Рождество или Библия волшебника

Мишка стоял завороженный, но Кирилла было уже удивить сложно.

— О чём ты? — произнёс он, глядя Лилии прямо в глаза.

"Расскажи ему про человека без лица! — попросил голос".

Девушка рассказала о своём странном видении. И о том, что внутренний голос не давал ей спать. Всё это расписывалось бегущей строкой из светлячков над Лилиной головой. Малейшая мысль превращалась в текст.

— Я Кирилл, это мой друг Мишка, не обращай внимания, что у него открыт рот. Он никогда не видел ничего подобного, — улыбнулся парень.

— Ничего у меня он не открыт, — сцепив зубы, произнёс Мишка и встал за спину друга.

"Лилия"

— Ты не говоришь? — спросил Кирилл.

"И не слышу"

Ради этих двух олухов я суда шла? Спросила она внутренний голос. Светлячки, прочитав её мысли, напечатали фразу в воздухе.

Покраснев, Лилия, прыгая и махая руками, разогнала букашек, и те перелетели на ближайшие яблони.

"Да, — внутренний голос произнёс, — Павла уже не вернуть, но если ты уснёшь, то и другие ребята пропадут. Кирилл и Михаил тебе помогут. Я оставляю твои мысли свободными".

Жестом руки она снова позвала светлячков и, объяснив всю ситуацию, направилась за ребятами.

— Пойдём к нам тогда, — голова Мишки вылезла из-за спины друга.

Ребята оправились обратно в деревню Жиробасово.

Лилия продолжала свой рассказ. Она не волновалась, идя с новыми друзьями. Единственное желание, которое было у девушки — это сон. Уже даже было безразлично, что скажут воспитатели, когда спохватятся её пропажи.

Неожиданно светлячки разлетелись по сторонам, и ребята остались в кромешной тьме, привыкнуть к которой глаза ещё не успели.

Послышался первый шорох, и новоиспечённые друзья притихли. Вновь и вновь Лилия призывала светлячков вернуться назад, но те будто чего-то опасались.

Медленной походкой к ребятам следовал человек без лица.

— Так и обделаться можно, — успокоился Мишка, распознав в незнакомце соседского сторожа. Глаза потихоньку привыкали к темноте, в пышнотелой фигуре читался именно соседский сторож. И никак иначе. В этом был уверен Мишка. Глаза же Кирилла и Лилии в нём видели совершенно другую личность.

— Стой! — крикнул Кирилл, пытаясь схватить друга, намеревающегося поздороваться с "соседом". — Это не он!

— Что за бред? Я прекрасно знаю, как выглядит наш сосед!

— Стой рядом! — Кирилл обхватил Мишку сзади и тот остановился.

— Не очень-то и хотелось, — обиделся он.

Человек снял шляпу. Его затылок осветил серпообразный месяц. На нём стала образовываться беззубая челюсть. Ребята стояли, как вкопанные, не имеющие возможности пошевелиться. Челюсть издавала какие-то странные звуки, приглушённо чавкая. А затем завыла и закричала, будто её режут.

И тут произошло необычное — то же самое, с чем Кирилл столкнулся ещё в Александрийском дворце. Вокруг него образовался воздушный вихрь, а затем всё вокруг разлетелось в разные стороны, растолкав не только человека без лица, но и Мишу с Лилией. Не сообразив, что произошло, человек без лица встал на ноги, но подойти к Кириллу так и не смог. Снова последовал сильный взрыв, будто защищая своего хозяина от опасности. Где был этот "щит", когда на них нападали собаки, подумал парень. Беззубая челюсть спряталась под чёрной шляпой, а сам человек без лица скрылся в яблонях.

— Эй! Вы где? — Кирилл побежал сперва в ту сторону, где, по его мнению, должна была упасть Лилия. Девушки не оказалось. Он подумал, что она уже выбралась на тропинку, и вернулся обратно. — Вы где?

За спиной в деревьях послышался стон Мишки. Молнией Кирилл метнулся туда. Друг лежал на спине, а его рука имела странный вид.

— Кажется, она сломана, — проныл Мишка.

— Главное, что ты живой! — прокричал Кирилл, набросившись на товарища. Изо всех сил начал его обнимать.

— Больно! — снова ныл Мишка.

— У тебя что-то ещё болит? Кирилл ощупывал тело друга.

— Хватит, прекрати, — отвечал он, но радовался тому, как Кирилл волнуется. — Теперь ты определённо мне должен всё объяснить.

— Хорошо. Я тебя люблю! — парень снова обнял друга, стараясь его поднять.

Они обошли всю территорию, но девушку найти не смогли. Час ребята просидели на тропинке в ожиданиях, что Лилия вернётся. За это время Кирилл рассказал всё о поездке в АйсГрад, о том, что с ним произошло за тот период времени, и о том, как его учили колдовать.

— Ты же никуда не собираешься? — спросил Кирилл, закончив рассказ.

— Никуда, — ответил Мишка.

— Через четыре года ты уедешь куда-то, не предупредив. Вся семья ваша куда-то уедет. Миш, я не хочу, чтобы ты куда-то уезжал!

— Успокойся, никуда я не уеду. Лучше бы о Лилии побеспокоился. С тобой рядом опасно находиться, если тебе что-то грозит?

— Я это не контролирую...

— Понимаю. Кстати, ты знал, что всё так произойдет?

— Нет. В моей памяти эти воспоминания не сохранились.

— Воспоминания ты больше никогда не вернешь, если сегодня ночью уснешь!! — произнесли они одновременно.

— И прав был я, когда говорил, что ты изменился, — сказал Мишка, поглаживая свою болевшую руку.

— Ну да. Это Ева постаралась. О ней я тебе ещё расскажу.

— И со мной так можно? — он уставился прямо на Кирилла.

— Наверное. Не знаю.

— Эх. Надеюсь, с Лилией всё будет хорошо. Пойдём домой. Нужно вправить руку на место.

*

Ребята шли по деревне Жиробасово. Местные жители спали. В окнах маленьких домиков не горел свет. На небе скрылись звёзды под тёмным мехом облаков, местами проскальзывала зарница, отдалённо раздавался гром — всё готовилось к дождю.

— Я чувствую, что с Лилией всё будет хорошо, — заговорил Кирилл, держа друга под руку. Он не верил своим словам.

— Очень хочу на это надеяться, — Мишка грустно вздохнул.

— Но нужно подумать, что мы можем сейчас сделать.

— Разве что только кофе. Спать нельзя.

Заскрипела калитка, и ребята, смотря под ноги, чтобы не задеть расставленные Мишкиной бабушкой банки с водой и ядом, направились к веранде.

— У тебя немного странная бабушка, — заметил Кирилл, открывая дверь в дом.

— Стой! — остановил его друг. — Нам всё равно придётся её будить. Нужно же "Скорую помощь" вызвать, чтобы руку вправить. И ещё нужно всю деревню разбудить, чтобы помогли искать Лилю!

— Пойдём будить сначала бабушку.

Но никого будить не пришлось. На кухне, покуривая дорогие сигары, сидела старушка, о чём-то болтающая с чёрным котом. Её седые волосы были аккуратно уложены, а синий махровый халат был её явно к лицу. Варфоломей остановил свой душевный рассказ и посмотрел на ребят. Бабушка, сидевшая к ним спиной, обернулась.

— Ну, наконец-то! — вскочила она на ноги, оставив сигару в пепельнице. — Покажи руку.

— Кот уже наябедничал? — прижмурился Мишка, закатывая рукав.

— Готовил почву! — расстроился Варфоломей, спрыгнув со стола. — Удобрял её, вскапывал и засеял семенами науки!

— Мне обо всём известно, — старушка проводила пальцами по больной рукой внука, бережно ощупывая перелом.

Мишка приподнял голову. Старушка открыла шкаф, где лежали старинные мази и крема. Она взяла нужную баночку, нанесла белую густую массу на болезненное место.

— Так "Скорой помощи" не будет? — с облегчением произнёс Мишка.

— Не будет. И Лилию искать никто не будет, — старушка снова взяла в рот сигару.

— Курить — здоровью вредить! — прокричал голос за окном.

— Глупая девчонка! Санитар, понимаешь ли! — затянулась женщина.

Друзья непонимающе переглянулись, подбежав к окну.

— Кто это?

— На вашем месте я бы лучше побеспокоилась о Гурии, — женщина села на табурет. Кот запрыгнул ей на руки.

— Не нужно паники! — произнёс кот с французским акцентом. — Мы подготовились!

— Мазь всосётся! Не трогай! — пригрозила старушка, глядя, как её внук трогает больную руку. — Да! Чуть не забыла. Пройдёмте в комнату.

Она провела ребят в дальнюю комнату, где хранились вещи её ныне покойного мужа. Туда не принято было заходить. И в помещении друзья оказались впервые. К всеобщему удивлению, бабушка была действительно подготовлена: на полу изображена пентаграмма в виде круга, непонятных письмен, звёзд, треугольников. А вокруг стояли горящие свечи.

— Бабушка, что это? — заелозил на месте Мишка.

— Я тебе об этом практически каждый день рассказываю. Погоди, сигару возьму. — Вернувшись с сигарой и бокалом красного вина, старушка продолжила. — Просто устала постоянно говорить одно и то же. Так вот, по инициативе Министерства внутренних дел страны, о которой тебе рассказывал Кирилл, был введён Закон о секретности. Даже если ты станешь свидетелем чего-то магического, на утро уже забудешь. А доказательства происходившего будут уничтожены.

— Кем? — удивился Кирилл.

— Откуда знать мне, простой женщине, жительнице деревни Жиробасово?

— Бабушка, и ты тоже ведьма? — прислонился к стене Мишка.

— Я думала, сегодня ты поймёшь это быстрее, — улыбнулась старушка.

— Нам Лиля сказала, что спать нельзя, — обиделся Миша.

— А это уже неважно. Кирилл отправляется обратно.

— Куда? — переспросил тот, о ком шла речь.

— Приказ пришёл о немедленном возвращении Кирилла Андреева домой, в Александрийский дворец, откуда он по чистой случайности и нелепой оплошности был перемещён сюда, — отрапортовал Варфоломей.

— Но я никуда не хочу. Я останусь здесь! — парень заявил это спокойно и без эмоций.

— Ваша воля, конечно, — Закон, — сказал кот. — Но вынужден предупредить, так как обязан: чем больше Вы будете колдовать, тем быстрее вернётесь домой. — Фыркнув, он удалился через кухонную форточку прочь.

Как оказалось, без согласия Кирилла ничего не могло произойти. Впервые в жизни с его мнением начали считаться, а к его словам — прислушиваться.

Ночь должна была быть длинной. Несмотря на все уговоры старушки, никто из ребят спать так и не пошёл. Налив себе по две чашки кофе, они размышляли в комнате о том, как же противостоять человеку без лица. Юный путешественник пытался понять, что в этой деревне делал Гурий. Кирилл теперь даже начал сомневаться, что смог вернуться в это время по чистой случайности. Вспомнил слова Евы, которая предостерегала не надевать корону. Вспомнил бормотание безногого старика, который ещё во дворце что-то говорил, чему парень не придал значения. И вспомнил глаза Лилии.

Кирилл не знал, какими будут дальнейшие действия Гурия. Но что-то ему подсказывало — чем больше он будет находиться здесь, переживая события пятилетней давности, тем больше вздохов сделает Доброслав.

— Я вам молока свежего налила, — в комнату вошла старушка. — Бодрит, как никакой другой напиток.

— Это же молоко, — поднял голову Мишка.

Прикоснувшись к стакану, Кирилл увидел в голове непонятные образы. Будто бабушка его друга что-то делала с напитком.

— Пейте, пока волшебные свойства белого порошка не улетучились. Белый магический порошок сейчас нелегко достать.

Ребята выпили молоко.

Мир уходил из-под ног. Терялись мысли о сегодняшнем дне, пропадали одна за другой мысли о Гурии, не вспоминался больше и Варфоломей. Последней перед погружением в глубокий сон была мысль о Лилии.

Бабушка улыбнулась.

— Крепче спят — меньше знают.

Глава восемнадцатая

Заговор

Скоро. Очень скоро

Они уже знают!

Волшебное зелье действовало. Бабушка Миши была уверена, что пока её внук и Кирилл вместе, юный волшебник обязательно продемонстрирует свои способности. И будет это делать каждый день, на утро забывая о прошлом колдовстве. Таков был план. Хороший или плохой, но он всё никак не срабатывал — то повода не было, то причины. Да и охоты. Кириллу всё больше хотелось быть обычным подростком. Были моменты, когда он мечтал вернуться обратно в новый дом, но желание сохранить Доброславу жизнь преобладало. Да и лето это было удивительным. Первое лето без семейных ссор, скандалов и обид.

Ежедневно ребята ходили на озеро, загорали, а вечерами развлекались, проводя время с соседской ребятнёй из деревни Свиноедово.

Но июль подходил к концу. Кирилла с его другом ждала поездка на море в лагерь для школьников. Бабушка помогала собирать вещи, незаметно опрыскивая их каким-то раствором. Её план возвращения Кирилла домой не срабатывал, и женщина начинала беспокоиться.

— Вы всё собрали в дорогу? — проверяла она содержимое сумок и рюкзаков. — Завтра в шесть утра отправится автобус с вокзала.

— Бабушка, ты это говорила уже раз пять! — Мишка сердился.

— Лучше один раз сказать, чем пять раз перекладывать вещи! Не хотите молока, ребята?

— Я точно нет. — Отрезал Кирилл, вылупив глаза. — Каждый день молоко — это слишком.

— А если молоко с шоколадом? — не успокаивалась старушка.

— Я тоже не буду, — покрутил головой Мишка.

— А если чай с молоком? Или молоко с вареньем сливовым? Или молоко с ослятиной?

— Эээ... — подняли голову ребята.

— Я пошутила. Пойду, покурю, — старушка сняла тапочки и босиком отправилась на кухню за сигарой в виде большого указательного пальца басс-гитариста известной российской группы.

Приближалось время обеда. Друзья дважды пересмотрели свои вещи, после чего пошли на прокуренную кухню, где бабушка успела приготовить свой фирменным суп... на молоке. "Чудом" она его назвала.

Новая порция волшебного снадобья силой запихало мысли о колдовстве в самую глубь сознания Кирилла. Мишка, также ничего не подозревая, глотал куриное мясо, не жуя.

Погода стояла прекрасная. И ребята не отказали себе в том, чтобы последний день пребывания в деревне повести на озере. Взяв с собой только сменные трусы и полотенца, они попрощались с бабушкой и двинулись в пятикилометровый путь.

На этот раз тучи не закрывали небо, и солнечные лучи обжигали сухую траву от давно не проходящих дождей.

Как же прекрасно лежать на солнышке в полной тишине.

— Меня зовут гном Диги-диги-дон. Господа, я извиняюсь, конечно, — на острый камень забрался маленький голозадый дед. — Вы легли на мои плавочки, которые сама лично шила миссис гном Диги-диги-дон.

Мишка удивлённо пожал плечами, приподнимаясь, пока гном искал свою одежду. Тот долго не задержался. Как только в его руках оказалось то, что он хотел, гном немедленно убежал в кусты.

— Это кто был? — Миша смотрел на то место, где только что стоял гном.

— Диги-диги-дон, — захихикал Кирилл, с разбегу прыгнув в воду.

Холодная вода приятно освежала. Несмотря на несносную жару, она оставалась взбадривающей и оживляющей. Парень всё плыл и плыл, пока не оказался на середине озера. Обернулся, увидев только Мишку, сидящего на одном берегу, и компанию подростков — на другом. Приятное одиночество. Кирилл расслабился и, закрыв глаза, разлёгся на глади озера. Его тёмные волосы легонько покачивало.

Под парнем что-то проплыло, задев его за левую руку. Послышался крик Мишки, прыгающего в воду. Друг как раз направлялся к нему, плывя по-собачьи.

— Только не брызгайся, — Мишка подплыл совсем близко. — Чем занимаешься тут?