Пропавший город

Мы собрались, было, выходить с проулочка, как мимо прокатила повозка, запряжённая динозавром поменьше. По внешнему виду я бы сказала, что предок ослика. Этот тоже был волосатым и довольно миленьким. Хотелось бы пообщаться с живностью поближе, но я не самоубийца высовываться к людям.

Горожанин, или кто там ехал на телеге, был в холщовой рубахе. На телеге же был горкой щебень насыпан. И где мы? В своём времени? Но отчего дома целые? Или эту часть Китеж-града уже восстановили и тут даже люди живут? Может зря денег не дала? Но отчего ж тогда поведение Панка не выглядело в глазах женщины чем-то особенным, даже наоборот, она испугалась. Неужто за бандита приняла?

— Что здесь происходит? — заговорила первой, пока мы перебежками двигались в сторону триумфальной арки.

Всё это напоминало одну из виртуальных сетевых игр, когда бегаешь по городу, прячешься и отстреливаешь врага. Только мы были безоружны. Хотя, там, бывало, тоже. Оружие надо было самому достать. Но применять его — уж увольте. Слишком реалистичным всё выглядело.

— Без понятия, — ответил красноволосый на мой вопрос.

— Тогда отчего ты вёл себя с той женщиной словно господин, а она — никто? — естественно, я не поверила в его отповедь.

— Увидел, как она испугалась, вот и импровизировал, — пояснил Панк.

— Ага, так я и поверила! — воскликнула я.

— Да можешь не верить. Мне всё равно, — равнодушно отозвался он, высматривая что-то из-за угла.

Потом мы вновь свернули с основной дороги в другой проулочек.

Перед взором появился храм. Ну, так я предполагала. Панк вовремя среагировал, утянув меня в кусты, коих тут было великое множество. Запахи были такие, что я бы тут поселилась. Никакие духи не нужны.

Вокруг сновали девушки с подобранными на голове волосами в полупрозрачных белых нарядах. Да и назвать это нарядом язык не поворачивался, скорее завёрнутые в ткань, такую, как я приобрела только что. И всё просвечивало. Под материей вообще ничего не было. Обалдеть!

С девушек взор переместился на архитектуру, ставшей моей профессией.

Здание с колоннами, как у греческого пантеона. Красивое. Барельефы раскрашены разными цветами, что придавало какой-то свой шарм.

Рядом украшали храм разноцветные растения в вазонах, цветущие гранаты и другие незнакомые мне деревья, источающие приятный аромат. А ещё везде заметила пальмы да банановые кусты. Если мы находимся в том же городе, то явно не в то же время, ведь климат у нас никак для пальм не подходящий. Лето в нашей климатической зоне от силы месяц-два в году.

В поле видимости появился широкоплечий воин в блестящем золотом нагруднике и шлеме. На поясе в ножнах висел меч. Поначалу я дернулась, думала, что по нашу душу пришли, но меня удержал от необдуманных поступков друг по несчастью. Надо бы узнать, как его звать, но сейчас любой звук с нашей стороны может быть услышан этим воином.

Воин выглядел уставшим. Девушки, завидев его, окружили, что-то защебетали и повели внутрь храма. Я отвернулась. Не хотелось даже думать о том, что он будет делать там с ними.

Меж тем Панк отстранился и окинул меня оценивающим взглядом. Что он задумал?

— Ты могла бы сойти за одну из этих жриц, — сказал он.

Это он на что намекает? Согласна, у меня серые глаза и волосы тёмно-русые, как у них, но не более того.

— Во-первых, как ты себе это представляешь? — возразила уже вслух. — Они ведь друг друга знают. Во-вторых, я что, должна буду ублажать клиента?

— А ты уверена, что это то, о чём ты подумала? Это всё же храм. Там обычно девственницы служили.

Я закатила глаза.

— Давай! — подначил он. — Нам информация не помешает. А заподозрят неладное, тогда и будем выкручиваться.

В душе клокотало возмущение. Ладно, нужно успокоиться и трезво оценить ситуацию. Вздохнув глубоко пару раз, поняла, что не помешает больше про мир узнать. Это правда. Где мы оказались и зачем. Я не склонна думать о плохом. Но и слепо верить в успех операции...по крайней мере, глупо.

— К тому же, ты можешь молчать, — вдруг заявил красноволосый.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла я.

— Тогда ведь давали обеты. Вот и ты молчи, словно пообещала богам не проронить и слова. А может, случилось что, и ты перестала говорить.

— Почему ты думаешь, что меня за свою примут, если я даже сказать ничего не могу? Жрицы умеют общаться с богами, ещё разоблачат... — возразила я, совершенно не желая впутываться в передрягу и идти на рожон.

— Да ты трусишь! — вновь подначил он.

— И что? — не стала отрицать. Но на слабо меня не возьмёшь! — Ты же видел, воин пошёл туда. Что если меня сдадут ему? Тебе хочется, вот и иди.

— И пойду, — не стал отпираться он.

Я с сомнением на него посмотрела. Обиделся? Вроде бы нет. Или пытается меня развести? Он положил рядом со мной свой рюкзак.

— Ну, до встречи! — и, помахав мне рукой, выбрался из нашего укрытия и пошёл как был в храм.

Он что, совсем с мозгами не дружит? Ну и ладно. Плевать!

Но одной оставаться было страшно. Сидела в кустах, казалось, целую вечность. Бездействовать так переживательно. И я решилась. Ох и жук этот Панк! Если он именно этого от меня и добивался — убью! Разделась, достала тюк ткани, завернулась в него на римский манер, несколько раз переделывая одеяние, пока удовлетворилась результатом. Тогда оторвала лишнее, зацепив острым краем ключей. Подобрала волосы, заколов шпильками. На такую авантюру иду впервые. Да ещё и, считай, голая. Кокошника или диадемы — что у жриц там на голове, не знаю точно — у меня не было. Надеюсь, не обратят внимание. Вспомнила про обувь вовремя, разулась. Не обратила внимание, в чём были девушки. Но в любом случае не в кроссовках.

Глава 3

Глубоко вдохнув, я пошла вперёд, оставив свои и Панка вещи в кустах, предварительно перепрятав их. Ведь если обманул меня, спускать ему с рук такое не собиралась. Вот и придётся ему меня выручать, если что.

Шаги давались тяжело, поэтому, чтобы отвлечься от тяжких дум, я стала рассматривать всё по сторонам. Ноги ступали по тёплому камню.

Портик спереди украшен красивым разноцветным барельефом, который я могла сейчас рассмотреть.

Поражала детальность вылепленной картины, которую в нашем времени ждать в скульптуре не приходится. Рельеф был таким реалистичным, точно передо мной живая трёхмерная композиция, а не скульптура, которую только-только стали показывать в кино. В середине был человек, стоящий в небесной колеснице, запряжённой двумя грифонами. И за головой этого человека вставало солнышко. Если бы не лучи, я бы приняла за христианского святого с ореолом на голове, как на наших иконах. Такое я видела на Казанском соборе в Санкт-Петербурге. Только там в сияющих лучах был треугольник с надписью "Бог". Отчего-то вспомнилось, что на колеснице, запряжённой грифонами разъезжал Даждьбог, олицетворявший в славянских сказаниях само солнце. Это что же получается? Верят в славянских богов здешние люди? А как же римляне с их архитектурой? Это как-то не укладывалось в моё восприятие. Да, римляне обычно перенимали то, что им нравилось, будь то греческая архитектура или их боги. Но неужто они оставляли нам нашу веру, при этом возводя свои храмы?

Я поравнялась с колоннами здания. Замерла, словно ощутив невидимый барьер. Стоит ли идти внутрь? Но и позорно прятаться в кустах уже не хотелось. Сглотнула, загоняя чувство страха внутрь, и сделала шаг вперёд.

И из меня словно дух вышибли. Я упала на колени, не в силах совладать с той мощью, которая обрушилась на моё бренное тело.

— Кто ты? — подскочила ко мне какая-то девушка.

Она выглядела почти как я, разве что волосы у неё были светлее моих да глаза голубыми. Голову венчал самый настоящий кокошник. Одеяние только расходилось с представлением о девицах из нашего прошлого да косы было не видать.

Её тоненький голосок отдавался звоном в ушах.

Я растерянно на неё посмотрела. Непонимание возникло касательно того, что только что произошло со мною. Хотелось ответить, но вовремя вспомнила, что не помешает прикинуться немой.

— Разве не знаешь, что сюда можно только православным?

Уж не знаю, что на моём лице было написано, но я действительно уже ничего не понимала. А разве я не православная? Я же крещённая, правда, не особо верующая, крестик не ношу.

— Просто мощь силы, что приходит с небес, не выдержит тот, кто не посвящён Прави, — пояснила она.

Вот только ясности это не принесло. Единственное, что я поняла, что есть некая Правь, и, вполне возможно, православие этого же корня.

— Тебе повезло, сейчас силы не так много, как в особые дни, иначе могла получить разряд молнии.

Девушка помогла мне подняться и повела меня не в главный вход, а куда-то вбок. Оказалось, там была небольшая постройка, выглядевшая как беседка. Разве что куполообразную крышу держали колонны. Стен не было, зато внутри горело открытое пламя.

Перед колоннами девушка остановилась.

— Хочешь ли ты принять веру нашу? — спросила, поворачиваясь ко мне.

Что за вера? В кого эти люди веруют? И как легко им, оказывается, отличить своих от чужих. Никакой маскарад не поможет.

Словно услышав мои мысли, девушка пояснила:

— Верим мы в богов — Предков наших. Считаем себя внуками Даждьбога. Почитаем природу, славим Правь. Правь — мир богов.

То есть, верят они в Сварога, Даждьбога, Перуна, Ладу, Макошь, Велеса, Стрибога и других богов? От меня тоже вера требуется? Ведь мои намерения должны быть искренни, разве нет?

— Никто не заставляет тебя верить безоговорочно в наших богов, но уважать и почитать своих предков — да. Твоё облачение говорит о чистоте помыслов. Важно жить по совести. Так что ты скажешь? Принимаешь ли наше мировоззрение? — вновь, будто мысли мои прочла.

Я кивнула.

— Распусти волосы! — дала указания она.

Постаралась как можно незаметнее вытащить шпильки. И куда их деть?

Но жрица меж тем продолжала:

— Представь за своей спиной своих предков. Вначале тех, кого можешь вспомнить. Как ушедших, так и живых.

Вот только если я в прошлом, будет ли толк от моего представления?

— Долой сомнения! Просто представляй! — повелительно сказала она, при этом даже голос не повысила.

В то, что она знает мои мысли, не хотелось даже думать. Правильно, нужно следовать её советам. Хуже точно не будет. И я представила. Сперва бабушку с дедушкой, горячо любимых, но уже умерших, затем маму с папой, других бабушку с дедушкой, ещё живых, дядь и тёть, прабабушек, прадедушек, всех, кого смогла вспомнить, хотя бы по фотографиям. Когда знакомые лица закончились, я уже представляла тени, которые стояли за каждым родственником, увеличивающиеся в два раза.

— А теперь представь, что каждый связан с другим нитью, и от каждого к тебе ведёт ниточка, которая благодаря многочисленности сучится в толстую бечёвку, присоединяющуюся к одному из твоих тел. Это твоя связь с родом, с далёким прародителем.

Её голос обволакивал, ему хотелось подчиняться. И хоть я противница любого воздействия, но сейчас не видела ничего плохого в этом влиянии. Я просто следовала за ним, а когда сделала последние действия, у меня словно открылся канал, в который хлынул поток свежего воздуха. Знаю, это невозможно, ведь в тот момент дыхание перехватило, но именно такая ассоциация была.

Немного освоившись с новым состоянием, я повернулась к девушке.

Она улыбнулась.

— Теперь ты одна из нас. А мы друг друга в беде не бросаем. Наш дом — твой дом. Пойдём, пообщаешься с своими новоявленными сёстрами и матушкой.

Если честно, это попахивало фанатизмом. Сёстры и братья, матушка... Но потом из глубин сознания всплыли цитаты из сказки Пушкина:

"Коль ты старый человек,

Дядей будешь нам навек.

Коли парень ты румяный,

Братец будешь нам названый.

Коль старушка, будь нам мать,

Так и станем величать.

Коли красная девица,

Будь нам милая сестрица».

Настороженность пропала. Кстати, было странно. Если до того мне казалось, что мои мысли читают, то сейчас чувствовала некую защищённость от посягательств на мою голову.

На этот раз вход в храм не был болезненным. Более того, ощутила прилив силы. Сквозняк больше не гулял в моём теле, его заполнила энергия. Хотелось действовать. Да и страх пропал окончательно. Появилась уверенность, что меня не обидят здесь. И я могу довериться.

Прохладный пол, приятно освежающий после уличного пекла, был выложен мозаикой, изображающей какую-то вязь с солярными символами — своего рода свастикой. Ещё были изображения богов, какие-то сцены, наверное, из мифологии.

Внутри храма было светло, словно я нахожусь на улице в яркий солнечный день. Я подняла взор, и у меня захватило дух. Вокруг был безбрежный небосвод, живые облака, а сверху сияло солнышко. Для реальности ощущений не хватало только ветерка, но спустя мгновение почувствовала, как он треплет мои распущенные волосы. На лице заиграла улыбка. Присмотревшись повнимательнее, поняла, что всё же нахожусь в помещении. Просто голубой купол, что был сверху, имел в середине отверстие, куда именно сейчас заглянуло солнышко. Оно и давало столь яркий свет и сочность восприятия. Появились стены, украшенные мозаикой, которых я до того не замечала, расписанные золотом витиеватые колонны, статуи богов.

Я сделала ещё шаг и ступила, как оказалось, в воду. Замерла, не зная, что делать дальше. То ли выходить из воды, то ли нет. Передо мной, точно под куполом, располагался прямоугольный бассейн, не известно какой глубины, с прозрачной голубой водичкой, в ровной глади которой отражались стены купола и солнышко.

— Заходи внутрь! — услышала приказывающий женский незнакомый голос прямо передо мною. Подняла взор. За пределами бассейна находилась уже немолодая женщина, она была в белых непрозрачных одеяниях, укрывающих её почти полностью, кроме шеи и запястий. Волосы были полностью спрятаны под причудливым головным убором с двумя рогами.

Понятно было, кто стоит предо мною. Матушка. Верховная жрица? Поэтому у неё такой головной убор? Но спросить не осмелилась, не вежливо это. Водичка была чуть прохладной, но всего чуточку. Я же старалась не показать, что мне уже не жарко, всё же не на пляже, когда сперва окунаются, а потом уж, привыкнув к воде, плавать начинают. Поэтому сразу же легла на воду и сделала несколько гребков, чтоб согреться. Бассейн был не особо глубоким, где-то мне по грудь да и длинным не казался. Но плыла я к другому краю долго. Не глядела, куда плыву, решила просто насладиться, очиститься, оставляя всю "грязь" в прошлом. Бортик бассейна стал для меня неожиданностью, благо, руками уткнулась в стену. Подняла взор, встретилась с одобрительным взглядом матушки.

— Пойдём, дитя, поговорить надобно, — на этот раз просто предложила она.

Ждать меня не стала.

Ну и ладно. Пришлось выбираться. Всё же это не спорткомплекс, где можно вдоволь поплавать. Выбравшись, отметила, что мокрая ткань неприятно липнет к телу. Ну вот. Хотя, что есть, что нет её. Меня же завернули в плотное полотно, что стало для меня неожиданностью и заставило вздрогнуть.