Володарь

-Этот кристалл, напоминает мне о совершенстве бытия,— доверительно произнес колдун,— бытия, порожденного Пречистым Огнем, частичку которого содержат подобные камни. А черное колдовство вносит скверну в совершенство творения. Вот так.

Он провел второй рукой над кристаллом, что-то прошептал и тут же внутри шара появились какие-то черные облачка, будто муть на воде.

— И я как истинный почитатель Предвечного Пламени, просто обязан искоренять скверну чародейства, где бы она не являлась, -Эль-Факих прошептал, что-то еще и поверхность шара очистилась. Имадец спрятал шар и улыбнулся Пирегасту и Родмиру.

-Сами разберемся -буркнул волхв, неприязненно наблюдая за действиями чужака.

-Продолжай Эль-Факих— кивнул Пирегаст.

-Если я правильно понял, вы сейчас пребываете в раздумьях — как найти ведьму в том лесу? Должен сказать, что я владею кое-какими умениями способными вам помочь. Если вы проводите меня к тому молодому волхву...

-А, раздери тебя Рогатый!

Боадикея досадливо сплюнула, все еще не в силах сдержать невольную дрожь— вырвавшийся чуть ли не прямо из под ног большой глухарь тяжело хлопая крыльями скрылся меж густых ветвей. Она недовольно оглянулась на Риссу, но та лишь пожала плечами— отслеживать мысли всех живых существ вокруг было невозможно. Тем более что птица никак не угрожала путникам.

-Урм?— негромко произнесла северянка. Слева раздвинулись еловые ветви и перед женщинами возник черноволосый оборотень.

-Вроде все чисто, госпожа — негромко произнес он,— И все же..

-Что?

-Не нравится мне тут,— неохотно произнес унтамолец.

Рисса кинула — ей тоже было не по себе. Странное чувство, подобное тому, что неожиданно охватило ее на берегу— кто-то за ними наблюдает и она не могла сказать, кто.

На всякий случай она еще раз прощупала все вокруг мысленным взором— нет, опять ничего подозрительного. Но почему-то это совсем не успокоило ее.

-Ладно, пойдем— наконец произнесла она.

В молчании они двинулись по узкой звериной тропке петлявшей между могучими дубами и разлапистыми елями. Впереди шел Урм, как уже бывавший в этих краях, за ним следовала Рисса, все еще продолжавшая "ощупывать" окрестность, ну а замыкала шествие Боадикея.

Вот уже третий день они шли по Пуще— пробираясь сквозь непролазные заросли или идя вброд по течению небольших речек. Благодаря Риссе у них пока не было проблем с пищей, не докучали им и хищные звери, а признаков человека пока не просматривалось. Но все равно Боадикее совсем не нравилось это место. Эти чащобы выглядели даже более мрачными и дремучими, чем леса ее родного Авалака. В голову лезли жутковатые легенды слышанные ею от ее славских сослуживцев по Северной Страже: о лесных духах заманивающих путников в лес, чтобы там погубить, о кровопийцах-упырях, в которых превращались такие, безвестно сгинувшие, об огромных лесных змеях, способных проглотить всадника с конем, о ведьмах и оборотнях-людоедах. Многое из этого, как понимала туатка, были обычными местными байками, но в то же время многое могло оказаться и правдой. В здешних краях укрывались последователи запрещенных в Гардарике культов Темных Богов— Чернобога, Мары и Йессы. К их приверженцам стекались недовольные порядками заведенными володарем Пирегастом и волхвами Хорса. Наемницу Северной Стражи в их плену не ожидало ничего хорошего.

Шедший впереди Урм нырнул было под нависшую над тропинкой ветку, но тут же его согбенная спина появилась снова. Он осторожно пятился задом, пока не уткнулся в Риссу.

-Ты чего?— прошипела северянка.

Урм молча приложил палец к губам. Рисса прислушалась — откуда-то спереди послышался странный звук, в котором она с изумлением опознала негромкое монотонное пение. Урм осторожно отвел ветки в стороны и поманил их к себе. Обе девушки встали по бокам своего проводника. Их глазам открылась небольшая поляна, посреди которой горел костер. Вкруг него сидело около дюжины крепких мужчин в волчьих шкурах, наброшенных на плечи, поверх черных рубах. С пояса у каждого свисал тяжелый меч или топор, у двоих были еще и луки, переброшенные через плечо. Перед костром возвышалось огромное дерево— без листьев и коры, только две большие ветви вздымаются, будто рога огромного козла или быка. Более мелкие сучья украшали человеческие и звериные черепа, а между двух "рогов" колыхалось огромное черное полотнище с красным рисунком, в котором угадывался силуэт все того же двузубца.

-Это же знамя Смоляничей,— пробормотала Боадикея. Урм согласно кивнул головой, не отрывая взгляда от поляны. Рисса уже немного знавшая о легендарном мятеже от наемницы с интересом разглядывала лесных жителей.

Под знаменем восседала немолодая, но все еще привлекательная женщина, с разметавшимися по плечам темно-русыми волосами. На ней был бесформенный балахон из обрезков шкур разных животных, на голове — расшитая бусами высокая шапка. С рук и тела свисали различные фигурки и амулеты из кости, дерева и камня. Они побрякивали друг о друга, пока жрица с отрешенным взглядом пересыпала что-то из руки в руку, слегка покачиваясь в такт собственному заунывному пению. И словно в ответ ему черепа на дереве засветились призрачным сине-зеленым светом.

-Великий Кром! — прошептала туатка.

Неожиданно ведьма выпрямилась— упругим, скупым движением, словно поднявшаяся на ноги пантера. Гортанно выкрикнула что-то и метнула перед собой горсть того, что пересыпала из рук в руку— остальные едва успели шарахнуться в стороны. И тут челюсти отвисли у всех трех путников— светящиеся колдовским свечением черепа слетели с дерева и завертелись вокруг женщины. Издалека это напоминало пляску исполинских светлячков. Языки пламени вырывались из пустых глазниц, громко щелкали челюсти, черепа то сплетались в многоголовое, осененное призрачным сиянием чудовище, то разлетались вновь над поляной. Ветви деревьев зловеще поскрипывали, отовсюду — и как бы неоткуда доносился негромкий шепот, стоны, жуткий нечеловеческий смешок. Ведьма выкрикнула еще какое-то слово и черепа вновь взлетели на место, окутывавшее их свечение погасло. Тут же стихли и все звуки.

Рисса осмотрела своих спутников— Боадикея вполголоса ругалась под нос, Урм угрюмо отмалчивался видимо в очередной раз кляня злую судьбу закинувшую его сюда.

-Сильная ведунья Маровида, — неожиданно послышался позади них негромкий, но сильный голос,— есть на что посмотреть. И вам гости, интересно, небось?

Все трое повернулись— позади них звериную тропку перегораживал могучий старик с большой седой бородой, в плаще из медвежьей шкуры, наброшенной прямо на голое тело. Босыми были и ноги лесного жителя. В правой руке он держал двузубый посох, левую небрежно положил на рукоять большого ножа. Слева и справа от него стояло около пяти лесовиков. Двое целились в них из луков, еще двое держали руки на рукоятях коротких мечей. Рисса с удивлением опознала в них бурзумхеймские скрамасаксы.

-Как вы обошли нас?— протянула обескураженная северянка. Ее обычное хладнокровие сейчас улетучилось— как могли лесовики обойти их так, что ни звериное чутье Урма, ни боевой опыт Боадикеи, ни даже ее природные умения не помогли обнаружить слежку?

-Вы в Бурзумхейме считаете себя сильными колдунами,— усмехнулся старик, оскалив крепкие острые зубы,— но даже у слабейшего может оказаться нож в сапоге. Не стоит быть слишком самонадеянной, ведьма — для молодых это плохо заканчивается.

Рисса сжала зубы, проглотив насмешку — надо признать, что местные колдуны обошли ее. Амулетов и фигурок неведомых божков на ее собеседнике было даже больше чем на сидевшей у костра ведьме, а колючий острый взгляд коим он окинул троих путников, сказал северянке даже больше о старике, чем все его обереги. Ну что же, иметь дело со славскими волхвами ей уже не привыкать.

-Пойдем к костру,— буднично произнес лесовик, потом многозначительно кивнул на окружавших его людей,— и не лезьте на рожон. В лесу еще тридцать лесных братьев, да и мы с Маровидой — не легкая добыча для одной бурзумской ведьмы.

Рисса кивнула, унимая бессильную злость. Раз за разом она пыталась проникнуть мысленным взором, узнать, кто вокруг нее, но чувствовала словно незримую преграду, не дававшую ей проникнуть в чужие мысли. Впрочем, это неудивительно в месте пропитанным чужим и, судя по всему, сильным колдовством.

Старик приложил руки ко рту и издал протяжный клич— не то вой, не то уханье филина.

Под взглядами спутников старика, троица вышла на поляну, куда из лесу бесшумными тенями выскальзывали все новые и новые воины в звериных шкурах— старик не соврал, когда говорил о них. Навстречу им уже поднимались сидевшие у костра воины. Встала с ними и ведьма.

-Здрав будь, батько Вологслав,— поклонилась она колдуну,— что хорошо я сработала?

-Здрава и ты будь, Маровида— в тон ей ответил старик,— ну что тут дивного, коль вся Пуща знает, что лучше тебя никто на след не наговаривает. Вот и пришли наши пташки прямиком к Вилам Волоса, как по ниточке, — он перехватил быстрый взгляд Риссы и покровительственно добавил,— век живи, век учись, гостья дорогая. Мы ведь сразу поняли, что в Пуще чужие. Я волком перекинулся, следы ваши учуял, землю с тех следов Маровиде передал. А уж она наговорила на нее так, что вы сами к этому месту пришли — уж на то она мастерица. Ну не кори, не кори себя бурзумка, не виновата ты. Наш этот лес, понимаешь наш! Все духи здешние, вся сила лесная и болотная мне подвластна. Они тебе глаза и отвели, морок напустили.

-Что делать с ними будем, батько? — спросила Маровида,— может в жертву Богам принести, от греха подальше? Через два дня Дзяды грядут, Праздник Мертвых. Отправим их всех к Чернобогу, да и дело с концом.

-Богов и без того есть чем почтить,— твердо сказал волхв,— успеется. Мне бы поначалу с ними побалакать малеха надо. Уж больно странная ватажка.

-Разреши сказать, владыка,— вперед шагнул черноволосый и сероглазый воин с длинным мечом на поясе с серебряными бляшками. Он единственный из лесовиков носил под плащом из шкур легкую кольчугу.

-Говори, Лютогуд— кивнул волхв.

-Вот ее я знаю,— он кивнул на Боадикею,— она в Северной Страже служит. Говорят, пьет за двоих, а дерется за троих — это я и сам видел. Немало храбрых воев она к Темной Матушке отправила. Помнишь меня, красавица?

Боадикея вгляделась в лицо воина — нет, она его не узнавала. Она совсем недавно служила в этих краях, лица врагов просто не успели примелькаться.

-Я же говорю— прошипела ведьма— на алтарь их всех. Не иначе ищейки Пирегаста.

-Охолонись, Маровида — покачал головой волхв,— уж не знаю кто эта баба, но Пирегаст стал с Детьми Севера скорей себе руку отрежет и ухо впридачу, чем помощь от Детей Севера примет. Да и с этим — волхв кивнул на оборотня,— тоже дел иметь не будет. Экий перевертыш занятный — не думал я, что такие еще где-то бывают. Ну, так что, рассказывать будете, кто такие, откуда?— обратился он к путникам.

Рисса переглянулась с остальными, потом кивнула. Что-то ей подсказывало, что в присутствии сразу двух сильных колдунов (а ведь наверняка они тут не единственные маги), лучше говорить все как есть. И она начала рассказ — как ее похитили с Хогга и дальше — про остров Бер, про пленение и освобождение, про высадку на берегу и знакомство с Урмом и Боадикеей. Рослые воины, ведьма, даже сам волхв, забыв обо всем слушали невероятный и жуткий рассказ стоявшей перед ними светловолосой девушки. Ужасные вещи, о которых спокойно говорила хрупкая светловлосая девушка поразили не только лесовиков — Боадикея смотрела на Риссу широко распахнутыми глазами в которых плескались страх, недоверие и отвращение. Урм же глядел с каким-то благоговейным восторгом— и такое же выражение, как заметил волхв было и в глазах остальных воинов. Когда Рисса закончила, рассказывать стали Урм с Боадикеей. Когда замолчали и они воцарилась мертвая тишина. Наконец Вологслав покрутил головой.

-Да уж, девка, здорово тебя жизнь потрепала. Цепкий ты плющ, я смотрю, из любой передряги только сильнее выходишь. И Боги тебе, видать, благоволят— слышал я и про Бер и про то, что с градом тамошним приключилась. Правильно сделала — Рогволод волхвов Чернобога уж больно зажимал. Много у тебя силы, а будет еще больше — если голову раньше не сложишь.

-Коль так сулит Мать-Гидра,— пожала плечами Рисса— пусть будет так.

-Думаю, Она для другого тебя хранит,— подхватила разговор Маровида, видно, тоже понявшая, что северянка говорит правду,— ну, а здесь вас никто не тронет. Если и есть место, где ведьм и оборотней привечают, так это Пуща.

-А что с ней будет батько?— спросил Лютогуд указывая на Боадикею,— она же...

-Ничего не будет, воин, — отрезал волхв,— чай не глотки безоружным резала, а в честном бою убивала. Смерть от руки девы, что с меча кормится и трех мужчин в бою стоит — лучшая смерть для воина Мары. Не Бесчинница, чай, не в княжьей дружине служила — наемница, кто заплатит, за того воюет.

-Да я что — пожал плечами Лютогуд,— сам наемником был.

-В Северную Стражу ей все равно дороги нет теперь,— подал голос один из лесовиков, пожилой воин, с седыми вислыми усами и страшным шрамом через все лицо.— Если там узнают с кем она все это время была, да еще по своей воле— сожгут на костре как ведьму, а то и шпионку Бурзумхейма.. А там узнают, волхвы Хорса в тех краях частые гости.

-Я и не собиралась возвращаться,— пожала плечами туатка,— я дала Риссе слово, что доведу ее до Бурзумхейма и я сдержу его.

Сказать по правде, сейчас уже наемница не была так уверена, что хочет и дальше идти с северянкой— сейчас она открылась Боадикее с уже и вовсе страшной, неприглядной стороны. Туатка искоса посмотрела на северянку — безмятежная улыбка на алых губах, синие глаза без страха смотрят на лесовиков. Такая смелая, такая веселая, такая...красивая. Рисса перехватила взгляд туатки и подмигнула ей, от чего у Боадикеи сладко защемило сердце и заныло внизу живота.

"Я не могу ее оставить"— почти обреченно подумала воительница.

-А вы-то сами,— спросила Рисса,— вы-то кто такие?

Вологслав гордо выпрямился.

-Мы те, кто ушел в леса от Пирегаста. Кто не продал отеческих богов, не нарушил княжеской, не захотел отдавать своих детей Бесчинникам и волхвам Хорса. Здесь последний оплот свободной Гардарики. И мы — все мы — рады привечать гостью из великой империи, где от века чтили наших богов. С запада пришла ты, Дочь Севера, на Западе заходит солнце, которое чтит самозваный володарь. Я, Вологслав, Чернобога волхв, от имени воев свободного леса, приглашаю тебя и твоих спутников на великий Праздник. А когда доберешься до земли своей -Вологслав понизил голос— уж скажи володарю Гарму, что не все славы ненавидят Королей Севера, что для многих тут Пирегаст— враг хуже имадцев и северян, вместе взятых.

-Скажу, Вологслав,— задумчиво кивнула Рисса — будь уверен, узнают о вас в Варгатроне.

Мне бы только добраться туда вначале.

Громкий одобрительный гул был ей ответом. Рисса оглянулась на своих спутников и ободряюще улыбнулась им — похоже, дело складывалось неплохо.

После того, как все окончательно прояснилось, гости разделились: Вологслав увел с собой Риссу, желая обсудить кое-что наедине. Перед тем как уйти северянка незаметно бросила ободряющий взгляд на приунывшую туатку. Боадикея невольно вздохнула — делать было нечего, остается надеяться, что расставание ненадолго.