Ариана. Трудный путь

— Я буду знать гораздо больше! — заявила я с гордостью. И очень обиделась, когда взрослые рассмеялись. Я-то говорила чистую правду.

Глава 5

Я демонстративно надулась от обиды и даже отвернулась от всех, уткнувшись носом в один из стеллажей с книгами. И даже роскошная книга "Сказки Барда Бидля", предложенная мне лично Лаэртусом, не прельстила меня. Он сам уменьшил огромный том, уложил его в специальный мешочек и торжественно преподнёс мне. Дольше отказываться от такого подарка было бы глупо. Я повернулась и схватила подарок. Опять рассмешила взрослых. И что? Я же ещё маленькая. Мне можно так себя вести.

Аберфорту Лаэртус подарил другую книгу. Братику досталась "История Хогвартса — от древних времён до наших дней" — друг отца подмигнул и сказал, что у этой книги есть странички с бывшими выпускниками. Там же можно узнать, чего достигли в жизни бывшие студенты. У меня загорелись глаза. Лаэртус улыбнулся и погладил меня по голове. Э-м-м, хотел погладить.

Как только он поднёс руку к моим волосам, как тут же резко отдёрнул её.

— Ого! Перси, дружище, да у твоей дочери очень интересные задатки. — Мистер Форсайт с улыбкой повернулся к отцу. — Ты же знаешь, что мой талант лежит в области Воды. А Вода и Огонь друг друга терпеть не могут.

— Мастер Огня? — Отец размышлял недолго и сам погладил меня по голове. Ничего не случилось.

— Ты же ей не чужой, — хмыкнул Лаэртус, — надо бы и сыновей проверить на магию Стихий.

— Это многое бы объяснило, — отец энергично кивнул в ответ на какие-то свои мысли и повёл нас к выходу.

Уже у самой двери я углядела ещё одну интересную книжечку и умолила отца приобрести и её. С гордостью я держала в руках редкое издание 1683 года издания — "Проклятия и контр-проклятия" за авторством Виндиктуса Виридиана. Прижизненное издание этой книги могло научить, как говорилось в этикетке, приложенной к книге, как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас? Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш. Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое другое.

Разумеется, со времени её издания появилось немало новых придумок — у волшебников подчас фантазия работает очень хорошо. Но мне-то с азов надо начинать. Да ещё и раритет такой — чуть ли не с заметками на полях от самого автора. И всего за 10 галеонов.

Матушка уже поджидала нас на улице — мы с отцом переглянулись. Тактика сработала. Покупки она уже уменьшила и обещала показать только дома.

А сейчас предстояло посещение магазина "Всевозможных Волшебных Существ" — Аберфорту пора уже было определяться с фамилиаром. А мне было просто любопытно посмотреть на это разнообразие.

Но не вышло. Не повезло. Или повезло — это с какой стороны смотреть. Едва я вошла в этот магазин, то была буквально атакована ужасным шумом, который издавали обитающие там существа. Эта какофония мгновенно вызвала у меня тяжелейшую головную боль, я схватилась за голову и покачнулась. Видимо, сильно побледнела, ибо мама тут же обратила внимание на моё состояние, подхватила на руки и вынесла из этого магазина.

Очнулась я на коленях у матушки. Мы сидели за столиком открытого кафе, передо мной стояла чашка кофе, которым мама пыталась меня напоить. Я демонстративно принюхалась, посмотрела на маму.

Та вздохнула и активировала Полог невнимания.

— Да, Ариана, я налила туда зелье, снижающее твою чувствительность. Я взяла его с собой, думая, что оно потребуется Аберфорту. А вот пригодилось тебе. — И она изучающе поглядела на меня.

Я ответила ей таким же испытующим взглядом. Помолчали. Заговорили практически одновременно, только я спрашивала, а мама утверждала:

— Это наследство от отца... — Рассмеялись такому совпадению. Матушка кивнула одобрительно и продолжила объяснение:

— Да, это может быть и наследием моего отца. Я-то росла у обычных людей, так что в такой магазин впервые попала только на третьем курсе, когда нам разрешили посещать Хогсмид. Сову я не покупала, письма домой писала с помощью совы, которая принадлежала Онорине и Персивалю. Так что для меня всё было неожиданно — тогда меня из магазинчика вытащил твой отец. Но ...— она помолчала. — Время было упущено. Дар надо было развивать с детства. Когда начинаются магические выбросы. Иначе он просто перестаёт быть активным.

— А что это за дар? — Я была расстроена. — Каждый раз мучаться такой головной болью. И на что мне такой дар?

— Нет, Ариана, каждым даром надо научиться пользоваться. Больно только вначале, а я ещё тебе и зелья дала. Ты справишься. Я проверяла и Альбуса — у него нет этого дара. И вот Аберфорт ничего не почувствовал. Теперь надежда только на тебя.

Я смирилась. Но тут же вскинула голову и упрямо спросила:

— Так что же это за дар?

— Дар, — тут матушка помолчала, — мне трудно сказать точно — я же не обучалась владеть им. Что-то вроде умения ладить с живыми существами — магическими или не магическими. Понимать их, разговаривать с ними, у меня получается только налаживать отношения с ними. Надо было учителя найти, а имени отца я никогда не знала. Мама не говорила. А потом уже было поздно — она тяжело заболела, когда я ещё училась на втором курсе. И не могла говорить...

Она всхлипнула. Я прижалась к ней покрепче, поцеловала в щёчку, погладила по голове.

— У тебя есть я! — гордо так сказала.

Матушка не удержалась и улыбнулась сквозь слёзы.

— Да что ты можешь, малышка. Тебе пока только шесть лет.

— Могу. — Упрямо сказала я. — Вот ты говорила, что бабушка дала тебе имя старшей сестры. Той, что осталась с твоим отцом. Почему бы не послать весточку именно ей? Так и адресовать — Моей сестре Кендре.

Матушка прижала руку к губам. Её глаза расширились.

— Я и не думала о таком варианте... — Она замахала рукой отцу и братику, которые только что вышли из магазина и оглядывались в поисках нашей компании. В руках Аберфорт держал небольшую переноску. Сквозь решётку, закрывающую вход, ничего не было видно. Я придвинулась поближе.

— Ой, ему же больно!

— Кому?

— Котёнку. — И я ткнула пальцем в переноску — для непонятливых. Прислушалась. — Когда его сажали сюда, прищемили хвостик. Он дёрнулся, упал внутрь. А хвостик болит.

Мама погладила мою руку, сказала, указывая на зверька:

— Скорее домой, надо лечить питомца.

Пока двигались к площадке для перемещений, размышляла. Каким образом я узнала, что там котёнок? И что у него прищемлен хвостик? И впрямь действует семейный дар? И он открылся у Арианы после нападения мальчишек-маглов. Поэтому-то она и должна была жить в глуши. Магия практически не управляема, а тут ещё и какофония со всех сторон. Вот и прятали её в комнате, чтобы уберечь от этих звуков.

Расправила плечи и улыбнулась. Теперь тут я. Мне и развивать эти таланты. Машинально нащупала сумочку с уменьшенными книгами. Вздохнула — ведь придётся многое учить наизусть. Палочку-то мне купят только в одиннадцать. Да, как бы ещё поточнее текущие даты узнать...

Да, придумала! Попробую так сделать.

За размышлениями и не заметила, как мы уже дома оказались. Еле припомнила, что мне не очень хочется здесь жить. Постаралась уменьшиться в размерах, уцепилась крепко за отца. Вместе мы стали наблюдать за действиями мамы.

Кендра Дамблдор действовало быстро и уверенно. Попросила Аберфорта осторожно поставить переноску со зверьком на невысокий столик, окружила этот столик и себя защитным барьером.

— Чтобы очнувшийся зверёк не испугался и не попытался бы убежать, — пояснила свои действия матушка.

Открыла дверцу и осторожно вытащила оттуда тельце очень красивого котёнка. Магией, разумеется, не руками. Осторожность и впрямь была не зря. Котёнок, почувствовав свободу, попытался ударить лапкой со смешно растопыренными коготками. Но был ласково усажен на столик. Клетку в сторону отлеветировал отец, чтобы не отвлекать матушку от работы. А она мерно взмахивала палочкой и проводила ею вдоль тельца зверька, произносила при этом незнакомые мне слова. Диагностические Чары? Заклинания? — Пока не знаю. Ненадолго. Скоро и это выучу!

Ага! Вот палочка в районе хвостика выпустила тревожный красный огонёк. Матушка кивнула своим мыслям, перехватила палочку по-другому. Вот тут-то началось самое главное — магия Исцеления. Трудное это дело — лечить кого-либо. У матушки под конец даже пот на лбу выступил.

Отец поднёс меня к маме, а я промокнула ей лоб моим беленьким платочком.

Мама ласково нам улыбнулась и подозвала к столу Аберфорта. Надо было делать привязку котёнка к брату — как фамилиара. А испуг при лечении вполне годился как замена стрессовой ситуации, которая была нужна для запечатления. Да и Аберфорт заметно испугался за своего питомца.

Сам Ритуал несложен — смешать кровь обоих. Но не в Чаше — это ведь не побратимство. Нет, кровь Аберфорта потребовалась для начертания некоторых знаков на лбу и теле котёнка — не беспокойтесь, всего три капли. Потом ещё одну капельку капнули на нос котёнка. А всего одна капелька крови котёнка стала браслетом на руке Аберфорта.

Вот такой обряд.

Мама вздохнула с облегчением. Я ещё раз вытерла ей лоб платочком. Мама поблагодарила меня, попросила не беспокоить зверька — ему надо привыкнуть к братцу. Мама, переговорив с отцом о письме к своей старшей сестре, ушла писать это самое письмо. Отец занялся готовкой на кухне.

Братик присел рядом со столиком, на котором лежал котёнок. Я уселась рядом. Братик гладил котёнка, тот нежился под его руками, мурчал что-то ласковое. Что-то? Нет, я же слышу чётко: "Левее почеши. А теперь под ухом. Ещё немного левее."

Потрясла головой, пытаясь отделаться от наваждения. Закрыла одно ухо ладошкой. Не слышу голоса. Открыла — снова мурчащий голос просит покушать... Очень уж хочется.

Посмотрела ещё раз на котёнка. А тот приоткрыл зажмуренные глазки, посмотрел на меня, подмигнул одним и снова мяукнул: "Есть хочу". Не выдержала — решила попробовать. Собрала все силёнки и спросила: "А что хочешь съесть?"

Удивлённо распахнутые глазки котёнка и обалдевший взгляд Аберфорта произвели и на меня большое впечатление. Послышался стук. Подняла глаза. В дверях стояли папа и мама. У отца, потерявшего концентрацию, выпал нож, чистивший картошку. А мама — привалилась к дверной притолоке — и рыдала, приговаривая:

— Я так счастлива...

Оказывается, я спросила котёнка, мяукнув. Совсем, как он. Чем и ввела в ступор и его, и своих родственников.

Глава 6.

И опять я сидела за ужином на коленях у отца — готовку ужина заканчивала мама. Аберфорт всё обихаживал своего фамилиара, пока у котейки не начали закрываться глаза и он не заснул на подушечке, раскинувшись всеми четырьмя лапами в стороны, выставив кверху своё набитое пузико. Не знаю, влияние фамилиара или нет, но и сам Аберфорт тоже начал отключаться ещё за столом.

Он ещё вяло отреагировал на сообщение отца, что уже завтра мы отправимся к Фронсакам в Годрикову Лощину. Будем осваивать свой новый дом, а при этом помогать тёте Онорине и дяде Бэзилу в подготовке к их переезду в новый дом — их дети ведь сейчас в Хогвартсе. Отец тем временем продаст наш дом в Насыпном Нагорье, переместит некоторые любимые вещи на новое место жительства. И присоединится к нам в Годриковой Лощине, где мы все теперь будем жить.

Потом навестим тётю Онорину с семьёй уже на их новом месте. В Хогсмиде. Тут я оживилась:

— И Альбус там будет?

Отец ласково погладил меня по волосам.

— Нет, милая, Альбус пока на первом курсе. Но вот сову мы ему вполне сможем послать прямо из Хогсмида.

— А потом на зимних каникулах, — подхватила мама, — Альбус придёт сразу в дом к Фронсакам. Мы там все поучаствуем в Ритуале. И только потом переместимся домой.

Тут заметили, что Аберфорт совсем отключился. Отец спустил меня с рук и взял братика. Я капризно надула губы, изображая огорчение и недовольство тем, что занимаются не мною. Но отец быстро пресёк эти мои попытки капризничать, коротко кивнув на подушку с фамилиаром.

Я понятливо закивала головой, осторожно подкралась к подушечке, медленно подняла её. Котик даже ухом не повёл, продолжал спать, только лапки слегка вздрагивали. Так и отнесли братика и фамилиара в комнату братцев, которую после отъезда Альбуса Аберфорт занимал один. Там отец аккуратно положил Эйба на кровать, переодел его в пижаму — взмахом волшебной палочки. Покосился на мои заблестевшие глаза, улыбнулся, показал на место рядом с подушкой. Я водрузила туда подушечку с котёнком. На этот раз он прореагировал: приоткрыл глаза, сонно мяукнул: "Ходят тут всякие...", свернулся клубочком и снова заснул.

Отец подхватил меня на руки, вынес из комнаты, спросил, что сказал котёнок. Похихикал над его фразой вместе со мной и мамой, которая ждала нас за дверью, отнёс меня в мою комнату. Поцеловал в лоб и вышел. А мама осталась у моей постели, тихо напевая колыбельную.

На следующее утро во время завтрака мама рассказывала мне и Аберфорту о том месте, которое мы покидаем.

— Надеюсь, навсегда, — насупилась я.

Матушка коротко кивнула, но добавила:

— Всё возможно. Кто знает, — и продолжила свой рассказ.

Насыпное Нагорье, как следует из названия, это достаточно высокое плато, на котором разместилось небольшое поселение. Насыпным оно названо благодаря одной легенде, в которой говорится об осаде этого места и о возведении больших насыпей для обороны. Ранее здесь находилась старинная крепость одного из королей Британии.

Да, ещё оно лежит в нескольких милях к северо-востоку от Годриковой Лощины. Так что можно будет отправиться туда магловским транспортом — в коляске. Тут я радостно захлопала в ладошки:

— Хочу, хочу!!! Скорее! — И даже стала пританцовывать на месте от нетерпения.

А матушка всё рассказывала. И то, о чём она говорила, оживало перед моими глазами.

Насыпное Нагорье, как и будущее наше место жительства, располагалось в живописном географическом месте. К северу от деревушки протекает река Эйвон, а с юга — Темза. Насыпное Нагорье располагалось рядом с довольно крупными магловскими городами. С западной стороны это город Ившем — место давнего сражения, которое положило конец баронской войне и привело к реставрации Генриха III. А с восточной — город Банбери, который называют маленьким городом-рынком из-за множества магазинчиков, лавок, разных рынков.

Сама деревня находилась в степной зоне, где местами встречаются лесные массивы и невысокие холмы. На одном из таких возвышений в 1496-ом году и были построены первые деревянные домики. Это событие стало ключевым в образовании нового жилого района. Первыми жителями на пока что безымянной территории стали переселенцы из близлежащих городов и посёлков городского типа, которых не устраивал тогдашний уклад жизни. В основном, сюда приезжали те, кто мечтал обзавестись своим собственным хозяйством или основать семейную ферму. За первые сто лет посёлок очень сильно разросся, потому что сюда стали переселяться очень многие семьи, мечтавшие иметь свой уголок на природе. Иными словами, здесь начали обустраивать не только постоянное место жительства, но и загородные усадьбы дачного типа, которые предназначались для временного пребывания.