Старший брат Одина

— Валькирии здесь ни при чем, — поспешно сказал он. — Драккар закинуло сюда целиком, а Ванахейм Гейр и ее сестры не патрулируют.

— Ты говоришь, что в окрестностях бродит еще целая банда его дружков? — изумился Бальдр.

Браги отрицательно покачал головой.

— Я вчера ездил на берег, проверил. Всех остальных его товарищей сожрали тролли. Я думаю, что люди прошли Бильрест очень быстро, и даже не заметили, что вокруг их драккара уже совсем другие берега.

— Так это Ванахейм? — медленно переспросил Свен.

Хотя, действительно, что тут было спрашивать. Идун была ваной, а муж богини стоял перед ним.

— Ты, я смотрю, туповат, — усмехнулся Бальдр. — Ты видишь перед собой двух асов, валькирию и ётуна. Ты слышал почти весь наш разговор. И ты до сих думаешь, что мы находимся в Дании, что ли? А, прости, в Норвегии?

— Не ори на него, с такой дыркой в голове быстро соображать не будешь, — заступился за викинга Браги.

Свен молча посмотрел на Гейр.

— Ты жив, нечего так смотреть, — сказала валькирия. — Я как раз летела за Бальдром и Идун, когда заметила тебя там, на берегу. Я подумала, что ты сбежал из эйхеньяра и заблудился. Эйхенрии все немного... того. Я решила отнести тебя обратно. Я очень удивилась, когда поняла, что ты еще жив. А потом Один приказал бросить тебя и лететь дальше.

— Ты, я думаю, первый человек, который попал сюда живым, — поддержал сестру Браги. — Я так с тобой намучился, пока выходил, что мне будет очень обидно, если после всего этого ты все-таки помрешь. Да и к боевым действиям ты будешь пригоден не раньше, чем через месяц. Так что, Локи, идти в Ётунхейм за Идун тебе придется со мной.

— Пусть Бальдр излечит викинга так же, как сестру, — спокойно сказал Локи. — Или я пойду один.

Бальдр скривился.

— Я очень устал сегодня, — сказал он. — И вообще, уже поздно. Завтра, может быть.

— Тогда и за Идун мы пойдем завтра, — сказал Локи, и добавил таким тоном, что все, кроме Бальдра, почувствовали сарказм: — Я тоже немного устал...

— Я свободный человек, — сказал Свен, обращаясь к ётуну. — Ты можешь убить меня, Локи, но приказать мне ты не можешь.

Бальдр даже рот открыл от таких его слов, а в глазах Браги промелькнуло что-то очень опасное. Ётун же тихо засмеялся. Слушая этот смех, Свен испытал ни с чем не сравнимый ужас.

— Так я прошу тебя, Свен Ильвинг! — отсмеявшись, воскликнул Локи. — Составь мне компанию в этой рискованной затее!

— Каков здесь мой интерес? — хладнокровно спросил Свен.

Асы презрительно нахмурились. Локи в первый раз посмотрел на викинга, и тот увидел, что глаза у ётуна серо-зеленые. И холодные, как зимнее море.

-Ты, как я понимаю, очень хочешь вернуться домой, Свен Ильвинг, — сказал Локи. — Но здесь я тебе ничем помочь не могу. Об этом договаривайся с асами.

Гейр чуть шевельнулась, и Свен понял, что с возвращением в Митгард у него сложностей не возникнет.

— Бюлейст погибнет, — продолжал Локи.— Его сокровища достанутся тебе, Свен Ильвинг. Согласен ты теперь?

Ётун и викинг ударили по рукам.

— Смотрите, асы! — насмешливо обратился к богам Локи. — Конец всему этому миру придет не тогда, когда ётуны захватят вашу твердыню. Конец этому миру придет тогда, когда за деньги люди будут согласны на все.

Викинг улегся в своем закутке, а ётун так и остался в кресле у камина. Огненные блики от прогоравших дров освещали неподвижное лицо Локи с закрытыми глазами. Если бы не движения губ, могло показаться, что он заснул. Ётун бормотал себе под нос старинную считалку. Мальчишкой он тоже играл в бабки.

Уже знают звезды, где им сиять,

Знает и месяц, когда ему вставать;

А вот нас всех клонит в сон.

Альврёдуль, Альврёдуль , нашел ты свой дом?

Но скрипа двери из внутренних покоев и осторожных босых шагов Локи уже не услышал.

Гейр села на широкий подлокотник кресла, в котором спал ётун. Зацепившись за острый угол, сорочка коротко треснула. Гейр посмотрела на дырку с мрачной радостью. Браги заставил сестру одеть кружева, которые ничего не скрывали и вообще не грели. Валькирию, привыкшую к полотняным рубахам и кольчуге, этот наряд приводил просто в бешенство. Если бы сорочка не порвалась случайно, Гейр сделала бы это сама. Валькирия покосилась на Локи, вздохнула и смачно сплюнула в камин. Угли зашипели. Затем Гейр решительно склонилась к лицу ётуна и поцеловала его в губы. Локи ответил так, что у Гейр ослабели колени. Валькирия обрадовалась тому, что и так сидит... нет, уже лежит на коленях ётуна. Локи, целуя грудь Гейр, положил руку на живот валькирии. Чувствуя, как ползет вниз его тяжелая горячая рука, Гейр закрыла глаза и стиснула зубы. "Ну погоди, Браги, я тебе еще это припомню", подумала она.

Локи почувствовал, как напряглось тело женщины, открыл глаза и остановился. Затем он встал, держа Гейр на руках. Валькирии открыла глаза посмотреть, куда это ее несут, и к своему крайнему удивлению она обнаружила себя сидящей в кресле. Когда удивление и облегчение Гейр дошли до высшей точки, Локи вернулся с пледом. Гейр благодарно кивнула и закуталась в плед. Локи подбросил дров, дунул на угли и сел рядом с валькирией на сундук. Сняв браслет, ётун все так же молча протянул его Гейр.

— Знаешь что... — начала валькирия, краснея.

— Покажешь Браги, — сказал Локи спокойно, и Гейр приняла браслет.

— Мне показалось, что ты больше имеешь в виду этого мальчика, — сказал ётун, глядя на угли. — И ты смогла бы со мной?

— Я решила думать, что ты — это он, — сказала воительница после паузы.

— Можешь разбудить его, — сказал Локи. — Мне как раз надо во двор.

— Он слишком слаб для этого сейчас, — сказала валькирия. — Но все равно, благодарю тебя. Я еще немного с тобой посижу, хорошо?

— Посиди, что же.

— А нельзя ли и мне посидеть с вами? — спросил Свен, появляясь из своего закутка. Гейр смутилась и ничего не ответила. Локи подвинулся на сундуке, чтобы Свен смог сесть рядом с ним.

— Я могу дать тебе свою силу, — сказал ётун. — Ненадолго.

Гейр толкнула Свена ногой.

— А что взамен? — спросил викинг осторожно.

Локи усмехнулся.

— Ты перестанешь думать, что доломаю твою голову и брошу тебя в придорожных кустах, едва дом Браги скроется из виду.

Голова Гейр лежала на груди викинга.

— Послушай, у меня так все перемешалось в голове, — сказал Свен. — Эта ранняя осень... Да и Бальдр с Локи тоже здесь. Это Фимбул-зима? Значит, близок Рагнарек? Гибель нашего мира?

— Вам ничего не грозит, — проворчала валькирия.

Вдруг тело Гейр напряглось. Она приподнялась на локте и спросила с неподдельным ужасом:

— Ты не христианин?

— Нет, я чту наших богов, — успокоил ее Свен.

Он считал недостойным человека изменять богам своих предков. Но и в значительной степени на верность викинга богам Асгарда повлияла необходимость платить десятину христианским священникам.

Гейр села на постели рядом с ним. Ее серебряные волосы рассыпались по плечам, скрыв тело, словно плащ.

— Мой отец в своем волшебном зеркале показал мне будущее этого мира, — сказала она, и голос ее дрогнул. — Будущее, которое наступит, если Христос воцарится во всем мире. Это было отвратительно и ужасно! Там, где водружается крест — символ этого бога — люди превращаются в жалких, дрожащих червяков. Я видела, как на кострах горят люди — мужчины и женщины, те, кто сохранил в своих жилах хоть каплю крови героев и богов. Те, кто не хотел служить Христу. Люди превратятся в рабов — его рабов. Женщин лишат радости быть женщиной. Величайшее наслаждение нашей жизни объявят мерзостью и грехом. Мужчины будут сочетаться с дочерьми Гулльвейг , род человеческий измельчает и выродится.

Дразня валькирию, Свен провел рукой по груди Гейр. Ётун оказался щедр. Гейр уже увидела звезды самого дальнего неба, но Свен охотно полетал бы еще.

Валькирия мягким шлепком отбросила его руку и продолжала:

— Люди забудут, что они свободны по праву рождения и, как боги и великаны, свободны в выборе своей судьбы — забудут, потому что Христос утверждает, что он один владеет истиной. И его истина — рабское служение...

— Владеть истиной... — словно пробуя на вкус, повторил Свен. — Даже если истина действительно одна — по-моему, владеть ею безнравственно.

— Возможно, — согласилась Гейр. — Но везде, куда он приходит, люди забывают своих богов ради унылого служению Христу. А боги слабеют и постепенно умирают, когда люди забывают о них. Боги далекой южной страны Греции погибли первыми от руки ужасных крылатых людей, посланников Христа — они зовутся ангелами. Перед лицом столь грозной опасности мы все, асы, ётуны и ваны, помирились. Правда, великаны стали тише воды и ниже травы только после того, как Один пообещал отпустить Локи. Отец хочет воспользоваться мудростью ётуна в предстоящей схватке с Христом. Его проповедники уже пришли и в ваши земли. Да и к тому же — все блекнет, даже солнце, а Локи, как-никак, бог огня. Хель согласилась отпустить Бальдра, чтобы они вместе с Идун попытались вернуть этому миру всю чистоту и яркость. Меня послали сопровождать их, а остальное ты знаешь.

Закончив рассказ, Гейр уютно угнездилась под рукой Свена и натянула на себя одеяло.

— Но почему Локи оказался так близко от места вашей стычки с великаном? — задумчиво сказал Свен.

— Он шел из Ётунхейма в Асгард, — пожала плечами валькирия. — Повидаться с Одином, узнать последние новости. Локи ведь предстоит отправиться на Олимп, где жили греческие боги, и выяснить все на месте. По крайней мере, Локи так сказал мне, и я ему верю.

— Ему можно верить? — с интересом спросил Свен.

— Локи лучше, чем хочет казаться. Помыслы и поступки его подобны черной грозовой туче, которая несет живительный дождь, а, рассеиваясь, являет миру яркое солнце. Но причины его поступков неведомы никому, кроме самого Локи. Ты ему нравишься.

— Да? — ухмыльнулся Свен, не зная, радоваться ему или печалиться. — Чем же?

Гейр усмехнулась.

— Тем же, чем и мне, и за что христианские священники убьют тебя первым. Ты не боишься богов, и это видно. Так что вряд ли Локи убьет тебя. Но такая вероятность все же есть. У старого Фарбаути было много детей. Но в живых остались только Бюлейст и Локи. Они очень дружны. Бюлейст — настоящий ётун, он ненавидит асов и сделает все, чтобы уничтожить Асгард. Бюлейст никогда не отдаст Идун по доброй воле. Даже если предположить, что это не сам Локи уговорил брата похитить ее. Ты слышал, как он сказал: "Бюлейст погибнет"? Если бы речь шла о ком-то другом, можно было бы считать, что названный уже мертв. Но здесь... Не знаю, не знаю. Будь осторожен, Свен.

Гейр нежно поцеловала его.

— В любом случае, знай, — продолжала она, когда ее губы освободились. — Завтра, как только вы уйдете, мы втроем вернемся в Асгард. Один почти наверняка прислушается к Бальдру и пошлет Тора на выручку Идун. Скорее всего, я думаю, он направит Тора к твоим родичам — сообщить, что ты захвачен великанами. Тор поведет их спасать тебя. А за ним люди пойдут куда угодно. Если понадобится, я сама прилечу за тобой в Ётунхейм. Так что продолжай в том же духе и ничего не бойся... Ладно, пойду я.

Гейр выскользнула из объятий Свена. Викинг сердито заворчал.

— Братья будут волноваться, — сказала она мягко.

Свен сел и подал ей сорочку. Викинг обхватил бедра валькирии и прижался лицом к ее животу. Гейр оделась и ласково погладила его по голове.

— Пора, — сказала она.

— Гейр... — мягко спросил Свен. — Ты говоришь о Локи с таким восхищением. Почему же ты не...?

Валькирия усмехнулась, взъерошила волосы викинга и ответила:

— Мудрость Локи вызывает восхищение, это верно. Но это не бесхитростная, лукавая и практическая мудрость асов. Это — холодная и жестокая мудрость ётунов. Жестоких, как правило, уважают и даже восхищаются ими; но любят таких редко.

— Но, говорят, его жена Сигун нежно любит его? Она ведь была с Локи все это время, держала над его лицом чашу с ядом?

— Да, но это совсем другое, — пожала плечами Гейр. — Сигун сама ётун.

"Так, значит, Локи все-таки можно любить...", — подумал Свен. Сила, которую ему дал ётун, понемногу оставляла викинга. Свен почувствовал, как голова снова начинает болеть. А завтра предстоял целый день скачки. Викинг заснул как убитый.

Впрочем, ему не суждено было выспаться той ночью.

Браги заглянул в дверной проем.

Ас не верил Локи. Браги сам хотел пойти в Ётунхейм. Ему было даже немного жаль викинга. Браги потратил немало сил, чтобы выходить Свена. Но остаться дома Браги не мог.

Увидев отблеск огня на мече, который Локи занес над головой Свена, ас отпрянул назад. На лице его мелькнула удовлетворенная улыбка. Локи решил убить викинга сам. Несомненно, для того, чтобы сбежать, несмотря на данную клятву. Но сейчас это было Браги только на руку. После смерти викинга у ётуна не останется другого выбора, как взять с собой одного из асов.

— Ты видел, как я плакал, — сказал Локи. В его голосе Браги услышал столь жгучую ярость и злобу, что у аса мурашки побежали по спине. Он только раз слышал, чтобы Локи говорил таким голосом, но это было очень давно. Тогда ётуна обвинили в том, что он прикинулся великаншей Текк, чтобы Бальдр не смог вернуться из Нильфхеля.

— Но почему? — задыхаясь, спросил Свен. — Что заставило плакать тебя, самого хладнокровного из ётунов?

Локи ответил, но голос его так изменился, что Браги в первый миг не поверил, что это говорит именно ётун.

— За те века, что я был прикован, я пропитался ядом и не могу больше расти. А Сигун выросла. Она выбросила меня из дома, когда поняла, что не сможет жить со мной вместе.

— Да, верно говорят — жен хвали на костре, — сказал Свен. — Пощади меня, Локи. Я никому не скажу о том, что видел. Клянусь.

— Это не имеет значения, скажешь ты кому-нибудь или нет, — сказал Локи. — Я не могу оставить в живых человека, который посмеялся надо мной.

— Но я не смеялся! — воскликнул Свен отчаянно. — Я хотел помочь тебе! Я услышал, как ты стонешь во сне, и подумал, что тебя убивают! Воин не должен плакать, это верно, но, как поют у нас дома: "Никто за любовь никогда осуждать другого не должен; часто мудрец опутан любовью, глупцу непонятной" .

Локи усмехнулся.

— Ты хотел спасти меня? Почему? Разве люди не ненавидят меня так же, как асы?

— Нет, — сказал Свен. — Тебя боятся, это верно. Но, в конце концов, именно ты принес нам огонь.

— Ладно, поживи еще, — пробормотал ётун. Браги услышал, как викинг перевел дух. Затем раздались шаги — Свен ушел в свой закуток.

Ас красноречия надеялся, что Локи тоже ляжет спать. Браги не мог отойти от двери, пока ётун не заснет — Локи услышал бы его. Но Локи поворошил угли в камине и подбросил пару чурок. Ётун опять уселся в кресло и стал смотреть на огонь. Судя по всему, спать он не собирался. Браги боялся даже пошевелиться.

Когда у аса начало неприятно покалывать в ногах от неподвижности, Локи сказал негромко:

— Отчего бы тебе не присесть рядом со мной, Браги? Выпьем эля.

Ас неохотно вышел из укрытия.