Наон. Острог для Минотавра. (книга вторая)

— А как же помещение для редких и экзотический существ? — чуть ли не дрожащим голосом решил осведомиться хозяин с прямо таки детской непосредственностью.

— Клопий, лягушки, тараканы и змеи тоже бывают редкими и экзотическими, но сути это не меняет. Обитают они в 'дружественном террариуме единомышленников'. — Добила я несчастного.

— Ох... — вздохнул бедолага. — Может, Вы мне подскажите... — мелькнул в глазах Клопия огонёк.

— Э нет! Это Ваше детище. Но мой совет Вам — не ищите экзотики. У Вас гостеприимное и достойное прибежище для тех, кто нуждается в отдыхе и временном крове. — После моих слов лицо Клопия чуть ли не сияло. Глаза, обрамлённые паутиной морщиной, светились гордостью.

— Благодарствую ларесса. — Хозяин теперь уже 'Экстеррариума', как я понимаю, встал и слегка склонил голову.

— Я сказала лишь правду. Только не заразите её внезапно повышенным самомнением и презрительному отношению к Вашим постояльцам склонному к повышению расценок за услуги. — Не удержавшись, добавила я ложку дёгтя к своим словам.

Клопий подарил мне лукавую улыбку и зашаркал в сторону кухни.

— 'Может, мясом-то поделишься, наконец?' — раздался в голове нетерпеливый голос Шкета.

— 'Кто бы говорил за жадность?! И вообще ты целую баранью ногу за ночь уговорил!' — так же мысленно ответила я питомцу, всё же бросив ломоть буженины ему под стол.

За окном уже вовсю явил себя рассвет, будто цветок, раскрывая свои лепестки яркими лучами. В трапезной по-прежнему ещё дремала тишина и лишь из удалённой кухни слышалась суета и голос Клопия, отдающий повседневные указания.

За всё моё пребывание здесь, новый мир был весьма благосклонен ко мне. Насколько же распространяется его дружелюбие? Позволит ли он вмешиваться в свои тайны? Наон. Мне не придётся спрашивать у Фортуны её согласия присоединиться ко мне. Её ответ мне уже известен. Как и Мелия. Хамелеон не отпустит туда свою авариэль одну. А Терион? Он не упустит возможности испытать свои силы, учитывая, что до сих пор, как малое дитя экспериментирует над собой. Может так, а может быть и нет... Но имею ли я право подвергать их той опасности, границы которой и сама не знаю?!

А Шкет? Может быть пусть побудет вдали от меня, пока я... — домыслить я не успела.

— Меня и сейчас никто не неволит. — Шкет, игнорируя конспирацию, заговорил вслух в одно мгновенье оказавшись у меня на коленях.

— Да, но... — я привычным жестом почесала за ухом пушистика.

— Я связан с тобой кровью, и ты можешь мне приказать, но добровольно я от тебя не отстану. — Чуть ли не угрожающе прошипел комок шерсти.

— Кровью говоришь? Может мне тебя немножко зарезать или пиявок найти, чтобы дурную кровь извлечь? — сотрясаясь от плохо сдерживаемого смеха спросила я у насупившегося Шкета.

— А пиявки съедобные? — оживился питомец.

— Шкет! Ну сколько можно думать о еде?! — удивлённо и несколько раздражённо прошептала я. Хотя прекрасно понимала, что пушистик не заслужил такого тона, виной всему — моё беспокойство и эти сны. — Как думаешь, тому, кто находится на Наоне действительно нужна помощь или меня туда нарочито заманивают? — спросил я не столько у Шкета, сколько у самой себя.

— Фортуна не ошибается в своих предположениях по поводу эльфов... они там. — Как мне показалось, неохотно сказал пушистик поняв, что мне не даёт покоя.

— Шкет, а кроме эльфов... — недоговорила я, зная, что он меня прекрасно понял.

— Не знаю Кияра, я конечно устойчив к магии, но тёмной противостоять очень сложно. — Совсем уж шёпотом сказал Шкет.

— Тёмной? Там же эльфы?! — недоумевала я.

— Угу... и то, из-за чего они не могут покинуть этот остров, ставший им острогом.

— Точно... когда Фортуна рассказывала эту легенду о благоустроенном каземате Наон, она упомянула о Минотавре... — припомнила я.

Минотавр... неужели мне снится... Нет! Не может быть! А если всё-таки...

— Вот ты где! — громко и с каким-то облегчением выдохнула Фортуна, буквально вихрем ворвавшись в трапезную прервав тем самым мои размышления.

— Спокойно, спокойно. Где мне ещё быть, если не спится? — попыталась я успокоить эльфийку, как-то недобро на меня смотрящую.

— Кто ты? И что ты сделал с моей подругой? — наигранно вытаращила на меня глаза авариэль. — Ты... и вдруг не спится? — уже с неподдельным интересом уставилась на меня Фортуна.

— Да. Не такой уж я и сурок как ты думаешь, — как мне кажется, праведно возмутилась я. — Просто меня всегда будят! А тут видишь, самой не спится. — Говорить о кошмаре, разбудившем меня, не хотелось.

— Я проснулась, тебя нет, Шкета нет... А кто такой сурок? — спохватилась эльфийка.

— Сурок... млекопитающее существо, представитель отряда грызунов. Комок шерсти, который ползает шагом, бегает галопом и дрыхнет без задних ног. — Коротко пояснила я.

— Как без задних? А куда же они их... — я в голос рассмеялась от такой детской непосредственности Фортуны.

— Отстёгивают они их, чтобы не мешались, — всё ещё смеялась я. — Милая, это аллегория, ну, некий отвлечённый художественный образ для выразительности. Можно было сказать и мертвецкий сон, как труп, бревно, без задних ног. Иными словами крепкий и здоровый сон.

— Достаточно, я уже поняла. — Проворчала Фортуна, переведя взгляд на полупустое блюдо с нарезанным мясом.

Поболтать о своём, о девичьем мы не успели. Вслед за незнакомыми нам постояльцами вошли и наши ребята. Сонного вида и сладко зевая.

— В коем-то веке Вы нас ждёте, а не наоборот. — Самодовольно улыбаясь, произнёс Терион, гордо неся на лбу внушительного вида и уже потемневший шишак, запечатлённый мною вчера в награду за его 'уважительное' поведение.

— А кто сказал, что мы Вас ожидали? И потом, по поводу ожидания... напомнить о Вашей длительной отлучке? — при моих словах маг как-то сконфузился и предпочёл присоединиться к нам молча, даже слегка покраснев.

— Неужели совесть вернулась? — хихикая, покосился на Териона хамелеон. — Может и тактичность где-то в кустах поблизости прячется?

— Не может, а в кустах где-то и валяется до сих пор... — буркнула я. Наш маг совсем побагровел, разве что под стол ещё не сполз.

— О! Раненько Вы сегодня. Поди чё удумали? — послышался приближающийся хрипловатый голос Ырга.

— Ещё не успели, но дурное дело-то не хитрое. — Подскочила я, приветственно обнимая гнома.

— Эка тебя, — присвистнул гном при виде налобного сине-фиолетового украшения Териона.

— Это не эка, а Кияра копыта... в смысле руки распускает, — ворчливо отозвался маг.

— Это расплата за выдающееся красноречие и ораторский талант! — безо всякого зазрения совести выдала я.

Гном закатился басовитым, кашляющим смехом. Эхо от которого оседало рокочущими отзвуками по углам трапезной.

— Поделитесь с нами, мы тоже от души посмеёмся, — заразился моим нетерпением Мелий. Так моя мамаша дала ему пузырёк с каплями для восстановления сил, а у него побочное действие — матюкаться да ругаться. Вот ты и охамел малость! — хохотнул Ырг. — Среди нашего-то брата это незаметно проходит... — поведал нам гном, продолжая довольно ржать в бороду.

— Видишь! Я же говорила, что что-то не то... — обвинительным тоном пресекла мой смех Фортуна.

С Мелием случилась истерика. Терион с чувством оскорбленного достоинства воззрел на гнома с немым вопросом 'За что?!'. Ырг примеряющее хлопнул его по плечу, от чего наш маг чуть по столу не распластался и удалился к своим сородичам.

— Ты же тоже пил, — вопросительно посмотрел на хамелеона Терион.

— При перемещении я пострадал не так сильно как ты. И потом, тебя в детстве не учили всякую бяку в рот не тащить? — сквозь смех выдал Мелий. — Не пил я, вдруг бы козлёночком стал. — Я оторопела. Толи от знакомой фразы, то ли от камешка в мой огород.

— С козлёночком могу пособить... самодельными рогами! — слишком уж резко ответила я, закатывая рукава.

— Ой, прости. Я как-то не подумал. — Чуть ли не скороговоркой извинился хамелеон, который видимо, позабыл, что одна из моих сущностей — коза. Но после этого начинающаяся истерика перешла в разряд неуправляемой и Мелий тихо сполз чуть ли не на пол.

— Кияра... будет тебе. Он же не в обиду сказал. — Заступилась за хамелеона Фортуна, наблюдая мой явно недружелюбный порыв к действиям.

Я заставила себя успокоиться. Действительно, что это со мной?! Что за приступы внезапной ярости?! Хотя ответ мне был известен — до сих пор я не отошла от увиденного во сне.

— У нас не так много времени осталось до начала обучения. Как Вы смотрите на то, чтобы прогуляться до Наона. — В лоб выдала я.

Удивление застыло на лицах нашей 'могучей' кучки. У Фортуны ко всему прочему, предательски заблестели глаза в готовности чуть не сразу кинуться спасать эльфов, заточённых на острове. Терион потерял дар речи вместе с контролем над отвисшей челюстью. А Мелий застыл в ужасе, забыв про истерику, и вписался лбом в стол. Определённо они с Фортуной созданы друг для друга!

— Ты потеряла рассудок???!!! — в голос выдохнули и хамелеон и маг, обретя способность говорить.

— Нет, на ластик вместе с совестью поменяла в третьем классе! — автоматически ответила я.

-Ты это серьёзно? — мгновенно преобразившись, спросил хамелеон. От весёлости не осталось и следа. Я почувствовала себя маленькой девочкой, глядя на Мелия, в глазах которого внезапно отразился весь вековой опыт прожитой жизни.

-Кияра, ты ведь понимаешь, чем нам это грозит? — вперился в меня Терион.

— И чем же? — я вопросительно повела бровью.

— В том-то и дело, мы даже не знаем ЧЕМ! — отчеканил маг.

— У нашего народа был печальный опыт вторжения на этот остров с благородной целью помочь, но... Но это всё, что я знаю.

— Мелий, у тебя же есть 'пропуск'? — я уставилась на грудь хамелеона.

— Это быть может и сработает, но только со мной, — вытащив из-за пазухи сияющий лепесток, дарованный эльфийкой, прошептал Мелий.

— И тем не менее... — только собралась я высказаться.

— Прости Кияра, я ошибся. — Проникновенно начал Мелий. — Ты не потеряла рассудок, ты сошла с ума! Безумство! — глаза хамелеона внезапно почернели.

— Знаю, но... — мне так не хотелось говорить о мучивших меня кошмарах.

— Кияра, для такого решения твоё 'но', выглядит крайне неубедительно. — Распалялся хамелеон.

— Мелий, меня преследует сон о Наоне. Не из серии сладких и романтических. Со мной уже бывало такое. И тому было объяснение. — Я вспомнила, как когда-то с пугающей регулярностью у меня были сны о перемещении сюда. И потом это свершилось. Но это был скорее предостерегающий сон, чуть приоткрывающий завесу будущего. Теперь же я не знала что и думать...

— И ты вот так вот просто решила положиться на сон?! — с долей недоверия и скепсиса уставился на меня хамелеон.

— Мелий, меня саму грызёт неизвестность и вопросы, но я должна поехать туда. — Едва слышным голосом отозвалась я.

После озвученного решения что-то внутри встрепенулось, поддерживая сказанное. Сущность дракона во мне заполнила каждую клеточку решимостью. Несмотря на сомнения и опасения 'А не ловушка ли это?' я чувствовала, что должна там быть.

Охваченная внутренними ощущениями и мыслями я вынырнула из собственных рассуждений, когда Мелий отчаянно спорил о чём-то с Терионом.

— Я поеду с тобой. — Коротко и просто сказала едва слышным голосом Фортуна. Но этого хватило, чтобы за нашим столом воцарила гробовая тишина. Ребята замерли, уставившись на эльфийку.

— Нет! Вот тебе-то лучше туда не совать свой очаровательный носик! — не терпящим тоном возражений зыркнул на Фортуну Мелий.

— Я не нуждаюсь в опеке! И вполне сама могу о себе позаботиться! — с вызовом ответила ему эльфийка, скопировав его тон.

— Фортуна... ты не поедешь туда! Твой народ уже однажды поплатился за попытку проникновения на Наон, и тебе известно ЧЕМ!!! — сорвался Мелий на крик.

На сей раз замерли все, не смея озвучит то, что пришло в голову после сказанного хамелеоном.

— Нет... — авариэль забыв о гневе, требовательно воззрела на хамелеона.

— Нет? — уже в вопросительной форме повторил Мелий будто эхом, которое донеслось до нас недоверием и... болью в голосе.

— Мелий, нам лучше подняться в комнату, где ты и продолжишь... — прошептала я, пытаясь изобразить на лице улыбку, дабы присутствующие в трапезной не восприняли серьёзно внезапно вырвавшийся у Мелия крик. Получилось плохо, но любопытствующие предпочли глазеть в свои тарелки нежели на нас.

Мы постарались неспешной походкой удалится в свои апартаменты, чтобы не подогревать к себе интереса.

Мелий всю дорогу до комнаты не спускал глаз с Фортуны. Глаз полных отчаяния и муки.

— Мы все во внимании. — Только и сказала я, едва мы вошли. Фортуне говорить было и не нужно, весь её вид кричал о решимости, собранности и готовности услышать что бы то ни было.

— Единственные с кем мы мирно сосуществовали, были дроу, тёмные эльфы. Наши ближайшие соседи. Во времена войн мы были первыми на кого пал выбор магов в стремлении уничтожить.

Когда мы были вынуждены рассеяться среди людей, настала очередь эльфов. И тогда дроу, позабыв о вражде, решили объединиться со светлыми.

— Но это невозможно, ведь... — вмешался Терион.

— Видишь ли, перворождённые светом, конечно же многое могли, но по своей природе они не воины, в отличие от тёмных. Светлые вполне могли за себя постоять, но людей было очень много, как и магов, стремящихся заполучить древние знания эльфов.

Дроу же всегда считались отличными воинами. Однако и они понимали, что после светлых наступит и их черёд.

— Но это невозможно... — продолжал упорствовать маг.

— Конечно, я и не думал, что в Академии Вам скажут правду. — Горько усмехнулся Мелий. — В результате противостояния с магами, светлые решили рискнуть, чтобы выжить и отправиться на Наон. Тёмные же к проклятиям относились более серьёзно и решили остаться пусть даже и ценой жизни, для них главное был дух.

— Я не видел ни одного дроу и не слышал даже упоминания об их появлении... — никак не мог угомониться Терион.

— Тёмные, те, что выжили, ушли за ущелье Рухта на Вольные земли. Но проверить это побаиваются даже маги.

После фактически вынужденного добровольного изгнания светлых и уничтожения, как считают маги, тёмных ... решили вмешаться и авариэль. — Мелий выдохнул последнюю фразу едва слышно. Фортуна казалась бледной неподвижной мраморной статуэткой искусно сотворённой скульптором.

Когда отголоски войны стихли, они попытались пробраться на Наон дабы вызволить светлых, но... они недооценили силы проклятия. Даже полный состав старейшин оказался не в силе оградить свой народ от произошедшего. Они добрались до острова, преодолев незримый барьер, но, едва ступив на берег, были отброшены силой проклятия. Выжили почти все во многом благодаря щиту старейшин и вашей природе — крылья, но всё оказалось ещё хуже, чем если бы они погибли.

— Почему хуже? Они же выжили? — мне хотелось заклеить Териону рот пластырем. Намертво!

— Потому, что потом они поняли, что проклятие и не стремилось уничтожить тех, кто попытался проникнуть на остров. Своего рода их перестраховка, то, что собрались все главы родов, и предрешила всю дальнейшую судьбу авариэль, я полагаю. Теперь проклятие должно было уничтожить всех крылатых созданий, а не только дерзнувших проникнуть на остров. В лучшем случае выжили бы только полукровки. Если они были. С тех пор в семьях если и рождался, то лишь один ребёнок. Крайне редко два, это зависело от силы родового древа. Но, как правило, при повторных родах умирала мать. Авариэль обрекли себя на вымирание, пытаясь помочь светлым.