Смерть его игрушка

Что же, попробуем. Они конечно умные и опытные, но в дурака мы играем постоянно. В конце концов Андрей — тоже мистик, а я его не раз обыгрывала. И Егор, и даже Алёна — хотя она реже. И Лану мы обыгрывали. И Арджуна обыграем! Прорвёмся.

— Прошу за стол.

Принесли колоду. Интересно — тридцать шесть карт сразу, не пятьдесят две из которых выбирают часть. Похоже, не покерная колода. Зачем им?.. А не играют ли со мной?

Даша, всё нормально. Видишь, друзья спокойны. Успокойся и ты — ловушек, может, не будет.

А может, будут?

Я серьёзно волновалась.

Роман сел справа от меня, Андрей слева. Арджун напротив.

И спокойно улыбнулся.

— А я давно в тебя влюблён. Это шанс, подарок судьбы — мне. Тебе так не кажется?

Я промолчала, обдумывая.

— Я тоже присоединюсь.

Рольсен поставил стул между Андреем и мной.

— Может, подарок судьбы для меня. Я буду расценивать это как второй шанс, хорошо?

Украдкой я смотрела на Арджуна. Каменное лицо. 'Покерфейс' сейчас говорят?

Это что-то значит. Потому что другая его маска — победная — исчезла.

Сдают карты. Стараюсь прятать свои не только от соседей, но и от зрителей. На чьей бы они стороне не были, явно не на моей.

Роман очевидно игру знал. Он глянул на кон, раскрыл веером карты, достал шестёрку пик и показал.

Мы покивали.

Я немного занервничала. Не только от того, что первый ход под меня, но и от того, что под меня ходит именно Роман. Кто знает, что от него ожидать?

Но пришла всего лишь шестёрка треф. Покрыла десяткой. Осторожно, Даша, козырная шестёрка тоже у него.

Но заваливать меня Роман не спешил. Это решил сделать Рольсен. Ещё две шестёрки.

Десять черви, дама бубен. Жду. Напряжённые мгновения.

Отбой.

Да.

Мы добираем карты из колоды. Когда играешь впятером, они кончаются крайне быстро.

Смотрю свои.

Неплохо.

Эту восьмёрку я сразу сброшу. Валет? На тебе валета. То есть, вам валета. С Рольсеном мы на 'вы'.

Тузов у меня нет. Вздыхаю, пожимаю плечами. Ладно, этот ход не сильно важен. Результат мало меня касается.

И тут Андрей кидает и восьмёрку, и валета... и в довершение восьмёрку пик — козырную.

Ага, моего начальника он завалил.

Ходит с девятки червей. Дама. Ещё дама. Семёрка пик.

Слежу за партией без эмоций. Я должна хотеть, чтобы он взял? Ничего подобного. Чтобы Роман ходил под меня? Хочу выиграть.

И мой мужчина хочет выиграть, да? Семёрку и девятку. Простые. Получает десятку и туз. Простые. Всё, Арджун, ты попал. Плохо знаешь игру, да? Никогда не стоит биться множеством разных карт.

Хотя, может, других нет.

Девятка пик от Романа. Десять. Туз пик от Романа. Ого! Он точно раньше играл. Новички не отдают козырных тузов. Обычно.

Зараза!

Ходит под меня королём. Блин. Блин! Хорошие карты. Хочу, чтобы у всех, кроме меня и Андрея, были плохие.

Король на король. Получай. Тоже не лыком шита.

Хожу к Рольсену всего лишь с девятки. Он кроет дамой. Ничего не могу сказать. Андрей тоже молчит. И получает семь червей.

Принял. То ли нечем крыть... То ли не хочет открываться.

Я ведь не дура — верить в его 'давно влюблён'.

Ходит Арджун. С семёрки пик.

Ладно, он не так прост. Понимает, что Роман побьёт большую часть других карт.

И выйдет.

И выиграет.

Тянем партию, ага.

Я не возражаю. Хочу выиграть себя сама.

Хочу свободы, хотя бы мгновения свободы. Понятно, что ничего от результата не изменится — и уж тем более наши с Романом отношения.

Но мне нужно немного воли — пусть ненадолго и номинально.

Хожу с простого короля червей и остаюсь с козырным валетом. Ничего, прорвёмся!

Партия на волоске. Арджун, ты же не хочешь, чтобы Роман вышел? Действуй!

Туз. Бито.

Две простые восьмёрки — одна от Рольсена, одна от Арджуна. Андрей взял. Ну здесь логично, он с семёркой червей сидит.

Я замираю, Арджун кидает карту.

Ну?

Ну!

Туз бубен.

Нет.

Дурак.

Тебе столько веков, а такой дурак? Очевидно же, что у Романа козырь. Очевидно! Дурак!

Тхакур ловит мой взгляд. И понимает. Дошло? Конечно! Лучше бы раньше дошло!

Шесть пик. А семёркой ко мне.

У меня король, я тоже открываюсь. Тоже.

Тоже.

Последняя рука...

Сволочь!

Сволочь!

Он умеет играть в дурака.

Он знает правила.

Он улыбается мне — и только мне. Победно. Довольно. Ласково.

Пошёл ты!

— Ничья, — голос из-за спины.

Валерий Степанович хочет переиграть партию?

— Это не ничья, — мягко поясняет Андрей. — Победитель есть — тот, кто открылся первым.

Я надеялась, что он на моей стороне!

Впрочем... Хочу ли я переиграть партию?

Я теперь вижу, что у меня есть шанс.

Но правила... есть правила.

Выигравшим считается Роман.

Это если не разводить полемику...

Но ведь можно её и развести, а?

Нет, похоже, Андрея тут всё-таки уважают. Очень. Валерий Степанович кивает и делает знак унести карты.

Роман поднимается и подаёт мне руку.

Принимаю её, встаю. Улыбаюсь ему. Надо уметь проигрывать.

Он обнимает меня, разворачивает к себе спиной и шепчет на ушко:

— Никакой самостоятельности, Даша. Ты моя игрушка, моя куколка. Только моя. Никакого выбора. Ты будешь со мной.

И — уже громче:

— Я тебя люблю.

Его пальцы пробегают по моему плечу снизу вверх, проводят по шее, спускаются ниже и очерчивают звезду на цепочке.

Заметил.

Я же говорила, мужчины всё замечают.

— Ладно, Даша, вы меня обыграли.

Арджун подошёл ближе, но я не стала поворачиваться, откинула голову Роману на плечо.

— Не вышло схитрить, правда? В покер, не сомневаюсь, победа была бы ваша.

— Вы о картах? — медовый голос, коварная улыбка. Понимаю, вы не о картах Арджун. Вы проиграли.

— На самом деле на моей стороне сильные игроки. Вы полагали, всё как раз наоборот, да?

— Мы полагали, всё... немного не так. Монах для нас оказался сюрпризом. Да и вы, Даша, оказывается... большой сюрприз.

Я засмеялась. Почему-то мне было очень хорошо. Я не злилась из-за проигрыша. Игра есть игра. Да и думать, что выигрыш повлиял бы на Романа — это же наивно. Он такой, какой есть. С самого начала знала, что он вспыльчивый и совершенно сумасшедший. Влюбилась в него даже на этих условиях. Ещё неизвестно, хотела бы я, чтобы он был другим...

Вряд ли.

— Приятно было иметь с вами дело, Даша.

Вежливо так. Рольсен. Ну ладно, он меня больше не раздражает. Его я поняла. Он мной разбавляет скучную жизнь. Вряд ли он для меня опасен. Только Лану ему не простила, а так — ничего.

— Мне тоже, — вежливо, вежливо! — до встречи, Евгений Михайлович.

Так ненавязчиво напомнить, что я ещё у него работаю.

— До встречи. Andre, — он кивнул Андрею, — рад был увидеть снова.

— Я тоже, Райс.

И уже нам:

— Ну что, пошли?

Я отлепилась от Романа. Дождалась, пока отойдём подальше из толпы, и спросила:

— Если честно, кого из нас ты вытягивал? Когда сел играть?

— Никого конкретного, — улыбнулся он. — Ты или Рамон... меня устроил бы любой вариант. Моей целью было утопить ваших противников при случае. Егор, забирай Лану.

Нас провожали коридор взглядов и шлейф шёпота. Сегодня вечер выдался совсем нескучным, правда, господа мистики?

176.

— Вы езжайте, — кивнул Роман. — Мы заедем к Даше на часок. Надо сказать ей пару слов.

— Поедем к Андрею, — предложила Алёна. — Поговорите в другой комнате, потом все вместе. Нам много чего обсуждать.

— Мы присоединимся, — чуть раздражённо ответил Роман.

— Уже десять вечера. Когда ты собрался разъезжать? Даше-то на работу.

— Значит, до завтра. После работы заберу Дашу. Встретимся в шесть у Монаха.

Лана прервала собравшуюся возражать подругу:

— Брось, Алёнк. 'Сказать пару слов' значит 'кинуть пару палок'. Они просто соскучились, не мешай.

Кровь обожгла лицо. Лана, чем я заслужила то, что ты про меня такое говоришь?

177.

Роман, только захлопнув дверь, прижал меня к ней и впился в губы. Его руки залезли под подол... и наткнулись на препятствие, кажется.

Он не привык к колготкам.

— Ром, прекрати. Не в прихожей. Давай дойдём до спальни, не так уж и далеко это.

Попыталась вывернуться, но он не выпускал:

— Где ты их взяла вообще?

Поймала его руки. Сейчас от моей одежды одни клочья останутся. Это мне надо?

— Успокойся. Пойдём в спальню. Ну?

Нехотя отпустил. Я потянула его за руку:

— Пошли.

Кажется, до комнаты он дошёл очень недовольный. Что не так? Из-за одних колготок, что ли?

— Даша, я просил тебя?..

Я обняла его и погладила по щеке. Ну и характер у тебя, милый. Подумать страшно, что когда-то был ещё хуже.

— Мне Лана одолжила. Не хотелось на вечер с другим мужчиной одевать эротичное бельё. Мало ли что может случиться...

Он напрягся. Что опять не так?

— Даша, мне вообще не нравится идея вечеров с другими мужчинами. Подумать только — Тхакур! Как ты его умудрилась подцепить?

А, нет, всё-таки из-за Арджуна.

Злится. Вот чувствую — злится. Смотрю в глаза — тьма полыхает пронзительной чернотой.

— Не цепляла я его. Он, наверное, был на том вечере, куда ты меня водил. так?

— Наверное, был, — отозвался равнодушно Роман.

— Ну вот. Потом он пришёл в подвал, где нас с Ланой держали, и освободил меня.

— То есть спас? — едко и с сарказмом спросил мой мужчина.

Ревнует. Ревнует ведь. И что с этим делать?

— Не то, что бы... Просто освободил. Выпустил. Довёз домой. Потом начал вроде бы как ухаживать.

— И, конечно, ты не пробовала его отшить?

— Конечно, нет! — разозлилась я. — Он знал, где ты, и, возможно, был единственным способом тебе помочь. Что тут неясного?

— Да всё ясно, — сказал он тихо. — Яснее некуда. Мы играем в героев. В шпионов. Так? Ты, Дашка, даже не представляешь, насколько это было идиотством с твоей стороны. Ты же видишь, даже Монах не рисковал связываться с ними! Пока вы с Ланой туда не полезли.

— Полезли?

Он стиснул мои плечи и легко встряхнул:

— Очнись! Даже с Дюфо... у этой шоблы нет никаких принципов. Никакой морали, кроме собственной, удобной им!

— А что мне было делать? — я чуть было не ударилась в слёзы, но — едва — сдержалась.

— Ничего. Дюфо мог тебя спрятать. Никто бы из Лож не нашёл.

— Лану — нашли!

— Лана не пряталась. И её искали куда упорней, чем стали бы тебя. С того, момента, как Тхакур тебя выиграл, ты стала его личным делом в глазах мистиков. Вряд ли ему бы помогли, — Роман усмехнулся. — Скорее, наоборот. Возможно, ты могла даже попросить помощи не только у Монаха, но и у Рольсена.

— И жить без тебя?

— Да что бы мне было? Выкарабкался бы сам, рано или поздно. Как далеко, Даша, ты собиралась дойти? Как далеко?!

— Как угодно?

— Ради меня?

— Ради тебя.

— Дура!

— Пошёл ты!

Попыталась вырваться. Но он не отпустил. Никогда не отпускает, пока сам не решит, что разговор окончен.

— Даша, никогда не смей ничем жертвовать ради меня! — его ладони обхватили талию, сжав почти до боли. — Тебе ясно? Ничего, что могут со мной сделать, не стоит и малейшего твоего неудобства.

— Самое большое неудобство — остаться без тебя. Я бы даже сказала, трагедия.

— Поэтому ты пыталась от меня уйти?

Нечего сказать. Опустила голову и пробормотала:

— И всё равно, если с тобой ещё что-нибудь сделают, я поступлю так же.

— Не смей. Ни одни пытки ада не сравнятся с мыслью, что ты рискуешь ради меня, что с тобой что-то может случиться плохое. Понимаешь?

Молчу, глядя в пол. Ничего не могу тебе обещать.

— Дашка?

— Что?

— Посмотри на меня.

— Не-а.

— Ты упрямая девочка. Если что-то решила, горы свернёшь. Но не надо меня больше спасать, ясно? Думай всегда о себе. Ничего для меня нет более страшного, чем то, что может случиться с тобой.

— Ты поэтому вместо того, чтобы воспользоваться шансом на освобождение, решил устроить мне сцену ревности?

— Да ты язва, — раздражённо ответил. А что? Только меня можно отчитывать?

— Заметь, Даша, что ты вся извелась ревностью, хотя я тебе совершенно не давал повода! В отличие от тебя!

— В отличие от меня?! Да что ты? А что мне было делать? Я же для вас всех не человек, а вещь, игрушка, интересное развлечение! Надеюсь, хотя бы интересное!

— Ты не вещь.

— Да ну?..

Он перебил меня:

— Заметь, ты и меня просто извела, хотя я тебе не давал повода вообще! Ни малейшего! Даша, если я ещё когда-нибудь что-нибудь услышу про себя и Лану, ещё один твой каприз или истерика по этому поводу, ещё хоть раз ты меня этим попрекнёшь, я обещаю, я посажу тебя обратно на цепь — и бессрочно! Ты требуешь, чтобы с тобой считались? А я как? Что за попытки подарить меня подруге? Я для тебя что, игрушка? Предмет одежды? Поигралась и отдала поносить? Даша, ещё раз, и ты проведёшь остаток вечности в моём доме — прикованная к кровати!

Может, заглядывая мне в лицо, он ожидал вины и раскаяния? Отсутствие их разозлило?

Ты в бешенстве, я чувствую. Не хочу на цепь снова. Знаю, как погасить твою ярость.

Отклонилась назад и стянула платье через голову. Он замер. Мгновение — и развернул меня лицом к зеркалу, толкнув вниз, на трюмо. Ниже, чем кухонный стол — пришлось опереться на локти. Кажется, от белья снова сплошные клочки, да?

Только когда он оказался во мне, я почувствовала, как соскучилась. По ощущениям, контрасту холода его кожи и пожара энергий под ней. По его напору, безжалостной силе, которая заставляет чувствовать себя куклой. По его ярости — снаружи, и нежности — внутри.

Мне так тебя не хватало.

178.

— Даша.

Сырой подвал, в котором пахнет медикаментами. Сижу уже вечность с картами в руках. Выйду, когда обыграю Арджуна в покер.

Не умею играть в покер.

Он выигрывает раз за разом. Смеётся.

— Даша.

Бросаю карты, вскакиваю и бегу. Дверь почему-то не заперта и открывается легко, от слабого толчка.

— Даша!

Это Арджун меня зовёт. Нет. Я не вернусь. Я бегу.

Длинный серый коридор обрывается нарядным залом. Зал полон мистиков. Мистики смотрят на меня.

Все.

Я почему-то в красном платье и колье из чёрных сапфиров.

— Даша, милая!

Почему Виктория меня так зовёт? И голос у неё какой-то не такой...

Пространство почему-то плывёт, размешивается, подобно палитре красок, подёргивается тьмой и нереальностью.

Чувствую возбуждение. Сексуальное возбуждение. Что?..

Внизу живота словно ледяной пожар, он распирает, сводит всё тело. Душные волны видений окончательно стекают с обоев в косую полоску. Моих обоев.

Удовольствие не пропадает, нарастая, захватывая, сжигая. Смотрю вниз, всё ещё в полубреду.

Он поднимает голову:

— Проснулась?

Улыбается и продолжает. Сжимаю его голову бёдрами, выдыхая стон. Всё тело бьётся волнами в едином пульсе с сердцем.

179.

— Ром, ну что, нельзя было сначала разбудить?

Сердце колотится после тревожного сна и мощного оргазма. Мой мужчина ложится рядом — прижимаюсь к нему и почти снова засыпаю.