Плата за власть

Позже, орки устроят великое празднество в честь гордого и стремительного "белолицего вождя", который бросил вызов сильнейшему воину — вождю орды Баракасу. Орки запомнят хелстромских всадников, как лучших воинов, с которыми они когда-то скрестили оружие в бою.

Эйден надежд не питал, они оставили его давно. Но в глубине души он знал, что выберется из этой ситуации и отомстит всем тем, кто отвернулся от него и тем, кто заставил его прийти к такому исходу.

Вновь проревел рог, знаменующий привал. Эйден устало упал на землю и, подкрепив силы скудной пищей и гнилой на вкус водой, погрузился в сон. Еще один день марша рабов окончился...

* * *

Разбудили его барабаны. Гулкий постоянный стук заставил весь лагерь пробудится. Орки устроили празднество. Они танцевали и вопили, рычали и прыгали вокруг костра. Некоторые не могли поделить трофеи, поэтому прямо во время праздника они устроили резню. Кто победил в смертоносном сражении, а точнее в обычной поножовщине, тот и забирал трофей.

Пленники наблюдали за всем этим издали, лежа огромными толпами на холме и сверху смотря за происходящим. Мыслей о побеге не было ни у кого. Впереди — голая степь на многие мили, а все они прикованы цепями друг к другу. К тому же орки будут охотиться за беглецами верхом на волках, а становиться пищей орочьего скакуна никто не хотел.

— Дикий народ, зверье! — подытожил кто-то сбоку от Эйдена.

Принц обернулся и увидел простолюдина в летах. Он уже оброс небольшой бородой, поглядывая серыми глазами на происходящее и постоянно кивая головой. Остальные лишь согласились, с опаской поглядывая на стычки между орками, которые вызвали у них трофеи.

— Из-за тряпья и оружия режут друг друга. Тьфу ты, твари!

Эйден смотрел на пламя костров. В его глазах отражался свет огня, в нем пылала ярость к этим существам. Он вспоминал старинные легенды об орках, научные трактаты древних книг магов и сказ об их обычаях.

"Что убил, то твое", — так гласил один единственный закон орды.

Если ты в честном бою зарубил вождя — отныне ты вождь. Если ты присмотрел величественный трофей, добытый в битве, то можешь отнять его силой у другого. Грубая сила, звериные инстинкты и примитивная жизнь делала орков жестокими и прямолинейными. Но они не знали, что такое ложь или деньги. Они никогда не были чьими-то рабами и вассалами.

Независимые и гордые кочевники, которые бороздят степь верхом на волках и отнимая у слабых то, что не могут сделать своими руками. У орков не было земледелия, кузнечного дела и городов. Первородная ярость и сила текли у них в крови, но никак не цивилизованность и дипломатичность.

Это и делало их другими. Право силы и отрицание всего "цивилизованного" делало их честными и прямолинейными. Примерно так выглядели бы люди без понятия лжи, жажды богатства и денег. "Анархия и ее ярчайший пример", — подумал Эйден.

В ту ночь спать им не пришлось, потому что барабаны стихли лишь на утро. Как только солнце выглянуло из-за горизонта, орки закончили свое торжество. Рабов загнали в телеги-клетки. Телеги тащили испуганные лошади, приобретенные орками в последнем победоносном бою.

Долгий и длинный путь продолжился... Эйден устало прижался плечом к прутьям решетки, закрыв глаза. Запах был хуже прежнего, но принцу почему-то было безразлично. Он уже привык к нему, к этому зловонию. Вероятнее всего, он стал этим запахом, он был его частицей и это лишь удручало. Он — вонючий раб.

Пытаясь отдалится от других, он еще сильнее прижался к прутьям и сморщился от боли, которая прострелила спину в который раз. Излишняя близость с другими рабами не нравилась принцу, ровно, как и нечистоплотность. Он не привык к такому, ведь всю жизнь принц провел в высоком и охраняемом замке, всю жизнь не нуждался ни в чем.

"Времена меняются, а с ними и люди".

Именно так подумал Эйден, медленно забывая о своем происхождении.

Глава 15

Костер медленно съедал поленья, щедро выделенные Кайланом. С каждым разом он ложился спать все позже и позже. Вчера он слышал лай собак, которых палачи часто использовали при ловле беглецов. Он знал все методы их работы, потому что иногда сам использовал их.

Он знал, как они думают, что они будут делать и как далеко сейчас они находятся. Единственное, чего боялся бывший командор, так это Марцелла. Хитрый вампир мог знать, о чем знает Кайлан, поэтому это представляло определенную угрозу. Решив сменить ход мыслей, паладин задумался о своей судьбе за полные два месяца и еще несколько дней сверху.

Все почему-то хотят взять его и посадить в темницу, пленить его. Ему надоела такая жизнь в оковах. Он не раб, чтобы им помыкали и не слабовольный червь, которого устраивает такая жизнь. Он не станет и марионеткой, которую используют в своих целях. Паладин твердо решил больше не быть разменной монетой и встретить своих противников подобно истинному воину Пелора. Именно такой исход событий по душе Кайлану.

"Эльфы пленили меня ради информации, палачи ради свершения казни, чтобы я не задавал много вопросов. Но зачем я Марцеллу? Что ему нужно? Какие цели преследует этот плут?"

С этими мыслями он попытался отдохнуть, после одной бессонной ночи в седле.

* * *

— Смотри, лежит себе и ни в чем не подозревает. Сейчас мы его и поймаем, словно оленя, — выглядывая из-за кустов, прошептал командиру палач.

— Говорят, что он опасен. Заставил нас побегать, ублюдок. Даже расслабился, костер зажег. Думал, что его лошадь резвее ветра. Ничего, у нас тоже скакуны не последней масти, — добавил второй.

— Ты еще скажи "наши". Мы их изъяли если что у крестьян, если вы не помните. Но скакун у него знатный, остальные нас еще нескоро догонят. Ладно, к делу, бойцы, — грубым голосом промолвил командир отряда разведчиков.

Натянув на себя капюшоны и держа в руке длинные мечи, они стали обходить поляну с разных сторон, окружив преследуемого. Атаннис зашел с севера. Миркуд с юга. Тем временем командир пристально наблюдал за ситуацией, сидя на исходной позиции и крепко вцепившись в самострел. Он почему-то нервничал. Нервничал настолько, что на лбу выступили капли пота.

Атаннис и Миркуд тихо крались по траве, словно два диких кота на охоте. Огонь костра догорал, но лезвие клинков все равно заблестело. Командир затаил дыхание и навел самострел на лежащего беглеца. Атаннис подошел и резко дернул за покрывало, откинув его в сторону. Серое тряпье улетело вбок, оголив поклажу из различных мешков и сумок.

— Что за...? — успел промолвить командир, прежде чем кто-то подкравшийся сзади пронзил его спину охотничьим ножом.

Издав предсмертный вопль, первый отправился к Пелору. Кайлан быстро вынул нож и перепрыгнул кусты, молниеносно выскочив на поляну. Удивлению разведчиков не было предела. На момент они замерли, но потом опомнились, когда стало слишком поздно.

Метнув нож навскидку, беглый командор попал в шею одного из преследователей. Струя крови полилась на его черные одеянье, а в его горле застыл ужасный хрип. Второй повалился наземь.

Последний палач помчался вперед с боевым кличем, нанося угрожающий выпад. Кайлан уклонился в сторону и, присев на одно колено, взял горсть земли в руку, а затем метнул ее в глаза нападавшему. Тот отошел на несколько шагов назад от временного ослепления. Паладин времени терять не стал, поэтому он с разбегу ударил ногой.

Палача откинуло назад, на костер. Его плащ тут же загорелся, а с его руки выпал меч. Через несколько секунд огонь распространился на рукава. Он закричал от боли, катаясь по земле и пытаясь затушить огонь. Кайлан безмолвно смотрел как горит человек, не ступив ни шагу.

Крик постепенно перерос в жуткий вопль. Решив прервать выдающий месторасположение крик, Кайлан поднял брошенный меч и безжалостно вонзил его в беззащитного палача, перекрутив лезвие после удара.

"Время милосердия прошло. Пришло время кары и очищения огнем. Чистилище? Огонь станет вашим чистилищем".

Собрав вещи, Кайлан забрал себе самострел, длинный меч и защитные перстни палачей, а затем ускакал навстречу дороге, которая вела в Ромендаль.

* * *

— Почему нет отряда разведчиков? — вопросительно посмотрел Ромус на палачей.

Те молчали, так как догадывались о произошедшем. Колдун перевел взгляд на командира отряда.

— Может, они поймали этого вашего колдуна. Мы только вернулись с задания, поэтому не стоит с нас требовать вдвое больше, чем мы можем сделать.

— Или они мертвы, — добавил Марцелл. — Я не сомневаюсь в ваших талантах, но мы дело имеем с особо опасным субъектом. Думаю, мы их скоро застанем.

Вдали виднелся мутно-сизый дым догоревшего костра, который слабо проглядывался через верхушки деревьев. Всадники добавили скорости, перейдя на галоп. Силы были на пределе, как у лошадей, так и у палачей. Священник Ардейн выделил Марцеллу семерых людей. Видимо, трое из них уже кормят червей.

— Я одного не пойму, кольца горят постоянно. Словно у нас под боком этот колдун и находится. Или следит за нами откуда-то из кустов, — сделал вывод один из палачей, который был родом из какой-то местной деревни.

Ответа не последовало. В отличии от бойцов элитного отряда Селлатора, Марцелл и Ромус говорили мало и только по делу. Разговор не вязался, да и вся эта история вызывала у палачей и двух проводников сомнения и подозрения.

Место они нашли быстро. На открытой поляне были отчетливо видны следы ночлега и три мертвых тела, которые когда-то были разведчиками в отряде.

— Бездна! Этот урод уложил троих наших и без проблем ускакал дальше. Мы отстаем, при чем довольно серьезно.

Всадники слезли с лошадей и принялись осматривать место поединка. Командир отряда осмотрел следы, а затем лишь отрицательно закивал.

— Что там? — спросил Марцелл.

— Не могу понять, какого хрена он поперся в Ромендаль. Он отправился на юг. Вначале я думал, что он хочет сбить нас с толку. Теперь я просто в недоумении. Что это, мать его, за колдун такой. В Ромендаль он-то уж точно не войдет! Спалят его на костре без свидетелей и все. А если повезет, так в Чистилище заглянет. Там ему вправят кости.

— Или выправят, — добавил усатый проводник.

— Если вы везли его с целью сожжения в Ромендаль, то почему он в пасть льва едет по своей доброй воле? Какого черта происходит? Хватит в молчанку играть. Мы все свои тут. Тем более я троих людей потерял, чертовски хороших людей! Может, раскроешь карты? — добавил командир.

Ромус вызывающе посмотрел на своего лорда. Тот ухмыльнулся и искоса встретился взглядом со своим подчиненным. Марцелл одобрительно покачал головой.

— Плохие из вас ищейки, господа. Вы видимо только селян с вилами можете на ветвях вешать. Никогда не понимал вас, людишек, и сейчас не пойму. Глупые и бездарные существа, однако.

Глаза командира расширились от удивления до немыслимых пределов, также, как и у остальных. Все произошло быстро, слишком быстро. Ромус метнул шар некротической энергии в ближайшего противника, откинув того метров на десять в кусты. Марцелл достал меч с ножен и вонзил его в спину идущего впереди проводника, откинув того в сторону словно тряпичную куклу.

Командир отряда достал самострел и разрядил его. Высший вампир исчез в облаке черного дыма и болт прошел сквозь пустоту. Через миг он появился за спиной у главы группы и укусил того в шею. Теплая кровь полилась у того из ран, наполняя Марцелла силой, которую он пытался утаить у ворот врага...

Тем временем последний боец достал топор из-за спины и с боевым кличем налетел на Ромуса. Колдун поднял руку вверх перед собой, и боец поднялся в воздух на три метра ввысь с расправленными в стороны руками. Рука, которая удерживала палача, тряслась. Пальцы начали медленно сжиматься в кулак.

Лицо некроманта исказилось, словно что-то мешало ему довершить заклинание. А затем он сжал кулак. Послышался треск хребта и бездыханное тело палача свалилось на землю с трехметровой высоты. Колдун знатно ослабел, на руку что-то упало. Это была кровь, которая лилась с носа...

Боец элитного отряда лежал со сломанным хребтом и жалобно стонал. Ромус разозлился и достал одноручный самострел, разрядив его в раненого. Перезарядив, он выстрелил вновь, в голову.

Марцелл сплевывал кровь, его вены вздулись, а глаза полностью стали черными. Зрачков не было.

— Проверь второго проводника. На них тоже есть кольца. Не забывай, — лаконично приказал вампир.

Ромус повиновался и скрылся в растительности. Высший вампир закашлялся. Он забыл простое правило: "Нельзя пить кровь инквизиторов". В груди что-то жгло, тело ослабевало. Покачнувшись, он медленно брел к своей лошади. Отставать от Кайлана ему не хотелось, а особенно его удручал крах плана, который он так тщательно прорабатывал.

Ромус вернулся не сразу, на его лице зиял порез, с которого сочилась кровь.

— Все-таки крепкие ребята, — подытожил Марцелл, настроение которого ухудшалось вместе с физическим состоянием.

Ромус не ответил, залезая на лошадь. Оставив за собой еще четыре трупа, они отправились вслед за Кайланом, который опережал вампира и его слугу на полдня пути. Преследование продолжилось...

* * *

— Знаете, эти двое... Очень подходят под ваше описание, милорд. Вероятнее всего, смею Вас заверить, это были они, — ответил священник Ардейн.

— Третьего ты не видел? — вновь спросил стальной голос.

— Нет, милорд. Они его заперли в гроб и говорили, что это колдун, которого везут в Ромендаль на свершение правосудия над сиим человеком. Так, по крайней мере, уверял меня этот Марцелл. Он у меня вызвал подозрения, я даже отправил голубя в столицу. Видимо, я был прав. Смутные времена нынче пошли, — отклонился от темы священнослужитель.

— Как сбежал третий? Они его заперли в гроб и оставили в подземелье?

— Да. Но гроб, в который туда запихнули этого человека, обмяк и дерево отсырело. Погода была отвратной в последние дни, так что этот факт не является вызывающим удивление. Так вот, он сломил его грубой силой и как-то хитро-мудро выпутался. Затем он оглушил послушника и проник на склад. Там взял все необходимое и ускакал на единственном оставшемся коне. Мои люди были на задании, поэтому гарнизон отсутствовал.

Священник запнулся и налил еще немного вина.

— Вы не будете?

— Я не пью и вам не советую. Давайте ближе к делу, — выказал свою нетерпеливость палач.

Проигнорировав совет и смочив горло вином, Ардейн продолжил:

— В целом, ситуация бесперспективная. Они опережают ваш отряд на несколько дней. К тому же, с ними проводники, которые хорошо знают местность. Я отправил семерых вместе с теми двумя... Марцеллом и...

— Ромусом, — уточнил нетерпеливый палач.

— Да, именно так. Сколько людей у Вас имеется?

— В гарнизоне осталось десятеро. Но они нужны, чтобы поддерживать порядок в Распутье.

— Это ясно, как в светлый день, что они нужны здесь. Мне все стало понятно, на этом закончим, — встав со стула и распрямив плечи, ответил палач.

— Можно вопрос? Кто те двое? — неуверенно спросил Ардейн.