Битва за Эллиоты. Часть 4

— Я это понимаю, но что они хотят? — произнёс Микеладзе, глядя на адмирала, — И, причём тут вы, точнее ваш военно-учёный отдел?

— Ну как сказать, причём тут я, — усмехнувшись, ответил Вирениус, — Разведка — это моя обязанность. А не внедрить, под побег Хироси, своего человек я не мог. Вот он и занимается сбором информации, будучи связанным с Акаши и британской разведкой. А хотят они не много не мало, как физического устранения государя императора, Николая Александровича. Англичане хотя протолкнуть на трон своего ставленника и тем самым повлиять на политику России. Японцы рассчитывают, что этот британский ставленник пойдёт на заключение с Японией мира, на их условиях. Для этого на ближайшее крещение, во время салюта, одна из пушек, направленная именно на то место, где должен будет находиться император, окажется, заряжена картечью. Формально, оставшейся по ошибке, в стволе первого орудя, второго взвода, первой Его Величества батарея, Гвардейской Конно-Артиллерийской бригады, после проходивших накануне перед этим артиллерийских стрельб. И по команде, когда император должен будет оказаться перед этим орудием, будет произведён салют. Фейерверкер, этого орудия, потом должен будет повешен, ближайшей ночью в камере. Что бы замести следы покушения гвардии, под руководством Владимира Александровича, на своего императора. Таков план британской разведки, который находиться под патронажем посла Великобритании в Санкт-Петербурге[1].

— Насколько это достоверно, ваше превосходительство?

— Если я вам скажу, что если вы это покушение не предотвратите, то будет ранен адмирал Авелан и погибнет Романов, Николай Александрович...

— Что? — буквально вскричал Микеладзе, — Государь погибнет?

— Нет, — покачал головой Вирениус, — Государь только потом произнесёт, что ему до лета восемнадцатого года, опасаться нечего. Хотя, летом того года всё может закончиться плачевно не только для государя, но и я опасаюсь для всей его семьи. А погибнет, прикрыв собой, государя императора, городовой. Его полный тёзка.

— А вот эту информацию вы, ваше превосходительство, узнать от своих агентов не могли. Или ваш агент медиум?

— Нет, господин подполковник, только простой революционер. Простой революционер, разочаровавшийся в идеях Революционной украинской партии. И по пришедший, по этому каналу информации, я вижу, что всё движется к этому покушению. А медиум тут я, — с этими словами адмирал рассмеялся.

— И вы считаете, что это всё-таки будет покушение?

— Конечно, или вы, господин подполковник, считаете, что случайно, картечный снаряд окажется в пушке, именно которую, конечно же, совершенно случайно, установят, как раз так, чтобы ствол, именно этого орудия, был направлен на место, где будет находиться государь император. И уж конечно, совершенно случайно, приказ, на производство салюта, будет отдан именно в тот момент, когда государь император будет находиться в зоне выстрела. И уж совершенно случайно англиканин окажется на православном таинстве. Наблюдая за всем, сидя в карете, на набережной.

— Да, вы правы, ваше превосходительство, слишком много случайностей. И вы считаете, что в заговоре находиться слишком много людей?

— Это, скорее всего не так. Фейерверкер, командовавший расчётом, может даже не знать, что в канале ствола его орудия, который он пробанил и почистил предыдущим вечером, находиться картечь. Как бы исполнителем получается командир всей салютной батареи. По крайней мере, установкой орудий и отдачей команды на производство выстрела руководит он. Но и его могут использовать втёмную. Просто попросив, дать первый орудийный залп, когда император направиться в установленную палатку.

— Я понял вас, — кивнул Микеладзе, — ваше превосходительство. Дело получается очень запутанным. Особенно если вечером в камере повесят фейерверкера и тем самым оборвут след.

— Это так, господин подполковник, — согласился Вирениус, — При этом следом за этой акцией планируется другая. Суть, которой заключается в том, что в ближайшее же воскресенье, после этого покушения, английский агент Гапон соберёт народ, и поведёт его, к Зимнему дворцу. Вручить петицию, которая уже готова. И тут есть два варианта, первый, если покушение удастся, то встретит их регент Владимир Александрович. Который наобещает народу с три короба. А сам всё сделает в интересах англичан. Второй, если покушение не выгорит, то государя императора удалят из столицы, под видом разбирательства, в один из окружающих столицу дворцов. А гвардия, по сути, вотчина Владимира Александровича, залпами разгонит народ. Тем самым подорвав веру народа в царя. Последствием чего станет начало революции, снизу, в России. Причём британцы спешат, в своей попытке установить контроль над Россией. Они понимают, что в мире вот, вот произойдут весьма серьёзные подвижки. А контроль над миром утекает из их рук.

— Я могу узнать, с чего вы это взяли, ваше превосходительство?

— Всё просто, господин подполковник, — усмехнулся Вирениус, — начиная войну, Япония имела финансовых ресурсов, где-то на полгода боевых действий. Так как они не справились с нами в течение этого срока, то британцы выделили им финансов ещё на полгода, а еврейские банкиры, из САСШ, ещё на три месяца, боевых действий. Плюс англичане хорошо раскошелились на кредит для флота Кореи. Который тоже перепал японцам. По сути, Япония может с нами вести войну только до конца весны. Потом англичанам либо предоставлять новые кредиты, либо Япония проигрывает войну на истощение. Если конечно мы им, как в Ляояне, не оставим всё то, что приготовили для своей армии. При оставлении Ляояна, по моим прикидкам, мы им оставили ресурсов на пару месяцев боевых действий. Так что нам нельзя ни оставлять Порт-Артур, ни проигрывать новое сражение, бросая все доставленные для армии ресурсы. Иначе Япония протянет до осени, следующего года. Всё это ставит, перед британцами дилемму. Либо они будут вынуждены, ещё раз, предоставить Японии кредит. Рискуя потерять и эти деньги, и выданные ранее. Ибо гарантии их возврата, в случае поражения Японии нет. Либо решить проблему России как-то иначе. Как вариант, как они её решили в 1801 году. Убрав с политической арены Павла Петровича. И тем самым кардинально изменили политику России. На пользу себе, но далеко не России. К тому же, такой вариант может оказаться более дешёвым и поэтому более предпочтительным. Но прошу учесть один момент, государь очень не любит, когда ему говорят то, что не совпадает с его мыслями. Его величество, подобные суждения склонен принимать в штыки. Плюс, в ближайшей перспективе германский император планирует весьма сильный демарш, если французы попытаются усилить свои позиции в Марокко. А они планируют. Всё вместе это ставит мир на грань Великой войны. И британцам нужен такой послушный союзник как Россия с императором Владимиром во главе.

— Понятно, но почему вы это сказали мне, ваше превосходительство? Где я, а где Санкт-Петербург.

— Вы, господин подполковник, мне показались, весьма подходящим, для моих целей человеком. Надеюсь, я не ошибся, и наши с вами цели, исключить покушения на государя императора, и не позволить клану Владимировичей низвергнуть Россию в кошмар революции снизу, совпадаю, — с этими словами адмирал Вирениус посмотрел в глаза Микеладзе, но тот не отвёл взгляда. И только произнёс в ответ:

— Да, ваше превосходительство, наши интересы совпадают. Но как я попаду в столицу?

— Ну об этом вы можете не беспокоиться, господин подполковник. Вы получите командировочное предписание. Возьмёте пару своих жандармов, оставив в крепости вашего заместителя. А я вам выделю, в качестве охраны, караул от одного из морских батальонов, под командованием офицера. С письменным приказом охранять вас и выполнять все ваши предписания. Ну и в ближайшие ночи, вы контрминоносцем отправитесь в Бейтан. Там сядете на британский поезд. И доберётесь практически до Мукдена. Ну а уж из Мукдена доберётесь до столицы. Время у вас ещё есть. Даже с небольшим запасом. Деньги на расходы я вам тоже выделю. Официально же вы отправитесь к наместнику, с докладом об отражении крепостью второго штурма. Но можете ему рассказать и о том, что я вам рассказал, без лишних деталей конечно. Думаю, его высокопревосходительству, адмиралу Алексееву, такой пассаж, Владимировичей, совсем не придётся по вкусу. А значит, господин подполковник у вас есть возможность, предотвратив покушение на государя императора, добиться того что бы он остался в Зимнем Дворце. И принял петицию рабочих. Пусть и не сам. И потом, перед специально отобранными вашим корпусом рабочими сделал заявление. Всё равно это ему рано или поздно придётся сделать[2]. А революцию снизу как-то останавливать придётся. Ставка на небольшую, победоносную войну себя не оправдала.

— Понятно, ваше превосходительство, легенда и поддержка будут весьма серьёзными. Думаю, и то, и другое, мне весьма пригодиться. И вы считаете, что и этот штурм японцев провалился? А там надеюсь, в январе, и наша полевая армия пойдёт в наступление. Казаки Мищенко совершат свой рейд. Отрезая японцев от снабжения. И крепость деблокируют, — произнёс Микеладзе. Но адмирал в ответ только поморщился:

— Всё не так просто, господин подполковник, к сожалению, противник тоже знает о наших планах. И мало того, что они знают, что целью рейда будет Инкоу, так и они смогут использовать сам рейд как маркер, что скоро будет наступление. Нет, пересечь железную дорогу перед нашим всеобщим наступлением стоит. Но не на правом фланге нашей армии. Где их ждут японцы. А обойти левый фланг, да там находиться первая кавалерийская бригада Акиамы, но там, в отличие от Инкоу, наших не ждут. Да и выйдут они к железной дороге на более широком фронте. И в отличие от Инкоу, у противника не будет полевых укреплений. Хотя тут, если согласовать действия, на помощь Мищенко могли бы подойти 'Гайдамак', с 'Всадником', в сопровождении 'соколов' и 'циклонов'.

Произнеся эти слова, адмирал замолчал и задумчиво посмотрел на подполковника. Да так, что тот не удержался и спросил:

— Что-то случилось, ваше превосходительство?

— Нет, нет господин подполковник, не случилось. Просто меня вот, с вашей подачи поразила одна мысль. И как я раньше об этой возможности не подумал. Как мне помочь казакам Мищенко. И сделать ситуацию для японцев более тяжёлой. Его высокопревосходительству адмиралу Макарову советы давал, а сам им и не следую. Не порядок. Поэтому, мои предложения по этому поводу доставите его высокопревосходительству адмиралу Алексееву. Но, в любом случае, я бы, к казакам, добавил пару батальонов пехоты, на повозках. В отряде Акиамы есть пехота, и для её нейтрализации понадобиться своя. Как, впрочем, и для нейтрализации гарнизона Инкоу. Так что, в общем, я бы не строил радужные перспективы. Особенно учитывая, что наш командующий предпочитает отступить, а не рисковать. Без смены Куропаткина у нас шансов на победу нет. И да, я считаю, что штурм провалился, не смотря на использование японцами штурмовых щитов, для атаки наших позиций. Мне сегодня доложили, что снайпера заметили в деревне Шуйшуинь солдат из отряда белых поясов[3]. Похоже, отчаяние японцев дошло до придела. Раз они уже начали формировать отряды смертников.

— Смертников? — Микеладзе удивлённо посмотрел на адмирала, — Но это как?

— Да не нервничайте вы так, господин подполковник, это для вас может быть и дикость. А для японцев это нормально. Причём нормально настолько, что, имея запрет на то, чтобы единственный кормилец в семье шёл в эти отряды, японки будут убивать своих детей и заканчивать свою жизнь самоубийством, что бы их мужья могли попасть в эти отряды[4]. Призванные, не смотря на потери, достигать противника и уничтожать его ценой своей гибели. И я прогнозирую, что японцы даже начнут подрывать сами себя, достигая солдат противника

— Ваше превосходительство, но это же дикость, какая то, — было видно, что Микеладзе ошарашен подобным.

— Это с нашей с вами, господин подполковник, стороны это дикость. Для японцев это нормально. К тому же, похоже, в этой войне, в своём желании победить любой ценой, японцы переходят край ожесточённости. После которого начинаются зверства, которым не бывает прощения. Так что, я ожидаю отчаянную, ночную атаку японцев на Курганную Батарею. После чего думаю этот штурм закончиться. И начнётся новый раунд. С уже более планомерной осадой, попыткой разрушить укрепления артиллерийским огнём, подземной войной и прочими прелестями крепостного сидения. Так что по возвращению думаю, вы с этими камикадзе ещё встретитесь.

— Камикадзе, ваше превосходительство? Но ведь это...

— Да, да, тот, самый божественный ветер, на японском языке, господин подполковник. Что, по легенде, спас Японию от вторжения монголов. Потопив их флот. И это один из вариантов названия для этих смертников.

— А почему вы, ваше превосходительство решили, что будет ночная атака? И почему именно Курганная батарея?

— Обычно, так себя маркируют, видимым в темноте белым цветом, для быстрого опознания, при ночной атаки. А японцы наложили на грудь и спину белые повязки, крест, накрест. Да и генералы Кондратенко и Белый пришли к выводу, что именно атака Курганной Батареи, с выходом в тыл нашему Восточному фронту, может кардинально изменить обстановку. И лишив нас возможности направить резервы обеспечить японцам весьма высокий шанс захватить наши ключевые позиции на Восточном фронте. Так что, я считаю, срыв этой атаки отряда белых поясов обеспечит нам и отражение штурма. Его продолжение будет для японцев совершенно не целесообразно.

— Понятно, ваше превосходительство, все понятно. И разрешите идти. Приготовиться к путешествию, — с этими словами подполковник поднялся.

— Ступайте, ступайте голубчик, мне тоже надо будет организовать вам прикрытие. И обоснование вашего появления в Санкт-Петербурге, — смотря, прямо в глаза Микеладзе, ответил Вирениус, — У меня на вас большие надежды, что бы был успех, в нашем безнадёжном деле.

[1] Подобное покушение было осуществлено на Крещение, 6 января 1905 года. За несколько дней, до Кровавого Воскресенья.

[2] Такая встреча состоялась через 10 дней, после Кровавого Воскресенья. Но на фоне предыдущих событий эта встреча развитие революционной ситуации не остановила.

[3] Этот отряд был сформирован в ноябре 1904 года, из добровольцев, в 3-й японской армии. Во время ночной атаки, на Курганную Батарею, в ходе третьего штурма, отряд потерял погибшими половину личного состава.

[4] Случай из семьи лейтенанта Фудзии Хадзиме. Ставшего, впоследствии, камикадзе. Что бы он смог попасть в их число, его жена Фукуко, 14 декабря 1944 года, бросилась в реку с двумя маленькими детьми. Где они все утонули.

2

После того, как ушёл в Бейтан контрминоносец 'Грозовой', самый быстрый из действующих кораблей, оставшихся под командованием адмирала Вирениуса. Унося в Китай подполковника Микеладзе, в сопровождении двух его жандармов и караула, призванного защищать подполковника, в составе шести матросов и мичмана. С письменным приказом, от адмирала Вирениуса, находясь в карауле, оберегать подполковника. От Порт-Артура, точнее бухты Голубиной, и до Бейтана была сотня миль. И адмирал рассчитывал, что 'Грозовой' вернётся к крепости уже к рассвету. Где ему на встречу и выйдет отряд сопровождения. Но пока у адмирала и дома было дело. А пока объехав обстреливаемый, из тяжёлых японских орудий, участок города адмирал направился к дому. Где, только переступив порог, по японской традиции, произнёс: