Битва за Эллиоты. Часть 4

— К сожалению, граф Толстой, во многом не прав, — ответил Вирениус, так и не найдя в своей памяти ни одного великого японского писателя, на которого он мог бы сослаться в ответ, — И главное, в чём он ошибается, так это в том, что добро должно быть с кулаками. И уметь защищаться. Лучше всего с оппонентом беседу по душам вести в тот момент, когда он собирает выбитые зубы, сломанными руками.

Японец усмехнулся:

— Интересное замечание, в нём что-то есть, надо будет рассказать, у нас, в кают-кампании.

— Да, пожалуйста, господин капитан-лейтенант, поделитесь, — ответил, улыбнувшись, уголками губ, Вирениус, и заметив, что все японки зашли за Ямагучи, добавил, — Вот только я попрошу вас, господин капитан-лейтенант, как только вы обеспечите безопасность, этих хризантем жизни, то дайте знать. Что перемирие прекращается. А сейчас я бы хотел вас покинуть, господин капитан-лейтенант.

— Хорошо, господин адмирал, — Ямагучи поднёс руку к фуражке, вызвав ответный жест у адмирала, — На этом мы завершим наши переговоры. И сигнал к возобновлению боевых действий я дам.

И пожав друг, другу руки, склонив при этом головы, в знак уважения, русский адмирал и японский офицер направились в разные стороны. Добравшись до маяка, рядом с которым находился '226-й' Вирениус стал ждать сигнала, о возобновлении боевых действий. Одновременно отдав приказ лейтенанту Щастному, быть готовым немедленно дать ход. И как только на японской стороне труба заиграла сигнал 'Отбой' и исчез белый флаг, адмирал произнёс:

— Господин лейтенант полный ход. Правьте к 'Адмиралу Посьету'. Потом вашему миноносцу предстоит ещё эвакуировать сигнальную станцию с Сан-шан-дао. Сигнальщик играть 'Отбой', белый флаг свернуть.

Когда же миноносец, двинулся вперёд, набирая ход, то со стороны берега, по нему раздались выстрелы из сорокасемимиллиметровой пушки и залпы из винтовок. '226-й' ответил очередями из автомата 'Виккерса', заставив японцев прекратить огонь. А сам миноносец направился к 'Адмиралу Посьету', чтобы доставить на броненосец адмирала Вирениуса. А самому '226-му' предстояло ещё снять личный состав сигнальной станции на острове острова Сан-шан-дао. Под прикрытием орудий русских кораблей, направившихся к южному проливу, отделявших острова от материка. Японские же корабли направились параллельно русскому флоту, северным проливом, стараясь держаться как можно ближе к своему северному берегу залива Талиенвань.

[8] Оптическими прицелами.

[9] Для совместных действий с армией, в японском флоте, были сформированы несколько пехотных отрядов и Морской отряд тяжелой артиллерии. В книге пехотное подразделение японского флота представлено не разными морскими отрядами, а одним Морским полком, большей численности. А вместе с Морским отрядом тяжелой артиллерии, существует и Морской отряд лёгкой артиллерии. Последний объединяет легкие, в основном десантные орудия.

[10] В 1894 году, обнаружив в сдавшейся крепости Порт-Артур несколько трупов пленных японских солдат, японцы устроили резню. Убив часть военнослужащих гарнизона и гражданское население города. Погибло несколько десятков тысяч китайцев. Из которых солдат гарнизона было не больше 2000. Большая часть же часть китайских военнослужащих оставила крепость. И смогла обойти японские войска, по северному побережью Квантунского полуострова и ушла в Маньчжурию.

5

Сообщение с сигнальной станции на Ляотешане, что с юга к Порт-Артуру быстро приближаются 'Суво' и 'Таку', в сопровождении шести миноносцев, а за ними, у горизонта, видны ещё дымы, достигло отряд адмирала Вирениуса, как стоило им только выйти из Талиенваньского залива и взять курс на Порт-Артур. В этот момент, в центре построения, колонной шли четыре самоходные десантные баржи. Параллельно им, только соответственно ближе к берегу и мористие, двигались колонны миноносок, возглавляемых флагманом, миноносцем '226', и миноносцев. Правда, в этой колонне замыкающими шли 'Гайдамак', с флагманом 'Всадником'. Прикрывая подопечных своими трёхдюймовками с наиболее опасного направления. А замыкали построение следовавшие в колонне броненосцы 'Адмирал Посьет', 'Фёдор Стратилат' и канонерские лодки 'Храбрый', с 'Грозящим'. Прикрывая караван от четвёрки японских броненосцев береговой обороны, в сопровождении трёх кораблей береговой обороны, вспомогательного крейсера и десятка вымпелов легких сил. Державшихся позади своих больших кораблей, которые выстроившись колонной, прошли северным проливом. И сейчас огибали острова, на входе в залив, и пользуясь преимуществом в скорости, нагоняли русские корабли. И адмирал Вирениус не сомневался, что к Ляотешаню, сейчас приближаются броненосцы морского округа Торнтон 'Суво' и 'Сагами'. Что бы совместно с кораблями третьего японского флота разгромить главные силы русских в Жёлтом море. При этом только одни 'Суво', бывший 'Мессудие' и 'Сагами', бывший 'Асари-Тевфик', уже представляли для русских смертельную опасность. Неся два крупнокалиберных и одиннадцать орудий среднего калибра. В бортовом залпе. При этом имея возможность, за счёт более высокой скорости 'Суво', и практически равной с 'Посьетом', скорости 'Сагами', выбирать наиболее выгодный дистанцию и ракурс боя. Не говоря уже про преследовавших русские корабли четвёрку броненосцев. Имеющих в бортовом залпе шестнадцать шестидюймовых орудий. И этим орудиям русские могли противопоставить только шестнадцать среднекалиберных скорострелок. На кораблях отряда было, правда, ещё четвёрка старых двенадцатидюймовых орудий и не менее древняя девятидюймовка. Но под эти орудия японцев ещё следовало поймать. Да и противник располагал, ещё двадцати одним среднекалиберным орудием, из которых шесть, на 'Лизистрате-Мару', были современными скорострелками, а остальные полтора десятка, на трёх кораблях береговой обороны, хотя и были устаревшими, но могли составить конкуренцию не лучшим орудиям русского отряда. Так что сближаться с японцами было чревато.

Адмирал Вирениус сразу понял, ошибку в своих расчётах. Он исходил, из того, что оба японских броненосцев, с островов Мяо-Дао, будут идти одним отрядом. И их появление, перед Ляотешанем, как адмирал рассчитывал, должно было произойти только через час. И пока японцы обогнули бы зону действия береговой обороны русских, караван достиг бы этой зоны. И спокойно проследовал бы в крепость. Дав возможность силам прикрытия обменяться с японцами несколькими залпами. Мало что значащими залпами. После чего и эти русские корабли должны были спрятаться в Порт-Артуре. Но противник не стал играть по его правилам. И отправил самый опасный, для русских корабль вперёд. Тем самым полностью спутав планы русского командования. Следуя которым, русские корабли, буквально через полтора часа, оказывались зажатыми между двух огней превосходящих их сил. И вынуждены будут ещё столько же времени прорываться в безопасное место под огнём противника. А это могло русским кораблям дорого стоить.

Которые ещё не были полностью восстановлены, после боя в заливе Талиенвань. Тот же 'Адмирал Посьет', всё ещё был испещрён метками, вокруг наспех заделанных пробоин. Полученном в том сражении. И теперь все его настройки, да и корпус были покрыты, белымы квадратиками. Обрамлявшими, по периметру, места каждого из повреждений. И их было не сильно меньше, чем их было на этом же корабле, после битвы в устье Ялу, десять лет назад. Так что предлагаемая японцами схема боя адмирала Вирениуса не устраивала. От слова совсем. Поэтому пройдясь по мостику броненосца, и выйдя на левое крыло этого мостика, адмирал поднёс к глазам бинокль. При этом усиленно пытаясь найти решение проблемы. И привести все свои корабли в порт.

Первое, буквально инстинктивное желание вызвать все корабли из Порт-Артура и тем самым организовать прорывающийся навстречу отряд адмирал отмёл буквально сразу. Хотя и не полностью. Следующий во втором отряде, от островов Мяо-Дао, 'Асари-Тевфик' не оставлял, при встрече, бывшим гражданским пароходам, не единого шанса. Представляя серьёзную угрозу даже для 'Бобра' и 'Сивуча'. Но которые хотя бы могли противопоставить японскому броненосцу свои девятидюймовые пушки. Так что эти канонерки следовало отправить в бухту Тахэ. Где и ожидать подхода главных сил.

А вот последним для спасения следовало воспользоваться, единственным шансом. Тем, что японские отряды пока изолированы друг от друга. Что позволяло нанести последовательные удары по ним. И тем самым вырвать у противника инициативу по ведению боя. Не позволив противнику владеть ситуацией. И тем самым попытаться избежать не приемлемых потерь в бою. И адмирал повернулся, к командиру 'Адмирала Посьета', капитану второго ранга Канину, и произнёс:

— Господин капитан второго ранга, я вас попрошу, распорядитесь, первое, дать отрядный ход в одиннадцать узлов. И второе, необходимо дать телефонограмму в Порт-Артур. Пусть нам на встречу, в бухту Тахэ, выходят 'Бобр' и 'Сивуч', в сопровождении пары дежурных 'соколов'. И обязательно передайте, командиру отряда лейтенанту Шельтингу[11], инструкцию, до встречи с нами, в бой с японцами не вступать, в случае атаки, отходить, под прикрытие береговых батарей. Выполняйте.

Отдав необходимые распоряжения, Канин снова подошёл к адмиралу. И тот произнёс:

— А вот сейчас, господин капитан второго ранка я вас попрошу, распорядиться довернуть влево на четыре румба. А потом, когда весь отряд ляжет на новы курс, подняв сигнал: 'Поворот налево. Все вдруг.', повести отряд, на пересечение курса противника, строем фронта.

— Есть, ваше превосходительство, — вытянулся Канин, — Мы принимаем бой?

— Да, мы принимаем бой, — внутренне усмехнувшихся и, подавив желание произнести эту фразу, вынырнувшую, как и её товарки не вовремя, откуда-то из глубины сознания, как можно пафосние, ответил адмирал, — Но это не всё. Как только отряд, ляжет на курс атаки, передадите на 'Фёдора Стратилата' мой приказ, вести отряд. Сами же вы, господин капитан второго ранга, распорядитесь дать ход броненосцу до полного. И пусть механики делают что хотят, но в течение двух часов, они обязаны обеспечить полный ход корабля. Старичку предстоит преизрядно побегать. Очень преизрядно побегать. И последнее, господин капитан второго ранга, на курс атаки ляжете, как только скорость отряда достигнет одиннадцати узлов. И тут же пусть броненосец начинает набирать полный ход.

— Есть, ваше превосходительство, — произнёс Канин и добавил, — Разрешите идти.

— Если всё ясно, господин капитан второго ранга, то ступайте, — ответил адмирал Вирениус и снова поднёс бинокль к глазам. Рассматривая корабли японцев. Головной из которых шёл, милях в девяти, позади последнего русского корабля. А японские миноносцы отставали от последнего своего корабля ещё миль на пять. При этом скорость японского отряда узла на три превосходила скорость русского отряда. И на дистанцию своего эффективного огня японцы должны были выйти часа через два. Как раз к подходу 'Суво', к месту сражения.

Начало манёвра русских кораблей японцы благополучно прозевали. Да и вообще сложно понять, когда вражеский корабль стал набирать скорость и немного изменили курс. Если при этом даже скорость сближения отрядов если и изменилась, то тоже не столь заметно, как это можно было бы определить. И только когда, русские корабли, резко изменили направление движения, и строем фронта стали накатываться, на пересечение курса японского отряда, японцы начали реагировать. Но на то, чтобы принять решение, довести его до подчинённых и преодолеть инерцию корабля нужно время. В течение, которого, двигающиеся навстречу друг другу корабли, продолжали сближаться на скорости в более чем два десятка узлов. И в результате, в тот момент, когда флагманский 'Танго' начал поворот, чтобы лечь на пресечку нового курса русской эскадры и обрушить мощь своего бортового залпа, на способные отвечать только носовыми орудиями русские корабли, с 'Грозящий' начали пристрелку, по головному японскому кораблю. Кабельтовых с пятидесяти. Следом, пристрелку по 'Танго' начал и флагманский броненосец русских. Которому до цели было на десяток кабельтовых больше. И не отрываясь от бинокля, адмирал Вирениус произнёс, обращаясь к Канину:

— Василий Александрович, я вас попрошу, передайте на 'Федора Стратилата', пусть сосредоточат огонь отряда по точке поворота, и раздадут каждой из сестёр по серьгам. Продолжая движение прямо. Пока на новый курс не ляжет 'Кацураги'. Тогда им надлежит повернуть все вдруг вправо. И лечь на курс параллельный японцам. Думаю, кабельтовых сорок, для их орудий будет удобной дистанцией. Вы же сами начните пристрелку по 'Танго'. И измените курс на пару румбов влево. Ляжете на пресечение курса японской колонны. Пока они не отвернут.

— Есть ваше превосходительство, — откликнулся командир броненосца, отдав необходимые распоряжения и встав возле адмирала спросил:

— А вы думаете, что они отвернут, ваше превосходительство?

— Если они не отвернут, — рассматривая в бинокль, как пристрелявшись, комендоры русских кораблей развили полную скорострельность, — то минут через тридцать, вы Василий Александрович, тараните третий или четвёртый броненосец в их колонне. Ещё парочку разнеся своими двенадцатидюймовыми снарядами, что для японцев не приемлемо. И давайте пройдём в рубку. Будет обидно, если из-за потери управления кораблём и эскадрой мы проиграем.

А снаряды начинали летать все более массово. По мере поворота японских кораблей всё больше и больше японских орудий включалось в перестрелку. За те двенадцать минут, что поворачивала вся японская колонна, три русских корабля обрушили на семь японских кораблей, подставлявшихся последовательно, три девятидюймовых, и почти двести пятьдесят, шестидюймовых, и под сотню, двенадцатисантиметровых снарядов. Из которых в корабли японцев было зафиксировано около десятка попаданий. Но стрелял и 'Адмирал Посьет', четыре двенадцатидюймовки и шесть шестидюймовок, бортового залпа которого, успели выпустить, большей частью, по несчастному 'Танго', восемь двенадцатидюймовых и почти две сотни шестидюймовых снарядов. Из которых, во флагманский броненосец третьего флота Японии, попал один двенадцатидюймовый снаряд и половина дюжины шестидюймовых снарядов. Вызвав на японском флагмане многочисленные пожары.

Нет, японцы тоже отвечали огнём, причём они попытались сосредоточить огонь всех своих кораблей, на русском флагмане. По которому с поворотом четвёртого японского броненосца открыли огонь шестнадцать шестидюймовых орудий, к которым добавила свой голос, из шести стопятимиллиметровок, и 'Лизистрата-Мару', прикрывая огнём флагмана. Да время, если так можно сказать, маневренного боя японские броненосцы, и вспомогательный крейсер, успели выпустить почти четыреста пятьдесят шестидюймовых снарядов и три сотни стопятимиллиметровых. Море вокруг 'Посьета' буквально кипело, а попадания сыпались буквально градом. В русский броненосец попали четырнадцать шестидюймовых снарядов и девять снарядов со вспомогательного крейсера. Но броненосцы того времени, недаром носили титул повелителя морей. Большая часть снарядов разорвалось на его броне. Не причинив значительного урона кораблю. Только осыпав окрестности осколками. Другие же курочили не защищённые броней конструкции корабля и вызывали пожары. Мягко говоря, это было очень неприятно, но не смертельно, корабль сохранял и управляемость, и ход, и большую часть артиллерии. От более страшных последствий, корабль спасало и то, что он быстро сближался с японскими кораблями. Не позволяя пристреляться по себе.