Лараит, как было в его кошмарах, но во сне, а не наяву, — готовился сразиться с проводниками чужой воли, давая команде отца время победить на своей территории и самостоятельно выбраться. Откуда бы он мог узнать, что его проект Миража Аркана обёрнут в корпус корабля-призрака, как орех скорлупой? А вот выпущенный фантомный шпион подтверждал опасения того, что Амберли через сон захватывает моряков, как своих, так и обращая себе на службу поклоняющихся другим божествам — эту участь Лариат и стремился предотвратить для трёх своих подзащитных. Благо у Майси отдельный ловец снов да используется исключительно по прямому назначению!
Когда первый науськанный матрос вылез на пассажирскую палубу, его уже ждал Осборн и жавшийся к дверному Хаскар, одетые лишь в трусы. Воин богини с фанатичным блеском в зенках видел сквозь иллюзии, а вот выглядывавшие сверху взволнованные головы — нет.
— Отдай сноходца, мальчик, — прогудел стройный хор голосов, среди которых выделялся хриплый баритон полуорка, возглавлявшего процессию.
— Это наш артефакт и нами законно арендованная территория. Не приближайтесь! — Воскликнул Лараит голосом взрослого друга. Его глаза вылупились от ужаса осознания — иллюзии совершенно бесполезны!
— Гы-буль-буль, — ужасно засмеялись подконтрольные богине тела, пока их сознания пребывали в сновидении на призрачной копии галеона Люцентии. Нестройно подхихикивали бодрствующие подпевалы, отряжённые громогласно проповедующим клириком-друидом.
— Именем богини Амберли, заберите сноходца! Немедля отберите, или Море поглотит всех!!! — Подал зычный голос капеллан, агитирующий всех и каждого на корабле. — Правь нами, Королева-шлюха!
— Мы будем защищаться, — смело ответил Осборн-Лариат, пока отражавшая эмоции иллюзия Хаскара-Джаспера пугливо дрожала и лупала сонными зенками, пусть и умытыми мокрой тряпицей.
— Сноходец — это моя цена за ваше путешествие по моим владениям. Заплатите или утоните! — Проникновенно возвестили клыкастые уста волю богини, одновременно издали те же слова и все другие рты, все вместе воспроизведя грохот прибоя.
— Аренда за аренду. Мы выполнили выставленные капитаном условия. Теперь наш черёд устанавливать свои, — заявил Лариат с дрожащими и мокрыми коленками.
— Да как вы смеете перечить самой Амберли?!! — Бил рынду в своей глотке капеллан. — Убить святотатцев! Повесить! За борт!
— Отдайте, отдайте плату Королеве Глубин, — как мантру читали сверху, откуда раздавался клёкот встревоженных грифонов. Снаружи противно пищали большие летучие мыши. Весь галеон превратился в растревоженный улей.
Тем временем в пассажирский закуток продолжали подниматься сомнамбулы. Лариат неловко взмахнул кривой палочкой с обмоткой жирными тканями животного происхождения. Волшебный жир устлал пол до самой кабины. С насквозь промокших тел вахтенных, управляемых богиней, после выкрика капеллана скатились волны, смывшие магию в ответной атаке волной. С задушенным писком Хаскар-Джаспер активировал пояс, создавший вокруг него десятифутовое поле антимагии, внутрь которого не попало ни капли колдовской воды с морских глубин. Иллюзии тоже спали, вызвав у осознающих себя свидетелей возгласы изумления. Клирики Акади перестали требовать отдать плату — им привалило своих забот! фейри-дракончик привычно вытянул из человека заготовку магии и выдохнул из казавшейся слишком мелкой для этого пасти веселящий порыв ветра, вовремя отклонившего брошенные по детям ножи, сбившего с ног и с настроя продолжать атаковать.
— Хаскар! В чём дело?! — Разбуженная Коринна заполошно задёргала дверь, встроенный замок которой был заклинен щепой, сделанной вострым ножом.
С ребёнком играли и хотели взять на испуг, продолжая зловеще надвигаться. Но не тут-то было!
— Узь! — Вместо ответа матери приказал Лариат своему брату.
Когда первый натиск волн был отбит, поле антимагии уменьшилось до кокона вокруг перепуганного Джаспера, звеняще дрожащего с закрытыми глазами, чтобы лучше слышать приказы брата и не пугаться зрелища. Оказавшийся без прикрытия второй близнец взмахнул искусно сделанным жезлом с каким-то крупным кристаллом на верхушке и глифом молнии.
— Ты не посмеешь, мальчик, сам умрёшь! — Прогрохотало многоголосье богини, видевшей, что вряд ли он сумеет допрыгнуть до цели.
— Дети?! Хаскар!!!
На что вошедший в состояние аффекта Лариат лишь криво ухмыльнулся, сбросив оковы страха и опередив волну выпусканием ветвистой молнии, хлестнувшей зашедших в коридор сомнамбул, причём, в силу своего роста — на уровне пояса взрослого. Несколько хохочущих мужиков одинаково громко взвыли от боли и ярости. А миг спустя их скрутили рвотные спазмы от насланного юрким Догом зловонного облака, в замкнутом пространстве образовавшего плотные клубы, закрывающие обзор лучше, чем до того созданное им облако по другую сторону двери — на открытой палубе ветра быстро расправлялись с туманным зловонием.
Молния ударилась в лакированный кожух мачты. Острые щепы разлетелись веером, раня спрятавшихся за угол, а разряд отскочил в воду, потоками льющейся через решётку на нижние палубы. Электричество поразило всех, кто соприкасался с водой. Вскрик мгновенно превратился в кваканье дёргающихся тел. Двери достаточно плотно прижимались, потому вода не успела натечь под ноги Коринны, к тому же, бросившейся спасать своих девочек.
Лариат с трудом сунул под мышку жезл молний и, чуть не растеряв свой арсенал, вытащил плетёную палочку с пурпурным кристаллом в верхней части. С оглядкой на успех с Осборном, тяжкий выбор между убийством и уродством он сделал в пользу последнего. С рвущимся сердцем и непослушным языком, взрослый мальчик сперва сжёг кисель под ногами, за пару прыжков добрался до опрокинутого табурета и кое-как встал на него, подальше от чужеродной воды. К этому моменту молитвы клирика уже развеяли принуждённое веселье и невыносимую вонь. Нападающие не успели сориентироваться, как Лариат отправил сдвоенный заряд, умело создав двеомер малого ливня Исаака — десяток сгустков самонаводкой обрушилось по десяти целям. А мальчуган стал махать крест-накрест, при каждом движении вниз-вверх прицельно отправляя очередной лиловый сгусток. Под действием волшебного пламени магических снарядов выгорали волосы, а кожа пузырилась и текла, затрудняя дыхание, речь, зрение, слух, а главное — метание и махание. Взрослому мальчику повезло, что на мокром полу оскальзывались хотя бы те, кто очумело пёр по приказу беснующегося капеллана и сшибал сомнамбул, не проявляющих ни своих навыков, ни жреческих.
От атипичного и быстрого пользования волшебная палочка задымилась вокруг кристалла, готового вот-вот ёкнуться. Лариат хотел спалить месиво, но позади раздался удар — кончик зачарованного скимитара пробил дверное полотно и разрубил простой запор. Рискнув прыгнуть в красную от кровищи воду на полу, защитник семьи сунул кончик палки в образовавшееся в двери отверстие, приподнял ручку и толчком единовременно высвободил всю оставшуюся магию, вырвавшуюся пурпурным конусом. Экипировка спасла рубаку от гибели, а его туловище заслонило несколько мундиров позади — дружный рёв оповестил о выводе из строя как минимум пятерых. Осыпавшаяся от волшебной палочки труха и порошок нарушили двеомер под ногами мальчишки. В скоротечном бою расслабляться не приходилось!
— Ширь! — Пискляво выкрикнул Лариат, получивший сигнал от своего фамильяра.
Обделавшийся и крупно трясущийся Джаспер расслышал в общем оре предназначенную ему команду и вновь стал окружён десятифутовым полем антимагии. Знакомая Лариату призрачно-голубая баранья башка бесславно исчезла прямо перед дверьми, которые хотели вышибить с открытой палубы. Он теперь не мог пользоваться магией, зато получивший инструкцию фамильяр чётко выполнил приказ, создав громкоговорящий звук:
— Ученик Чёрного Посоха! — Адресовалось обращение к корабельному магу, сохранявшему трезвость и с достоинством носящего знак архимага-наставника, Келбена Арунсуна. Этот лунный полуэльф из рубки выбежал на шум впереди капитана и майора, вместе получивших доклад-песню от секретаря-барда. — Трессим-фамильяр что говорит?! Отступи или все узнают!!! — Задал он загадку, посильную уму волшебника. Лариат достаточно уважал родившую двойняшек архиамага Лейрел и Чёрного Посоха, чтобы не подставлять добытым Догом знанием о том, что Келбена играет какая-то женщина с чем-то похожим на камень во лбу.
Ретивая ученица корабельного мага, лунная полуэльфийка Зелзира Песнь Молнии, не могла знать о всей кухне Академии Чёрного Посоха и не рассуждала, самоуверенно шмальнув своим двеомером молнии по иллюзорному окну: веер щеп от стены полетел в сторону её учителя, замешкавшегося на предупреждении и потому избежавшего встречи со срикошетившим разрядом. Фамильяр Зелзиры оказался менее подвержен галлюцинациям и подлетел к настоящему оконному проёму, массивным хвостовым жалом пробив витраж и тем разрушив иллюзию. На счастье "ошкуренного" псевдо-дракона, он уже был знаком со стеклом и сразу же убрал хвост. А вот бронированный чешуёй фамильяр корабельного мага Саршела без опаски со звоном влетел в соседнюю каюту, до визга напугав маленьких девочек — Майси благополучно продолжала дрыхнуть под действием незамысловатой версии ловца снов.
— Узь! — Вновь выкрикнул Лариат для брата.
К сожалению, фанатично лезущий наверх иллусканец в одеяниях амберлита воспользовался предупреждением и вовремя контратаковал, но успел лишь защитить себя, а не раненных очередным веером щеп и весьма серьёзно зацепленных молнией — вызванные электричеством дрыганья наносили дополнительные увечья самим пострадавшим и всем вокруг них. За достигшим только сейчас могущества применять массовое лечение капелланом лезли "зрящие морем зомби", а искалеченные фанатично пёрли вперёд, ведомые Сучьей волей.
Лариат очень захотел быть акробатом, ногами умеющим махать волшебными палочками в точности, как те требовали для активации. Увы. Ему пришлось сделать нелёгкий выбор, и следующий заряд из жезла молний он быстрее ожиданий врагов направил вдоль замоченного пола. Стоявшим на карачках дочерна пожгло кисти и колени, а одно из дёрнувшихся из-за электричества тел свалило капеллана с ног да прямо в люк, образовавшийся на месте выбитой снизу второй решётчатой панели. Кто догадался разблокировать — тому Лариат сказал бы спасибо за избавление палубы от изувеченных и трупов, отвлекающих на себя вероятных противников близнецов.
Потратив время на смену оружия, чтобы взять в руку деревяшку, увешенную перьями орла и увенчанную его черепом, Лариат постараться издать правильный клёкот, чтобы сработали чары. Орёл появился во всполохах света посреди мужской каюты, стоявшей с распахнутой дверью, и после получения мысленного приказа он вылетел в окно с уже выбитой рамой. Шуганув громким клёкотом "голого" псевдо-дракона, собиравшегося юркнуть в выбитый оконный проём, пернатый призывник заложил вираж и обрушился на кожекрылого.
Корабельный маг хорошо соображал и действительно отступил от боя, но на счёт фамильяра речи ведь не шло, а капитан рвал и метал за доставку его богине запрошенного ею "сноходца". Сукилюбимец не понаслышке знал множество историй потопления неугодных Амберли, во многих сам участвовал. В этой препаршивой ситуации капитан благородного происхождения самолично отправлял за борт жертвенных лебедей и даже кормовых рофов, пытаясь умилостивить дикую богиню морей и спасти свою репутацию вотердевиана — капитан даже не пытался перехватить управление своей командой у Амберли и её сильного клирика Доу, который вместе с ближайшими последователями впал в фанатично-религиозный экстаз.
Громогласно приказывая взять женщин в заложники, мускулистый майор с разбега врезался плечом в дверь, отчего жавшийся к ней Джаспер слетел с табурета, тюкнулся носом об изгаженный пол и громкий рёв превратился в панический ор. Свою лепту внесли и поднимавшиеся морские волны, все сильнее бившиеся о борта галеона, раскачивая в разные стороны аки игрушку.
— Вставай! Бежим! — Закричал Лариат в окровавленное лицо Джаспера, пытаясь поднять брата за руку, но не с его силёнками было тягать подобный вес.
Почувствовав прикосновение близнеца, орущий мальчик закашлялся, поднялся и потащился обратно в каюту. К этому моменту клирик Доу Тандервинг уже не единожды призвал перебить всех пассажиров до единого, и один из матросов выхватил у молодого гардемарина его лёгкий арбалет. Ударивший в спину Лариата болт не пробил мифриловую ткань, но сломал ребро и бросил обоих братьев на скользкий пол. В тот же момент корабль качнуло, и падающий Джаспер неудачно ударился виском, обмякнув и затихнув. Примерно так же вырубило и нескольких моряков, от качки-болтанки валандавшихся туда-сюда и мешавших другим продвигаться вперёд — иначе бы сорванцов уже схватили.
Крича от боли и ярости, стискиваемое взрослой волей мальчишеское тело отстегнуло пояс брата, собой смягчившего падение подстреленного близнеца. Розги и жала Скарлет не шли ни в какое сравнение со сломанным ребром с осколками в лёгком! Фамильная память Хунаба не подвела Лариата, он не забыл о прихваченной и приготовленной склянке, однако та стояла слишком далеко! И Дог не мог отвлечься, под потолком прицельно отстреливаясь по живым зомби иглами в магических обёртках призрачных убийц и слепоты-глухоты. Оставалась лишь свободная магия едва ли на треть заполнившегося кулона да умения лечить себя. Критическая ситуация доказала Лариату, насколько он переоценил себя! Положившись на свои навыки терпеть боль и управлять внешней магической энергией, он достал из-за ворота и вылил всю фляжку брату в рот — лазурная струйка сырой магии уже в горле натужно обрела изумрудно-нефритовый окрас целебных свойств.
Сверху было проще спрыгнуть. Свысока виднее шевеление. Наверху удобный угол стрельбы вниз по цели за грудой трупов и критически раненных моряков.
Очнувшийся Джаспер едва втянул вонючий воздух излеченным носом, как на него опять уронили брата. Второй болт чиркнул по склонившейся детской спине и соскользнул по мифриловой ткани в дверь, заклинив её удачно для обороняющихся.
— Столкни меня на спину! Скорее, толкни в плечо и переверни меня. Толкни-переверни! Толкни-переверни!! Толкни-переверни!!! — Звенел в ушах призрачный голос, создаваемый фамильяром, поскольку его человеческий собрат задыхался от боли и неспособности сконцентрироваться на собственном излечении так, чтобы оставшаяся бесконтрольной часть магии не убила близнеца.
— А-а-а! — Пучивший зенки Джаспер повиновался с криком отчаяния, не понимая, почему его руки такие тяжёлые и звякают.
Лариату не требовались слова и жесты, чтобы применить жезл молний, лишь суметь направить кончик и высвободить всю оставшуюся в нём силу. Вырвавшийся сноп молний ударил сделавшего замах воина, за плечо крутанув и отбросив на кинжал другого. Ветвистые лозы электричества заполонили всю верхнюю половину коридора, ужалив всех стоящих из нового наплыва, в глазищах которых плескался ужас вместо глубин Амберли. Направленные снизу-вверх, разряды взорвали короб рулевого управления и палубный крепёж бизань-мачты, вместе с электричеством изранив всех наверху веером щеп и острых деревяшек. Часть разрядов отскочила от потолка коридора и поджарила широкие спины успевших пригнуться или пытавшихся подняться — ближайшего верзилу дымящимся трупом бросило в переборку.
