Во всяком случае, моё тело устроено именно так. Стоит "отключить" какую-то часть нейронов и нейроглиальных клеток на продолжительное время, как они сразу начинают отмирать. Следом прекращаются подача крови и обмен веществ. Короче, часть тела... в данном случае — нога... стремительно атрофируется. Затем засыхает и отваливается, чтобы вместо неё через месяц-другой выросла новая. Ещё лучше прежней.
Только раньше я, даже на серьёзно повреждённой, но вполне ещё целой и жизнеспособной конечности, подобных экспериментов не проводил. В смысле, чтобы сознательно её загубить, а потом ждать, что будет дальше. Нет, скрывать не стану, дури у меня много, но не настолько, чтоб гробить собственный организм. Он мне ещё понадобится.
Так вот... А-а-а, я ж не сказал про мозги!.. В общем, раз приём и передачу нервных импульсов "отключить" нельзя, приходится их "глушить". Электрические разряды проходят, как и прежде, но их мощность и частота падает во много-много раз... Мозговой комп "виснет".
Отсюда неприятный побочный эффект: "шарики" с "роликами" начинают медленнее "крутиться", "соображалка" начинает "тормозить", давать сбои. Хотя, ничего фатального. Так, мелкие, досадные промахи...
Вот как сейчас, когда я, оступившись, полетел вниз вверх тормашками... да не один, а в обнимку с Ножкиной.
Нет, чтобы отпустить меня, девчонка, наоборот, впилась мёртвой хваткой. Не оторвёшь. Сжавшись, вдавила меня в свои "буфера"... хорошо, что я вовремя перешёл на кожное дыхание, а то наверняка бы задохнулся... Не, я всё понимаю, романтичная смерть в объятиях юной девушки... возможно девственницы... кто ж из мужчин будет против... Имеется в виду — настоящих...
Я б тоже не отказался... лет этак через двести... а может, и триста... точно не знаю. В общем, когда уже буду ни на что этакое не способным (только красиво уйти из жизни), глубоким старцем.
А пока ещё рановато. К тому же, когда ты кувыркаешься вниз по склону, о женских прелестях как-то не думается.
— Бу-бу-бу, — несколько раз порывался произнести я, что должно было означать: "Лена, пусти", "Ленка да отпусти ж ты меня!" и "Пусти ж, мать твою!"
Всё без толку!
Ничего не оставалось, как сгруппировавшись, лететь кубарем дальше до самого финиша.
Хорошенько разогнавшись, остановились мы лишь у самой кромки озера, и, вытянув правую ногу, я смог коснуться пальцами его ледяной поверхности.
— Да отцепись же ты! — рыкнул я, с трудом отдирая от себя судорожно вцепившуюся девушку.
— Мне больно! — шмыгнув носом, воскликнула она, — Всё тело болит, и колени, и локти! — и разрыдалась.
— Нужно было сразу меня отпустить, — недовольно буркнул я.
Мало ей своего центнера, так ещё с двумя моими решила покувыркаться.
— Лёш, что ты к ней прицепился?! — вступился за свою подчинённую Финистов.
— А чего она! Вот вы... господин капитан... сразу от меня "отлипли"... А эта... вцепилась, как клещ... Их что в корпусе, ничему не учили?
— Чему? Прыгать с крыши десятиэтажного дома? Да кто вообще на такое способен, да ещё с двукратным грузом? Это ты у нас один такой уникум. Мастер... безпарашютного спорта.
— А вы?
— А что я? Космопехов сперва учат "на земле" — десантироваться с самолётов и вертолётов. Лишь потом мы "переселяемся" в "родную стихию"... Пришлось прыгать и без парашюта... несколько раз... с низко летящего вертолёта. Высота — три-четыре метра, не больше. Однажды, правда, нас "задрали" до пяти... тогда один парень ногу сломал... но чтобы вот так,.. — он покачал головой.
— А с глайдера прыгать доводилось? — мне стало интересно.
— На сверхзвуковой скорости? Шутишь?! Ты про воздушные потоки что-нибудь слышал?
— А при малой скорости? В Содружестве ж есть специальные подразделения.
— Так у них экзоскафы специальные, с программой... Даже если дес теряет сознание, его скаф приземляется сам. Даже если хозяин не успел прийти в себя от порции стимулятора, которую тоже впрыскивает умная "железка".
Прямо в отключке? Круто!
— А у нас такие есть? Скафандры? — спросила немного оклемавшаяся Ножкина.
— Должны быть, — уверенно кивнул Финистов, — но только у особых спецподразделений. Очень уж они дорогие и ненадёжные.
— Серьёзно? И в чём же их недостатки? — заинтересовался я.
— Чем сложнее система — тем больше вероятность сбоя, — нахмурив брови, изрёк капитан азбучную истину, — Можно в самый неподходящий момент остаться с голой,.. — запнулся он в последний момент, взглянув в сторону Ленки, которая при этих словах покраснела и хихикнула, — ...В общем, безоружным.
Короче, как сказал немецкий генерал в фильме про Штирлица: "Этих болванов-америкосов погубит их же техника"... Хм-м, а ведь в этом есть смысл!
— А ты сам с глайдера на малой высоте прыгнуть сможешь? — неожиданно спросил кэп.
— В таком чудо-скафе?
— Ха! В нём и дурак прыгнет.
Фиг его знает...
— Человеку это по силам?
— А ты разве человек? Вон с каких высот сигаешь. Да ещё на голые камни. Любой другой,.. — встретившись взглядом с испуганно вытаращившей глаза Ножкиной, офицер неожиданно замолчал, оборвав себя на полуслове.
— Капитан, вы действительно хотите это знать? — едва слышно проронил я, — Ладно, пойду — искупнусь! — решительно заявил, сдёргивая на ходу одежду.
Глава 8.
Хм-м, вода оказалась не такой уж и ледяной... градусов десять. "Восемь целых, двенадцать сотых", — подсказал "комп". Опять он за своё! Я ж, вроде, не спрашивал?.. "А-а-а, ладно... Может, эта клятая щепетильность спасёт мне когда-нибудь жизнь", — махнул я рукой на самоуправство своей составной части и вынырнул на поверхность прямо под самым водопадом. Ух-х, хорошо!
Три гребка и я снова там, где оставил своих попутчиков. Сидевшая рядышком с самым заговорщицким видом "сладкая парочка", при моём появлении сразу же смолкла, настороженно поглядев в мою сторону.
"Шушукаются о чём-то за моей спиной? Проклятье! Надо было подслушать, а то мало ли...", — мелькнули в голове запоздалые мысли. — "Придётся держать ухо востро", — решил я, снимая трусы и тщательно полоская их в воде.
— Лёшь! — тут же окликнул меня Финистов, — Ты бы хоть постеснялся!
— Чего? — не понял я.
— Голышом... Трясёшь тут своими... причиндалами...
Даже не собирался... А что до колена, так у меня ноги короткие...
— Вон, Ножкину в краску вгоняешь!
— А ей-то чего завидовать? — удивился я, возвращая труселя на место.
— И вовсе я не завидую! — возмутились фифа.
— Тогда чего взглядом косишь? Зрение испортишь. Нефиг на голых мужиков заглядываться!
— Больно надо! — фыркнула девчонка, задрав подбородок, и отвернувшись уже по-настоящему.
— Слышь ты... "мужик"... ты хоть голых женщин когда-нибудь видел... В смысле, живьём? — усмехнулся кэп, покосившись на Ножкину.
Я тоже перевёл взгляд. Со спины выражения лица видно не было, но положение тела белокурого создания, наконец сбросившего опостылевшую каску, являл миру образ — "невинная дева устремила свой взор вдаль"... Вот только как быть с бурей чувств, клокотавшей у неё внутри, и навострёнными ушками, ловившими каждое слово... Да что там, каждый звук.
— Это что, экзамен на сексуальную грамотность?.. Вы б, господин капитан, лучше помогли ногу перевязать, — продемонстрировал я рану попутчикам.
— Ох, ё-ё-ё! — прокомментировал увиденное кэп.
— Мамочки родные! — подхватила обернувшаяся девчонка.
— Как же ты с такой хренью бегал?!
Как, как... Жить захочешь — побежишь!
Честно говоря, не знаю, что их так удивило? Ну "погрыз" меня "крокоидол" слегка... зубищ-то у него дохрена. Так что ногу ниже колена он мне разодрал не хило... Одного взгляда было достаточно, тряпки-то висели клочьями... Мясо... местами... тоже. Просто из-за грязи ничего было не разобрать. Да я и сам не знал, что там творится, нужно было срочно уносить ноги.
Было б что-то серьёзное, я бы бегать не смог. А так даже клочка мяса не выдрали, а располосованное... только вставить на место, само зарастёт.
— Вы бы лучше помогли ногу перевязать. Бинты ещё остались?
Дальше мы немного поиграли в Айболита, я вставлял на место кусочки своей плоти, а вызвавшаяся "пеленать" меня Лена, смешно кривя губы и морща нос, накладывала бинт. Получалось у неё не очень... опыта маловато... но ничего, само потом стянется.
— Ой, тут у тебя кость! — неожиданно воскликнула она. — Осколок.
— Где? — удивился я.
Не может быть! Судя по ощущениям, у меня всё должно было быть на месте. Мои "мослы" ещё надо исхитриться разгрызть. Не знаю, смог бы это гигантский монстр, но той мелкой "рыбёшке", что "приласкала" мою "лапку", такое точно было не по силам.
— Вот здесь! — ткнула девушка пальцем под коленку.
— Да? Сейчас посмотрим...
Блин! Действительно что-то есть!
Я удивлённо вздёрнул брови, вытащив из раны осколок зуба. Небольшой... меньше мизинца. Вот же гад! А я-то думал, что там покалывает?!
С силой швырнул находку на песок.
— Тебе не нужен?! Можно я себе возьму?! — обрадовалась Ленка.
— Бери, — пожал я плечами.
Что, жалко что ли.
— Спасибо, — сувенир исчез в одном из её многочисленных карманов.
— Только ногу не забудь добинтовать!
— Ой! Я сейчас! И руку тоже, — указала она на мою левую "клешню".
"Ох, ё-ё-ё! Твою мать!" — чуть не выругался вслух. Болотная тварь ухитрилась оттяпать мне мизинец. Как ножом срезала. Блин, я ж даже ничего не почувствовал!
Вот он, побочный эффект "обезбольки". Так и голову откусят — не заметишь!
— Молодец! — похвалил я девчонку, напяливая штаны, когда та закончила меня "пеленать", — Из тебя выйдет первоклассный доктор.
— Я, вообще-то, хотела стать десантником, — обиженно пробурчала та, метнув взгляд в сторону Финистова, и потупила взгляд.
Как мило она краснеет.
— Ничего, каждый космопех должен знать несколько специальностей,.. — я поделился тем, что мне рассказывала Мара. — ...Да что я... Вон, капитан не даст соврать! Вы ведь тоже были в десанте?
— И был, и есть, — подтвердил офицер, — Вот только откуда ты про нас столько знаешь?
Н-да, язык мой — враг мой... Пришлось упомянуть про Круглову.
— Нихрена! Так ты на одном корабле с Марой?! То-то про неё ничего не слышно! И как вы там?! Уживаетесь?!
— Вроде "да", — о том, как я познакомился, а теперь "уживаюсь" с грозной сержантшей, я скромно промолчал.
— И как оно — служить на корабле Содружества?! — хмыкнул кэп.
— Терпимо, — бросил я взгляд на Ленку, глаза которой от полученной инфы стали квадратными.
— Это ж — тюрьма! — ошарашено выдохнула она.
Космическая? Хм-м, вроде до этого дело пока не дошло...
— Как же ты там? — судя по эмоциям девчонку просто распирало любопытство... но "окрас" его был...
Даже не знаю, как сказать... наверное, как перед просмотром "ужастика", когда и любопытно, и страшно одновременно.
— Не уверен, что должен об этом рассказывать.
— Дал подписку о неразглашении?
— Нет, но всё равно... не хотелось бы сболтнуть лишнего... Всё-таки, боевой корабль...
— Ты там в заключении? — насторожился Финистов, — Потому что на охранника не похож.
Хочет во что бы то ни стало выведать какие-то секреты?.. Спрашивается — "какие"?.. Боится за себя и девчонку?.. Возможно... Но я ж им, бестолочам, только что жизни спас... Вот и пойми после этого людей!
— Не-е, кто бы меня тогда отпустил? — попытался я разрядить обстановку, — Да и не тюрьма "Ледлоу". С чего вы взяли?
— Слухи разные ходят, — осторожно произнёс кэп, девчонка утвердительно кивнула.
— Враки, — ухмыльнулся я. — Вы б, господин капитан, лучше "ножичек" дали, штанину обрезать, — указал я на болтающиеся лохмотья.
— Извини, Лёш, не могу, — развёл офицер руками.
— Почему? — насупился я.
Неужели настолько не доверяет?
— Я его посеял.
— Как это?
— Ну-у, подарил.
— Кому?
Час от часу не легче!
— Крокодилу.
— Как это?
— Когда он к нам вплотную подобрался и чуть мне бОшку не оттяпал, я ткнул его ножом в нос. Прямо в ноздрю!
— И чего?
— Ничего. Он как мордой мотнул... чуть руку не вырвал... Нож в носу и остался.
— А-а-а, тогда всё поня-ятно, — протянул я и рассмеялся, — А я то думаю, чего тварь прыгала, как заводная... Оказывается, она ножик хотела вернуть! — и захохотал ещё громче.
Дальше мы с кэпом ржали уже вместе, а рядом серебристым колокольчихом заливалась Ленка.
— Как у нас со временем? — вдоволь насмеявшись, поинтересовался я у Финистова.
— Тридцать восемь минут, шестнадцать секунд с начала движения, — отозвался тот.
— И как это — хорошо или плохо? В смысле, с отрывом идём или опаздываем.
— Честно скажу — "не знаю", — пожал плечами капитан, — Этот маршрут нехоженый, — кивнул он в сторону леса, — До основной трассы... по прямой,.. — прищурился он, прикидывая, — километра два, не больше. А вот за сколько мы их пройдём — ещё вопрос.
— А в чём, собственно, проблема?
— Да дебри тут непролазные. Был бы у нас топор... или мачете, было б куда легче.
— Ладно, прорвёмся. Я пока посплю... минут десять, а вы б почистились что ли, если купаться не хотите.
— В этой зловонной луже?
— Так вода ж чистая?
— Лёш, у тебя что, нос совсем не работает? — вмешалась девица, — Тут от этого сероводорода такая вонища стоит! Мне через фильтр и то пованивает. А ты... Просто не представляю, отчего ты до сих пор не задохнулся?!
Чёрт! А у меня ведь нос заткнут! Чуть приоткрыл "заслонку"... Мать твою! Действительно не продохнуть! А я ещё тут мылся и полоскался... Выходит, весь провонял с головы до пят... А-а-а, лишь бы на корабль пустили, там и отмоюсь... Или сделать это ещё на планете? Ладно, посмотрим...
— Пять минут сплю, потом начинаем движение, — зевнув, изрёк я, заваливаясь прямо тут на песке.
Мои спутники что-то там недовольно пробурчали, но я их уже не слушал.
М-да, действительно дебри... и на редкость дремучие. Мысленно выругался, потом ещё и ещё раз, тщетно пытаясь отыскать в непролазных зарослях хоть какую-то лазейку.
Нет, где-то полкилометра по руслу ручья мы прошли играючи, как по Бродвею. Зато потом... как и предупреждал кэп... "проспект" резко свернул вправо, и нам с ним стало не по пути.
И вот теперь... Специально тут что ли высадили этот колючий забор. Какой-то крыжовнико-шиповнико-акациево-малинник со здоровенными шипами и намертво переплетёнными ветвями, через который лучше всего продираться на танке... или хотя бы на бульдозере.
— Ну что?! — окликнул меня капитан.
— По-моему, тут можно прорваться.
— Ты уверен? — жалобно засопела над ухом Ленка.
Да ни в чём я не уверен, но делать-то что-то надо. Будь я один, давно бы был на той стороне. Это меня и бесило.
— Держись! И лицо прикрой! — рыкнул я, ринувшись на штурм в показавшийся просвет.
— Ой! Больно!
— Терпи! Глаза береги!
Проклятые тернии, гнутся, но не ломаются!
С оглушительным треском я вывалился на нечто похожее на поляну.
