Реплика возымела действие. Все почти переключились на говорившего. Затем, видимо, действительно вспомнили о переговорах. Но в этот момент уже я прервал всех. Увидев в лесу, позади нас, какое-то шевеление. Ох, как некстати!...

— Минуточку!

Косясь в лес, я старался понять, что там такое? Шум схватки затих в той стороне уже достаточное время назад. И чем она кончилась, как я только-что сообразил, было совсем не очевидно.

Вот выйдет номер, если сейчас из-за деревьев появятся оборотни. А ведь могло статься, что это был заранее спланированный ход! Я почувствовал себя крайне неуютно.

Но оказалось все-таки, что тревога вышла ложной. Это было наше оцепление, возвращающееся после победы. Молодцы все-таки ребята, сделали свое дело. Разглядев командира нашей группы, я окликнул его через мегафон:

— Храд! — и показал отмашкой: вот я, становитесь — так. Он понял, отмашку повторил.

-Все в порядке, — я обернулся к переговорщикам и как раз встретил прямо-таки огненный, едва не прожегший меня насквозь взгляд второго. — Можно продолжать, — милостиво разрешил я им. Повесил мегафон на темляк у пояса, достал сигареты и закурил.

Коротковолосый продолжал изучать нас пламенным взором. Нас — это Забаву, Серого и меня. Чего он с этого хотел — я не совсем понял. Но постарался не очень расстраиваться. По крайней мере, чтобы срезать его, достаточно было лишь едва шевельнуть стволом.

-Замечательное у тебя войско, брат-вояк, — саркастически заметил первый. — Помню я, ты всегда набирал каких-то комедиантов...

— Меня мое войско устраивает вполне, — ответил Арх. По его голосу я понял, что он успел взять себя в руки. Не то что в начале. Кто этот тип такой? Не похож что-то на волколака. — Не будем отвлекаться. Твой д р у г — прав. Что вы там хотели нам сказать, господа? Мы вас слушаем.

— Какие же тут "мы"? — снова развеселился длинноволосый. Не мог, видимо, уняться. — Я вижу только двоих оборванных солдат, клоуна с рупором, да лесную потаскушку.

— Слышь, мужик, — позвал я. — Кончай выеживаться. Не мы, а ты у нас в гостях... Говори, чего надо!

Наградой мне был взгляд обоих. Причем у второго — безымянного — не в пример выразительнее. Ох, перестала мне что-то нравиться вся эта затея. Бадат-Ластура открыл было уже рот, высказаться, очевидно насчет клоуна, но Арх его опередил.:

— Давай на этом закончим, Лас... гм, Бадат. Ладно? Вы отдаете нам Рэру и больше нам от вас ничего не нужно. За этим мы и пришли сюда — с этим и уйдем.

Нормальная формулировка. С одной стороны понятно, с другой совершенно неконкретно. Боюсь только, мы не на таких собеседников рассчитывали. Когда свой план составляли.

Кто ж знал, что... Но, оказывается, я и сейчас ошибся в своей оценке. В большую сторону. Бадат — или Ластура? Что он все-таки такое? — вспыхнул не хуже сухого пороха.

— Рэру? — вскинулся он. — И ничего больше? И, может еще, вы хотите отсюда уйти живыми?! — ему никто не успел ответить, как он откинул в сторону полу плаща и схватился за меч. — Сразись за нее! — выкрикнул он. — Если она тебе нужна! Раз ты пришел даже сюда ради этого! Недоносок!... Попробуй, возьми ее! Ты или я — кто будет достоин?!

Он с лязгом вытащил меч из ножен. Арх смотрел на него как-то неопределенно. Я же лично никогда не видел такого стремительного преображения человека из вполне нормального еще состояния в невменяемого идиота.

И только во вторую очередь до меня дошло, что этот идиот предлагает. И уж только в третью очередь я сообразил, что второй — не меньший! — идиот намерен этот вызов принять!

— Какая гарантия? — спросил Арх.

— Мое слово! — последовал ответ столь же высокомерный, сколь и бессмысленный. На мой взгляд, и в наших условиях. Или я не понимаю чего-то?

Арх согласно наклонил голову, потом снова поднял.

— Смотри. Здесь много свидетелей. В случае чего... — он отстегнул от пояса топор, покосился выразительно на спутника этого Ластуры. Я что-то никак не мог вспомнить нечто с ним связанное, с этим Ластурой...

— А знаешь, — спросил Арх как о чем-то неважном. — Отчего ты у меня иногда выигрывал? — он расстегнул плащ и шагнул навстречу, разминая кисть с оружием. — Нет? Очень просто, Бадат. Это же была игра. И отец мне всегда говорил, что надо давать выигрывать и другим. А сейчас игры кончились.

Невозможно представить, что эти слова сделали с противником Арха: тот словно лягушку проглотил, не иначе.

— Ты не запугаешь меня, — словно лаву выдавил он из себя. — И ее ты не получишь! Она моя! Понял, у ж е моя!

И он вдруг захохотал таким жутким хохотом, что ко мне враз вернулось все мое соображение. Ну, или, по крайней мере, большая его часть.

— Арх, остановись! — велел я. Арх как раз собирался, видимо, броситься вперед. Так этот придурок достал его, похоже. Да кто ж он такой? Я ведь слышал уже это имя! — Мы сюда не за этим пришли.

Арх стоял, не оборачиваясь, глядя на противника. Хороши же переговоры, ничего не скажешь! Длинноволосый подлил масла в огонь:

— С каких это пор, Арх, ты подчиняешься всяким бродячим шутам?

Арх продолжал стоять, разглядывая его самым внимательнейшим образом. Нет, слава богу, Арх вроде нормален.

— Арх, дружище, — позвал я. — Мы запечатаем их в холме и зальем слезогонкой. Ничего страшного. Все будут наши. Слышишь? На что он тебе?

— Слышу, — отозвался наконец Арх. Хотя и несколько задумчиво.

Зато Бадат этот совсем точно взбесился.

— Так ты и правила чести забыл уже, ублюдок?! — взвизгнул он. — Какой-то приблуда тебе ближе благородного рыцаря?!

Тут уж я не выдержал по настоящему. Чувствуя, правда, что все идет наперекосяк. Но я еще надеялся покончить дело миром. Пока.

— Слушай ты, благородный придурок! — рявкнул я не хуже мегафона. — Заткнись! У нас здесь переговоры или теретский рынок?! Ты на кой хрен сюда приперся?

Слишком поздно я понял, что это была ошибка. Не следовало орать. Длинноволосый картинно простер в мою сторону меч и ужасным голосом провинциального театрального злодея распорядился:

— Он надоел мне! Кара — у б е й е г о!

Ничего себе, переговоры! Я услышал, как зарычал Серый. Забава встревожено крикнула.

— Да стойте же, идиоты! — постарался я еще по возможности убедить их остановиться. — Делать вам больше нечего, что ли?!

— Поздно, бродяга! — пророкотал низкий и гулкий — как из бочки — голос второго, Кары, очевидно. Я повернулся к нему, оскалясь. Еще немного, и пристрелю мерзавца, ей богу! Но было действительно уже поздно.

На склоне холма, за спинами наших новоявленных визави, из темного отверстия входа снова выныривали одна за другой быстрые серые тени. Опять... Купили. Нарочно для переговоров вышли!

Эта мысль в тот момент была для меня наиболее отчетливой. Все пункты замечательного нашего плана разом перестали казаться мне такими уж сильно замечательными.

Я вскинул пулемет. Все ж таки и мы не лыком шиты. Хотя какая-то недоуменная мысль и не давала мне покоя. Но я выгнал ее из головы. Положение сложилось аховое. А чуть позже я понял, что оно даже еще хуже.

Когда несколькими очередями на корню пресекши атаку оборотней, услышал предостерегающий окрик Забавы. Ума у меня вполне хватило, чтобы сперва присесть. Одновременно кувыркнувшись. А уж только затем начать оглядываться.

Как раз вовремя. Я увидел Кару, замершего в экзотической позе: с поднятой рукой и растопыренными пальцами. Ни дать, ни взять — статуя Свободы. Только факела не хватает.

В этот момент с пальцев колдуна сорвались какие-то дымные полосы и с вкрадчивым шкворчанием пронеслись мимо моей головы, обдав жаром. Я остолбенел.

Кара оскалился. Серый яростно залаял. А Забава в дополнение оглушительно завизжала. Просто очаровательная симфония под названием "конец всему". Мечта какого-нибудь музыкального авангардиста.

Я выпустил еще одну очередь в сторону холма и перекатом сменил позицию. Скорострельность у достопочтенного Кары представлялась не так чтоб уж очень большая. Да и точность, в общем-то...

В норе разочарованно взвыли. Даже у нас оказалось слышно. Кара, сверкая глазами, выпалил вторично — и снова промахнулся. И вот только после этого оба мы с ним поняли, отчего его меткость не выносит никакой критики.

Кара, продолжая олицетворять собой истовую аллегорию Гнева, развернулся к Забаве и взмахнул своей "бойцовой" рукой. Я, выматерившись под нос, и стараясь не упускать из виду нору, повел стволом на колдуна и нажал на спуск.

К моему удивлению, я не попал. Тоже. Я убедился в том, только израсходовав не меньше полрожка. На таком коротком расстоянии подобное представлялось просто невозможным.

Стараясь не терять времени, я выпалил в Кару длиннейшей очередью, опасаясь только действительно расплавить ствол. Ничего не произошло. Колдун продолжал стоять. За спиной его из склона холма летели клочья, он же оставался как ни в чем не бывало.

И еще дважды выпалил. Хотя с заметной натугой. Один раз в меня, второй — в Забаву. В меня он не попал. И в нее тоже. Но — чувствовалась уже во всем этом неожиданном поединке нарастающая напряженность.

Словно у одной из сторон вот-вот могла наступить усталость. Причем я почти не сомневался, у которой. Вряд ли Забава сможет отводить вражеские удары до бесконечности.

Но и относительно противника... Мне, конечно, приходилось разрываться между пещерой и колдуном, но Каре, на мой взгляд, встретившееся сопротивление было и вовсе неожиданным.

Не знаю уж, что он раньше думал. Хотя, впрочем, при такой комбинированной атаке часть оборотней могла рассчитывать прорваться. Вряд ли они знали, что я смогу помешать им...

Я сменил патроны в пулемете и выпалил трассирующими. И сразу все стало ясно. Бог ты мой! Пули просто отворачивали в сторону. Огибали Кару, слегка меняя траекторию!

О чем-то подобном я смутно слышал раньше. Приходилось читать. Какие-то воспоминания участников Великой Отечественной. И гипотезы в этой связи о природе феномена скандинавских берсерков.

Тех, помнится, тоже нельзя было достать никаким оружием во время боя, хотя выходили они сражаться зачастую без доспехов. О подобном же упоминается в некоторых южно-азиатских хрониках. В связи с восточными единоборствами.

Но чтобы встретить это здесь?! А с другой стороны — ты чего, собственно, ждал? Что тебе еще и ключи вынесут? От квартиры, где деньги лежат? На блюдечке с голубой каемочкой?

Зевать было некогда. Я очередной очередью пресек очередную же попытку оборотней вырваться из пещеры и снова кувыркнулся в сторону, избегая удара колдуна. Вот только что мне с ним делать — я явно сообразить не успевал.

Раунд затягивался. И — не в нашу пользу. Кара снова выпалил. Еще отчаянней закричала Забава. Как я понял — закричала именно мне. Но что я могу сделать?! Я с силой вдавил спуск, но ни одна пуля не задела стоящего колдуна.

Серая молния метнулась вдруг к нему сбоку — и полетела с визгом на землю. Я не успел даже ни обрадоваться этой помощи, ни испугаться за забавиного пса. Колдун выпалил в Забаву снова — и на этот раз попал.

Забава с криком повалилась на землю, корчась от боли. Ах ты, тварь ползучая! Я дал несколько очередей по Каре и тут же по пещере, пытаясь одновременно лихорадочно сообразить, что же такое можно сделать?!

Вот когда мне стало, пожалуй, по настоящему страшно! Я не знал, что тут можно предпринять, и при этом не мог бросить все, поскольку волколаки в норе только и ждали возможности выбраться.

Я еще раз сменил позицию и дал несколько очередей. С другой стороны на Кару башней надвинулась закованная в железо фигура с занесенным огромным мечом — Ангрест вовремя сообразил, что требуется прийти на помощь — но тоже полетела на землю.

После этого колдун, наконец, принялся за меня. Я рванулся прочь от дымных полос... Тут меня и приложило. Впечатление было такое, словно достали раскаленным утюгом.

Я взвыл и метнулся со всем проворством. Уо-у!... все это время болтавшийся у меня на поясе мегафон сказал, наконец, свое веское слово. Да так, что я от боли зарылся носом в траву.

Но, кажется, это и помогло. Я стал лучше соображать, от страха видимо. И метнулся к стоящему на земле мешку. Не теряя из виду пещеру. Очень кстати! Оборотни, не унимаясь, снова попробовали рвануться наружу.

Да, задумано у них, надо признаться, было неплохо. Все планы прорваться имели шансы на успех. Вот только меня они действительно не учли, похоже. А я уже сообразил, как мне их пресечь. Вот до мешка только добраться бы...

Остановившись на полпути, я длинной очередью загнал волколаков назад под землю. В тот же момент почти сразу получив еще одно жгучее попадание. Пронзительный режущий болевой всплеск.

У меня впечатление было такое, что все тело сковал холод. Но в охватившей меня ярости я только оскалился Каре в ответ. Оставшись стоять на ногах. А затем шагнул вперед, нагнулся и засунул руки в мешок.

Не знаю, как кому, а мне доводилось видеть одноразовый гранатомет только в кино. Но ничего другого мне в тот момент не оставалось. Как только довериться моему непонятному снаряжению.

Глухой кожух с пистолетной рукояткой и спусковой скобой, на передней и задней оконечностях имелись откидные крышки. Конструкция простая, как валенок. Хотя нет, пожалуй. Скорее — как лапоть. Ну да, ни один ли черт? Стреляло бы только... Ну!

Первую ракету израсходовать пришлось все же на пещеру. Волколаки точно обезумели — видимо, предчувствовали, что что-то пошло не так. Огненный снаряд крайне эффектно влетел прямо в темное пятно входа.

Взлетел вверх фонтан земли, взрыв расколол тишину. В пещере разом стихли — точно их выключили. Еще бы! Четверть кило серебра во все стороны это вам не фунт изюму, господа!

Чуть довернув трубу, вернувшуюся в исходное состояние, я навел гранатомет на Кару. Оба мы на секунду замерли, сверля друг друга взглядами. А затем оба выстрелили.

Ни он ни я не стали уклоняться. Просто не было уже времени. И оба мы, видимо, опасались, что следующего выстрела нам сделать не дадут. И не так уж оказались не правы, как стало ясно.

Все это я сообразил уже гораздо позже, задним числом. А тогда, нажав на спуск, я с полным хладнокровием проследил, как протягиваются ко мне дымящиеся шнуры от закрытого взметнувшимся клубком взрыва колдуна.

Ох и досталось мне! На полную катушку, надо полагать. Как ни смешно, от более серьезных последствий кроме ожога спасло меня то, что огненный жгут кроме огня наносил еще вполне увесистый, "материальный" удар.

Кевлар задержал неведомую массу, и я полетел на землю, не выпустив из рук гранатомета. И в очередной раз, заработав сегодня искры из глаз. Впрочем, я довольно быстро вскочил, глотая хлынувшие обильным потоком слезы.

Было, признаться, очень больно. Но страх перед колдуном был еще сильней. Выпотрошив из рюкзака противогазную маску, я напялил ее и бросился вперед. Против Кары я применил совсем иную ракету, чем против оборотней.