Незримого Начала Тень. Общий файл

— Если бы нас хотели зарезать, то давно бы зарезали, — сказал я Долгорукову по-французски, — не хочу хвалиться, но обычно я предчувствую опасность...

Поднявшись на очередной скалистый пригорок, мы увидели неспешно бредущего, опираясь на длинный посох, старика в потрепанной черкесской одежде.

Встреча указывала, что неподалеку находится аул. Старик заметил нас и остановился, терпеливо ожидая, когда мы подъедем.

Мы с князем последовали примеру Байсара, который спешился, поскольку невежливо вести беседу сидя верхом, когда собеседник преклонных лет пеший стоит пред тобою.

— Я и мои спутники ищем крепость, где живут черные люди, убивающие юных дев, — произнес я после приветствия старику. — Твой аул стоит неподалеку, ты знаешь путь к крепости?

Старик отпрянул, замахав посохом.

— Эх, зачем тебе крепость, ставшая домом Шайтана? Раньше в ней жили наши великие предки, а теперь там поселились злодеи! Отдохни со спутниками в наших домах и ступай назад, незачем тревожить змеиное гнездо...

Слова Байсара, что мы отправляемся на поиски похищенной девушки, изменили мнение старика, и он перестал отговаривать нас от столь опрометчивого странствия.

Аул, действительно, оказался расположен неподалеку. Преодолев еще один невысокий подъем, мы увидели горную долину с множеством домиков-саклей, теснящихся друг к другу. Старик ступал на удивление бодро, с любопытством оглядываясь на меня и князя. Мы послушно шли за нашим провожатым.

Вдруг меня охватило странное неприятное предчувствие. Сразу не удавалось понять, что именно насторожило меня в старике, но я резко замедлил шаг, будто желая полюбоваться красотою залитого вечерним солнцем ландшафта. Дальнейший путь к аулу пролегал через невысокую узкую скальную ращелину, начинающуюся у подножия скалы, с которой мы собирались спуститься. Мысли беспорядочно метались. Действительно ли нам угрожает опасность? Я еще раз украдкой окинул взором старика с улыбкой ожидавшего, когда мы решимся продолжить путь к долгожданному крову.

"Далековато до аула" — мелькнула мысль.

Спутники не испытывали никакого беспокойства и явно не понимали моей внезапной охоты задержаться. Пришлось проделать слишком трудный переход, чтобы откладывать желанный отдых.

— Предлагаю продолжить путь, — произнес старик, — вы готовы идти? — обратился он ко мне по-русски.

Теперь у меня не было сомнений. Одним движением я выхватил у противника посох и повалил его на землю, заломив ему за спину руки. Шапка слетела с головы "старика", мы увидели светлые волосы и веревку, к которой крепилась ложная борода.

— Как видишь, причина боя не в моем неуважении к старшим, — произнес я, глядя на Байсара, который не успел проронить ни слова.

Подоспевший князь связал нашему пленнику руки. Я поднял брошенный на землю посох, в котором оказалась тонкая сабля.

— Занятные ножны! — хмыкнул Долгоруков. — Почему ты не догадался? — спросил он Байсара.

— Человек говорил на чужом мне языке, который я знаю плохо, — ответил горец, — не даром говорят, что на нашей земле рассыпался мешок с языками, которые всадник Аллаха вез всем народам мира...

Пленный решил покориться судьбе и не пытался вырваться.

— Он посыльный злодеев? — сурово спросил горец. — Позволь, я убью его, а тело бросим здесь без погребения на съедение голодным шакалам!

Рука Байсара решительно потянулась к кинжалу.

— Повременим, — я преградил путь горячему сыну гор. — Путь он расскажет нам про своих друзей... Но лучше сначала добраться до аула и попроситься на ночлег!

Конечно, возникло сомнение, что свободолюбивый горец, не станет слушать никаких доводов. Однако Байсар призадумался и, нехотя, решил ненадолго сохранить жизнь пленнику. Мое второе предложение об отдыхе было встречено более одобрительно.

Предоставив пленника в распоряжение горского спутника, мы продолжили путь верхом. Несчастному пришлось плестись за нами, поскольку к его рукам Байсар привязал веревку, другой конец которой закрепил на своем седле.

— Поедем в обход, — решил я, указав на узкую ращелину, ведущую к короткой дороге, весьма прекрасное место для засады.

— Но так вы догадались, что перед нами не почтенный старец? — спросил князь.

— Окончательно я уверился в своих догадках, когда "старик" сказал мне "вы", ведь у горцев нет такого обращения... А до этого, — я задумался, — странно, что человек преклонных лет один и пеший отошел столь далеко от аула... Да и слишком резво он шагал, и на посох почти не опирался... А ведь ловко придумано нарядиться стариком — чтобы мы спешились и стали легкой добычей для нападавших...

Только после разоблачения "старика" мне удалось собрать свои мысли.

Байсар с восхищением смотрел на меня.

— Ты очень мудр! — воскликнул он. — А мой разум Шайтан сумел обмануть...

Когда мы ступили на широкую проезжую дорогу, проходящую сквозь аул, солнце уже скрылось за хребтами, и сумерки окутали горную равнину.

"Инквизитор" за весь путь не проронил ни слова, кроме как "Вы встали на сторону армии Дьявола!".

Наше появление в ауле не могло не вызвать всеобщего оживления. Особенно радовались любопытные ребятишки, принявшись дразнить пленника. Подбегут, дернут его за одежду, и деру в сторону к своим хохочущим друзьям-братьям-сестрам. "Инквизитор" стоял с гордым видом мученика, вызвав у меня непреодолимое отвращение.

Но взрослым оказалось отнюдь не до смеха. Они шептались, испугано глядя на нашу "добычу". Однако нас проводили в просторную саклю, упиравшуюся в скалу. Пленника по просьбе Байсара отвели в яму.

Наконец мы оказались в просторной комнате, приятно окунувшись в тепло от горящего очага после вечернего горного холодка.

— Пусть никогда не потухнет огонь в твоем доме, гостеприимный хозяин, — произнес я, вспомнив одно из наиболее добрых пожеланий-приветствий.

— Благодарю тебя, путник, — ответил хозяин.

Мы устало опустились на деревянные скамейки возле огня. Хозяин дома, человек средних лет весьма типической внешности, велел принести нам поесть.

За ужином я предоставил Байсару право рассказать о причинах нашего странствия. Слушая его речи, хозяин все больше хмурился, почесывая подбородок.

— Там в крепости Шайтан, — произнес он, когда Байсар закончил свой по-восточному красочное повествование, достойное быть положенным на песню. — Я покажу вам, куда идти, но никто не отправиться с вами... Послушайте мои слова, не берите с собою пленника, он накличет несчастье, лучше убейте по дороге...

— Мы хотели допросить его, — пояснил князь.

— Злодей солжет, — ответил горец, — убейте его сразу, иначе он одурманит вас речами Шайтана! — он уверенно повторил свои слова. — А пока ешьте, пейте, отдыхайте, завтра вас ждет трудная дорога...

Больше хозяин дома не проронил ни слова.

* * *

Утром мы отправились в дальнейший путь. Нас провожали мужчины-домочадцы, поскольку по традициям при женщинах нельзя садиться верхом.

— Не ударяйте коня, — предупредил я Долгорукова, — иначе хозяин может подумать, что мы недовольны его приемом...

Князь, весьма уважительно относившийся к обычаям народов, внимательно выслушал мои наставления.

Пленник вновь плелся за нами. Байсар постоянно бросал на него злобные взгляды, твердя:

— Позволь мне убить его!

Удивительно, что пылкий горец спрашивал моего позволения. Наконец мы остановились передохнуть. "Инквизитору", к явному недовольству Байсара, тоже достался наш провиант.

— Расскажи нам о своем пристанище, — спокойно попросил я пленника, который, уплетая наш сыр, ответил презрительным взглядом.

— Не слушай его речей, — перебил меня горец, — вспомни, что сказал тебе мудрый человек из гостеприимного аула...

Возможно, он прав. Не думаю, что мнение местных жителей вызвано простыми суевериями. Как узнать, что фанатик не заведет нас в ловушку?

— Убей его, — решился я.

Байсар выхватил кинжал, намереваясь расправиться со злодеем по закону гор. Пленник не дрогнул, вновь воображая себя святым мучеником. Я перевел взор на Долгорукова, который с безразличием взирал на готовящуюся казнь.

Когда нож оказался у горла "инквизитора", тот робко взмолился.

— Я покажу вам дорогу, — пробормотал он.

— Подлый Шайтан! — прошипел горец. — Нет веры твоим лживым словам... Ты украл мою невесту, чтобы твои друзья убили ее!

— Нет-нет, не я, — пролепетал несчастный.

— Где девушка-горянка? — спросил я, надеясь, что Лейла единственная кавказская "ведьма", попавшая в лапы инквизиторов.

— Она в крепости, клянусь, — уверял нас пленник, — зачем нам ее далеко вести? Она еще жива! Сначала состоится суд!

Горец опустил кинжал, глядя на инквизитора, сдвинув густые брови. Тот самый горящий взгляд абрека, навевающий ужас на незадачливых путников.

— Девушка в крепости... в подвале, — повторил пленник.

Байсар махнул рукою.

— Пусть уходит, — решил он, — если оставит свои злодейства, Аллах поможет ему добраться живым... А если его сердце желает мучить и убивать юных дев, пусть станет пищей шакалов...

Ни прибавить, ни убавить, мне оставалось лишь кивнуть в знак согласия со словами спутника.

Освободившись от веревок, "инквизитор", не дожидаясь уговоров, поспешил вдоль горной дороги. Презрительно расхохотавшись, Байсар пальнул ему вслед из пистолета. Пленник ускорил бег. Мы видели, как пробираясь по краю горного уступа, "инквизитор" вдруг оступился и с криком свалился в пропасть. Невероятно — на ровном месте!

— Духи гор, которые хранят Лейлу, покарали злодея, — гордо воскликнул Байсар.

Мистикой меня не удивишь, оставалось согласиться.

Волнение не отступало. Наверняка, кто-то успел предупредить "инквизиторов". Выходит, подземный ход к крепости покороче наземных горных дорог.

Преодолев долгий запутанный путь, мы вышли к горной равнине, с которой открывался вид на невысокую мрачную крепость, построенную на крутом склоне.

— Дом Шайтана, — указал рукою хмурый Байсар.

Я огляделся. К крепости вела узкая тропинка среди скал. Как бы не стать добычей бдительных часовых... Любопытно, откуда появиться наш ловкий друг.

— Где мы встретимся с братом Генрихом? — спросил князь, наши мысли совпали.

Будто в ответ на вопрос, из расщелины в скале появился человек в серой одежде, который спешно направился к нам.

— А вот и он! — воскликнул я, — сумел пробраться...

Генрих, приближаясь, помахал нам рукою. Его лицо оставалось удивительно спокойным, будто он отправлялся на светский пикник.

— Что-то вы задержались, — произнес он озадаченно, — я уже начал беспокоиться...

— Не станем утомлять вас ненужным рассказом, — ответил я. — Где здесь можно укрыться, дабы обсудить наши дальнейшие действия за скудной трапезой?

— Неподалеку есть грот, — кивнул наш приятель.

Мы последовали за Генрихом. Байсар смотрел на нашего спутника с нескрываемым недоверием, сжимая рукоять кинжала.

Когда мы опустились на каменистый пол грота, я, наконец, приступил к волнующим меня вопросам.

— Прежде чем вы поведете нас в лапы "инквизиторов", — произнес я, — хотелось бы услышать от вас правду...

— Простите, не могу понять, — Генрих принужденно рассмеялся. — Чем вызвано ваше недоверие? Разве я не сражался с вами против злодеев?

Спаситель ведьм бросил взор на выход из грота, но Байсар, смекнув о его намерениях, тут же преградил возможный путь к бегству.

— Меня насторожила ваша осведомленность, — признался я. — Откуда вы знаете план крепости? И как вы изучили ходы подземелья?

Генрих явно смутился, с трудом пытаясь подобрать слова.

— Нашему обществу... — наконец, попытался пробормотать он.

— Обществу? — насмешливо перебил его князь. — Вы один, не так ли?

Мне оставалось только кивнуть, подтверждая слова Долгорукова, опередившего меня.

— Кто вам рассказал про подземелье и крепость? — задал я прямой вопрос. — Кто?

— Э-э... Некий горец за плату, я уже говорил вам, — спешно пробормотал Генрих.

— Он лжец! — воскликнул Байсар. — Горцы не бродят дорогами Шайтана и не бывали в его доме!

Рука черкеса вновь сжала рукоять кинжала. Генрих понимал, что любая попытка удрать от нас может закончиться для него весьма печально.

— Ведунья Анна, — подсказал я, — не так ли? Это вы виделись с нею... Её дар помог вам узнать дорогу по подземелью и составить план крепости...

— Ладно, не стану отрицать, — Генрих поднялся на ноги, скрестив руки на груди, — чёрт возьми, как вы догадались?

— Причины недоверия уже названы: ваша чрезмерная осведомленность и единоличная борьба с многочисленным врагом... Далее, как сложить два плюс два. У девушки, обладающей мистическими талантами, был поклонник, а вы получили знания, не ведомые никому...

— Кто вы? — спросил Долгоруков сурово. — Вы не защитник ведьм... Тогда, какого Дьявола, вам нужно проникнуть в крепость?

Казалось, благородный князь перережет горло обманщику, опередив горячего горца.

— Уж не Шайтан ли ты? — глаза Байсара вспыхнули недобрым огнем.

— Я авантюрист, — с улыбкой вздохнул Генрих, — на мою долю выпало немало путешествий, приключений, храбрых друзей и безжалостных врагов... Устав от странствий и риска, я притворялся священником новомодных религиозных учений. Нет, я не жаждал славы и богатства, мне хватало ограниченного круга состоятельных господ, которые обеспечивали мое существование... Прибыв на Кавказские Воды, я познакомился с ворожеей Анной, которая рассказала мне о злых людях, подземельях и крепости. Эти видения преследовали ее. Тогда я решился узнать подробнее, наверняка, в их подвалах водится золото, спрятанное со времен первых хозяев замка...

— Вы использовали влюбленную в вас девицу! — возмутился Долгоруков.

Генрих хохотнул.

— Анна была не столь проста, как вы думаете! — воскликнул он. — Она оказалась такой же авантюристкой... Мы отправлялись с ней в опасные прогулки по подземельям... Её дар хранил нас, и мы проскальзывали незамеченными... Девчонка описала мне крепость из своих видений... Постепенно я сумел собрать обрывочные рассказы в стройную картину... Мы предположили, что там есть древний клад...

— Значит, вы утверждаете, что ведунья действовала расчетливо? — спросил я, не скрывая иронии.

— Нет, мы, вправду, испытывали друг к другу сердечную склонность, — нехотя ответил Генрих, — Анна не желала золота, её привлекла сама авантюра, как ребенка привлекает новая игра ... Увы, для неё все завершилось трагично и, возможно, такая же участь ждет меня...

Он смолк, пытаясь собраться с мыслями.

— Ваше право последовать за мною или повернуть домой, — произнес он, разведя руками.

Его лицо выражало искреннюю растерянность.

— Мне совестно, что я решился использовать вашу помощь, солгав про тайное общество, спасающее ведьм, — Генрих усмехнулся, — действительно, вздор...

— Вы помогли спасти Александру, — заметил я.

— Верно! — воскликнул князь. — Не стоит принижать своего благородства...

— Я не мог поступить иначе, — Генрих явно не любил подобного внимания к своей персоне. — Оставим глупый пафос! Вы же люди дела, а не слов!