| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Почему себя не уважать?! Я такого не говорил никогда!
— Прохвост! Что она с тобой сделала? — я действительно не узнавал старого друга. — Она тебя приворожила? Околдовала? Ты где нашел-то эту чудо-женщину?
— О! Это прикольная история! Она жила с моим соседом, прямо на одной лестничной клетке, вот он однажды её и выгнал! Идиот!
— Чего? — эта история мне не показалась прикольной. Так себе затравка для романтических отношений. — А ты её типа подобрал?
— Почему подобрал? — в голосе друга звучала обида; он задумался, но тут же встрепенулся и яростно защитил свою пассию: — А если и подобрал, какая разница?! Она чуткая, она заботливая, а готовит как!
— Как? — всё это мне уже совсем не нравилось.
— Как мамка!
Я долго смотрел Димону в глаза, хотел понять, что с ним произошло, увидеть что-то ненормальное, может, какое-то воздействие, но всё вроде было чисто, да и Хворостов кипел энергией, а в случае приворотов такого обычно не наблюдалось. Я закончил сеанс с ногой и попросил друга перейти обратно в кресло.
— Это еще зачем? Не хочу! — уж слишком обидчиво он воспринял мои посягательства на свою подругу.
— Обычная процедура, проверю твою защиту, — я всячески сглаживал острые углы, которые сам и заточил.
Димон поддался на уговоры, но сидел показательно неровно, недовольно причмокивая языком. Я сосредоточился на сканировании его защиты: поле упругое, но в районе затылка легкая, почти неуловимая прохлада, тоненький ручеек, который, впрочем, не имел форму луча, скорее как сквозняк от приоткрытого окна. Уходя в себя во время сеанса, я постоянно возвращался к загадке пентаграммы, и даже обнаружив небольшую брешь в защите друга, не придал ей особого внимания. Я восстановил защиту Хворостова, повернув ладонь по часовой стрелке лишь один раз.
— Что-то не так?
На этот вопрос я не смог дать вразумительного ответа. И вроде все было как обычно, но с Димоном явно что-то произошло, и случилось это не вчера, не во время атаки Фадеевой.
— Извини, я последнее время мнительный чересчур, у тебя все хорошо, — я отмахнулся от нехороших мыслей, надеясь что резкая трансформация характера друга была связана лишь с его возрастными изменениями. Услышав мой вердикт, Хворостов заметно подобрел:
— Ну и отлично, кстати, наше приглашение в гости сильнее прежнего! Даже Оля хочет с тобой познакомиться! — друг хлопнул меня по плечу.
— Прямо так и хочет?
— Конечно! Я много интересного про тебя ей рассказал!
— Подожди, что именно? О целительстве рассказал?
— А то! Ты знаешь, как она удивилась. Говорит: хочу пообщаться с таким удивительным человеком! Поэтому ждем тебя в гости с нетерпением! Когда?
— Очень тяжелый вопрос, может, в воскресенье? — в субботу я хотел честно отдохнуть и побездельничать.
— Отлично! Ты передумал и поедешь с нами на природу?
— О, нет! Тогда давай потом как-нибудь, — я провожал друга до двери, уже обдумывая, как заставить пентаграмму принять твёрдое состояние.
Димон не умолкал, сыпля идеями и предложениями одно краше другого. Чтобы хоть как-то заткнуть его, я сделал ход конём:
— Как думаешь, как что-то неосязаемое сделать твёрдым?
— Ну не знаю, заморозить? — Хворостов запнулся на собственных мыслях, но ответил после недолгих раздумий.
— А если оно и так холодное? — тьма обжигала руки, это точно.
— Может, не такое и холодное, если не замерзает-то? Подожди, неосязаемое? Ты вообще про что? Про воду? — Димон глупо улыбался, не понимая, что я от него хочу.
Точно! Аниматор использовал конденсат в воздухе. Он пропитывал им пентаграмму, и благодаря этому она замерзала, обретая физическое естество.
— Димон, ты гений!
— Ну, рад, что пригодился, — Хворостов хихикнул в проёме. — Так значит, тебя ждать на следующей неделе? — он продолжил пытку вопросами, так и не дав мне закрыть дверь.
— Да, конечно, вы сначала в лес, а потом все вместе в кабак. Чур, я угощаю! — я уперся в ногу друга, аккуратно вытесняя его в коридор. Мне не терпелось проверить свою догадку.
— Может, лучше у нас дома? Обстановка всё же...
Я закрыл дверь перед носом Хворостова, не дав ему договорить.
— Отлично, тогда на следующей неделе! — Димон кричал из коридора, но я совершенно его не слушал, на раскрытой ладони уже чертился темный знак.
— Так, и чем ты это тут занимаешься?! — Яр соизволил посетить меня как нельзя вовремя.
— Только Димона выпроводил, хотел чая попить.
Пришлось разогнать черный туман, пока Яр не заподозрил неладное. Опять начнёт ныть о недопустимости использования тьмы, как будто это запрещено какой-то конвенцией. Интересно, после смерти я тоже стану таким же занудой? А нет! Первое, что я сделаю, набью Яру морду, оторвусь, так сказать, за все пережитые унижения с его стороны. — А ты что хотел? Тоже чаю?
Получилось грубо, и даже нелепая улыбка не спасла положение.
— Очень смешно, — Яр не успел появиться, а у нас уже назревал конфликт. Всего со второго предложения. Это определённо рекорд. Впрочем, отделаться от Яра другим способом и не получалось. — Я вообще-то пришёл попытаться тебя вразумить последний раз! Не лезь к Догматову. Ничего, кроме проблем...
— Догматов! — чашка с кипятком чуть не упала на ковёр. — Я совсем про него забыл! Спасибо, что напомнил, Яр!
Призрак шипел от злости, но не был в силах помешать мне; я накинул пиджак и выскользнул из кабинета.
— Покорми рыбок, пока я не приду, — крикнул я ему из коридора и рассмеялся. Яр не полез за словом в карман:
— Не обольщайся, на тебе только хомяк, вот ты и думай, где и как его искать!
Я прикусил губу: хомяк, не забыть про хомяка! Не забыть!
* * *
Прошлое
Тварь возникла у меня за спиной и потянула руку. Он прорвал защиту, не колеблясь и не раздумывая, как настоящий хищник. Тонкие нити жизни потекли из меня к нему алыми ручейками.
— Сфокусируйся на защите, как я учил! — Яра не было рядом, но голос его звучал отчётливо и больно.
И почему он сразу не предупредил меня о том, к чему готовиться?! Мерзавец! Я бы не ел так плотно на ночь. Защита! Сопротивление! Моя аура то блекла, то снова набирала яркость. Существо на три или даже четыре головы выше меня. Огромное, худое с длинными руками и багровой кожей, усеянной мелкими шипами. Он замер и прикрыл глаза от удовольствия. Теплая человеческая энергия для них изысканный деликатес. В моем горле пересохло. Я собирал внутреннюю энергию, чтобы дать отпор. Слабость подкрадывалась дрожью на кончиках пальцев.
— Давай, сейчас! — Яр буквально прокричал это.
Рывок, и я отпрыгнул в сторону, сделав кувырок через плечо. Тварь потеряла со мной связь и недовольно заскворчала, открывая маленькие глазки. Я рванул к стене, как можно дальше от Инфернала. Они огромны, но медлительны. Я прислонил к алому узору ладони. Яр показал мне, как выглядит печать запрещения, несколько дней назад, но только сегодня утром мне удалось полностью воссоздать ее на полу кухни. Дело оставалось за малым — перекрыть печать Инфернала, чтобы отрезать его от нашего мира. Я прикрыл глаза, сфокусировался. Сердце бешено билось в груди. Враг совсем рядом.
— Нет, не сейчас! Выжди момент! — крик Яра заставил меня прервать ритуал и отскочить в сторону.
Вовремя. Инфернал уже настиг меня и поднимал худую руку. Моя аура снова поблекла, но в этот раз я оказался быстрее и проворнее. Вскочив на ноги, я помчался к выходу. Нет, не для того, чтобы сбежать с поля боя, а чтобы отвести Инфернала как можно дальше от его портала. Как говорил Яр, создания Лимба слишком привязаны к своему миру и появляются в нашем только на короткое время и только чтобы поесть.
— Давай сюда, этажерка! — заорал я, выплеснув на врага свои напряжение и страх. Засмеялся и, дразня неприятеля, показал ему неприличный жест рукой.
Инфернал бодро следовал за мной. Несколько размашистых шагов, и тварь уже вытянула руку. Я ушел из-под удара, стремглав помчавшись к следующему углу. Я должен измотать врага пребыванием в нашем мире. Чем дольше он тут, тем слабее.
— Ну давай, гаденыш! Не поймаешь меня!
Хорошо, что Инфернал был один. Яр говорил, что очень часто они охотятся парами. Только я не понимал, почему он преследовал меня так долго, после самой аварии. Ведь прошло уже почти пять лет. Я сорвал с носа очки. Зрению они уже не помогали, а врага я чувствовал даже с закрытыми глазами. Я ушел от очередной атаки и заманивал Инфернала обратно ко входу. Тварь замедлилась. Он обернулся на алую печать, через которую вошёл сюда. Она горела уже не так ярко. Инфернал замешкался. Он двинулся обратно к печати. Наверное, хотел подпитать её или что-то в этом духе.
— Давай, Рома! Это твой шанс, — Яр говорил быстро, но спокойно.
Я ринулся гиганту наперерез, снова кувыркнулся через плечо и, влетев в алый узор, приложил к нему руки. Адреналин в крови зашкаливал, я послал в пальцы импульс и с неподдельной радостью смотрел, как по полу расползается печать запрещения. Инфернал вступил в ее узор и окончательно завяз. Он пошатнулся и что-то с обидой заскворчал. Я ринулся к стене, прижался к ней руками и, злобно рыча, подпитывал печать запрещения. Она разрасталась, захватывая и перекрывая вражеский узор. Алая печать гасла.
— Да, тварь! — я кинул очки на пол.
С каждым мгновением мои инстинкты обострялись. Мазня перед глазами принимала резкий и четкий вид, даже несмотря на полумрак. Я приник к противоположной стене, печать запрещения разрасталась под моей рукой и там. Инфернал оказался в ловушке. Он тянул ко мне руку, но утопал в болоте. За его скворчанием я мог поклясться, что услышал какое-то матерное слово в свой адрес, но не успел разобрать, какое именно. Алая печать смачно хрустнула и окончательно потухла.
— Молодец! Ромка, молодец! — Яр ликовал, а я обессиленно упал на колени.
Печать исчезла, а вместе с ней и приставучий Инфернал. Мой смех лился сквозь слезы. Уходя, я подобрал очки, но когда вышел на улицу и вдохнул прохладный столичный воздух полной грудью, вдруг осознал, что они мне больше не нужны. А вот неспешная и почти романтичная прогулка под огнями ночного города на пару с призраком прародителя моего рода была просто необходима. Мы болтали без умолку до самого дома, куда я попал только под утро. Яр предлагал мне выбросить очки, но я решил, что оставлю их как память о первом чудесном избавлении.
А утром мой телефон атаковал Хворостов. У него для меня было сверхвыгодное предложение, от которого просто невозможно отказаться. Он предложил мне работать вместе.
* * *
Настоящее
В вагоне МЦК я не рискнул призывать тьму. Возможность для этого была, но такие эксперименты лучше проводить в офисе или дома, подальше от посторонних глаз. Пока Тьма неосязаема, люди не увидят ничего подозрительного, но где гарантия, что, наполнив печать льдом, она не проявится в нашем мире вполне четкой формой, да и нельзя забывать что пентаграмма — в первую очередь оружие. Всего одно меткое попадание отправило меня на рандеву с Кумиром, и мне повезло, что мой род уже сталкивался с тьмой и она не убила меня. И это еще одна загадка, о которой я предпочитал пока не думать. Может, ответ крылся во снах? Может, именно в том лесу мой предок и познал Тьму? Мне казалось, следующий сон ответит на этот вопрос. Мне становилось не по себе от перспективы, что кто-то в моём роду преступал черту и вёл дела с Тьмой. А если он так же, как и я, использовал её в качестве самозащиты? Сложные вопросы не терпели легких ответов, и тут мне не стоило ждать помощи даже от Яра.
Еще раз прокручивая варианты взаимодействия с Тьмой, я вдруг подумал: подействует ли пентаграмма Чернобожцев на Инферналов? Может, в их случае лучше проецировать печать запрещения? Хотя, была ли разница в том, как выглядит тьма, если она и так наносила тварям из Лимба ущерб? Можно было создать круг с милой надписью: 'с любовью' или 'на долгую память'. И я действительно был готов улыбнуться этому обстоятельству, но поезд замедлил ход. Мы подъезжали к станции Дубровка. Моё внутреннее напряжение усилилось: неизвестно, что готовила мне встреча со старым следователем, который попал в беду?
У входа в условленный ресторанчик я нервно потёр руки: к ним подступала дрожь. Ко всему прочему, мы выбрали не самое спокойное время для встречи. В обеденный перерыв в ресторане аншлаг, а я не видел Догматова десять лет. Узнать бы старика. Тогда ему было уже в районе сорока, сейчас, должно быть, за пятьдесят. Хорошо, ориентир задан: надо искать мужика в возрасте, который будет за столом один.
— Здравствуйте, меню? — молодой человек в фирменном костюме на входе уже брал меня в оборот.
Я растерянно принял толстую кожаную папку с залихватскими ценами. Бесполезно было что-то у него спрашивать, я прошёл в зал, всматривался в лица ничего не подозревающих людей. Когда я нашёл Николая Федоровича, тот усердно рассматривал меню и не отреагировал на нависшую над ним фигуру. Следователь терял хватку?
— Ну и так и будешь молча стоять и даже не присядешь? — Догматов заговорил, даже не кинув в мою сторону мимолетного взгляда. Я невольно улыбнулся: нет, с ним всё хорошо, хватка на месте.
Мы пожали руки, и я молча сел рядом. Шок от встречи не давал мне сказать ни слова еще минуту.
Догматов — пятидесятилетний мужик, некогда спортивной формы, с ручищами как молоты и цепким взглядом опытного оперативника. По крайней мере, мне он запомнился именно таким. Таким я и надеялся увидеть его и по прошествии десяти лет, но сейчас передо мной сидела высохшая карикатура на былую браваду. Усы пенсионера давно приняли пепельный цвет, а вот растрёпанная шевелюра ещё держалась, сохраняя жидкий каштановый оттенок. Странный контраст; я смотрел на этого персонажа из своего прошлого с открытым ртом:
— С ума сойти! Вы так изменились...
Когда та история с Урицким и кольцом закончилась, мне и в голову не приходило, что мы снова увидимся. Николай Федорович, впрочем, разглядывать меня не стал, как не стал и впадать в дремучие воспоминания о былых подвигах:
— А ты так и остался всё тем же двадцатилетним раздолбаем! Давай сразу к делу...
Он быстро раскладывал фотокарточки.
— О боги...
Мне хватило короткого взгляда, чтобы отвести его в сторону и протяжно застонать. Ну, только не опять!
— Что такое? — Догматов растерялся. Ему тяжело понять мои муки.
— Да что за дела?! У вас у всех мания, что ли? Если в моей жизни появляются полицейские, значит, обязательно потащат смотреть на трупы!
— Да? У тебя уже такое было? — Николай Федорович задумался, но продолжал тасовать файлы из уголовного дела, как колоду карт.
Рядом с каждой фотографией он положил листы бумаги, на которых отпечатались ксероксом предсмертные записки жертв. Всего их было трое.
— Да, у меня такое прямо сейчас! — я успокоился, только когда выпил воды из графина.
— А водку здесь подают? — Догматов осмотрелся по сторонам, но, к счастью, официант успел скрыться из поля зрения.
— Так полдень, не рановато ли? — я осторожно принюхался к следователю. Подозрительный выхлоп ударил в нос перегаром не особо качественного коньяка. — Вы, надеюсь, не на машине?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
