Уф-ф-ф! Стоп! А где моя "всадница"?! А я-то думаю, что так легко стало идти. Пришлось лезть обратно, не бросать же девчонку.
Кто б сомневался. Вот она! Повисла на ветвях, смешно дрыгая ногами, и Финистов тщетно пытается её оттуда стащить. Это с больной-то рукой? Девицу я сдёрнул, порвав ей при этом рукав, за что меня тут же отругали.
Нет, раз так жалко одёжку, так бы и висела, ожидая, пока её высочество придёт снимать кто-то более аккуратный. Примерно это я и высказал девчонке, та в слёзы. Кэп за неё заступаться. Короче, мы поругались.
Ей богу, достали! Мало того, что всю дорогу приходится тащить их на своём горбу, так ещё и поучают!
— Ну всё, хватит! — рявкнул на них, — Так, — постучал девчонке по каске, — крепкая, должна выдержать, — она и ойкнуть не успела, как я перехватил её тело поперёк туловища, — Придётся действовать тобой, как тараном, иначе никак.
— Эй! Я не хочу! Не надо! Отпусти! — задёргалась Ленка, да так, что я её едва не выронил
— Что ты, в самом деле?! С ума сошёл?! — возмутился Финистов.
— Да ладно, уж и пошутить нельзя, — хмыкнул ему в ответ.
— Шуточки у тебя какие-то дурацкие! — вскипела "принцесса".
— Других нету, — развёл я руками, — Двигаться будем или нет?
— И как ту пробраться? — поинтересовался офицер.
— Как-как?! Ползком!
Иначе никак. Было б чем рубить заросли, уже давно вырвались бы на свободу. А так, как уже говорил, стволы и ветви ломались плохо. Попробовал вырвать куст с корнем, оказалось, что там под землёй всё переплелось и запуталось ещё сильнее, чем на поверхности.
Не имея возможности переть напролом, пришлось проползать под кронами у самой земли. С повреждённой ногой Ленка быстро двигаться не могла. Приходилось её то подталкивать вперёд, то тянуть за собой. В паре мест, где проход был пошире, какое-то время полз с ней в обнимку, вновь вжимаясь лицом в девичью грудь. Блин! Хорошо, что сзади шумно сопел кэп. Не будь его, одними обниманиями под подхихикивания "Ой, Леш, осторожно, щекотно же", у нас дело не закончилось. И кусты б помехой не стали... в крайнем случае, можно было б выбрать маленькую полянку...
Случись такое лет на двести раньше, или будь у Ленки многочисленные родственники — суровые блюстители нравов, точно пришлось бы жениться! Впрочем, тогда, прижимаясь к её аккуратненьким округлостям... я и сам был не против связать себя узами брака.
М-да-а, вот что бывает, когда начинаешь думать не головой, а... кхе-кхе... совсем другим местом!
Ладно, мечты-мечтами, но мы выбрались на какую-то тропу.
Похоже, я брякнул это вслух.
— Тропа?! Где она?! — заозиралась Ленка.
— Да вот же, гляди!
— Это ты называешь тропой?! — ужаснулась девчонка.
— Ну да! Вот увидишь, идти будет легче!
Лучше бы я этого не говорил, потому что, несмотря на мой малый рост, взять девчонку на закорки не удалось. Сам я двигался легко, а вот "пассажирка" возвышалась надо мной, как башня, задевая за всё, что ни попадя. Приходилось то волочь её за собой... тут она опять начинала за всё цепляться, как правило — больной ногой... то тащить подмышкой. И то и другое было чертовски неудобно, да ещё эти причитания и всхлипывания.
Не-е, я, конечно, понимаю, что её действительно было тяжело, да и действие обезболивающего подходило к концу. А кому легко? Мне вон тоже, следовало отлежаться, а не тащить на горбу эту "королевну".
Проклятье, как же я вымотался! Ломились через заросли минут десять... "Двенадцать минут, двадцать че..." "Ладно, хватит!" — оборвал я свой "секундомер" на полуслове... или точнее — полуцифре.
Пофиг! Десять минут или двадцать, но за... замумукался я так, будто продирался через дебри целую вечность. Мне этот чёртов лабиринт мне уже поперёк горла. Как только в зарослях появился просвет, подхватил девчонку на спину и рванул вперёд, сил моих уже не было бродить вдоль живых стен.
— Эй, погоди! — крикнул позади Финистов.
Куда там, в этих древестно-кустовых катакомбах я не желал находиться ни единой секунды. И потому, вылетев из них на волю, едва не сбил с ног "сладкую парочку" — Провалова с рыжим, в пене и в мыле тащивших мой "рюкзак".
— Откуда вы?! — ошарашено уставился на нас тощий.
— Оттуда! — мотнул я головой в сторону зарослей.
— Ой, мальчики, что с нами было-о! — воскликнула Ленка, — Вы не поверите!
— После расскажешь! — оборвал я её, — Где остальные?!
— Вон, впереди, скрылись за поворотом! — отозвался теперь уже Провалов.
Точно, мог бы и не спрашивать, просто настроить тепловые "визоры". Маршрут кросса тут петлял меж зарослей, за которыми уже успели "затеряться" другие кадеты.
— Где Оболенский? — спросила Лена.
— Там, впереди, — откликнулся "Рыжик".
Про кого это они? А-а-а, дошло. Выходит, Галицкий у них — Голицын, а Оболов — Оболенский? "Не падайте духом поручик Голицын, корнет Оболенский, седлайте коня." Понавесили кликух начальству. Шутники!
— А "Сокола" где потеряли? — поинтересовался меж тем здоровяк.
— Что встали, кадеты?! — выскочил из-за кустов офицер. Вот он, лёгок на помине, — Вперёд, бегом, марш! Норматив ещё никто не отменял! Потерпите, совсем немного осталось.
Ну да, "А ну, рысцой и не стоять!" Оба кадета с новыми силами рванули вперёд, видно короткая заминка пошла им на пользу, или появление командира подстегнуло... Особо над этим не раздумывая пристроился следом.
К тому времени мои мозги решили объявить забастовку. Всё вокруг стало, как в тумане... Вернее, не совсем так. Память исправно продолжала всё считывать и записывать, организм функционировал, как и прежде, а вот сознание... Всё вокруг в миг стало каким-то смазанным и отстранённым... как будто дальнейшее происходило уже не со мной.
В общем, те последние полкилометра... "триста восемьдесят семь..." "Знаю, знаю! Можешь не продолжать!" — вновь перебил внутренний "калькулятор"... Короче, "допилил" их кое-как, даже не заметив, как мы оказались на взлётном поле.
Опомнился только тогда, когда Ножкина неожиданно замолчала. До этого её рот ни на секунду не закрывался. Правильно! Её-то беречь дыхалку не надо, а язык без костей... Рыжий спросил, она ответила, и понеслось. Пошла заливаться соловьём, да так, что не остановишь.
Финистов её не прерывал, ну а мне чего? Я ей не командир! К тому же её трендёж... после гиперболизации произошедшего с нами изрядно напоминавший рассказы барона Мюнхаузена... меня весьма позабавил. Даже поправлять не хотелось... не было ни сил, ни желания...
Так и прибежали мы к "парадному входу" Русского сектора. Оба кадета, широко развесив уши, с щедро навешенной на них лапшой; "Ясный Сокол" баюкая свою правую руку, которая, похоже, к тому времени у него здорово успела разболеться... Обезболивающее как раз перестало действовать... Не знаю, почему кэп не приказал вколоть им с девчонкой ещё одну порцию... Может, больше нельзя было, или просто не подумал, что аптечках у подчинённых может остаться лекарство... или хотел сразу обратиться к медикам... Кто его знает...
В общем, момент, когда девушка потеряла сознание и отцепилась, я благополучно проморгал. А поскольку мы уже успели миновать "кладбище погибших кораблей"... как я окрестил про себя эту свалку разобранных и полуразобранных остовов... преимущественно — глайдеров... Но были здесь корпуса и покрупнее. По крайней мере, с той стороны взлётного поля точно... что-то такое же большое... Эх, надо было рассмотреть получше, но куда там...
Обернувшись, Ленку я смог поймать за шкирку лишь у самой земли. Поэтому она не впечаталась затылком в бетонку... не знаю, помогла бы ей каска от сотрясения или нет... зато всем телом она "приложилась" от души... колени-то мне пришлось отпустить.
— Что ж ты её не удержал?! — набросился на меня Финистов.
— Я ж думал, нас сзади кто-то страхует! — не остался я в долгу.
— Быстро в медпункт! — рявкнул офицер.
"Яволь майн фюрер!" — чуть было не брякнул в ответ, вовремя прикусив язык.
— Куда?! — только и произнёс, вскидывая безвольное тело на плечо.
Капитан бросился к проходу, я за ним.
Блин! Как потом всё завертелось... Девчонку у меня сразу отобрали, самого — в дизинфекцию.
— Ему — полную! — бросил Финистов.
Ну спасибо тебе, отец родной! Век не забуду!
Короче, всех кадет и сопровождавших их офицеров прогнали по "малому кругу ада"... так тут называлась эта процедура... когда "клиенту" не нужно раздеваться. Его обеззараживают "в собственном соку" — прямо в одежде и обуви. Мне ж была уготована иная участь. Пришлось полностью раздеться. Хорошо, хоть бинты снимать не заставили, ведь они бактерицидные, сами всю дрянь уничтожают.
Шапку тоже пришлось снять, отчего мои "локаторы" показались во всей красе. Хорошо, что в "предбаннике" не было камер, лишь тепловизоры. Подглядывать за чужим стриптизом служащим было запрещено, но должны ж они были знать, что там с "гостями". А то начнёт кто-нибудь от химии и высоких температур "кони двигать", а этого никто не видит.
Тем лучше! Нефиг им любоваться на мои "эльфийские ушки", не то вновь кто-нибудь "шибко нервный" непременно схватится за оружие. Не, я, конечно всё понимаю: граница, возможное вторжение инопланетян и всё такое... Но любая паранойя должна ж иметь какие-то пределы, а то этот цирк слишком утомляет.
Дальше меня ждала "сауна", где всё вредоносное должно было хорошенько прожариться и пропарится. Ну, это мы уже проходили. Раньше, на "Ледлоу". К счастью в этот раз "потчевать" нервнопаралитическим газом меня никто не собирался.
Потом я весь такой чистый-пречистый, со скрипящей кожей и стоящими дыбом волосами, вывалился в послебанник... А как ещё назвать это помещение, если оно "после"? Тут ещё почти пять минут пришлось "париться"... в смысле — ждать, пока умная "стиралка" не вернёт мне одежду.
Честно говоря, уж не чаял её увидеть в целости и сохранности... слишком долго с ней возились. Но нет, было что надеть. Правда в местах разрывов ткань "распушилась", так что прорехи теперь было не заделать. Только если наложить заплатки. Но в таком количестве... Да проще выбросить! Надеюсь, мне дадут новую спецуху... или нет? Ладно, там видно будет.
Напялил бельё, которое теперь, полиняв, выглядело винтажным антикваром. Хорошо, хоть цело, без дырок.
— Лёш, ты ещё здесь?! — с риторическим вопросом на устах ворвался в комнату Гумбадзев, — На, держи! — сунул он мне в руки какую-то фигню камуфляжного цвета, — Счастливо! — и прежде, чем я успел хоть что-то сказать, поблагодарить или спросить, пулей вылетел обратно.
И что он мне подсунул? Я чуть "подрегулировал" зрение, а то в тусклом свете дежурного освещения "подарок" майора было не разглядеть.
Что это вообще такое? Чулки какие-то... или носки... Тянутся, будто резиновые. А-а, это ж — бахилы. Одеваются прямо на ботинки или сапоги для хождения по заражённой местности.
Не понял, а чего у них подошвы нет? В смысле более толстой поверхности по низу. Так их и стоптать недолго... или это какие-то одноразовые? Хотя, чего это я? Дарёному коню в зубы не смотрят. Дают — бери, а бьют — беги.
Вот только зачем мне они? У меня ж теперь обуви нету. Берцы... того... тю-тю...
Я посмотрел на свои ноги с торчащими когтями.
Мать его! Что-то с головой совсем не то. Туплю и туплю. Спасибо майору! Он же специально мне эти "носки" дал, чтобы когти скрыть. С теми, что на руках было гораздо проще: достаточно лишь сжать кулаки или сунуть в карманы. А вот на ногах... сразу бросаются в глаза.
Это в секторе Содружества никого ничем не удивишь: тут тебе и "вампиры", и "демоны" с раздвоенными языками и "зомби" с несмываемыми тату... Про всевозможный пирсинг я вообще молчу...
Иногда диву даёшься, на что способны люди, чтобы хоть как-то выделиться из общей массы, если по-другому не получилось. С удовольствием махнулся бы с кем-нибудь из них местами... а то просто титанические усилия приходится тратить на то, чтобы казаться таким, "как все"... И всё без толку.
— Тресь! — один из когтей пропорол казавшуюся такой эластичной и прочной оболочку.
— Мать твою! — не сдержался я.
Ну почему у меня когти не втягиваются, как у кошек?! Вот было б здорово! Нет, что-то у той "ржавой железки", что меня проектировала, внутри точно было недоработано. Нет, в принципе, я и так к своей жертве могу и так подкрасться "на мягких лапах", что она даже ничего не почует, но с прячущимися когтями было бы... прикольнее.
Блин! Как я пальцы не поджимал, тонкая "подошва" всё равно оказалась продырявлена. Приходилось стараться, чтобы когти хоть не торчали из обувки, как у волка из "Ну, погоди!"
Аккуратно ступая, осторожно потопал к выходу. Снаружи меня уже ждали.
— Кадет Серебров?! — смерил меня взглядом незнакомый полицейский.
Настороженный остролицый субъект. Не то, чтобы очень здоровый, но на вид достаточно жилистый и крепкий... При этом он смешно поводил своим длинным носом, будто хотел во мне что-то учуять... Или это у него привычка такая?
— Он самый, — отозвался я.
— Проследуйте с нами, — указали мне на глайдер.
Что ж, раз приглашают, грех отказываться. Вот только, к чему всё это?
— И куда мы направляемся? — на всякий случай поинтересовался я, когда наше "крыло" уже взмыло в воздух.
— Куда надо! — буркнул самый угрюмый из сидевших рядом мордоворотов и, по-видимому, самый старший из них.
М-да-а-а, слыхали: "российские полисмены — сама любезность". Хорошо, хоть ногами "месить" не начали... даже не пытались... Попробовали бы!.. Мало б не показалось!
И вообще... повезло им. В другой раз я б точно им что-нибудь сказал... такое же приятное. Слово за слово, хрен знает, чем бы кончилось дело.
А сейчас не до этого... был чуть жив. Просто смертельно устал... Не то, что "собачиться", лишнего слова вымолвить не было никаких сил. Только взглянул этак на их гнусные рожи...
Блин! С такими лишь на расстрел водить... Твою мать! Меня будто током шибануло. Я ведь о таком варианте даже не думал! Внутренне напрягся, быстро "сканируя" "соседей". Да нет, не может быть! Ненависти ко мне они точно не испытывали. Вот только... зачем она палачу? Ведь для него убивать — это "просто работа".
Хотя... Маловероятно всё это... Если б хотели ликвидировать, сделали это сразу... ещё за куполом... Зачем куда-то везти? Или при дезинфекции... Тоже вариант, любой газ можно незаметно подмешать... Куда б я делся из той "душегубки". Впрочем, к чему ломать голову над способами собственного убийства? Наверное, это всё от усталости.
Как бы то ни было, расслабляться не стоило. Поэтому я поступил с точностью наоборот. Откинулся, прижавшись спиной и затылком к стене, и закрыл глаза, сделав вид, что задремал. В действительности так оно и было, тем более, что отдых был нужен позарез. Давненько я так не выматывался, по-моему, вообще ни разу. "Абсолютно верно", — тут же вежливо подсказал "комп". Лучше бы он за "периметром" также следил, а то повадился поправлять меня на каждом слове... то есть на каждой мысли.
Дыхание стало тише, пульс реже. Всё, я "сплю", а то, что в этот момент прекрасно всё "вижу" и слышу, даже ещё лучше, чем обычно, это никому знать не обязательно.
