— А что на это скажет твоя мама? — провокационно усмехнулся я, толсто намекая, что кто-то однажды хвастался, что у неё правильная и приличная мама.
— Ну-у-у… — малышка натурально шаркнула ножкой, отводя взгляд.
— В общем, главное — атмосфера, и виноградный сок нам вполне подойдёт, — начинаю наполнять бокал девочки.
— Умг… ты неправильный инкуб-десу! — она забавно надулась. — Такие извращённо-извращенческие извращенцы не должны себя так вести-десу!
— Юкари, — я улыбнулся, поигрывая бокалом, — мы ведь оба знаем, что ты уже давно поняла, кто я такой.
— Ничего не знаю-десу! Ты — извращенец-инкуб-десу! — забавно замотала головой ведьмочка. Стадия отрицания? Или она просто боится? Всё-таки репутация у моих сородичей та ещё, да и мои действия как бы намекают, что получена она не на пустом месте. Хм… хотя нет, не боится, иначе бы сбежала или хотя бы попробовала сбежать. Возможно, для неё это просто такая игра? Всё-таки не стоит забывать, что при всём своем разуме, она ещё ребенок.
— Ну, как скажешь, — я хмыкнул, пригубив сок из своего бокала. Серьёзно, не буду же я над ней издеваться, попивая вино, когда ей самой в нём отказал? Тем более как раз для меня-то разницы не было никакой, сок даже был предпочтительней, так как опьяняющего эффекта на меня алкоголь не оказывал, а без него любое вино не сказать чтобы сильно отличается от сока в лучшую сторону. — Ты кушай, добыть этот шницель было непросто, знаешь ли.
— Умг… — последовав моему совету, юная дочь рода Сэндо таки сделала кусь, а распробовав, переключила внимание на расставленные угощения — понравилось. — Вкусно, — вынесла вердикт высокая комиссия.
— Я рад, — киваю. А после не могу удержаться. — Итак, могущественная ведьма, дружная с суккубой и вампирессой, глубоким вечером завлекла скромного мальчика-подростка в уединённую тёмную комнату… Что дальше?
— Э-э-э-э… — ох, вот это лицо. Милый паникующий помидорчик, какая прелесть… — Я… эм-мааа… я не думала об этом-десу! М-м-м… — фиолетовые глазки судорожно забегали по помещению в поисках спасения, пока не зацепились за мой пиджак. — Скажи, а как ты распутал мою следилку-десу?
— Ох, Юкари, ты сидишь на романтическом ужине с извращённо-извращенческим извращенцем-инкубом и спрашиваешь у него, как он распутал твои чары? — улыбка сама просилась на лицо. Хотя как раз в её характер это вписывалось — Юкари вообще не умела незаметно менять темы, всегда именно резко переключаясь, когда хочет уйти от ответа. — Я уже говорил тебе, что ты прелесть и моё тёмное демоническое естество растекается в нежности и восторге при одном твоём появлении?
— П-перестань-десу! — красные щёчки малышки стали ещё насыщеннее, а сама она неосознанно сгорбилась, стараясь стать как можно меньше. — Это… это очень смущающе! — хех, а без публики эта ведьмочка не такая и оторва, как я считал. Забавно… Хотя после суккубы-пуританки… Окей, мир, ты продолжаешь меня удивлять.
— Мне положено искушать и смущать юных дев, — я зажевал кусочек мясной вырезки. — Ну да ладно, давай вернёмся к твоей следилке. Наложила её ты очень качественно, но вот сама структура чар несовершенна и слегка «течёт». Пусть на территории Академии это и не критично, но за её пределами… я бы предложил тебе сделать ещё один внешний контур.
— Но тогда маячок будет отрезан и от меня-десу, — нахмурилась ведьмочка, даже забыв о смущении, — и я не смогу никого отследить.
— Просто выдели экранированный канал для себя, к тому же это тебе поможет понять, если твою метку найдут и попытаются вскрыть, чтобы отследить источник.
— М-м-м, сложно-десу, — она покачала головой, — многоступенчатый образ у меня не получится удержать-десу.
— А ты строй поэтапно, через надстройку — тонкости исполнения тебе точно хватит.
— Но тогда чары будут слабее и менее стабильны-десу! — возмутилась Юкари.
— Так тебе не «Доспех Духа» или «Метеоритный Дождь» творить, а следилку вешать — ей и не нужна прочность. Стабильность же как раз поддержит дополнительный экранирующий круг.
— Хм-м-м… Мням, — об ужине молодой и растущий организм тоже не забывал, — интересная мысль-десу. Ты неплохо разбираешься в магии… для извращённо-извращенческого извращенца-десу!
— Польщён столь высокой оценке, о грозная колдунья, — я немного отвлёкся, уделив внимание салатику, — и, коли так, готов и далее продолжить твоё обучение… в различных направлениях, — нет, мне не надоест её смущать — она так забавно реагирует и суетится.
Тем не менее магия действительно сильно увлекала девочку, и я мог её понять — когда я только осознал себя и свои возможности, магия стала тем, что не дало мне поехать крышей. Да и просто это здорово — понимать, что одной твоей воли достаточно, чтобы перекраивать мир согласно своему желанию. Разумеется, всё не так просто, волшебство — это не «дунул-плюнул и получил результат», а сложнейшая наука на стыке с искусством, однако фактов это не меняло — пока я не выучил всё, что было в библиотеке моего дома по части магических манипуляций, я не успокоился. И встретить такого же фаната, пусть ещё весьма юного, но весьма начитанного и талантливого, что ни говори, было приятно. В итоге, мы проболтали ещё часа два, прежде чем глаза Юкари начали слипаться. Так что на этом наш «романтический ужин» был признан оконченным, и я проводил девочку до общежития. И, как и положено по завершению такого ужина, прощание кончилось поцелуем. Насмешливым и в нос, но для юной колдуньи и этого хватило для полного набора впечатлений. Ну что же, девочке явно понравилось, да и мне, чего уж там. Разумеется, ни о какой страсти с моей стороны и речи не идёт — даже в костюме горничной она ещё слишком мала, чтобы мысли заходили дальше идей о «потискать и приласкать», но этот заряд милоты… м-м-м, да и чего скрывать — собеседник из Юкари прекрасный, особенно на тему магии. Увы, ни Мизори, ни Куруму в этом почти не разбираются, больше полагаясь на свои расовые таланты. Но… у нас ещё будет время это исправить, однако процесс будет небыстрый, да и я хочу, чтобы они сами заинтересовались. В общем, леди Сэндо смогла утолить мой голод по общению на тему колдовства, за что ей большое спасибо. Нужно будет обязательно повторить.
* * *
Следующий день я мог наслаждаться видом дико смущающейся при любом взгляде на меня ведьмочки. Особенно большим наслаждением в этом виде было то, что смущённая Юкари искала «утешения» у Моки, а потому тискала и жамкала её едва ли не с утроенной силой. Нет, серьёзно, дело дошло до того, что не знающая всей подоплёки «Прогульщица» на голубом глазу предложила им пойти и уединиться, а работу они бы с девочками доделали… Ох, какое лицо было в этот момент у Акасии! А вот мелкая при наличии свидетелей, казалось, такое чувство, как стыд, утрачивала полностью, так что вместо покраснения или там какого бы то ни было невнятного и смущённого бурчания у неё становилась очень задумчивая мордочка. Бедная Мока… вот кто краснел и стеснялся за двоих, если не троих — не забываем о сбледнувшем Цукунэ и том, что он немножечко валенок-стесняшка, причём я до сих пор не пойму, то ли в силу воспитания, то ли пробивающегося инстинкта самосохранения, выраженного в том, что его организм таки благополучно выстроил цепочку «Мока испытывает стресс, неважно, какого плана — Мока хочет стресс заесть — Цукунэ вкусненький» и потому превентивно нервничал при виде возбуждённой Акасии. Печальный и обиженный на судьбу Гин мог лишь тяжело вздыхать, окидывая толпу девчонок полным страдания взглядом. Ну и меня — взглядом, полным зависти. Но вот хорошее и отдохновенное на этом закончилось, и начался негатив. Нет, он не был связан с кем-то из клуба журналистики, разве что косвенно. А начиналось всё так…
Закончив с окончательной версткой и вычиткой, мы запустили тираж в печать, а далее, как и положено честным монстрам, пошли этот тираж распространять. Замечу, безвозмездно! То есть даром. Так ещё и девочки, вспомнив, в каком виде раздавали газету в первый раз, решили, что обязаны провести через это и новеньких, а те, оценив предложенный «семпаями» вариант «костюма разносчицы газет», подозрительно напоминающий форму горничной из какого-нибудь эротического произведения, дружно бросили задумчивый взгляд на меня и… правильно, на всё сразу же согласились.
Двадцать минут спустя, откачав бедного боборотня, мы таки вышли на площадь перед главным зданием академии, где и разместили столы с газетами, а девочки пошли эти газеты раздавать. Популярность была… Просто вах! Цукунэ стал кем-то вроде интенданта и выдавал леди новые порции по мере раздачи старых, а мы с Гином взяли на себя роль охраны, во избежание всяких… Инцидентов, скажем так. Правда, порой мне казалось, что охранять красавиц нужно в первую очередь от самого вервольфа. Но, к чести перевёртыша, тот в руках себя держал и не позволял ничего лишнего. Вообще, как мне кажется, постоянные обломы и нахождение в среде «видит глаз, да зуб неймёт»… ну, не зуб, а… кхм… не важно, в общем, находясь в подобной среде, парень прокачивал свою Волю стахановскими темпами. Интересно, а оборотень-монк возможен? Гин вполне может стать первым. А газета тем временем расходилась с бешеной скоростью, и как бы мне ни хотелось иного, но причиной тому было не хорошее оформление или интересный сюжет, а личности раздающих. Нет, серьёзно, народ даже пытается подходить по второму разу и дерётся за места — вон того парня в очках, что второй раз подошёл к Юко Цутами, спалили на этом и чуть на месте не закопали, ибо желающих и так много.
Впрочем, пофиг, процесс идёт, процесс популярен, ну а всякие «малозначительные» нюансы… на то я и дьявол, чтобы играть на них.
Всё изменилось, когда к нашему столу подвалила группа, одетая в однотипные строгие чёрные… хм, то ли это были «перепиджаки», то ли «недопальто». Во главе шёл блондин со столь спесивой и высокомерной рожей, что ящерки-гопари, пытавшиеся сожрать Юкари, смотрелись бы рядом с ним приличными и скромными парнями.
Комитет общественной безопасности или, как его ещё называли, дисциплинарный комитет. Позиционировали себя как борцунов за всё хорошее против всего плохого, эдакая ученическая полиция. Вообще, с учётом характеров монстров и ёкаев, организация более чем необходимая. Вот только, как и всё в этой Академии, эту самую организацию создали через жопу. Вместо того, чтобы выделить взрослого серьёзного демона, возможно, из учителей или прочей администрации, что это дело бы контролировал, разбирал ситуацию и отдавал команду «фас» для разборок и помощи обиженным и угнетённым, всё отдали на откуп самим ученикам. В результате чего весь этот комитет почти мгновенно выродился в обычную банду-стаю, что хорошо было видно и сейчас — по сопровождающим блондина кадрам, явно подрабатывающим его шестёрками. Эдакая мелкая гопота на подхвате. Все, судя по повадкам — падальщики. Выделяющаяся форма, лежащие на плечах бокены, сиречь деревянные палки с закосом под форму катаны, хамоватое поведение с расталкиванием замешкавшихся на пути учеников… В общем, не нравились они мне. Однако до сих пор мне не было до них никакого дела, да я и не пересекался с ними по сути. Официальные свои обязанности ребята не выполняли, даже не утруждаясь патрулированием коридоров, ко мне не лезли и не факт, что даже на занятия какие-то ходили, так что и делить нам было нечего. До сего дня.
Народ на площади затих и слегка расползся, тем не менее продолжая внимательно наблюдать, а мои девочки инстинктивно потянулись ко мне и спрятались за спиной… М-м-м, приятно. Тем временем блондинистое чмо подошло к нашему столу и раскрыло рот. Всё «приятно» мигом померкло, вытесненное сначала раздражением, а потом и откровенной яростью, той самой, что вошла в легенды и слухи, но, в отличие от вампирской, не вызывает страха и испражнений в штаны, ведь страх перед вампирами впитывался с молоком матери от тех, кто эту ярость видел и смог пережить. Мои сородичи очень редко оставляли после себя хоть что-то живое. Но всё по порядку.
— Приветствую, я Куйо — глава комитета общественной безопасности, — пытаясь изобразить учтивость, чуть поклонился блондин. Нет, сама речь и жесты были выполнены на хорошем уровне, выдавая как минимум наличие учителя хороших манер, но вот выражение лица при этом как у братка, что пришёл к новенькому требовать «налог» за место на рынке и просто исполняет ритуальный танец.
Гин встал рядом со мной, задвинув рукой за спину высунувшуюся было Куруму. Это уже говорило о многом, как и чувства оборотня, что в такой близи я вполне мог уловить. Смесь подавляемой ярости, злости… и страха. Один из Высших монстров, пусть молодой и ничего толком не умеющий, но Высший, боялся нашего визави. А Куйо тем временем, даже не удосуживаясь такой мелочью, как дать собеседнику представиться в ответ, продолжал:
— Хе-хе, так вы и есть клуб журналистики? — блондин взял одну из газет со стола. — Хмм, нечего сказать, хорошая работа… — он прикрыл глаза, а я уже знал, что будет дальше, — однако… — резкий «зырк», сочетаемый с давлением Силой. Надо сказать, довольно внушительной, — кто дал вам право раздавать газету подобного содержания? Не помню, чтобы она проходила нашу проверку! — а вот дальше он сделал то, что я действительно не ожидал.
Он резко долбанул ногой, ломая стол. То есть я понял, что будут качать права и выгибать пальцы, но… эй, нормальные мафиози говорят вежливо, пусть и надменно, собственно, как он и начал, а ломать собственность, ноги или лица «собеседникам» нужно вечером, в отсутствие свидетелей и при условии, что «собеседник» не понял «вежливой просьбы человека чести».
Такая резкая выходка, грохот и разлетевшиеся во все стороны газеты с коробками из-под них заставили несколько моих девочек испуганно вскрикнуть, но этот труп даже внимания на то не обратил, уже разоряясь яростным криком во всю глотку:
— Это большая проблема! Всякий сброд творит, что хочет, нарушая мир и порядок в академии! Вы поняли меня?! — ботинок демона вдавил в землю один из выпусков газет, кроша и то, что осталось от столешницы под ним. — Только мы, Комитет Общественной Безопасности, стоим на страже покоя в Академии! И что бы вы ни собирались сделать на её земле, вы сначала должны получить наше разрешение!
— Да!!! — поддержали его прихлебалы, азартно бросившись пинать и опрокидывать коробки и остальной инвентарь.
— Мы и впредь будем сурово пресекать любую недозволенную деятельность! — не унимался лидер, добавляя в голос «силового давления», хоть и криво-косо, но для слабых монстров более чем внушительно.
