Зверь лютый Книга 11. Фанфики

Аннушкин "жёлудь" оказался очень полезным. Пока одна его на языке мотает — молчит. И, вынужденно, слушает себя. Свои ощущения. Что позволяет мне получать удовольствие самому и доставлять ей. Только "жёлудь" надо обязательно на шейную цепочку — может проглотить при глубоком "ахе".

А вторая довольно связно и структурировано излагает полезные сведения. Потом — меняются. Потом снова: меня давно не было, много интересного накопилось. Потом... обе отползают к себе. А я — чешу. Чешу князь-волчонка за ухом и тоже отползаю.

Проблему с говорливостью я решил. Такое простенькое приспособление — и настолько эффективно!

А вот другая проблема... Буквально через пару дней столкнулся. Называется: "синхронизация менструального цикла в женском коллективе".

И что характерно: ни одна сволочь... извиняюсь — попаданец или историк — о методах противодействия — не рассказывает.

Теоретически... Отравление, переохлаждение, сильный стресс... Но не пороть же их! За "синхронизацию". На самом деле есть простой и приятный способ "рассинхронизировать": половой акт. И то, и другое неоднократно экспериментально проверено в среде американских студенток. Нет. Ну что вы?! Конечно. Не мною. Есть... исследователи и там.

Здесь аналог — женские монастыри. Там у всех — как у игуменьи. Как у одной сбилось — Во! Заблудила!

Прикол в том, что такая "рассинхронизация" срабатывает, когда из множества — одна. А когда обе сразу? — Не помогает.

Другой напрашивающийся вариант — увеличение поголовья. Начиная с некоторой численности, связность в коллективе снизится ниже критического уровня. Происходит "секционирование", формирование "партий"... Естественно — враждующих.

Мда... А оно мне надо?

Надо обдумать проблему, решение как-то не складывается.

В восточных царствах типа Персии или Османской империи гаремы съедали половину царских ресурсов. Вторая половина шла на армию, строительство, культуру, науку... У меня главный ресурс — собственное время. И расход его... похоже.

Проблема взаимной привязанности девушек разрешилась "силою вещей" и "административным ресурсом": я отослал Елицу к Маре. Там открылся обширный фронт работ и пространство для инноваций. Там закладывались основы моих технологий "извлечения правды".

Марана очень воодушевилась при виде Толстого Очепа. Ну, ещё бы — такой яркий представитель хомосапиенсов! Большой.

"Богатое тело — прямо в анатомический театр" — русская классика.

Хотя существенно похудевшее за время принудительного совместного путешествия.

Мара начала с физиологии: как действуют на самца-бандита различные биологически активные средства. Кипяток, например.

Мне же было интересно получить из главаря городской банды информацию. Кто, когда, сколько...

Свежий пример в Больших Елбунах показал, что в "Святой Руси" деньги в землю зарывают. Предполагаю, что у предводителя бандюков заначка должна быть больше, чем у мирного печника.

Для ведения дознания и, главное, его протоколирования, отправил туда Елицу — она уже достаточно грамотна.

Пару раз, пока одна молчала от "жёлудя", а другая от усталости, успел прочитать небольшую лекцию по основам проведения допросов.

Трифена — существо романтическое и богобоязненное. Затыкала уши и печалилась:

— Как же так?! Ведь это же обман?! Это же больно?! Ведь только чистосердечное раскаяние...

Она — поповна, "закон божий" — с "молоком матери". А Елица — смердячка. Из большой, бедной и девической семьи. Ей все три уровня "правдоискательства": беседа, расспрос, пытка — вполне по душе.

В паре с Мараной они не только великолепно играли классику — злой-добрый следователь, но и ввели очень интересную модификацию: злобная старуха-колдунья и нежная, наивная внучка.

По моим наблюдениям, что киевский Саввушка, что мой Ноготок, в ходе своего "правдоискательства", работают в обычном для "Святой Руси" стиле — ломать личность допрашиваемого болью, пока он не выйдёт на вынужденное сотрудничество.

Технология вечная, активно применяется и в 21 веке. Я же искал новых путей. Я прогрессор или кто?! Понятно, что пентотала и амитала у меня тут нет. А вот белена, красавка, дурман... Гиосциамин, скополамин... по доступным мне реактивам — вполне.

Не надо только нервно кричать: "сыворотка правды!", "элексир истины!"...

А что, гражданин, вам есть что скрывать? От товарищей, от нашего, исконно-посконного народа? Вот на Востоке арбу не смазывают: "Не тати едут. Пусть все слышат!". А вы, гражданин конкретный, не хотели бы громко поскрипеть? По интересующей нас теме?

Основа в технологии не сложная. Кипящий чистый спирт, поташ, серная кислота... Вот дальше... повышая скорость срабатывания и глубину погружения... Интересны варианты с частичной амнезией, с неконтролируемым возбуждением речевого центра, с добавкой некоторых "глюкогенов" и общей психической подготовкой. Типа надежды на чудо в виде явившегося, в образе невинной девочки, ангела небесного.

Елица настолько входила в образ, что как-то попыталась дать мне пощёчину, когда я, во время очередного посещения заимки, вздумал задрать ей подол. Конечно, она мгновенно вспомнила "своё место" и ножки сама раздвинула. А я оценил её актёрские способности и не только отымел, но и наговорил кучу комплиментов. По сравнению с ранее знакомыми актрисами — разница в последовательности этапов.

И ещё одно её удивительное свойство: она оказалась способной формулировать вопросы.

Попаданцы совершенно игнорируют этот аспект. Очень часто ты видишь человека, который что-то знает. А вот что именно...

— Очеп, где ты зарыл свои деньги?

— Это... тама...

Карту со своими захоронками он нарисовал. Сколько — сказал. А вот спросить:

— Откуда они?

Получить списочек его операций, выяснить его связи, обнаружить, что он связан с городской верхушкой и конкретно с тысяцким Бонятой Терпиличем...

Это нужно было догадаться. Елица — смогла.

* * *

Среди попаданцев очень распространены технические выверты типа изобретения пороха или дирижабля. Мне же ближе информационные технологии. Вроде "обработки информационного мусора", активно запущенной шефом германской разведывательной службы BND Рейнхардом Геленом, форсированное психологическое давление, типа "момента истины", описанного в "Августе 44", модификации традиционных ритуалов веры, вроде исповеди карбонария в "Оводе", или суеверия, аналогичного "восстанию из мёртвых" в склепе у Аннушки.

Разница, похоже, в стиле мышления, навязываемом средствами коммуникации 21 века.

Лёгкость в доступе к значительной части информации уничтожает привычку к прикладыванию усилий по поиску её труднодоступной части. "В сети — всё есть" — постоянный рефрен. Это — просто неправда. Ещё забавнее то, что даже имеющиеся в сети ответы трудно найти: нужно уметь ставить вопросы.

Мелочи вроде порядка слов в запросе, языка или домена, из которого вы выходите в сеть, могут дать разную информацию и принципиально изменить ваши личные представления о, например, количестве танков, сожжённых в знаменитом танковом сражении под Прохоровкой.

Огромное количество информации, вроде бы относящейся к интересующему вопросу, меняет не только её восприятие, но и собственно набор целей, круг интересов. Хомосапиенс цифровой эпохи становится более эмоциональным и менее интеллектуальным.

Для телевидения это особенно характерно. СМИ дают не информацию, но лишь информационный повод для формирования эмоций.

"Зверьё внучка любила, регулярно смотрела по телевидению "В мире животных", а если показывали слонов — от экрана её было не оторвать, но когда я интересовался, сколько весят бивни или новорождённый слоненок, или до какого возраста он сосёт мать — то, что я узнавал уже из первой страницы слоновьего раздела у Брэма, — она это даже отдалённо не представляла. "Про что же рассказывает твоя передача?" — "Показывают, как слоны обливают друг друга водой из хоботов". — "И всё?" — "Ну, как они идут по саванне, а слонятки бегают у них под брюхом". — "А тебе не хотелось бы узнать, какого веса бревно может поднять слон или сколько он живёт?" — "А зачем?". Её вполне устраивала сама цепь визуальных образов — без их содержательного наполнения".

Большинство моих современников, функционирующих в таком "визуально-цепном" стиле мышления и восприятия, непригодны ни к прогрессорству, ни к "правдоискательству".

Обратите внимание: не по физическим или душевным свойствам, не по жизненному или технологическому опыту. По мозгам: "видят, но не разумеют" — "А зачем?".

* * *

Целый букет прогрессорских инноваций: технологий "поиска правды", методик ведения бесед и расспросов, подавление и перенацеливания личностей — создавался в то лето на заимке у края "Мертвякового луга" и отрабатывался на материале накопленных товарно-денежных ценностей смоленских "запольненских татей".

Кстати, о деньгах. Уяснив себе роль прясленя в денежном обращении на "Святой Руси", я, естественно, не мог пройти мимо. Нафига деньги зарабатывать, когда их можно просто печатать?!

Пошла технология "святорусской денежной эмиссии".

Прокуй... это отдельная тема. Но, после серии взвизгов и приключений, он сделал разборную форму под эти биконические... "грузила". Такая двухслойная железная плита с дырками и штырьками. Мой первый "печатный станок".

Сыскалась и подходящая глина. Только не розовая, как овруческий шифер, а голубенькая. Её оказалось довольно много вдоль русла реки.

Я сперва переживал насчёт гендерного соответствия цветов. "Пряслень" же — для женской прялки! Мужской прялки в природе вообще нет. Но меня просто не поняли.

— Бабам всё едино — лишь бы покрасившее. Нашим нравится — у других-то такого нет!

Нашли подходящее место и стали копать. Я процесс — запустил, ответственного — поставил, команды — раздал и забыл. Тут, как раз, вообще гончарное производство запустили... И чего об этой мелочи вспоминать? Сидит дедок, мешает глину, заливает в форму, ставит в печку. Печка два раза в день выдаёт порцию обожжённых горшков и эту... "упаковку денег".

Сначала мы заменили все пряслени у моих смердов. По курсу два новых за один старый. Одновременно раздали новосёлам, у которых ничего не было. С записью в сумму общего долга за предоставляемые подворья, конечно.

Потихоньку меняли по такому же курсу в окружающих селениях. Но весной я с удивлением обнаружил, что изготовлено около сорока тысяч этих фиговин! А разошлось только полтысячи — остальное легло на склад.

Я уже говорил: "Святая Русь" — удивительная страна. Вот же — сундуки денег лежат! А никому не надо! Радует, конечно, что не покрали.

— А куда их? У нас стоко прялок нема.

Пресловутая "узость рынка" — даже деньги не берут!

Я разглядывал ящики, доверху забитые одинаковыми, биконическими, голубенькими керамическими "грузилами".

Одинаковый вес, цвет, размер... На донце каждой — одинаковая выемка в форме рябинового листа... Непарноперистый, с 11 почти сидячими, продолговатыми, остропильчатыми листочками... Прямо по учебнику ботаники. Или — по кусту рябины за окном.

Народ на складе вокруг меня притих, ожидая втыка.

— Сейчас "Зверь Лютый" ка-ак... какой дурень столько труда на дерьмо потратил?! Кто велел-недосмотрел?! Почему место барахлом заняли?...

А я молчал и офигевал. От внезапности и будничности наступления исторического момента. Пересыпал в горсти пряслени и понимал: вот оно, концентрированное и вполне однозначное выражение успешного прогрессизма. Вот этот обожжённый кусочек глины с дырочкой внутри — результат процесса, который будет в реальной истории повторён только в конце 19 века. Процесс индустриального производства национального уровня.

В два этапа: на уровне изготовления формы, повторяя литьём первую сделанную пару "дно-крышка", и на уровне собственно изготовления продукта — мы обеспечили стандартность, единообразие, одинаковость продукции.

Под Овручем — пряслени точили, каждый отдельно. Вот они и получались такими дорогими и разными. А мы использовали заливку однородным глиняным тестом, мы не меняли его рецептуру и режим обжига. Они все идентичны!

Первое в мире массовое производство. Первое! Индустриализация "Святой Руси" — началась! А они не понимают! Никто не понимает!

Передо мной на складе лежит количество изделий, сравнимое с годовой нормой потребления этого "товара массового спроса" всей "Святой Руси". Это означает, что моя деятельность даст отдачу национального, общесвяторусского уровня!

Я состоялся как прогрессор — создал, инновационным путём, "хендл" для влияния на жизнь целого государства.

"Пряслень" есть в каждой крестьянской семье. А у меня один дедок может "обпрясленить" всю Россию! Это не монополия волынских князей — там власть управляет производством на уровне законов, таможен, податей. А здесь — я сам, здесь — уровень собственного производства. Захочу — снижу цену, захочу — подыму.

Мы делаем товар "двойного назначения": и "национальные деньги", и "предмет повседневного обихода". Что происходит, когда национальная валюта быстренько дешевеет — моим современникам напоминать не надо. И какие возможности открываются для человека, который знает заранее... А уж тем более сам управляет "печатным станком"...

"Национальный дефолт невозможен. Пока у нас есть печатный станок" — американская экономическая мудрость.

Конечно, "пряслень" — только одна из местных "валют". Но самая массовая! Вот, я уже достиг "вятшизма" уровня "Всея Святые Руси". А этого никто не видит!

И не надо!

Потому что есть власти... Туземные власти для прогрессора — самая большая опасность.

Как-то не думал, что попаданцу необходимо скрывать свои успехи. Не от всяких мракобесов или обскурантистов, а просто от нормальных людей, просто озабоченных стабильностью отечественной экономики.

А ведь это — обязательно! Попаданец всегда... такая сволочь! А уж в экономике... хлебом не корми — дай нагадить и разрушить!

Поэтому "гадим и рушим". Но — тихо. "Никто не понимает"? — Молодцы. Так держать!

Последняя фраза вырвалась вслух. Народ переглянулся, ожидая детализации насчёт "так", и за что именно этого "така" держать.

Я старательно сделал равнодушное лицо, высыпал горсть колечек обратно в ящик:

— Гончары... пусть делают, ничего менять не будем. А вот людям торговым... Я вам внятно говорю: платить везде вот этими! Поняли?

— А... ежели... не схотят?

— Тогда вон теми, розовыми. От старья надо избавляться.

От "старья" — шиферных колечек — избавлялись долго: народ понял, что оно — "старьё" и стал избегать. Мои приказчики сразу залюбили собственные "деньги". Мы активно ими расплачивались на востоке — по Угре и Оке, на северо-западе — в Дорогобуже и Смоленске. Но главное: мы продвинули эти "грузила" на рынке в Елно. Наши — дешевле овруческих, а для погорельцев по Десне это существеннее привычности.

За три года мы вытеснили шиферные пряслица с Верхнего Днепра, Сожа, Десны, Угры и Верхней Оки. В качестве денег розовые колечки ещё ходили меж людей, но на прялках всё более висели наши, голубенькие. Мешок прясленей стал постоянной принадлежностью моих людей во всех поездках. Я, ещё ничего не понимая и не просчитывая, мягко, косвенно, безымянно, но ввязался уже в княжеские свары на Руси: мастерские под Овручом начали закрываться. Волынский князь Мстислав челобитным овруческих мастеров об обнищании не поверил, велел увеличить с них подати. От того ещё хуже стало. И не столь уж много потеряла волынская казна, а людей обидел.