— Эй, хватит! — не смогла молча наблюдать за этим Куруму, бросаясь вперёд. — Мы же просто раздавали газету!
Моё смещение в сторону и перехват девушки на полпути к блондину совпали с тем, как одна из девчонок «Комитета» плюнула в двигающуюся суккубу чем-то вроде сгустка паутины… впрочем нет, именно им она и плюнула, явно намереваясь спеленать мою синевласую милашку. И это стало последней каплей.
Паутина просто сгорела в воздухе в тот момент, когда Куроно оказалась у меня в объятьях.
— Куруму, пожалуйста, иди к Мизори…
— Ясно, в клубе журналистики опять весь сброд собрался. Впрочем, как всегда, — насмешливо хохотнула мне в спину та, кто плевался паутиной. Видимо, судьба своей атаки её не сильно насторожила. А следовало бы...
— Да… да как ты смеешь?! — возмутилась в ответ суккуба, пытаясь вывернуться из кольца моих рук, чтобы посмотреть на обидчицу.
— Выглядишь как расфуфыренная дура! Год прошёл, а клуб всё тот же! — мгновенно продолжила провокацию «паучиха».
— Куруму, — нежно взяв девушку за подбородок, силой заставляю её посмотреть мне в глаза, — пожалуйста, уходи. И вы все тоже, — перевёл я взгляд на остальных членов нашего кружка. Тёмная энергия клокотала внутри, а инстинкты, подстёгнутые недавним убийством, усложняли самоконтроль, но я пока мог заставить себя говорить спокойно.
— Ах-ха-ха-ха! Ну вы и трусы! — веселилась за моей спиной, по всей видимости, девушка блондина, ибо слишком уж нагло лезет поперёк лидера. — Зарубите себе на носу: если вы ещё хоть раз что-то сделаете без нашего разрешения, то так легко уже не отделаетесь!
— Наша газета… — с глазами на мокром месте выдавила из себя Юкари, нервно тиская свой магический жезл.
— Гин… — держать себя в руках было всё сложнее и сложнее, потому мой голос получился с нотками шипения, — уводи всех, — просить девушек явно было бесполезно — они не понимают, нужен кто-то способный соображать быстрее.
— Постой что ты… — испуганно вытаращился на меня оборотень. Сразу видно — понял!
— Именно то, что должен делать демон на моём месте, — отпускаю синевласку, до которой, кажется, тоже начало доходить, и оборачиваюсь к незваным гостям. — У тебя есть минута, чтобы увести наших и добраться до директора. Если он не хочет, чтобы его любимый барьер лопнул, пусть переводит всю энергию на укрепление границы с миром людей.
— Что?
— Все, кому дорога жизнь, бегите, — сообщил я уже собравшейся толпе учеников, не отрывая глаз от лица блондина, тоже явно сообразившего, куда ветер дует.
— Задумал сопротивляться? — расплылся в гадостной улыбке лидер «Комитета». — Не хочешь быть хорошим учеником и подчиняться на-хэк… — выдохнул он, получая по лицу усиленным тёмной энергией кулаком и отправляясь в полёт в толпу своих прихлебателей.
— Я не буду повторять дважды, — моя демоническая сущность требовала, звала, приказывала. И я поддался на этот Зов… и позвал в ответ.
Земля пошла трещинами, хотя в реальности крошилось само пространство, не выдерживая напора с Той стороны. Его корёжило, а из расходящихся швов мироздания сочилась энергия. Такая привычная, такая родная… и совершенно убийственная даже для демонов средней руки. Струи чёрного дыма зазмеились из земли по всей площади, стремительно стягиваясь в мою сторону. Тяжёлая, вязкая тёмная энергия, не знавшая контакта с жизнью и разумом уже многие годы — чистое, воплощённое Зло, рождённое из мучений и страданий жителей Земли, не разбирая, животное это, человек, демон или ангел.
Я вдохнул эту Силу, впуская в свою душу и позволяя слиться с собственной, в одно мгновение сбрасывая облик человеческого существа. Зелёная форма академии сменилась старым доспехом отца, руку, сжавшуюся в кулак, легонько кольнули выступившие когти, рога на голове улавливали малейшие движения магической и духовной энергии, а тело наполняло уже немного позабытое чувство лёгкости, заставляя рефлекторно распахнуть на всю ширину затёкшие крылья.
— Герцог земель Пандемония... — услышал я благоговейный шёпот суккубы.
— Д-д-дьявол! Настоящий! — не отставала от неё Юкари.
— Т-ты… — поднявшийся было на ноги блондин успел даже окутаться языками пламени, но сейчас увидел, на кого нарвался, и вся его бравада резко схлынула, — не может быть… вы же… вы же все вымерли!
— Как мило... — изменённые голосовые связки добавляли к моим словам инфразвук, отчего у всё ещё стоящего на площади Гиннея натурально встала дыбом шерсть. — Только что ты мнил себя хозяином жизни, а теперь дрожишь, поджав… хвосты, — я уже видел его истинную сущность и форму. Многохвостый демонический лис — йоко.
Сильное существо, особенно для монстров, представляющих из себя животных, способных лишь имитировать из себя человека. Для кого-то вроде Моки он был бы даже смертельно опасен, со своей сущностью одного из сильнейших огненных демонов мира и сильнейшего монстра в Японии, хотя в бою я бы всё равно поставил на алоглазую красавицу, банально потому, что её личная сила раза в два перекрывала энергетическую насыщенность этого лисёнка. Вот только если вампира он всё же имел шансы измотать и убить дистанционными атаками, то против демонов моего вида не имел шансов вообще, ведь что такое огонёк какого-то зверька против тех, в чьей крови течёт само адское пламя?
— Хшшш… — пусть Лис и боялся, но сдаваться без боя он не собирался. — Не важно! То, что ты делаешь — самая настоящая измена Академии! Этого более чем достаточно для смертельного приговора! Своим огнём я сотру все воспоминания о твоём существовании! — его лицо начало вытягиваться, превращаясь в морду, чем-то похожую на таковую у нашего пушистого друга, но более узкую и тонкую — лисью. Фигура налилась мощью, стала выше, огонь яростно горел вокруг него, плавя камень, а за спиной раздражённо вились лисьи хвосты… два… три… четыре. — Китсунэби! — львиная доля его энергии из тела перетекла на кончики хвостов, сложившиеся один к другому, и… — Умри!!! — в меня устремился широкий поток ревущего огня, грозящий накрыть добрую треть площади у меня за спиной.
— Астарт! — глупенькая верная Шираюки, похоже, единственная из моих девушек, так до конца и не понявшая, что я из себя представляю, отчаянно бросилась вперёд, чтобы защитить меня своим льдом от главного страха собственного вида — пламени огненного демона… И почему девушки-монстры такие непослушные, когда это особенно нужно?
Моё правое крыло выгнулось под противоестественным углом, перехватывая снежную деву и заворачивая в себя, пока левое трансформировалось в огромный перепончатый купол, закрыв за мной всех, кто мог попасть под атаку. Пламя же долетело до моего лица и… бессильно опало, не заставив ощутить даже тепла.
— Имеешь всего четыре хвоста и атакуешь меня огнём? — Мизори была выпущена, и мои крылья вернулись в нормальное состояние, но из-за того, что она могла пострадать… буквально умереть, с учётом разницы в силе… От этого ярость всё ярче разгоралась в моей крови, снося последние скрепы осторожности и здравого смысла. Ждать, пока директор что-то там усилит? В Бездну ожидание! Я — в своём праве, а кто считает иначе, отправится туда же, куда и ожидания!
В следующий миг время окружающего мира послушно застыло, и мой перекачанный тёмной энергией удар впечатал голову демона-лиса в оплавленную его усилиями брусчатку площади, поднимая тучи пыли и заставляя землю просесть на полтора метра.
Возможно, имело смысл снять крестик с Моки и пригласить поучаствовать в разборках… или хотя бы прикрыть остальных, но… поздно об этом думать. Жажда убийства застилала взор кровавой пеленой, первородная тёмная энергия, бурлящая в теле и непрерывно поступающая из трещин в реальности, требовала выхода, зубы сводило от нестерпимого желания вцепиться в горло моей добыче, а его такая близкая, но смеющая сопротивляться душонка наполняла рот голодной слюной. Тратить время на то, чтобы пригласить кого-то ещё… я физически был на это не способен!
— Вампиров до сих пор боятся в Китае и на ваших мелких островах, но их есть кому бояться… — схватив его за волосы на затылке, чувствуя, как когти между делом вспарывают кожу и рвут его лисьи уши, приподнимаю Куйо над землёй. — Ведь выживших у вас хватало… А вот после того, как мой род прошёлся по Африке и обеим Америкам, там почти не осталось монстров. И ты, жалкий комок шерсти из вида, от страха перед вампирами забившегося на эти мелкие острова, смел мне угрожать?!
Новый удар, впечатавший его морду в землю, сотряс площадь и углубил кратер ещё на полметра. Давно не знавшая свободы демоническая сущность наконец-то получила выход. Магия, хитрые планы, тонкие приёмы, телекинез — всё это было отброшено. Я просто бил, вкладывая в каждый удар столько тёмной энергии, что хватило бы в секунды умертвить средних размеров провинциальный город. В ответ Четырёххвостый пытался отбиваться: направлял на меня шквал Лисьего Огня, хлестал хвостами, отмахивался лапами, но всё было тщетно. Будь у него хотя бы восемь хвостов, там ещё о чём-то можно было говорить, но малолетка с четырьмя был для меня именно добычей.
Пространство продолжало дрожать и рваться, потоки Силы из Земель Пандемония, пусть и непригодных более для жизни, щедро вливались в последнего законного Владыку, благо я вполне мог выдержать этот поток. И это давало мне возможность бить. И бить. И снова бить, не обращая внимания ни на какие попытки сопротивления, ведь когда мне подобные сражаются в полную силу, для нас вообще нет понятия «резерв», лишь «пропускная способность». Происходящее даже боем было не назвать, это была казнь, пусть казнимый и был достаточно крепким, чтобы пытаться барахтаться. И хотя бесконечно такая подпитка продолжаться не может, ведь даже сущность Герцога Земель Пандемония начнёт разрушаться от слишком долгого пропускания через себя первозданной тёмной энергии, но на этого противника стойкости моей души точно хватит.
Пока я был занят превращающимся в сплошную кровавую гематому лисом, кто-то из его прихлебателей набрался смелости и попробовал добраться до девушек, то ли надеясь использовать их в качестве заложников, то ли просто в стремлении нагадить, но на подходе его встретил слегка запыхавшийся, но успевший вернуться вервольф, коему всё-таки хватило мозгов метнуться в администрацию. Тот момент, когда это произошло, я упустил из виду, но изменение конфигурации барьера почувствовал, как и настороженное внимание к своей персоне, ведь я сейчас реально мог низвергнуть всю эту местность в глубины Ада, пусть и ценой своей жизни… или фактом своей смерти, что в нынешних условиях просто взорвёт последние скрепы реальности и откроет перед главным зданием Академии прорыв в самые тёмные глубины Земель Пандемония, и тогда даже у директора шансы выжить будут куда меньше пятидесяти процентов.
К счастью, он это явно понимал и потому быстро переориентировал барьер на то, чтобы тот не пытался бодаться с рвущейся из нижнего мира энергией всех страданий и негатива планеты, а только отсекал карманное измерение Академии от мира людей.
Вернувшийся же Гин был настроен явно негативно, и, кажется, у него имелся личный счёт к некоторым "дисциплинарщикам". Оно и к лучшему, ведь пока он прикрывает девочек, я мог за них не переживать.
Неожиданно к буйству энергии присоединился ещё один источник, по своей плотности и силе почти не уступающий первородной тьме. Отвлекаться в бою не следует. Но то, что происходило, не было боем, а потому я позволил себе эту прихоть. И увидел Моку в её истинном обличии, что буквально на моих глазах закрыла своим телом Юкари, выводя ту из-под очередного потока чёрного дыма, вырвавшегося из новой появившейся в земле трещины. Тёмная энергия лизнула спину вампирессы, вызывая у той на лице короткую болезненную гримасу, и это… меня отрезвило. Я видел, что Акасия не пострадала, всё же мы являлись родственными видами, пусть каждый и пошёл «своим путём», да и силы в ней было больше, чем во мне без внешней подпитки, но осознание того, что я слишком увлёкся, стало предельно чётким. Анализировать свои поступки и поведение буду позже, а пока — пора было заканчивать, и желательно — подальше отсюда.
Мысленное усилие заставило разломы начать закрываться и напор тьмы ослабевать. Ад не хотел покидать землю, но повиновался наследнику своих хозяев. Ускорение — и я хватаю за шею избитого Куйо и взлетаю в небо. Минута полёта, и мы уже где-то глубоко в лесу, почти у самой кромки Барьера. Да… это место подойдёт. Продолжая держать одной рукой свою жертву за шею, я схватился ею за один из хвостов и, напитав мышцы тёмной энергией, дёрнул со всей силы. Округу оглашает истошный вой, пробившийся даже через пережатую трахею. А я на глазах своей жертвы пожираю его хвост. Один ритуальный укус — и орган, отвечающий за выработку и хранение энергий, растворяется в моей силе, становясь её частью. Секунды блаженства от ощущения пребывающей мощи и открытия «новых перспектив»…
И я тянусь к следующему хвосту, дабы повторить процедуру. Его животный ужас и отчаяние, рождаемые пониманием того, что с ним делают, служат одновременно приправой и самым изысканнейшим из вин к моему обеду. Да-а-а, именно поэтому наш род внушал такой страх и ужас, равно как и вампиры. Ведь мы можем не просто убить, этим никого из ёкаев не удивишь, нет… мы можем сожрать саму сущность своей жертвы, оставить от неё пустую и жалкую оболочку и тем самым увеличить своё могущество. Увы, это же стало и причиной нашей гибели. Когда большинство контролировало свои инстинкты и не жрало всех подряд, некоторые решили, что они лучше знают, каким должен быть мир, и, в тайне накопив сил на человеческих и прочих душах, подняли восстание, что переросло в гражданскую войну и за не полный век уничтожило прежде многочисленную расу.
Закончил трапезу я минуты через три, увы, как ни растягивай удовольствие, а надолго четырёх хвостов не хватило. Передо мной на коленях стоял и подрагивал искалеченный йоко, что даже в форме своей удержаться не смог. Убивать его я не стал по двум причинам. С одной стороны — это бы было слишком просто, а за его слова и поведение смерть — чрезвычайно лёгкое наказание, а вот провести века, а то и тысячи лет бессильным калекой, неспособным ни на что, кроме самых простых и примитивных трюков — это куда как интереснее. Оставь я ему хоть один хвост, он смог бы восстановиться. Да, за очень долгое время, да, мучительно, но смог бы. Однако йоко со всеми пожранными хвостами может восстановиться разве что чудом. И даже если у него есть родственники, а то и целый клан, такой жирный намёк заставит их в панике дрожать по своим норам, моля всех предков, чтобы я не решил их искать, дабы полакомиться ещё. А просто убей я его, это бы никого не испугало, и, чего доброго, нашлись бы мстители из дедушек и бабушек с уже с девятью хвостами. Нет, после нынешней трапезы я бы и их убил, но не смог бы удержаться и тоже сожрал их силу, а это путь к безумию. Нельзя слишком часто использовать этот метод, поглощение чужой сущности — это всегда удар по собственной. Ей нужно давать время, чтобы восстановиться, чтобы переварить. И ни в коем случае нельзя размывать объёмом в разы большим, чем обладает она сама. Мне же и четырёх хвостов хватит на многие месяцы бурления энергетики. Так что… пусть живёт. И мучается.
