Горгульи бодро занялись готовкой, разбудив, наконец, "спящих красавиц" в шатре. Первой вылетела Улдуз, которая немедленно кинулась инспектировать работу горгулий и Бониных артефактов. При этом заставила Боню залить казан его дистиллированной водой и разжечь под ним огонь из другого артефакта — "примуса". Света высунула из шатра длинную шею чуть позже, и на Бонин вопрос о самочувствии, ответила "все хорошо" таким умирающим голосом, что тот решил принять меры к ее лечению.
— Свет, — спросил он, — ты, вроде, говорила, что Камни Силы на драконов тоже действуют?
Света не стала отрицать.
— Тогда, давай, оборачивайся человеком, и пойдем, храм проведаем. Там лечение пострадавших от барабана Сартека должно было бы уже закончиться, так что не мешало бы и тебе на тамошнем Камне Силы шею поправить.
Света вышла не раньше, чем через полчаса. Вся из себя нарядная и улыбающаяся звездной улыбкой. Боня даже заподозрил, что она что-то с одеждой магией сделала. Ну не может закрытое платье такого свободного покроя так фигуру подчеркивать! Особенно все соблазнительные выпуклости. Плюс походка от бедра, хотя на ногах сандалии на немыслимых каблуках. К поведению, правда, не придерешься. Подплыла прямо к Боне, взяла под руку, сама прижалась.
— Ну, ты даешь, — только и смог выдохнуть Боня. — Даже не знал, что ты такой красивой быть умеешь!
— Если не очень хорошо себя чувствуешь, — вздохнула Света, — надо хотя бы хорошо выглядеть. Ты не против?
Против Боня, естественно, не был, так они под руку к храму и отправились. Пикси образовали почетный эскорт, Улдуз пристроилась сзади. Видимо, Светин вид и на нее впечатление произвел, шла тихо, держалась скромно.
Во дворе храма лежащих не наблюдалось, но создалось впечатление, что народа только прибавилось. Большинство прислушивалось к перепалке между Сартеком и Иситаем. Последний пытался учить шамана пользоваться модифицированным Боней барабаном. Сартек, вроде, и не спорил, но все время бубнил, что его наставник двадцать лет ему палкой вбивал куда, как и для чего по барабану стучать, и не может быть, чтобы его достойный учитель так заблуждался.
Боня хотел было вмешаться, но тут заметил, что всеобщее внимание переместилось со спорящих на более достойный объект, а именно, на Свету. Волна эмоций Боню чуть не оглушила. Правда, сами эмоции его не порадовали, внешне сдержанные кочевники внутри по кобелиному пускали слюни, а их дамы внутренне шипели, как рассерженные кошки. Боня срочно вырвал у Сартека барабан и стал выстукивать на нем благоговейное восхищение. Минут пять стучал, пока общее настроение переборол, самого проняло. Народ бухнулся на колени, а он, наконец, положил барабан, подхватил Свету и потащил ее к Камню Силы.
— Что это было? — шепотом спросила Света. — Я раньше такого в храмах не ощущала.
— Тебе тут бог вместо жреца на ритуальном барабане играет, а ты еще удивляешься, — буркнул Боня. — Ты в этом храме теперь тоже как богиня числиться будешь. Не знаю, правда, с какой специализацией, но скоро тебя о чем-нибудь просить начнут. Так что — готовься...
Перед Камнем Силы Боня опустился на колени и, вытянув вперед руки (вроде позы "черепахи" в йоге), навалился на него животом и коснулся лбом. Света последовала его примеру, встав на колени рядом с ним. Дракону сразу охватило сияние, только не зеленое, как было с кочевниками, а ярко-фиолетовое, под цвет Светиным волосам. Народ восхищенно ахнул. А вот на Боню Камень Силы никакой подсветки наводить не стал, только ману качал. Тот даже расстроился. Чтобы не сочли, что местный алтарь его не признал, по тихому зажег небольшой (с горошину), но яркий шарик света и прилепил себе ко лбу. Вид вышел дурацкий, да и видно стало плохо, но новый восторженный вздох у народа он все-таки вызвал. Значит, не зря старался.
Боня поднялся, а сияние вокруг Светы все не ослабевало. Стало как-то беспокойно. Боня подозвал Иситая и шепотом спросил, не знает ли он, что со Светой, и не опасно ли это для нее.
— Так Камень Силы ей сразу оба тела проверяет и лечит, а драконье тело ведь очень большое, так что так и должно быть, — пояснил Иситай.
Наконец, сияние погасло, и Света присоединилась к Боне.
— Ну как? — слегка взволнованно спросил он.
— Замечательно, как заново родилась, — улыбнулась дракона.
Настроение у Бони сразу поднялось, захотелось даже похулиганить. Подхватив Свету, он прилепил шарик света и к ее лбу, а затем, подвел ее к статуям богов и прилепил такие же шарики света ко лбу и им. Публика забилась в священном экстазе.
— Не привык тут народ к спецэффектам, — проконстатировал этот факт Боня. — Вот как на него действует!
Затем повернулся к Улдуз, которая так и шла за ними хвостиком:
— Скажешь жрецам, чтобы рядом с Камнем Силы какую-нибудь чашу с хной поставили. Пусть народ после причащения камнем себе на лбу хной пятнышко рисует. Будет, как в Индии!
Вопросов Улдуз не задавала, что такое "Индия" объяснять не пришлось. Ну а что подумала? Да, какая разница!
Собственно, на этом можно было и заканчивать, но тут у ворот храма возникло новое оживление. Там спешивалась большая толпа вновь прибывших, среди которых Боня заметил и Великого Хана.
Вид у хана был смурной. Он медленно шел, щурясь от яркого света и явно стараясь не делать резких движений. Но Боню заметил и даже подошел. Смотрел, правда, при этом не фокусируя взора, а как бы сквозь.
— Пришел посмотреть, что ты тут наделал, — взгляд сквозь Боню. Затем, сквозь Свету. — А это кто с тобой?
— Жена. — Боня повернул голову к Свете, которая снова держала его под руку. — Свет, позволь представить тебе Великого Хана народа Хифчаков Гулюка.
— Очень приятно, — вежливо наклонила голову дракона.
Гулюк не отреагировал:
— Ладно, показывай! Храм вижу, статуи вижу. Что еще сделал?
— Алтарь Отца-Небо и Матери-Земли воскресил. Пойдем, поклонишься, — сообщил Боня. При слове "поклонишься" Гулюк заметно напрягся. Боня продолжил: — Алтарь благословляет и лечит тех, кто следует заветам богов и предков. От похмелья тоже лечит.
До хана дошло.
— Ну так веди скорее, чего пустые речи разводить!
У Камня Силы Гулюк тяжело опустился на одно колено (на оба падать, видимо, решил, что много чести будет), оперся о камень руками и медленно опустился на него корпусом. Хана охватило зеленое сияние. Минут на пять. Вся свита стояла не дыша и смотрела. Наконец, сияние погасло. Хан слегка приподнялся, прислушиваясь к себе. Потом снова бухнулся на камень животом и с громким чмоком поцеловал его.
— Это он всех так благословляет или только достойных? — наожиданно спросил хан.
— А разве в свите Великого Хана могут быть недостойные? — дипломатично вывернулся Боня в одесской манере.
— Сам знаешь, что вполне могут быть, — проворчал хан, правильно поняв Боню. — Ну ладно, недостойных мы сами как-нибудь на голову укоротим. А с Духами Предков я где встретиться могу?
— В принципе, где хотите, но в храме, наверное, удобнее будет.
Хан возвысил голос:
— Слышали! А ну все вышли из храма! Я там с Духами Предков говорить буду!
Свитские рванули в храм исполнять поручение. Рьяно рванули. Изнутри послышался плеск, потом крики. Через минуту из храма стали бодро выходить люди, потом и свитские. Многие — в мокрых халатах (Боня мысленно позлорадствовал). Жрецов свитские тоже с собой выволокли. Хан молча кивнул, поманил жестом Боню и пошел в расчищенный для него проход. Свету Боня отпускать не стал, повел с собой, при этом кивнул Улдуз на барабан. Та подхватила его и пристроилась следом. Сартек в последний момент подхватил дочку под руку и тоже вошел в храм.
Впрочем, далеко идти не пришлось, барабан тоже не понадобился. Видимо Иситай, как-то потихоньку слинявший при появлении хана, предупредил остальных. Поэтому Ашин-Эди с женой, конем и нукерами уже ждали в глубине храма. Гулюк пристально посмотрел на Боню.
— Хорошо, Великий Хан, — понял тот, — мы оставим Вас побеседовать с Духами Предков наедине. Будем ждать Вас у статуй богов.
Света понимающе кивнула, выполняя разворот. Улдуз послушно повторила маневр, едва не уронив папу в бассейн.
— Смотрю, бассейн-то тут самонаполняющийся, — прошептал Боня, выходя из храма. — Столько воды расплескали, весь пол мокрый, а он снова полный. Шикарно магия наложена!
Ждали довольно долго. Некоторые придворные потихоньку стали подходить к Камню Силы и тоже к нему прикладываться. Помогало всем. А вот нукеры-телохранители мужественно терпели, неся службу. Хотя вожделенные взгляды на камень бросали практически все.
— Свет, может, проведаешь пока, как там у горгулий с едой дела обстоят? — спросил Боня. — Да и пикси надо попросить столов понаделать. Вон, сколько хан народа с собой привел, небось и жрать всех к нам потащит. Только погоди! Пусть тебя лучше пикси отнесут. Несолидно богине своими ножками топать...
Света улыбнулась, но возражать не стала. Народ к чудесам тут уже привыкать начал, но провожали ее взглядом почти все. Впрочем, скоро все головы снова повернулись к дверям храма в ожидании появления хана.
Хан вышел с крайне задумчивым выражением на лице. Было слышно, что вслед ему что-то продолжал громыхать Ашин-Эди, но мысли хана были далеко. Но на Боню он теперь посмотрел очень пристально, но заговорил явно не о том, о чем хотел спросить:
— Ну, деус, — хан с трудом, но определился с почтительным обращением, — веди меня к своему шатру! Продолжай чудеса показывать!
Боня хотел уже позвать пикси, но тут появилась Света. Уже в форме дракона. Подлетая, она изящно сдула народ крыльями, расчищая посадочную площадку рядом с Боней.
— Все готово, мой повелитель! Стол накрыт, гостей ждут!
— Это и есть твоя жена? — спросил Гулюк. — Так ты на ней не только ночью, но и днем ездить можешь?
Свитские дружно и радостно засмеялись. А Боне, когда хан усаживался на коня, пришлось лезть подруге на спину. Без кресла было не очень удобно, но она и не пыталась взлететь, а просто пошла рядом с конем хана, изрядно над ним возвышаясь. Хан задрал голову, глянул на Боню, но промолчал. Так и доехали, благо было совсем недалеко.
Обед прошел, как говорится, в спокойной и дружественной обстановке. Пикси постарались, соорудив столы в форме каре, где посредине остались горгульи с приготовленной едой, а гостям расставили скамейки вокруг. Для Бони и хана два кресла даже небольшим шатром прикрыли (Боня решил объявить благодарность тому, кто додумался).
Еды тоже хватило, хоть и особым разнообразием она не отличалась. Из гарнира горгульи натащили с базара только хлеба, зато жареного мяса было в избытке. Кочевники не возражали, вроде, им по образу жизни мясоедам быть положено. Свете тоже отдельную тушу чего-то немелкого на вертеле зажарили, она ее с максимально возможной деликатностью целиком и съела, похрустывая здоровыми костями, под восхищенными взглядами хифчаков.
"Мудрый" борщ пошел на ура, особенно среди не лечившихся на Камне Силы нукеров. Впрочем, хан Гулюк с прочими представителями местной аристократии тоже оказались любителями острого (или пожрать на дармовщину). А идея закусывать борщом почти неразбавленный спирт была воспринята не просто, как новаторская, но и требующая тщательного изучения. Так что Боне пришлось прямо на глазах у хана еще спирт генерить. Хан проникся, а узнав, что подобные чудеса может, в принципе, делать любой маг, сразу пообещал прислать Боне любое количество учеников, сколько возьмет. Только просил с обучением не затягивать, а пока хоть какой-нибудь запас огненной воды для нужд Сарая (дворца) оставить. А бурдюки он пришлет...
Боня уже было решил, что с деловой частью беседы он, хоть и с потерями (вот пришлет хан тысячу бурдюков...), но справился. Однако оказалось, что у Гулюка еще темы для переговоров имеются. Правда, начал он издалека, при этом явно имея в виду Боню напоить.
— Вот посмотрел я на тебя, интересный ты человек, — изрек хан, жестом подзывая кого-то из свитских и жестом же показывая, что ему с Боней надо налить пиалы спиртом почти до краев. — Надо с тобой познакомиться!
После чего Гулюк опрокинул пиалу в рот, запил "мудрым" борщом из другой пиалы и проследил, чтобы Боня сделал все то же самое.
— Интересный ты человек и знаешь много, — продолжил хан, — давай с тобой КРЕПКО знакомиться!
После чего процедура с приемом на грудь очередной пиалы со спиртом повторялась. Боня покорно пил, не получая от этого особого удовольствия. Захмелеть божественный организм все равно не позволял, разве что эмоции упившихся соседей действовали.
Повторив процедуру крепкого знакомства раз пять и потратив на нее литра полтора спирта, хан Гулюк приобнял Боню и перешел на доверительный тон.
Оказалось, что хану, неожиданно для Бони, понравилась идея самому стать после смерти призраком. Идти к Ашину-Эди в нукеры он, конечно, не собирался, а вот поделить с ним полномочия очень даже хотел. Особенно, когда узнал от Бони, что если урну с его останками будут по свету возить, то и он с ней путешествовать сможет.
— Пусть почтенный Ашин-Эди в своем храме народ наставляет, а я лучше поближе к хифчакам буду, — слегка заплетающимся языком говорил он Боне. — Привык я уже ими править, да и они ко мне привыкли. Так зачем нам расставаться? Я их и в походы водить буду, и здесь дурить не дам. Золотой век наступит!
— А новых ханов после себя совсем не допустишь? — поинтересовался Боня. — Не всякий наследник и при жизни отца слушает, а уж после его смерти...
— Прав ты хитроумный! — хан сделал попытку поцеловать Боню, но промахнулся. Пришлось повторить еще по пиале спирта. Затем Гулюк приподнялся, подался из шатра немного вперед, опираясь на стол перед ними, и возвысил голос:
— Слушай меня народ Хифчаков! По совету великих предков и многосильного алыма Бони! Волю свою говорю! Держитесь заветов предков и их веры, Хифчаки! Пока крепки мы верой и духом сильны мы и непобедимы! Помогут предки нам во всех начинаниях наших! От болезней защитят, силы дадут!
Откричав эти лозунги, хан прервался и поводил в воздухе рукой над столом. Кто-то из нукеров, правильно поняв жест, вложил ему в руку полную пиалу. Хан ее жадно выпил и продолжил.
— Волю свою говорю! Должен хан хифчаков примером быть своему народу! В вере тверд! Духом силен! С духами предков дружен! Сын наш Барбэ-Бек от веры отцов отошел. Не быть ему ханом! Да будет наследником моим брат мой младший и любезный — Верховный Шаман хан Сартек-Муалим! А вы да будьте свидетелями воли моей!
— А Гулюк-то на решения скор оказался, — подумал Боня. — Эк, с плеча рубит. Только ночью призраков впервые увидел, а вон какую комбинацию замыслил. Сартек, как "говорящая голова" для него, конечно, кандидат наилучший. Глупый и послушный. А ну, как не получится Гулюка призраком сделать? Тогда хифчакам крупно не повезет...
Хана, видимо, беспокоила та же проблема. Скоро помирать он не собирался, да и не хотел, но обеспечить наличие в Улуг-Улусе сильного мага в момент его похорон для проведения соответствующего ритуала, от Бони требовал самым решительным образом. Пришлось пообещать поскорее какого-нибудь мага подготовить и направить к хану. А затем — обеспечить постоянное дежурство хотя бы одного из наиболее сильных выпускников академии. Но хан все-таки до конца не успокоился и предложил Боне побрататься.
