3.1.Растущая луна: зверь во мне

— Уверен, — ухмыльнулся принц. — Не волнуйся. Если что — я тебя разбужу.

Его спутники заготовили дров, так что Ялмари пришлось только время от времени подкидывать дрова. Он вслушивался в ночную тишину, но по-прежнему не слышал ни одного животного кроме лошадей, то и дело переступавших в темноте. Странно — ведь вечером он подстрелил дичь, куда же зверье делось?

Когда раздалось хлопанье крыльев, он постарался сохранять спокойствие. Будто невзначай, чтобы не спугнуть наблюдателя, взглянул в ту сторону, откуда послышались звуки, и убедился, что это та же птица, что встретилась ему в лесу. Хищная, явно родственница сокола, но Ялмари такой еще не встречал: ярко-красный клюв, кончик которого словно окунули в белую краску, смоляное туловище, белое брюшко — очень красивая птица. Сидит в темноте и рассматривает всех по очереди. Но вот она заметила взгляд Ялмари, взмахнула крыльями и взлетела, исчезая в ночном небе.

"Хорошо это или плохо, что за нами так пристально следят? — размышлял Ялмари. И вынес вердикт: — Хорошо. По крайней мере, будем знать, что с нами не хотят иметь дело, что наша неудача — не случайность. Нас не захотели пустить".

Шрам сменил его под утро, часа за два до рассвета. Ялмари уже спланировал дальнейшие действия: если и сегодня не найдут дорогу и никто к ним не выйдет, вернутся в Цартан, оставят кого-нибудь присматривать за домом эйманов, отпустят Тагира. А сами будут готовиться к путешествию по пустыне. Придется взять больше человек. Риск, что среди них будет акурд, велик, но и втроем по пустыне не походишь. Это тебе не леса Энгарна.

От эйманов и Песчаного монастыря мысли утекли к Илкер. Днем ему приходилось нелегко. Иногда мерещилась жена: то девушка в толпе походила на нее, то в трактире различал ее голос или тихий смех. Но ночи вообще становились кошмаром — слишком хорошо он помнил проведенную с ней неделю. Вот и сейчас, стоило закрыть глаза, как он представил, что он вовсе не на жесткой земле, а у себя в спальне, а рядом, разметав волосы по подушке, лежит Илкер. А следом он почти физически ощутил прикосновения ее нежных рук. Стало не до сна. Он несколько раз повернулся с боку на бок. А ведь специально хотел устать сильнее, чтобы уснуть без сновидений. Как же сильно ему надо устать для этого? И вспомнилась другая усталость, от которой почти терял сознание...

...Выспаться так и не удалось. Ялмари только забылся, как лорд чуть ли не над ухом громко помянул шереша. Етварт выговорил ему негромко и после этого Герард ругался вполголоса. Но едва принц погрузился в дрему, проснулся Тагир, и история повторилась. Принц прекратил мучить себя: уснуть все равно не удастся, лучше уж потратить время с пользой.

Он сел на земле и тут же поймал взгляд Етварта.

— Поспи еще, — предложил он. — Эти двое отправились к реке.

— Бесполезно, — отмахнулся Ялмари. — Пойду за ними, пока зверей не распугал своим видом.

— Отпусти бороду, — хохотнул полуполковник.

— Ты не представляешь, на кого я буду похож, — скривился принц.

— Очень даже представляю, — не согласился Шрам и покатился со смеху.

— Что-то ты очень веселый сегодня, — нахмурился Ялмари. — Выспался что ли?

— Нет, — покачал головой Етварт. — Но когда эти двое убираются с моих глаз, настроение стремительно повышается. Собственно, можешь и не спешить. Я велел Тагиру принести воды.

— Лучше б ты велел Сороту, — Ялмари с хрустом потянулся и пояснил. — Я хотел бы на это посмотреть. Но чтобы опальный поэт принес воды для... Онера. Он же ее на землю выльет, едва заподозрит, что я хочу воспользоваться. Пойду лучше сам.

Он подхватил бритву, оплетенную бутыль для воды — "Принесу еще. Пригодится", — и отправился к реке. На полпути заметил возвращавшихся Сорота и Свальда. Вели они себя как-то странно. Завидев принца, остановились, долго спорили. Развернулись и пошли обратно. Чтобы через мгновение снова вернуться. И опять пойти к реке.

Ялмари прибавил ходу, и когда парочка в третий раз повернулась к месту их ночевки, столкнулся с ними лицом к лицу.

— Доброе утро! — растерянные лица спутников настораживали. — Что-то случилось?

— Что б я сдох, — пролепетал Тагир, бледнея. — Мы не можем дойти до реки.

— То есть как? — Ялмари взглянул на Сорота. Тот, тоже необычно бледный, но безупречно красивый, отвел взгляд, но принц почувствовал, как в нем нарастает ужас.

— Что б я сдох, — ответил за него поэт. — Мы уже в четвертый раз идем в сторону реки, но каждый раз нас будто разворачивает что-то к костру и полуполковнику. Что б я сдох, Онер! — Свальд был так потрясен, что забыл "обозвать" Ялмари принцем.

Сорот напряженно смотрел перед собой. Он явно ждал насмешек со стороны принца, но после ночных похождений тот уже ничему не удивлялся. Гаденький страх закрался в сердце. Он вчера решил, что эйманы не пускают их к себе, что им надо вернуться. А с чего он взял, что их вообще выпустят... живыми?

— Стойте, — скомандовал он и отправился к реке.

Он шел медленно, стараясь не пропустить место, где его поворачивают, так же как вчера в лесу. Но ничего не вышло. Вот перед ним маячил неровный край оврага, на дне которого протекала речушка, за ним виднелся лес... А в следующее мгновение он уже стоял лицом к Сороту и Свальду.

— Вот! — заорал Тагир, оживая. — У тебя тоже не получается? Не получается, да?

— Не ори! — процедил сквозь зубы лорд. — Нашел чему радоваться!

— Я не радуюсь, — объяснил поэт. — Я думал, что с ума схожу. Правда ведь тут магия какая-то.

— Да ты понимаешь, что это значит? — Герард притянул Тагира за шиворот к себе так, что поэту пришлось встать на цыпочки, чтобы не быть задушенным собственной рубашкой. — Ты понимаешь, что мы сдохнем здесь?

— А я-то при чем? — начал жалко оправдываться растерявший гонор Свальд. — Я при чем? Я откуда знал? Я ведь...

— Я ж тебя убью, с... — зарычал Сорот.

— Оставь его, — резко окрикнул Ялмари. — Если бы он знал, что нас ждет, он бы сюда не пошел. Он жить хочет, а не сдохнуть, как герой.

Лорд отпустил притихшего Свальда, но злость требовала выхода.

— Шереш! — зашипел он, а потом еще раз громче и громче. — Шереш! Шереш! Шереш! Ведь я знал, чувствовал, что ничего хорошего в этом путешествии нас не ждет!

— Тебе дать в морду, чтобы очухался? — скучным голосом поинтересовался принц. — Или сам истерику прекратишь? Мы еще живы, а у живых есть надежда. Возвращайтесь к Шраму, а я схожу к мосту. Может быть, тут только одна дорога.

Он швырнул Герарду пустую бутыль, тот машинально подхватил, но с места не стронулся. Ялмари отправился в сторону моста, спиной ощущая провожающий взгляд.

Ялмари не торопился. Он хотел растянуть время, оставшееся до полного разочарования, когда они убедятся, что им не попасть к эйманам и не вернуться домой. Он шел вдоль берега, не обращая внимания на ярко-розовый бессмертник, который мяли сапоги. Вдали желтела дорога, ведущая от моста. Еще чуть-чуть. Совсем немного...

И опять его в один миг "развернули" спиной к мосту, лицом к двум, застывшим посреди луга фигурам. Принц покорно направился к друзьям. Подойдя к ним, не глядя на Сорота, двинулся дальше, к Шраму, стоящему у костра и удивленно следившему за ними издали. И тут за его спиной раздался тихий выдох:

— Капкан...

— Какой капкан? — он не обернулся.

— Рэб называл это место... — отозвался Тагир еле слышно. — Он называл его Капкан.

Происходящее нравилось Ялмари все меньше. Герард молчал, но даже дышал с какой-то злостью. Свальд растерялся и расстроился.

Вернувшись к костру, принц кратко рассказал обо всем, что произошло, полуполковнику. Шрама это нисколько не смутило.

— Собственно, плохо, что воды мало и вино заканчивается. Лошадей тоже не напоили вдосталь. Но дней пять в любом случае смерть нам не грозит. Еда есть — это главное. За пять дней, может быть, кто-то нас и выведет отсюда. Лорд Нево, будьте любезны, — с долей сарказма распорядился он, — проводите Свальда в лесок, нам нужны еще дрова для костра.

Ялмари сообразил, что он хочет занять их чем-нибудь, чтобы они не так паниковали. Тагир послушно взял топор, Герард достал и осмотрел меч, снова вложил его в ножны. Вместе они медленно удалились в сторону леса...

— Свальд вспомнил, — заговорил Ялмари негромко, когда парочка отошла подальше, — что это место эйманы называют Капкан.

— Хорошее название. Звучное. И отражает суть. Или ты что-то другое хочешь сказать?

— Капканы ставят не для того, чтобы животное там неделями болталось.

— Эйманы спустят с нас шкуру? — шутливый тон Етварта был маской.

— Думаю, когда я попробовал пробраться к ним, я запустил какое-то заклятие, и в живых нас не оставят. Ладно, пойду, поохочусь. Присматривай за Герардом, он очень дергается. Если мы не будем держать себя в руках, то сами себя убьем, эйманы не понадобятся. Ты чувствуешь, как будто давит что-то?

— Чувствую, — согласился Шрам. — Но давай не будем нагнетать.

— Хорошо, — принц подхватил стрелы.

...Он не ушел далеко. Уже через два лавга ему навстречу попались понурый Свальд и злой Сорот.

— Мы не можем попасть в лес, — начал он еще до того, как подошел. — Мы никуда не можем попасть! И шереш вас раздери — лес становится ближе! Нас загоняют на пятачок у костра.

— Спокойней, Герард.

— Спокойней?! — чуть не взвыл лорд.

— Твоя злость не поможет нам спастись, так не лучше ли взять себя в руки? — невозмутимо продолжил Ялмари.

Свальд при этих словах чуть приободрился.

— Пойдемте к костру. Подождем, что будет дальше, — скомандовал принц.

Костер уже почти погас — Шрам перестал подкидывать дрова, словно заранее ожидал какого-то подвоха. Он не стал задавать вопросы, когда они вернулись ни с чем.

Герард тут же упал на землю, подложив под голову свернутый плащ, другие сидели. Принц поглядывал на лес и вскоре согласился с Соротом: лес действительно приближался. Стало еще тягостнее.

— Не помню, чтобы король Ллойд был таким смуглым, — произнес лорд. Он в упор рассматривал принца, а тот усилием воли заставлял себя смотреть в землю, не злиться, иначе другие заметят, как сверкают у него глаза и растут клыки. А Сорот продолжал небрежно. — И щетина у него вроде так быстро не появлялась. Вообще... ты не похож на короля Ллойда. И манеры у тебя не его, тебе бы лесником быть, а не принцем. Давно хотел сказать тебе об этом. Мой отец тоже это заметил. И родился ты...

У Ялмари потемнело в глазах, на щеках играли желваки, грудь тяжело вздымалась. С каждым мгновением контролировать себя становилось труднее. Если Герард закончит сейчас фразу, он разорвет его. Положение спас Етварт.

— Сколько тебе лет было, когда король погиб? — зло перебил он Сорота. — Пять или шесть? Откуда ты помнить можешь? А я короля видел, и Ллойд на него похож. А если твой отец распространяет какие-то слухи... так на него тоже управа найдется.

— Ой, как страшно! — сухо рассмеялся Герард. — Мы тут подыхаем в Капкане, а мне угрожают Поладом. Со смеху сдохнешь.

— Лучше замолчи, иначе станет не смешно, — предупредил Шрам с угрозой.

— Думаешь, я тебя боюсь? — Сорот медленно сел.

Ялмари не мог остановить их. Он стремительно терял остатки самообладания.

— Тут что-то не так! — выкрикнул Свальд. — Разве вы не чувствуете? Тут что-то не так, поэтому мы говорим друг другу гадости и злимся. Нельзя поддаваться!

Все разом стихли. Герард с видимым усилием снова лег на землю. Етварт сжимал и разжимал кулаки. Ялмари вскочил и пошел. Чтобы куда-то идти, чтобы не видеть людей, которые погибнут по его вине.

Он миновал лошадей, но уже через две трости, боль обожгла сначала щиколотки, а потом запястья. Ялмари с трудом сдержал крик. Он не мог прикоснуться к себе, чтобы понять, в чем дело. Лес маячил в двух шагах перед ним, но он не мог сделать ни шагу. Повернуться и пойти назад тоже не мог. Звуки смолкли, тишина давила на уши и, казалось, не давала вдохнуть. Ялмари чудилось, будто за его спиной у костра тоже все умерли. Капкан захлопнулся. Пришел охотник.

19 сабтамбира, Меара

Айна должна была ночевать в комнате своей госпожи на узенькой кровати в нише. Раддаю выделили комнату в другом крыле. Но в небольшой кабинет, примыкавший к спальне Илкер, он пришел позже вовсе не поэтому.

— Нам не помешают, — заявил он, присаживаясь на стул у двери. — Я поговорил с десятником, он предупредит, если что.

Илкер сидела у секретера, спиной к окну. В этой комнате, предназначавшейся для прислуги, не предусмотрели камина, и зимой сюда придется ставить жаровню, чтобы не замерзнуть, пока пишешь письма. Но зима — это так далеко.

Она скользнула взглядом по книжным полкам, которые изготовили за время ее отсутствия. Илкер поставила сюда несколько любимых книг. Потом переберет сундуки, присланные мастером... — мысли ее запнулись на имени пожилого библиотекаря — и подберет еще несколько. Пока руки не доходят.

"Почему нет Ялмари? — захныкала девушка внутри себя. — Почему его нет? Эти люди, они очень хорошие и добрые, но разве они справятся? А если их тоже убьют? Я этого не переживу! Я втянула их... А он бы справился. С ним ничего не страшно. Он все знает, все понимает, все чувствует..."

— Госпожа, вам плохо? — папаша Улм явно желал заглянуть в мысли молодой девушки — так внимательно он смотрел. Он сидел возле двери, ведущей в спальню. Как-то само собой получилось, что мужчины охраняют входы, оттеснив женщин внутрь комнаты. Будь здесь еще один мужчина, он бы, наверно, встал у окна...

— Нет, мне не плохо, — жалко промямлила Илкер. — Мне страшно. Это что? Стоит только рот открыть об этих свитках, сразу умираешь, что ли? Я ведь с ним разговаривала, он был здоров. Абсолютно здоров. Если бы у него начиналось воспаление легких, это ведь было бы заметно!

— Именно поэтому свитки тут ни при чем, — покивал Улм.

— И что будем делать, папаша Улм? — поинтересовалась Айна.

Она очень переменилась с того момента, как убедилась, что их никто не подслушивает. И новая Айна — уверенная в себе — успокаивала панику в душе Илкер.

— Это госпоже решать, — заметил Улм, прислоняясь затылком к стене. — Если госпожа боится, можно доложить господину Поладу, пусть он разбирается.

— Я вас умоляю, — вспыхнула Илкер и тут же поправилась. — Я вас очень прошу, не надо наедине называть меня госпожой. Я называю вас по имени. И вы меня тоже, пожалуйста... по имени.

Айна успокаивающе погладила судорожно сжатые пальцы Илкер. Улм опять покивал головой.

— Хорошо, Илкер. Так что дальше? Прекращаем все и сжигаем разрешение на посещение библиотеки в камине?

— Я... я вовсе не отказывалась продолжить расследование. То... — Илкер слегка заикалась. — То, что мне страшно, вовсе не говорит, что... что надо все бросить. Я считаю, что... если во всем виноваты люди... если эти смерти подстраивают священники... Они должны быть наказаны! Как они смеют? Они же называют себя служителями Бога! — на смену страху приходил гнев. — Но разве такое возможно, папаша Улм? Разве можно такое подделать? Подделать апоплексический удар, сумасшествие, воспаление легких?