| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ему интересно, почему я сразу не рассказала, что меня уже полтора года мучают кошмары? А он как думает, хватило бы у меня смелости открыться, когда он вот так вёл себя по отношению ко мне? И, тем более, я не знала, что часть этих снов была о реальных событиях...
Кажется, мой рассказ несколько его огорчил. Он всё ещё хмурится — между бровями залегла складка... глядя на него сейчас, я бы сказала, что ему под тридцать. А обычно он выглядит не старше двадцати пяти. Как бы узнать, сколько ему на самом деле?..
После некоторых раздумий он предлагает перенести это занятие на другой раз — на сегодня планировалось поближе познакомиться с обитателями "той стороны". Точнее, как минимум, посмотреть на некоторых из них своими глазами.
Я отказываюсь, практически не задумываясь над ответом. Да, я понимаю, что это — очень ответственное мероприятие. Да, повезёт — не повезёт... можем встретить там кого угодно. Нет, я нормально себя чувствую. Ага... можно подумать, что в будущем монстры будут интересоваться моим самочувствием перед тем, как напасть.
И, конечно же, не обошлось и без корыстных целей с моей стороны — не хочу упускать наше с ним время... Но об этом я не посчитала нужным его информировать.
Он открывает для меня переднюю пассажирскую дверь, я плюхаюсь на сиденье и пристёгиваюсь. Да, я уже немного пообвыклась тут. И — что самое странное — мало того, что меня совсем не пугают поездки на этой машине, так они ещё и доставляют удовольствие...
Для сегодняшней прогулки Руслан Андреевич выбрал очень старый район — одно— и двухэтажные домишки и практически сплошной частный сектор, а ещё — склады. Причём, жилых домов тут явно меньше, чем позаброшенных...
Считается, что в этой части города самая большая плотность обитателей "той стороны". Как-то не удивительно. И... боязно.
Оставив машину на парковке возле круглосуточного магазина местного значения, мы сворачиваем в ближайший переулок. Несмотря на то, что рабочий день уже закончился, на улице практически не видно людей, спешащих по домам.
Как-то тут совсем пустынно и уныло. Гнетущая атмосфера... Не удивительно, что осталось так мало желающих жить здесь.
Погрузившись в свои мысли, не сразу понимаю, что ко мне обращаются.
— Алиса, у вас точно всё хорошо? — Под его взглядом хочется поёжиться.
— Нормально, — пожимаю я плечами. Всё нормально....
— Ну, раз нормально, давайте посмотрим, как вы усвоили материал. — Киваю. Хорошо, что он пойдёт туда со мной... с ним там совсем не страшно.
— Да, кстати... Не стоит полагаться только на зрение. Прислушивайтесь ко всем органам чувств. Так, на всякий случай.
Ага. Моя задача на сегодня — самостоятельно определить видовую принадлежность каждого увиденного существа и оценить степень угрозы. Куратор грозился не вмешиваться и не подсказывать — естественно, ровно до тех пор, пока мне ничего не будет угрожать. А если я кого-то не смогу опознать... что ж, в этом случае мне было велено как можно скорее выметаться оттуда.
— Помните, что высших можно встретить крайне редко, но такую возможность тоже не стоит исключать. Вчерашний день — наглядное тому доказательство.
Ещё один момент. Чуть не забыла.
— То есть, вся эта дрянь в прямом смысле слова заперта там? Они точно не могут проникать сквозь грань?
— Всякое бывало. — Видимо, узрев мои округлившиеся глаза, он поспешно добавляет. — Но, опять-таки, крайне редко.
Это просто-таки не может не радовать.
— Хорошенько запомните: чуть что — сразу же обратно. Не геройствуйте, это никому не нужно. Бравада тоже не зачтётся. — Я слышу это далеко не в первый раз. И даже не в пятый...
— А они быстро передвигаются? — Я читала, что не очень, но лишний раз уточнить никогда не помешает.
— Их внутренние резервы ограничены физически — то есть, предел их возможностей примерно такой же, как и у нас с вами. Но, в отличие от нас, они не устают. Поэтому рано или поздно всё равно догонят — так что пытаться убежать от них бессмысленно.
— Да-да, уяснила.
— И ещё — помните, что в глубоком отражении свернуть пространство практически невозможно. Учитывайте это и рассчитывайте только на свои силы.
— А я и так не умею сворачивать пространство.
Он как-то странно взглянул на меня, но промолчал. Ровно полминуты.
— Ещё раз: близко никого не подпускать.
Теперь настала моя очередь награждать его странным взглядом. Неужели он чувствует себя настолько неуютно, что повторяет одно и тоже по несколько раз? С чего бы это?
— Я что, похожа на сумасшедшую? Я не ловлю кайф от близкого общения со всякой...
— ... нежитью. — Заканчивает он фразу за меня. — Я повторю эти слова столько раз, сколько потребуется для того, чтобы они отложились у вас в голове.
Я фыркнула. Менторский тон определённо ему не идёт...
Я шагнула за грань, уже практически не прилагая к этому никаких усилий. Почти автоматически. Интересное ощущение: полностью расслабляешься и в то же время сосредотачиваешься на желании преодолеть воображаемую преграду. И — он был прав — легче всего это проделать, представляя грань в виде водной поверхности...
Оп! И я уже там. А он всё равно успел раньше.
— Неплохо.
Я улыбнулась в ответ: меня похвалили. Пусть даже оценив скупым определением "неплохо".
Оглядевшись по сторонам, я снова сникла. Здесь, по эту сторону грани, городской пейзаж выглядел не столько унылым, сколько... пугающим. Брошенные дома казались мёртвыми. Пустые провалы окон, покосившиеся, частично обрушенные стены ... Отталкивающее зрелище. Здесь запустение предстаёт перед глазами во всей своей красе.
Внимательно изучая улицу, спрашиваю у наставника, почему в этом районе так много нежилых домов... Ага, тогда всё становится на свои места. Промзона. Сортировочная станция...
...Странно: мы уже довольно долго здесь находимся, а ещё никого не встретили. Попрятались они все по такому случаю, что ли? Даже ши-а не видно. И это, если верить слухам, самый "популярный" у нежити район? Как-то не верится.
В остальном — ничего необычного... Внутреннее напряжение постепенно сходит на нет. Я немного расслабляюсь, переставая вглядываться в провалы окон и вслушиваться в тишину. Здесь непривычно тихо — никаких посторонних звуков, только наши шаги гулко отдаются эхом от покосившихся плит складского забора...
Не могу вспомнить: тогда, в центре, тоже было так же тихо, или нет?
Руслан Андреевич попутно рассказывает мне, что в нашем городе особо активно внедрялась так называемая система скрытого управления войсками, один из основополагающих принципов которой заключался в маскировке военных объектов под гражданские. Именно поэтому никогда невозможно с точностью сказать, что находится перед нами: под тремя одноэтажными бараками, заявленными как пункт приёма и сортировки металлолома, вполне может обнаружиться какой-нибудь военный завод, зарытый в землю на пять этажей... И тому подобное.
Пройдя по этой улочке до самого конца, мы выходим к довольно широкой дороге, за которой виднеются остатки другого бетонного забора. Несколько секций просто отсутствует, часть находится в плачевном состоянии — бетон выкрошен до ржавой арматуры...
Там, за забором, мёртвые деревья тянут к свинцовому небу покорёженные костлявые руки ветвей. Жутковато. Особенно, учитывая, что забор уж очень напоминает кладбищенский...
Не люблю кладбища. Не могу сказать, что они меня пугают... но всё же. Особенно — такие. Старые. Мрачные...
Разглядываю распахнутые кованые ворота, словно приглашающие войти в них. Нет уж, спасибо... За воротами начинается широкая аллея, вымощенная растрескавшимися плитами... Прямо под забором — сторожка. Чуть поодаль — часовенка. Не нравится мне тут... Мурашки по коже...
Идём дальше. Возле очередной обрушенной секции забора я замечаю странную кучу тряпья. И останавливаюсь за секунду до того, как на моё плечо ложится рука наставника... Попросив меня подождать его тут, он переходит дорогу, направляясь прямо к ней.
Я подхожу к самому краю тротуара, наблюдая за тем, как он медленно приближается к этой бесформенной груде... Сердце сжимает ледяная рука страха. Нервно сглатываю.
Тут меня отвлекает... запах. Едва ощутимый, но... неправильный. Из той литературы, что мне довелось изучить, я усвоила кое-что касательно глубокого отражения. Во-первых, здесь постоянно царят сумерки — более или менее густые в зависимости от времени суток там, с нашей стороны. Здесь нет таких явлений природы, как снег, дождь, ветер... И естественных запахов тоже не должно быть.
Но сейчас в воздухе явственно ощущается запах тлена. Слабый... но он есть. Я беспокойно оглядываюсь по сторонам и, не увидев ничего подозрительного, снова впиваюсь глазами в фигуру наставника, замершего в паре шагов от провала в стене.
Что он делает? Хочется крикнуть ему, чтобы не подходил ближе... Хочется броситься туда, к нему, остановить, не дать ему склониться над...
Шорох за спиной. Запах усиливается. Я инстинктивно поворачиваюсь и...
Оно буквально выросло из-под земли, обдав меня смрадом. Возникло прямо передо мной. А я словно приросла к месту, парализованная ужасом. Крик застрял в горле. Мигом опустевшую голову посетила всего одна мысль: "Не верю!"
...В первом классе я подружилась с одной девочкой — она жила в соседнем доме. Однажды, закончив домашние задания, я хотела зайти за ней, чтобы вместе погулять. Подходя к её парадному, я увидела толпящихся там людей. Они о чём-то тихо переговаривались. Чуть поодаль стояла серая "скорая". Не придав всему этому значения, я прошмыгнула в подъезд и начала подниматься по лестнице. В нос ударил приторный запах тухлятины...
Распахнутая дверь прямо напротив лестничного пролёта.
Вздувшееся тело.
Чернильного цвета разводы на жёлтой коже.
И зловоние...
Меня вывернуло прямо на лестнице... И ещё не раз, пока меня волокла из подъезда коренастая женщина в синей спецодежде. Потом, усадив меня на лавку, она долго водила перед лицом флаконом с какой-то сильно пахнущей жидкостью. Наверное, это был нашатырь...
А сейчас гниющий труп стоял передо мной. Неестественно одутловатое, серо-жёлтое лицо с поплывшими чертами. Иззелена-бурые пятна. Глаза цвета свернувшейся крови. Покрытые бурой коркой губы раздвигаются в хищном оскале, обнажая на удивление белые зубы...
Боковым зрением отмечаю смазанное движение сбоку. Захват. Толчок. Лечу на землю, группируясь в падении. Приземлившись на бок, тут же переворачиваюсь на спину. В лицо бьёт порыв ледяного ветра. Ветра? Оглядываюсь по сторонам, вытирая рукавом навернувшиеся на глаза слёзы...
В паре шагов от меня поднимается с земли Руслан Андреевич. Больше тут никого не видно. Нам повезло.
— Не ушиблась? — Спрашивает он, подавая мне руку и помогая подняться с земли. Я нервно хихикаю. Плохо, что концентрация адреналина в крови падает, так и до истерики недалеко...
Мне кажется, что трупный запах до сих пор стоит у меня в горле. Жадно вдыхаю свежий воздух. Лучше простудиться, чем сдать всё скудное содержимое своего желудка на тротуар...
Наставник потирает локоть, наблюдая, как я отряхиваюсь от снега. Затем он протягивает руку и осторожно смахивает песок с моего плеча. Смущённо улыбаюсь...
Оно материализовалось прямо у него за спиной. Оскаленная пасть и занесённая для удара лапа...
Я успеваю только открыть рот, но наставник, видимо, улавливает перемену в выражении моего лица... или просто ощущает что-то.
Дальше всё происходит как в замедленной съёмке.
Он резко разворачивается, одновременно с тем отступая назад... первый выпад твари не достигает цели. Отпрыгнув на несколько шагов, я замираю. Что делать? Чем помочь?
Новый взмах когтистой лапы... Зловонные брызги...
— Беги, — не оборачиваясь, бросает он мне. Ага, уже.
"Думай, думай, думай! Чем ты можешь помочь?!" — Сотней молотков стучит у меня в голове... Знакомое ощущение поднимающейся из глубин волны. Звенящее напряжение... Покалывание в кончиках пальцев...
...Молниеносные движения. Завораживающий танец со смертью... Он уворачивается мгновенно, но всё равно недостаточно быстро. Взмах — и мне кажется, что эта жуткая лапа ложится на его предплечье. Оно полоснуло его когтями? Или ему всё же удалось увернуться?
— Вот уёбище! — В бессильной злобе кричу я. Обозванная тварь замирает, среагировав на окрик. С булькающим свистом принюхивается и... Рассеивается...
Я моментально разворачиваюсь, ожидая, что оно появится за моей спиной... Но ничего не происходит. Сердце грохочет в груди... Меня колотит дрожь...
Оклик. Оборачиваюсь — и в глаза первым делом бросается неестественная бледность наставника. Внутри будто что-то обрывается. Что оно с ним сделало? Что теперь будет?
— Сколько раз вам повторять... — Он шумно выдыхает, когда я оказываюсь возле него. — Негоже такой милой девушке употреблять подобные выражения...
Я, опешив, всматриваюсь в его лицо. Он шутит? Он шутит... а я всё ещё дрожу...
— Вы же говорили! — Шепчу я, срываясь на крик. — Они же не могут!
Меня трясёт. Перед глазами расплываются разноцветные круги. Покачнувшись, я вцепляюсь в его руку мёртвой хваткой, и осознаю, что никакая сила на свете не заставит меня сейчас разжать пальцы.
— ...И не слушаться старших. — Он слабо улыбается.
Брызнувшие из глаз слёзы теперь льются непрерывным потоком. Я так испугалась, а он... Он ещё и издевается!
— Алиса... — Его голос звучит несколько виновато. — Ну что мне с вами делать? — А я самозабвенно рыдаю, держась за него, как за последний оплот стабильности в этом мире. Это какая-то болезненная потребность прикасаться к нему. Я веду пальцами по его предплечью... Рваные борозды. Влага. От неожиданности отдёргиваю руку.
— У вас... у вас кровь. — Новая волна паники. Толстая кожа куртки располосована насквозь...
— Иди сюда... — Он неловко обнимает меня, успокаивая. — Всё нормально.
Какой там нормально, когда у меня вся ладонь в крови? Вынимаю из кармана упаковку влажных салфеток, заставляю себя отлипнуть от него... Прошу его вынуть руку из рукава...
Четыре глубоких пореза, страшных на вид; но, хотя бы, кровотечение уже остановилось. Он морщится, когда я начинаю промакивать салфеткой раны, и, предоставив мне повреждённую руку, здоровой достаёт из внутреннего кармана мобильный. Зажимает одну из клавиш. Быстрый вызов?..
— Вань, я... Да. Район старого цирка... Не знаю я адрес. Кладбище тут... Да, старое. Обращённый здесь бегает... Ага. И через грань скачет, как захочет... Нет, не показалось... Если бы. Ждём.
Странно, но на улице за это время я так и не заметила ни одного прохожего. Чувствуют, что ли, что-то?
Когда я заканчиваю с его рукой, он подходит к стене дома и тяжело приваливается к ней. Только теперь понимаю, что рана, видать, не такая лёгкая, как ему хотелось бы меня в том убедить...
Мы ждём совсем не долго — буквально через пару минут к нам подходят трое: молодая девушка и два парня...
Когда группа "зачистки" — именно так он, усмехнувшись, назвал этих ребят — скрывается в темноте, я, заикаясь, спрашиваю, как он понял, что это был "обращённый".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
