| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— такие группы у немцев быстро заканчивались, так как перед нашими оборонительными позициями всегда присутствовала завеса из засад на многие километры. Так что вскоре немцы начали создавать усиленные группы, с мощной пехотной поддержкой — это, правда, нисколько не уменьшало потери среди саперов от снайперского и даже обычного огня, но хотя бы позволяло им продвигаться вперед, после того как группа поддержки отгонит нашу засаду. Эти группы, правда, часто разминировали местность своими телами, но дело делали, особенно когда в них стали включать и бронетехнику, орудия прямой наводки — тогда потери немцев несколько уменьшились, продвижение вперед ускорилось, и саперы получали возможность добраться до наших укреплений, которые преодолевали примерно такими методами:
'2. Проходы в проволочных препятствиях проделываются: резкой проволоки, растаскиванием при помощи кошек с тросом, подрыванием. Последний способ наиболее надежный. Подготовка к подрыванию ведется в ночь перед атакой, а взрыв производится по сигналу перед артподготовкой.
3. Противопехотные минные поля натяжного действия уничтожаются тралением при помощи забрасываемой на минное поле малой кошки (до 40 м) с тросиком. При знании точного местоположения противопехотного минного поля проделывание прохода может осуществляться бросанием на него мелких зарядов или гранат.
Проходы о противопехотном минном поле нажимного действия проделываются подрыванием удлиненных зарядов.'
— удлиненные заряды применялись уже давно — еще во время Русско-Японской войны русские минеры привязывали к бамбуковой палке динамитные шашки и вдвигали многометровую конструкцию под японскую колючку. Потом этот способ развил англичанин — военный инженер Мак-Клинток — он стал набивать взрывчатку в стальную трубу длиной 1,8 метра (5,5 футов, в некторых источниках указывают 5,5 метров). И так как англичанин служил в Бангалоре, эту конструкцию назвали 'Бангалорская торпеда' — под таким названием изделие широко применялось уже в Первую Мировую — к тому времени саму трубу укоротили до 1,5 метра (5 футов), но добавили соединения, которыми можно было наращивать трубы в конструкцию нужной длины. Ну и чтобы это все легче было проталкивать под рядами колючей проволоки, все это дополнительно ставили на колеса, салазки, даже оснащали небольшими тянущими моторчиками — электрическими, бензиновыми — и использовали для подрыва проволочных заграждений. Такое делали все участники войны, у русских это называлось 'ползучая мина'.
'2. Проходы в минных полях противника, расположенных за проволокой, проделываются подвижным удлиненным 70-метровым зарядом весом до 150 кг.
Удлиненный заряд выдвигается на минное поле в ночь перед атакой и на рассвете взрывается. В результате взрыва получается сквозной проход через все минное поле шириной до 15 м. Борозда, образованная взрывом вдоль прохода, является ориентиром для водителя танка (головного). На танковый полк прорыва требуется 4-6 таких проходов.'
То есть в общем случае саперам требовалось доползти до сторожевой колючки, разрезать ее, не подорвавшись на охранных минах, затем проделать в минном поле проходы для танков и пехоты, доползти до основной колючки, там проделать проходы и не подорваться на сюрпризах — хлопотное дело.
Причем более-менее это еще работало на равнинных участках, а чуть дальше — в предгорьях и в гористой местности, где, в отличие от равнины, много возвышенностей, поверхность земли уже не давала саперам нужной защиты, поэтому попытки заранее проводить разминирование приносили очень много жертв, так как наша оборона располагалась в основном на склонах, а долины были перегорожены рядами колючей проволоки, миннными полями, рвами — все это находилось под стрелковым охранением со склонов (где позволяла местность), а в долине были лишь секреты и кочующие дозоры, которые вели охоту на саперов, что пытались под покровом темноты или дымовой завесы провести разминирование и разграждение препятствий. Да, у них это порой получалось, особенно ночью, когда промежутки между выпуском сигнальных ракет были великоваты. Но большой ценой — потери были постоянными. Поэтому в долинах с пологими и широкими склонами, позволявшими создавать такую оборону, немцы пытались вести разминирование одновременно с артподготовкой:
'В случае невозможности произвести выдвижение удлиненного заряда в ночь перед атакой проходы проделываются в период артиллерийской подготовки. Через 20-30 минут после начала ее артиллерийский огонь переносится на вторую, третью линию траншей и окаймляются фланги участка. Кроме того, на этот же участок выделяются пушки прямой наводки для подавления появляющихся огневых средств противника. Под прикрытием артогня саперы выдвигают на минное поле удлиненные заряды и производят взрыв их. После взрыва образовавшиеся проходы немедленно проверяются саперами. Случайно не взорвавшиеся мины уничтожаются подрывом, а сами проходы обозначаются указками.
Одновременно работают два сапера с миноискателями, захватывая по ширине весь проделываемый проход. Ширина прохода для пропуска пехоты делается 3-4 м, т. е. равняется двум взмахам миноискателя. С каждым миноискателем движутся два сапера со щупом, которые дублируют работу миноискателя, следующая тройка движется уступом сзади на 6-10 м. У каждой обнаруженной мины устанавливается треугольный флажок. По выходе из зоны минного поля подгруппа миноискателей выдвигается вперед на 20-30 м и автоматным огнем прикрывает работу подгруппы разминирования. При недостатке саперов подгруппы миноискателей совмещает функцию подгруппы разграждения'.
И чем дальше, тем все чаще возникал такой 'недостаток' — как рассказывал нам один пленный, '7 из 12 саперных взводов были практически уничтожены. Разумеется, все это не могло не отразиться на боевом духе. Люди шли на все, даже на самострел и членовредительство, лишь бы не попасть на передовую' (Цитата из Гюнтер Фляйшман. По колено в крови. Откровения эсэсовца, 1942й год, июнь).
Поэтому, чем дальше, тем все больше немцы предпочитали разминировать наши минные поля дистанционными способами, так как саперы несли большие потери из-за пулеметной и снайперской стрельбы с возвышенностей. Все-таки против нас действовали в основном полевые части, их учили работать на равнинной местности, которая дает много укрытий на уровне полуметра от земли в виде бугорков, промоинок, низинок и тому подобного, что не просматривается даже с небольших холмиков — так называемый экран земли, тогда как в предгорьях, а тем более в горах, было много высот, с которых могли работать снайпера — поэтому эффективность земельного экрана резко снижалась, точнее — она становилась другой, и не все могли быстро приспособиться к новым условиям, а потом становилось поздно.
Например, (напомню, это все цитаты из советских наставлений, но у немцев было в принципе то же самое):
'4. Для траленья всех мин натяжного действия и проволочных препятствий применять тросомет на базе 120-мм миномета. Тросометы используются сосредоточенно на главном направлении.'
Стала все шире применяться для разминирования стрельба из орудий. Так, для проделывания прохода шириной 6-8 м, глубиной до 20 м батарее 75-мм орудий требуется выпустить 240 снарядов, на что уходит до часа времени. Более крупным калибрам требуется меньше снарядов но не меньше времени, а если дистанция увеличивается, то увеличивается и расход снарядов — где-то на треть на каждый километр увеличения дистанции до обстреливаемого участка. Соответственно, более глубокие заграждения и минные поля требовали больше времени и снарядов, а мы на глубину не скупились, так как захваченных материалов было более чем достаточно, свободных трудовых ресурсов также хватало — вот и разменивали пот на кровь.
Инженерные заграждения также можно уничтожить их расстрелом. Так, чтобы проделать проход в проволочных заграждениях, можно было использовать минометы, чьи разрывы давали плотное поле осколков, разрывавших проволоку — на проход шириной 8-10 м и глубиной 20 м требуется 50-70 мин калибра 120 миллиметров, а на увеличенных дистанциях — и до 120 мин. Надолбы же уничтожались только прямой наводкой — гранитные и железобетонные — бронебойными снарядами танков и самоходок, а деревянные — осколочными снарядами — требовалось аккуратно расстрелять каждое торчащее из земли препятствие, чтобы техника могла пройти поверху и не сесть на них брюхом. Ну и рвы, брустверы, стенки — тоже можно было уничтожить расстрелом из пушек, чтобы не рисковать саперами.
И все это — снаряды, снаряды, и еще раз снаряды. Которые не бесконечны.
Применяли немцы для разминирования и самоходные танкетки — их делал фирма Боргвард из Бремена. До войны телеуправляемыми самоходками занимались все — немцы, русские, французы, японцы, англичане — и все достигали каких-то результатов. Вот и немцы, захватив образцы французских телетанкеток — Véhicule Kégresse и более тяжелой Véhicule Pommellet — создали с применением их конструкции свою легкую Голиаф размером 150×85×56 см, которая получала питание и управление по проводам и могла доставить до центнера взрывчатки на дистанцию до полутора километров, более тяжелую Спрингер, соданную на основе полугусеничного мотоцикла-вездехода Sd.Kfz. 2 (он же Kettenkrad HK 101) размерами примерно три на полтора на полтора метра, массой 2,5 тонны, с бронированием 10 миллиметров, она управлялась уже по радио и могла перевезти до 300 килограммов взрывчатки на два километра (определялось устойчивостью радиоуправления), и самую тяжелую Богварт-4 — на базе сначала танка Т-1, а затем Т-3, с броней соответственно 20 и 40 миллиметров — эти могли везти до 450 килограммов взрывчатки, причем выгрузить на точке, отойти, и только потом следовал подрыв. Немцы делали все эти установки уже сотнями, и если бы не довольно сложная горная местность, они просто разнесли бы нашу оборону. Спасал низкий клиренс самого массового — Голиафа — чуть больше 10 сантиметров — для достаточно ровного поля это сойдет, но в горной местности и даже в предгорьях, где много камней, этого уже становилось маловато. А сейчас еще была и зима, то есть снежный покров, и порой довольно толстый, да превращаемый оттепелями в наполеон заледеневших слоев. Поэтому немецкие войска сами переделывали эти танкетки, увеличивая им клиренс, а заодно навешивая броню — а то пять миллиметров — это было маловато даже против винтовочного огня, не говоря уж о противотанковых ружьях. И вскоре, когда у немцев закончились саперы и снаряды, именно эти бронированные каракатицы стали доставлять нам самые большие проблемы.
ГЛАВА 24.
И, чем дальше, тем все понятнее становилось, что война между повстанцами и немцами все больше превращалась в войну между повстанцами с одной стороны и Гиммлером с Герингом в другой. Гиммлер имел под рукой вооруженные силы в виде СС, но маловато доходов от хозяйственной деятельности — только концлагеря, а Геринг — наоборот, оброс множеством предприятий, но был слабоват по части сухопутных сил. И так как оба понесли тяжелые потери — прежде всего репутационные, в плане освобождения концлагерей повстанцами, и хозяйственные, то эти два деятеля и стали основными толкачами борьбы против повстанцев.
Собственно, оба пытались выстроить собственные государства в государстве, но делали это по разному. Так, Гиммлер начал с силового блока и затем подтягивал под него хозяйственную часть, тогда как Геринг, пользуясь тем, что был вторым человеком в государстве, действовал в обратном порядке — сначала экономика, а затем силовой блок.
Гиммлер со своими СС выстраивал параллельное государство уже много лет — тут и холдинг 'Немецкие хозяйственные предприятия', введенный в 1940м году для создания денежных притоков от использования рабского труда заключенных концлагерей, и дивизии СС, численность которых к лету 1943 года достигла аж 38 штук, но общей численностью за миллион человек — а это шестая часть от численности сухопутных армий Вермахта, которому они подчинялись лишь формально. И немецкие промышленники, насмотревшись на главного нациста, начали, похоже, совместно с абвером, формировать свою сеть силовых структур — и такое сращивание антигитлеровских промышленников с антигитлеровскими военными стало для нас самым опасным — даже может опаснее самих фашистов. Гитлер тоже чувствовал опасность с этой стороны, поэтому уже с весны 1943 года наращивание Ваффен-СС пошло ускоренными темпами.
И эти дивизии обучались в том числе ведению боевых действий малыми группами — эту идею продвигал Феликс Штайнер — кстати из австрияков, хотя и родился в Пруссии — он продвигал идею на основе своего опыта 1919 года, когда он служил в Добровольческом корпусе в Восточной Пруссии и боролся там с левыми силами — оттуда он и вынес идею, что 'ведущую роль в будущей войне ... будут играть небольшие мобильные, хорошо вооружённые и специально подготовленные ударные части, которые стремительными ударами будут прорывать оборону противника, осуществлять окружение, а затем и уничтожать окружённые части. Эти части должны были быть высокомобильными и вооружены новейшими видами вооружения — автоматическим оружием'.
Естественно, повоевав пару лет с нашими ДРГ, никто уже не сомневался в правоте Штайнера, поэтому части СС затачивались именно на такую войну, хотя их структура пока и оставалась дивизионной, только дивизии были сильнее соответствующих дивизий Вермахта — дополнительные пулеметы и даже пулеметные роты, танковые роты, пехотные — в целом дивизия СС была сильнее дивизии вермахта на треть.
Ну а абверовская Дивизия Бранденбург изначально была дивизией диверсантов, то есть тоже затачивалась на ведение боевых действий малыми профессиональными группами — самое опасное для нас, разве что пока она воевала на фронтах, а не внутри Германии против повстанцев, но все может быть, разве что могут дождаться, когда СС обделаются по полной и уж тогда брандербуржцы будут все в белом, а если им удастся расправиться с повстанцами, то еще глядишь абвер таким образом наберет себе очков в аппаратной борьбе и снова выскочит из-под Гиммлера. И, напомню, эта дивизия уже содержала в себе отдельные дивизии, так и оставаясь дивизией, но только по названию, хотя по сути это была уже армия, если не группа армий — абвер создавал собственную армию. И не факт, что после случившегося в начале 1943 года проигрыша в аппаратной борьбе эта армия будет подчиняться СС — промышленники могут надавить на Гитлера и выделить дивизию в, например, отдельную армию Бранденбург.
Тогда это получится уже четвертое формирование сухопутных сил в Германии — собственно Вермахт, войска СС Гиммлера, Бранденбург — основная сила 'войск промышленников' наряду с их собственными отрядами 'самообороны' — руководящей фигурой там был Канарис с его разведкой, пусть и растерявшей многие позиции, но еще поддерживаемый и этими старыми промышленными группами, и связями с антиколониальными движениями Азии, Африки и Латинской Америки, и контактами с американскими и английскими спецслужбами. К этому паноптикуму добавлялись авиаполевые и воздушно-десантные дивизии Геринга, а еще Дениц, поднявшись в январе 1943 с командира подводного флота до главнокомандующего военно-морскими силами Германии, тоже начал что-то мутить на предмет типа-морской пехоты — сейчас уже каждая шишка Третьего Рейха создавала собственные вооруженные силы или хотя бы боевые отряды.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
