До и после Победы. Книга 4. Прорыв. Часть 6 (пишется)

'Важное значение приобретает огонь автоматов, ручных гранат и действие холодного оружия, особенно в лесном бою'.

Вот да, и, надо отметить очевидную, а потому скрытую истину — кидать гранаты вниз гораздо безопаснее, удобнее и эффективнее, чем наверх. И еще одно — граната всегда скатится вниз, но не наверх. Вроде элементарное знание, но не всем бойцам это было понятно сразу, поэтому и пытались кидать гранаты наверх, а потом все отделение разбегалось по округе как зайцы, когда граната со стуком начинала катиться по камням обратно. Бывали и ранения. Сложность доставляло и то, что сейчас была зима, в некоторых местах снег доходил до глубины два метра, поэтому граната в таком снегу могла просто утонуть и не дать ожидаемого эффекта. Или не скатиться, взорваться поблизости, если боец швырнул ее недостаточно интенсивно, в расчете на ее естественное движение вниз, которое было бы естественным летом, но не в альпийских снегах. Особенностей хватало. Конечно, снег был и нашим помощником, в нем можно было устраивать незаметные стрелковые ячейки, особенно если закрывать их белой тканью или делать скрывающие экраны из белой полупрозрачной ткани на палках. И тут очень эффективно действовали наши дополнения в виде бесшумного оружия. Если позволял ландшафт, повстанцы действовали как афганские душманы в начале 80х — вдалеке показывалась группа бойцов на позиции, которая начинала обстреливать немцев. Те завязывали с ними перестрелку. А в это время замаскированные гораздо ближе — 200-300 метров — стрелки с бесшумками и снайперскими прицелами — выбивали фашистов одного за другим. Поэтому некоторое время у немецких войск даже было суеверное убеждение, что среди повстанцев все как один могут высадить белке глаз с дистанции километр.

'10. Условия горной и лесистой местности дают богатую возможность наступающему совершать обходный маневр. В то же время выход в тыл врага, особенно на его коммуникацию, сразу ставит противника в тяжелое положение и приводит к его поражению.

Вследствие этого основной формой боя в горах являются обход и охват. Небольшие силы должны стремиться отвлечь внимание противника огнем и активными действиями с фронта, главные же силы, избирая путь через господствующие на флангах высоты или совершая более глубокий обход, выходят на фланг или тыл противника. Захват командной высоты на фланге дает возможность, уничтожая врага огнем сверху вниз, закончить поражение врага атакой с наименьшими для себя потерями.'

— и у нас было несколько досадных промахов, позволивших немцам глубоко вклиниться в нашу оборону.

'11. Станковые пулеметы, минометы, отдельные орудия и легкая артиллерия должны всемерно стремиться следовать за своей наступающей пехотой. Кто имеет артиллерию на вершине (командной высоте), тот хозяин лежащих перед высотой долин и ущелий.

Следует помнить, что в таких случаях преобладающее значение имеет не столько количество орудий, сколько запас снарядов к ним.'

— вот с последним у нас изначально было негусто, тогда как немцы не испытывали недостатка в боеприпасах.

'13. Проникнув в глубину боевого порядка противника, не следует смущаться тем, что в тылу остались неподавленные опорные пункты врага. Обойденные с тыла, они теряют значение и могут быть захвачены идущими сзади резервами или вторыми эшелонами.'

— ну, тут, конечно, все зависело от соотношения численности наступающих и обороняющихся — если нам удавалось создать перевес, когда передовые подразделения фрицев пройдут дальше вперед, то такие наши окруженные части снова могли перерезать связь этих передовых частей с тылом, и уже передовики оказывались в окружении — оставалось отстреливать их понемногу снайперами и ждать, когда у них начнут кончаться боеприпасы и они пойдут на прорыв — тогда и подсекать несколькими пулеметами.

'14. В горных лесах с большим успехом можно применять перед наступлением высылку в тыл противника диверсионных групп, вооруженных автоматами и ВВ. Проникая в глубину, эти группы подрывают дороги, мосты, а с началом наступления короткими ударами по тыловым объектам врага усиливают панику и замешательство у противника, или же, заняв выгодную позицию, группы автоматчиков отрезают пути отхода врагу, удерживая рубеж до подхода главных сил.'

— да, немецкие группы из альпийских стрелков доставляли нам очень много проблем, особенно поначалу, когда еще не была как следует налажена служба охраны флангов и тыла — группы диверсантов проникали в промежутки между опорниками, и уже нам приходилось штурмовать их позиции в глубине нашего тыла, чтобы восстановить транспортные пути — без постоянного подвоза боеприпасов и продовольствия, без пополнений, эвакуации раненных, любая оборона рано или поздно рухнет.

'22. Пехота не должна бояться окружения; как правило, пехотные подразделения действуют с открытыми флангами, не имея локтевой связи с соседом. Надо твердо знать, что пехоту в лесистых горах окружить нельзя. Пехота имеет полную возможность выйти в любом направлении и нанести поражение врагу.'

— не знаю, с чего в РККА решили, что пехоту нельзя окружить — можно, и это делали и мы, и немцы — хватило бы численности. Да, для окружения пехотных подразделений требуется больше сил чем на равнине, но как раз в этом плане мы поначалу крыли немецкие части как бык овцу, окружая и затем уничтожая взводы и роты, которые местные начальники слали в пожарном порядке 'наводить порядок и устранять безобразия'. Тут главное — перекрыть все ложбинки, по которым пехотинец, и вправду, может просочиться через окружение. Да, в горах их может быть больше чем на равнине, но тут все зависит от характера склонов — если они лесистые, то на окружение надо ставить более плотные порядки, а вот если это оголенные склоны, то порой для окружения немецкого подразделения достаточно пары-тройки снайперских групп, чтобы надежно запереть противника в ложбинке и дождаться подхода подкреплений с минометами, которые и довершат всю работу. С обратной стороны тоже действовал такой же принцип, поэтому надо было следить за обстановкой, окружающими высотами — не продвигаются ли там мелкие группы немецкой пехоты — и не попадать в подобные ситуации. У повстанцев с этим было проще как раз из-за превосходства в численности — на каждой горушке можно было посадить пост наблюдения, который как минимум сможет подать сигнал в случае обнаружения пехотных групп противника. И вскоре основные усилия немецких штурмовых групп и были направлены уже на захват таких позиций на возвышенностях и склонах, а атака вдоль долины являлась лишь дополнительным фактором давления по фронту, чтобы сократить возможность переброски резервов. Ну и для продвижения по дорогам тяжелой техники — танков, орудий, минометов — которые своим огнем поддерживали штурмовые группы.

'25. Конные подразделения пехотных частей, в полной мере обладая свойствами пехоты в горах, имеют то преимущество, что они более подвижны, поэтому назначение их в разведку и для связи по фронту с войсками соседнего направления является лучшим видом использования конных подразделений'

— целиком и полностью поддерживаю, разве что мы использовали лошадей прежде всего как вездеходный грузовой транспорт — прибившиеся к нам цыгане со своими лошадьми, которые наросли вокруг них самым мистическим образом, сыграли важную роль в боях, так как быстро доставить отделение пехоты на угрожаемый участок, провезти горными тропами двадцать минометных снарядов чтобы быстро накрыть обнаруженный взвод противника — это было бесценно.

ГЛАВА 22.

Ну и, еще раз отмечу, что в своих благих прожектах насчет того, что не надо бояться окружения и из него всегда можно выйти, командиры РККА опирались на предположение, что у противника не будет достаточно сил для блокировки всех направлений:

'101. При выходе из окружения выгодно направлять небольшие легкие отряды по труднодоступным тропам для выхода на фланги и в тыл противнику, преграждающему путь отхода на главном направлении прорыва.'

— можно подумать, противник не выставит на таких дорогах засады. Может конечно и не выставить, если и вправду не хватает сил или не знаком с местностью. Но ведь сами командиры РККА и говорят про то, что, хотя война в горах и идет с открытыми флангами, но необходимо за ними следить и прикрывать их дозорами и засадами. Противник не дурак — он будет делать так же. Да, небольшой отряд сможет создать шум, напоровшись на такую засаду, но насколько это будет полезно для прорыва обороны — непонятно, так как для более-менее крупной части все-равно потребуются какие-то ровные дороги, чтобы вывезти имущество и раненных. О чем дальше и пишут:

'102. Выход из окружения в горах затрудняется ограниченным количеством дорог и колонных путей. Если дороги и колонные пути заняты противником, окруженный должен со всей решительностью прорвать кольцо окружения силой. В крайнем случае следует выходить по труднопроходимым тропам и горным проходам'

— то есть сначала предлагают попробовать прорваться по нормальным дорогам, и если не выйдет — тогда уж идти по сложному пути. То есть по факту это не четкая инструкция, а только набор возможных действий, причем как их готовить и проверять вообще их возможность — не сказано — возможность выясняется уже после того как совершено действие и погибли люди. А на случай если и это не получится, есть такой пункт:

'106. Горно-лесистая местность благоприятствует упорной обороне в окружении. При этом надо помнить, что доставка боеприпасов и продовольствия будет организована по воздуху.'

— вот только про авиацию противника и его ПВО как-то не говорится. А они будут. И эта доставка может стоить многих самолетов. В общем, на удачу надейся, но в окружение лучше не попадай. А потому — фланги, фланги и еще раз — фланги.

С техникой, естественно, в горах было особенно трудно:

'26. Пересеченная местность ограничивает для артиллерии возможность маневра огнем и колесами. Взаимная поддержка огнем из одной долины в другую сильно затруднена: поэтому артиллерия в горах, как правило, придается частям, действующим на изолированных направлениях.'

— полностью поддерживаю — если наш или немецкий командир лоханулся с распределением артиллерии между долинами, потом исправить ошибку будет трудно и долго — вывести из одной долины, пройти удобными дорогами по предгорьям или перпендикулярной долине, ввести в другую долину — это потеря времени, за которое обстановка может измениться кардинально, так что артиллерия просто не будет иметь смысла — всю пехоту к тому времени уже могут расчехвостить, а подошедшую артиллерию взять в качестве приза. Это верно и по отношению к резервам.

'29. Занятие огневых позиций на труднодоступной местности не вьючными батареями и передвижение их за пехотой требуют больших работ по прокладке дорог и затраты значительного времени для втаскивания на горы орудий, а в горно-лесистой местности и для расчистки обстрела. Ввиду трудностей для артиллерии в оборудовании огневых позиций и при передвижении по труднопроходимым дорогам в ряде случаев артиллерию надо усиливать саперными частями.'

— к нашему сожалению, в Альпах хватало и довольно широких долин с развитой дорожной сетью. А вот глубже в горах — да, наше численное преимущество останавливало фашистов, которые теряли поддержку артиллерии. Так что вскоре в Альпах, как и у нас в Белоруссии, охота за немецкой артиллерией стала главным делом любого командира — без артиллерии немецкая пехота и так-то несла большие потери от нашего огня, а, проигрывая нам в численности, вообще не имела шансов на успех.

'30. Каждый войсковой начальник обязан поднять свою артиллерию как можно выше по местности.'

— 'съесть-то он съест, да кто ж ему даст ?' (из анекдота про льва в зоопарке и сколько он может съесть мяса). Для того мы и пытались насытить как минимум крупные долины хотя бы десятком снайперских пар, причем хотя бы половину — с крупнокалиберными винтовками калибра 12,7 или 13 или 13,2 или 15 мм, переделанными из пулеметов (в зависимости от того чей ствол оказался под рукой), и минимум двумя минометными расчетами — чтобы ни один немецкий артиллерист даже не думал лезть высоко. Тем более что они и снизу могли натворить много бед — артиллерийский обстрел в горах обладает непередаваемыми особенностями, так как снаряд, грохнувшись на камень, разлетает в стороны не только свои, но и каменные осколки. А там могут быть и рикошеты. И все это может лететь гораздо дальше чем на равнине, особенно вниз. А наличие рядом с позицией вертикальных или просто наклонных поверхностей означает, что позиция может поражаться не только с фронта и сверху, но и с тыла — по факту, это уже не позиция, а ловушка, когда снаряд выкашивает все живое перед стенкой или сбоку от склона. И таких поверхностей в горах — до черта. Поэтому, при кажущемся обилии укрытий, на самом деле их гораздо меньше, особенно если у противника не только гаубицы с минометами, но и пушки, которым могут задрать ствол установкой на наклонной площадке или просто подложить под колеса камни — тогда пушка становится снайперской винтовкой, но работающей сразу по площадям.

'б) в ряде случаев артподготовка будет носить характер последовательной обработки рубежей и высот, являющихся непосредственными объектами и атаки пехоты, наступающей с темпами, значительно меньшими, чем в равнинных условиях;'

— да, работать немецкая артиллерия все-таки умела, поэтому наши снайпера охотились прежде всего на артиллеристов — и не только с обычными винтовками, но и с противотанковыми ружьями разных калибров — а просто они могли стрелять на два-три километра с надеждой куда-то попасть — тяжелая пуля, да разогнанная до тысячи и более метров в секунду, дольше сохраняла направление движения. Да, стрелять по одиночному человеку было уже практически бесполезно, но попасть куда-то по орудию и что-нибудь ему отломать или повредить — прицел, накатник — вполне можно было на пятый, ну на десятый выстрел, благо что сам по себе артиллерийский расчет вместе орудием уже представлял крупную групповую цель — куда-то да попадет, что-то кому-то да оторвет — либо прицел, либо ногу-руку. Да, ползать по горам с ПТР было не очень удобно, да еще учитывая что мы насаживали на ствол противовоспламенительные насадки — трубы длиной до полуметра и даже больше, имеющие внутри перегородки, которые турбулировали выхлопные газы, смешивали их с воздухом, прежде чем выпустить наружу — это заодно скрадывало звук выстрела, который в горах и так разносится между склонов, так что сложно определить откуда он шел изначально, заодно такой замедленный выхлоп меньше беспокоил окружающую природу — если ветка совсем рядом, она, конечно, качнется, но если за полметра, то уже не всегда, даже снег может с нее не упасть — то есть маскировка позиции тоже повышалась, почему и становилось возможным сделать с нее несколько выстрелов и как-то попасть. Вдобавок насадка как-то снижала отдачу, в зависимости от конструкции — на треть, а то и в два раза. Да, общая длина оружия становилась более двух метров, но, по утверждению его операторов, оно того стоило. Так что немецкая артиллерия не могла действовать так уж безнаказанно. Хотя все-равно была опасным противником.