Дефект бабочки. Другой мир

"Охранники" наши утром собрались и ушли, очень довольные собой, но выпускать Даэлина было пока рано. Чтобы узнать, что происходит в городе, я послала садовника к ратуше. Новости меня не порадовали. К самой ратуше пройти он не смог, вокруг площади в переулках сновали вооруженные люди и у всех выясняли — с какой целью тот идет. Садовник что-то придумал на ходу, задерживать его не стали, но и пройти не позволили. Сама площадь, по его словам пустовала, и вид имела неряшливый — мусор, палки. В окнах ратуши, на первом этаже, были выбиты стекла, за окнами сидели солдаты, из чего можно было сделать вывод, что оборону они еще держат, но что будет дальше — непонятно.

Вынужденные сидеть в четырех стенах, за этот день мы с князем проговорили больше, чем за весь предыдущий год. Ему даже удалось выпытать немного сведений о моей прошлой жизни. Своеобразная зарядка для ума — рассказать о прошлом, и при этом не проговориться. Меня это даже захватило. Заодно я узнала и кое-что о князе.

Закончилось наше заточение часа в четыре. В комнату тактично постучавшись, заглянула Гриня и, сияя как начищенный самовар, объявила о приезде Альрика с солдатами. Я с радостью побежала в гостиную.

— Ира, рад тебя видеть, — заявил баронет.

— Альрик, как хорошо, что ты здесь. Осмотришь Динаю?

— Да, Рекато меня для этого и послал. И еще узнать, все ли у вас в порядке.

— Да, все хорошо. А солдаты, которые с вами, откуда?

— Из Мирсаля. Рекато вызвал пять полков, сейчас часть из них поставили охранять важные здания, а часть патрулируют улицы. Но все же пока побудьте дома.

Мы продолжали беседовать пока не дошли до комнаты Динаи. Она очень обрадовалась, увидав баронета. Осмотрев ее, он заявил, что опасности нет, хотя вставать ей еще нельзя.

— Что произошло на лесопилке? — поинтересовалась я, когда мы вновь спустились в гостиную, куда нам принесли фрукты и сладости.

Альрик фыркнул зло и покачал головой.

— Потрясающая история, Ира. Меня провели как мальчишку. Мой проводник, якобы рабочий с этой лесопилки, на середине пути решил напоить лошадей. Мне предложил отдохнуть. Пока я отдыхал, он скрылся вместе с лошадьми. Представляешь? Стою посреди леса, лошадей нет и куда идти не знаю. Как на зло, и артефакт портала не взял. Проплутал по лесу весь день, ночью пришлось заночевать на земле. А утром снова пошел искать дорогу и вышел как раз на лесопилку. И что ты думаешь?!

Альрик был так по детски возмущен, что мне стало все понятно:

— На лесопилку никто не нападал?

— Именно!

— Значит, кому-то нужно было убрать магов из города.

— Несомненно. Если-бы Рекато не умел пользоваться артефактами, эта ночь для многих стала бы последней.

— А что произошло?

— Ночью толпа окружила ратушу. Рекато вышел к этим смердам и четыре часа их уговаривал. Дворянин распинался перед этим мужичьем! А потом у него сел голос, так что, в конечном счете, все равно ему пришлось применить плеть ветра. Заклинание не особо кровавое, но им можно раскидать большое количество народу. И действует эффектно.

Баронет рассмеялся:

— Двоих приподняло и закинуло на дуб, помнишь, который растет на противоположной стороне площади. Там эти олухи просидели чуть не до зари, спуститься не могли.

Я злорадно подумала, что так им и надо.

— В ратуше никто не пострадал?

— Нет, обошлось, все живы.

— Альрик, ты сейчас возвращаешься в ратушу?

— Да.

— Возьми с собой Высокого князя.

Маг опешил и посмотрел на меня так, словно я вдруг стала фиолетового цвета.

— Он у меня в комнате. Долго объяснять, как он туда попал, но сейчас ему нужно вернуться, а одному возвращаться опасно, нужна охрана.

— Хорошо, конечно. Ты не устаешь меня удивлять, — ответил он медленно.

Да, я понимаю, что увязаю все сильнее — в крепости мы провели ночь вместе, сегодня тоже. Не будешь же объяснять всем, что ничего не было. Да, наверное, никто уже и не поверит. Стало ужасно неудобно перед Альриком — он помогал мне избавиться от замужества, а теперь, вот, пожалуйста.

Даэлин к новости, что его заточение закончилось, отнесся без особой радости, можно было заподозрить, что сидеть в шкафу ему понравилось. Я распорядилась оседлать ему лошадь из конюшни Лиса. А пока выполняли распоряжение, обдумывала беспокоящую меня мысль. Даэлину удалось убежать от наемников, но где гарантия, что выехав из города с пятеркой солдат, он не попадет в ловушку снова? С горожанами солдаты справятся, а вот с наемниками — неизвестно. В конце концов, мне ничего не угрожает дома, а вот ему — да. И поэтому, когда к отъезду все было готово, я попросила Даэлина уделить мне минутку внимания наедине.

Когда мы остались одни, я протянула эльфу сливовую косточку:

— Даэлин, ты знаешь, что такое портал?

— Я слышал об этом, — ответил он, заинтересованно разглядывая артефакт.

— Это артефакт портала. Я хочу, чтобы ты взял его. Если он тебе не пригодится, вернешь.

Он взял косточку, словно величайшую драгоценность, которая могла его укусить, и спрятал. Потом я объяснила действие артефакта и назвала пароль. После этого мы, наконец, вышли к магу и солдатам.

После их отъезда я вернулась в гостиную, взяла яблоко и задумчиво уставилась в окно на сад. Идти в свою комнату не хотелось, она надоела мне за день неимоверно. Динаю тоже не стоило лишний раз беспокоить, а за учебники браться совсем не тянуло. Слишком много событий навалилось на меня в последние дни. Я рассеяно покрутила ракушку с помощью которой могла бы позвать Лиса. Видимо у Рона было что-то подобное. И бусинка, которую нашли рядом с прорицательницей, работала по такому-же принципу.

Бусинка. Если ее выронила не Лирэн то кто?

Ветер. Он мог выйти через окно в сад, убить прорицательницу и так-же незаметно вернуться. Только одно непонятно — допустим, он обнаружил, что потерял свой артефакт и нужно взять чужой. Но откуда бы он мог знать, что Лирен как раз в это время оставила свою сумочку на столике у выхода на аллею? Ведь и уходил и приходил он через окно, а не через гостиную? И еще не дает мне покоя последний жест прорицательницы — на дверь, я в первое мгновение подумала, что она показала, куда побежал убийца.

Тогда выходит — все же учитель? Как там было в детективах — надо до мельчайших подробностей это себе представить. Вот Лис выходит из библиотеки — а будь он преступником, он не стал бы рисковать и говорить, что был там, если был в другом месте. Мало-ли — случайный свидетель и все. Выходит из библиотеки, идет через комнаты с рулеткой и карточными играми к гостиной и выходит в сад. Убивает прорицательницу и возвращается тем же путем.

Ерунда. Допустим в гостиной, действительно его могли и не заметить, им не до того было, а в других комнатах? Кто-нибудь да увидел бы. Но, минуточку, а окно? Ведь он мог, как и Ветер воспользоваться окном! Конечно, это же намного безопасней — никто не увидит. Правда бусинка опять никаким боком не вписывается. А вот жест прорицательницы можно не брать в расчет совершенно. Потому-что если взять за основу, что и Ветер, и Лис и Альрик не проходили через гостиную, то явно...

Я потрясенно встала с кресла. Яблоко, лежавшее на коленях, упало и закатилось под стол. Перед глазами явственно возникла эта сцена. Ночь, женщина, лежащая на дороге аллеи сада. Вот прорицательница протягивает руку в сторону и указывает нам на входную дверь.

Тяжелую обитую металлом дверь с гербом баронов Мирато.

Глава 26

Я снова села, постаравшись успокоиться. Успокоиться и все хорошенько обдумать. Меня буквально раздирало на две части. Я не могла поверить, что убить меня хочет Альрик. Но этот жест прорицательницы. В нем было что-то такое, что не давало отмахнуться от этого предположения. Не знаю почему, но я чувствовала — магиня не помощи просила. Она хотела, чтобы покарали убийцу и прямо его обвинила.

Нет, надо все же не пороть горячку. Моя убежденность может быть просто следствием расшатанных нервов. Ну, хорошо, рассмотрим вариант с баронетом.

Итак, Альрик выходит из дома через черный ход, убивает прорицательницу и возвращается тем же путем. При этом роняет бусинку. Как он, кстати, так умудрился? Уже в бальном зале обнаруживает пропажу. Тут встречает меня и идет следом. И проходит через гостиную, в которой никто не обращает на него внимания, и в которой у самого входа лежит сумочка Лирен.

Все. Как говорилось в моей прошлой жизни — пасьянс сложился.

Не верю. Вот не верю и все.

Я встала и начала ходить по комнате взад и вперед, оставаться на месте было просто невыносимо. Мне до зарезу нужно посоветоваться с Лисом. Я больше ни с кем не могу делиться подозрениями насчет Альрика. Но солнце уже опустилось к верхушкам деревьев, а отправиться сейчас в город я не рискну. Вот если бы меня кто-то проводил.

Словно в ответ на эти мысли раздался стук в дверь. На пороге стоял Ирон Рекато.

— Господин граф, мне очень нужно поговорить с учителем, прошу вас!

Рекато даже отступил назад от такого напора.

— Я собственно и хотел вас просить поехать со мной в ратушу, — тихо засипел он.

— Сейчас? — обрадовалась я.

— Да. Если можно быстрее, я подожду вас здесь.

Я быстро нашла Гриню, предупредила, что еду с графом и вернулась. Рекато, как оказалось, приехал в карете, в сопровождении только кучера и лакея. Я уселась напротив, продолжая размышлять о своем. Потом меня заинтересовало — зачем я понадобилась Рекато в ратуше. Я взглянула на него, и вопрос замер у меня на губах. На правой руке графа сверкали россыпью драгоценных камней хорошо мне знакомые кольца. Рекато, удивленный моим видом, тоже посмотрел на свою руку. Потом понимающе усмехнулся и чистым, без какого-либо хрипа, голосом Альрика сказал:

— Удивительно, но я всегда забываю о какой-нибудь мелочи.

— Ты!?

Рекато, вернее Альрик, отвел глаза, а я смотрела на него не в силах оторваться. Горечь предательства лишила меня возможности думать и действовать, и только один вопрос не выходил из головы, словно он был сейчас главным:

— Почему?

Маг смущенно пожал плечами и искоса, как то воровато взглянул на меня.

— Поверь, Ира, мне действительно очень жаль. Если бы была возможность использовать другого человека, я бы тебя не тронул. Ты забавная.

Он помолчал немного и добавил:

— Я сделаю так, чтобы ты не мучилась. Я внимательно изучил заклинание и нашел вариант его усилить. Для тебя это закончится быстро.

Я покачала головой и тихо повторила:

— Я спросила почему? Зачем ты это делаешь?

Маг откинулся на спинку сиденья, подумал и начал:

— Все очень просто, Ира. Там, — он махнул в сторону востока. — Плодородная земля, железо, уголь, лес. Я читал донесения — один из купцов, которого в кои-то веки допустили к бабочкам писал, что в двух днях езды на восток стрелка компаса сошла с ума и начала просто крутиться во все стороны. Знаешь, что это означает? Магнитный железняк. И это только малая часть. Рондану все это просто необходимо, наши месторождения почти иссякли. А твои обожаемые родственнички сидят на всем, как собака на сене.

— Король уже договорился о разработке месторождения.

Маг сделал движение, словно хотел вскочить. Он заметно разволновался и вещал воодушевленно, будто пытался уговорить меня самой лечь на алтарь, добровольно.

— Мизерной части, Ира! Там намного больше.

— У учителя есть план, как развить торговлю. Эльфы и сами уже не против.

— И сколько на это понадобится времени? Сто лет? И удастся ли? А главное, длинноухие просто недостойны владеть таким богатством. Они им все равно не пользуются.

Я подумала, что это очень удобное убеждение, но не стала спорить с магом. Что-то мне подсказывало — это бесполезно. Достойны эльфы жить на своей собственной земле или недостойны, на самом деле Альрика не волнует.

— И каким образом ты меня собираешься использовать?

— Армия мертвых душ, так называется это заклинание, — ответил он глядя в сторону. — На три дня можно вернуть в наш мир все проклятые души и повелевать ими. Это армия, Ира, самая сильная армия в мире! Для них нет преград, нет расстояний, нет смерти! Они непобедимы! Они способны очистить землю от эльфов навсегда.

Альрик, размахивал руками и глядел на меня заблестевшими глазами, словно я была его сообщником. Он и вправду просто забыл, что ради этой непобедимой армии собирается отнять мою жизнь. И это отрезвило меня.

Маг продолжал рассказывать об особенностях заклинания, его красоте и гармонии, а я аккуратно, стараясь не привлекать внимания осмотрела дверцы кареты. Идея выпрыгнуть на ходу отпала сразу — дверцы были закрыты на маленькую щеколду, я просто не успею их открыть и выскочить. Если попытаться сделать это сейчас он меня свяжет и тогда не будет шанса спастись вовсе.

— Откуда ты знаешь формулу запретного заклинания?

Альрик осекся, но потом ответил:

— Узнал у Лирэн.

— Вот как, она настолько тебе доверяла... А зачем ты ее отравил? Только не говори, что это сделал не ты.

— Лирэн... — маг поморщился. — Замечательная женщина, но совершенно без воображения. В тот день она узнала о нападениях на тебя, о проведении запретных заклинаний — подслушала разговор Лиса и Рекато. И пришла ко мне с обвинениями. Пришлось потрудиться, чтобы отвести от себя подозрения. Хорошо, что она ненавидела Ветра, навести подозрение на него было легче легкого, но в живых ее оставлять было опасно.

Как же плохо я знала Альрика — с какой легкостью он убил женщину, которая его любила. И так же легко убьет меня. Мне нужно придумать, как позвать на помощь Лиса, а пока буду вести беседу, чтобы усыпить бдительность баронета.

— Как ты умудрился это сделать? Я хорошо помню, ты не мог подсыпать яд ей в стакан.

— А я и не подсыпал яд в ее стакан. Я добавил его в свой.

— В свой?

— Вспомни, Ира, после того как я рассказал тебе мою родословную, мы подошли к Лирэн. Я поставил кубок на столик, он ведь мне мешал бы держать книгу. Потом, когда мы уходили Лирэн поставила рядом свой кубок. А по возвращении я первым взял его, а она взяла мой. Вот и все.

Изящно, ничего не скажешь.

— Но как ты пронес яд?

Вместо ответа Альрик что-то покрутил в одном из своих перстней и верхний камешек в нем сдвинулся открывая пустую выемку. Понятно, значит пока я разглядывала его предков, он спокойно насыпал яд в свой бокал. Никто и заметить не мог, хотя все происходило под самым нашим носом.

— Значит ты собираешься уничтожить все войско бабочек?

— Почему только войско, Ира? — задумчиво глядя на меня протянул Альрик. — И почему только бабочек?

— То есть, — медленно начала я, не веря своей догадке. — Ты собираешься уничтожить всех эльфов? Все Дома? Я наверное тебя неправильно поняла?

— Ты поняла совершенно правильно. Я не вижу смысла в полумерах. Люди должны владеть этими землями, и жить на них спокойно, не ожидая удара в спину, как мой предок. Герцога Мирато казнили как предателя четыреста лет назад, а он всего-навсего пытался с этими мразями договориться по хорошему. Как будто это возможно.