— Куда он мог направиться, — задумчиво проговорил Мессеир.
— Ты уверен, что мы должны его искать сейчас? — спросил Кистенёв, повернув голову в сторону Крейтона. — Операция уже скоро.
— Вот именно. Нельзя оставлять подранка у себя в тылу, так что времени у нас мало. И всё-таки, куда он мог пойти. Он должен как-то связаться со своими, но оборотней в деревне нет, а позвонить ему неоткуда.
— Но если он не может связаться с другими оборотнями, то может он просто где-нибудь попросит помощи у людей, он же может принять человеческое обличье, — предположил Кистенёв.
— Хорошенькое у него получиться обличье, совершенно голый, без глаз, с жуткими ранами на теле, нет, к постороннему так просто не заявишься, тут нужно ...
Его оборвал раздавшийся с улицы стук, кто-то опять с силой колотил в калитку. Крейтон резко замолчал, выхватил пистолет и, дав знак, следовать за ним направился к выходу. Открывая калитку, он тут же отскочил обратно, поднимая пистолет, но это оказалось лишним, за дверью стоял местный участковый с донельзя испуганным видом потерянно смотревший куда-то, казалось, не различая ничего перед собой.
— К вам явился начальник из Октябрьского РУВД, совершенно голый, с выколотыми глазами и хорошенькой дыркой на шее, от которой он должен был отправиться в лучший из миров сразу при получении? — флегматично спросил Крейтон, делая шаг навстречу милиционеру.
Тот поднял взгляд, с ужасом уставившись на мантийца, затем он оглядел его товарищей, и тихим полным ужаса голосом произнёс:
— Да что тут у вас, чёрт возьми, твориться?
— Всё сходится, — проговорил Мессеир, поворачиваясь. — Он направился к своим, как и предполагалось, так что у нас мало времени, нужно добить его пока не поздно. — И повернувшись к участковому, добавил. — Хорошо, что я не стал вас убивать, от вас и правда может быть толк. За мной.
Все четверо вошли в дом и, казалось, только мантиец понимал что происходит, и что должно сейчас произойти. Не закрывая дверь на улицу, Мессеир быстро поднялся на второй этаж, дав всем остальным знак ждать его внизу. Он вернулся через пару минут, с двумя клинками в ножнах на поясе, на ходу накидывая свой чёрный плащ, при этом было видно, что он что-то сжимал в руке.
— У вас Макаров? — спросил Крейтон у милиционера.
— Да, — кивнул тот неуверенно.
— Возьмите, здесь как раз, — Мессеир протянул ему маленькую коробочку, в которой лежало восемь патронов с серебряными пулями.
— Серебряные, как на оборотня? — недоумённо спросил участковый.
— Почему 'как'?
Крейтон прошёл в дом. Подойдя к Клементине, он протянул ей маленький карманный пистолет, после чего вдруг схватил её за руку и, приблизившись к ней, так что мог говорить почти на ухо прошептал:
— Я же говорил, что тебе лучше держать подальше от меня. Уезжай отсюда, прошу тебя.
— Ты знаешь, при каком условии я это сделаю, так что выбор за тобой.
Крейтон отклонился, нахмурился и пристально посмотрел в глаза девушке.
— Закройся в нашей комнате на втором этаже, никому не открывай, если что сразу стреляй, я скоро вернусь.
После этих слов он как обычно поцеловал её в верхний край лба и только после этого отпустил руку, затем резко развернулся и направился к выходу. Быстрым шагом он вышел на улицу, где его ждали остальные, двинувшиеся с места едва заметив, как он выходит. Мессеир быстро обогнал их и занял своё место во главе небольшого отряда.
— Он знает, куда вы пошли? — спросил Мессеир у участкового при этом, даже не поворачивая головы.
— Нет, — ответил тот неуверенно, и, поравнявшись с мантийцем, добавил. — А вот теперь, может быть, ты мне объяснишь, что здесь происходит.
— Разве мы с вами перешли на 'ты', — покосившись на милиционера, произнёс Крейтон, спокойным голосом, в котором, однако отчётливо чувствовался укор. — Вам знакомы, друг мой, легенды об оборотнях, волколаках, вервольфах и как их ещё называют у вас.
— Ты шутишь, — усмехнулся участковый и с истеричной улыбкой, выжидающе уставился на шедшего рядом Крейтона, после чего немного замедлившись, оглянулся на Кистенёва с Семелесовым. — Я всё понимаю, но вы, пацаны, прикалываетесь что ли.
— По-вашему я похож на паяца, — зло проговорил Мессеир, остановившись на месте и развернувшись, оказался лицом к лицу с участковым как раз в этот момент повернул голову назад. — Если то, что вы говорите, правда, скоро вы сами убедитесь в том, что в иных легендах доля правды куда больше чем это хотелось бы многим людям.
Как раз в этот момент из-за забора расположенного рядом дома заливисто стала лаять собака, и вдоль края грунтовой дороги пронёсся стрелой тощий рыжий кот, остановившись впереди метрах в двадцати посреди зелёной полянки, где грунтовая
дорога, искривляясь, серьёзно отходила от одного края улицы, и, встав полубоком, настороженно уставился на людей. Мессеир замолчал и направился вперёд на несколько шагов опередив своих спутников, которые чуть замешкавшись, тоже молча двинулись за ним.
— Я только не понимаю, — начал Семелесов, первым нарушив молчание. — Как он смог вслепую без одежды, добраться через всю деревню на тот берег.
— Глаза не так важны для них как для людей, это же зверьё у них природное чутьё. А как он пробрался незамеченным, — Крейтон пожал плечами, — наверно огородами шёл.
— Что за бред, — произнёс участковый.
— Так и живём, — ответил ему Кистенёв.
Над рекой, как и положено в жаркий летний день, разносился плеск и радостные голоса, преимущественно детей, что только что вырвались из города и после окончания учебного года приехали в деревню. За то время пока заговорщики и ведущий их участковый шли по мосту, по нему пронеслось несколько машин, необычайно много для этой трассы.
Почти всю дорогу от моста, до отделения шли молча: Кистенёв с Семелесовым по привычке чувствовали себя неуверенно в присутствии представителя власти, хотя выглядел совершенно растерянным, впервые за то время, которое они его знали, а Крейтон молчал в своей обычной манере. Алексей ещё немного прихрамывал после своей первой встречи с оборотнем за этот день, но виду старался не подавать, хотя прекрасно знал, что вполне мог бы остаться дома.
Когда они уже подходили к зданию администрации, Крейтон вдруг сбавил шаг и уже почти остановился, после чего достал пистолет, держа его в опущенной руке большей частью под полой плаща.
— Где он сейчас находится? — спросил Крейтон у участкового.
— У меня в кабинете, я положил его на диване, хотел вызвать 'скорую', но он отказался, сказал только, чтобы я не задавал вопросов, и попросил принести переодеться. Будто для него это была пара царапин.
— Ладно, тихо заходим, валим гада и уходим.
— А тело? — недоумённо спросил Кистенёв.
— Тихо заходим, валим гада, прячем тело и уходим. Хотя после смерти они всё равно превращаются в обычных людей с виду, так что прятать необязательно.
На подходе к отделению все по очереди достали оружие и, держа пистолеты в согнутых руках, стволами вверх медленно вошли в здание. Тут же участковый остановился и негромко выругался, заметив, что дверь в его кабинет была открыта. Заметив это, Крейтон дал знак остальным оставаться на месте, а сам направился к открытой двери. Внутри никого не было, только на полу и на диване повсюду были красные пятна, ими же было заляпано и покрывало свисавшее с края дивана. И что самое страшное Мессеир увидел на внутренней стороне дверного косяка, почти на уровне его глаз, небольшой клочок шерсти тоже в крови, а на полу можно было различить следы, ведущие от дивана к двери, звериные следы. Крейтон сначала медленно зашёл в комнату, за ним зашли и остальные, хотя Кистенёв и участковый остались стоять в дверях.
Вдруг Крейтон развернулся и, смотря на пол словно идя по следам, вышел в коридор. Здесь следов почти не было видно, но по тем что ещё можно было различить было видно — существо прошло дальше по коридору до того конца где стояла приставная лестница на второй этаж.
— Что у вас наверху? — шёпотом спросил Мессеир.
— Ничего особенного, всякое барахло.
— Там есть что-то огнеопасное.
— Да полно. Там доски, тряпьё всякое, — начал участковый, но тут же осёкся, заметив как Крейтон с покрывалом в руках направился в сторону лестницы. — Ты что задумал?
— Подожди на улице, — сказал Крейтон участковому и, когда тот нехотя развернулся, шёпотом обратился к двоим оставшимся. — Ты, Василий, идёшь к выходу, если что пойдёт не так, пристрелишь синерубашечника, безо всяких вопросов, — чуть повысил голос Мессеир, когда Кистенёв начал пытаться что-то ему возразить. — Ты, Алексей остаёшься здесь.
После этих слов мантиец развернулся и направился дальше по коридору, на ходу скручивая покрывало в узелок.
Люк в потолке был открыт, и снизу под углом можно было заметить белую ткань, скрывавшую под собой горы всякого хлама. Мессеир поджёг узелок и забросил его наверх с тем расчетом, чтобы он упал как раз в кучу барахла и та занялась от него. Впрочем, понимая, что этого недостаточно он сам забрался на лестницу, пригнув голову, не поднимая макушки выше уровня потолка, он пристально посмотрел на несколько балок стоявших прислонёнными к скату крыши. Он сделал лёгкое движение рукой и эти балки с грохотом рухнули на пол, и легли как раз возле люка. Крейтон тряхнул рукой, затем сложил пальцы и закрыл глаза, а через мгновение в его ладони вспыхнул огонёк. Мессеир резко поднялся на лестнице и сделал рукой метательное движение в сторону упавших балок, так что огонь из его руки тут же перекинулся на них. Что-то с грохотом метнулось в темноте чердака, и Крейтон резко спрыгнул вниз и бросился на улицу. Сверху послышался сначала топот, затем что-то загремело и, наконец, раздался звон разбиваемого стекла.
Мессеир вылетел на улицу, поднимая пистолет, но в тот же момент, когда он проносился сквозь дверной проём, прогремели два выстрела. Покрытое чёрной шерстью существо, получив последнюю пулю в прыжке, рухнуло прямо на асфальт, немного проехав по нему по инерции.
Крейтон опустил пистолет и медленно прошёл вперёд, в сторону дороги, оказавшись как раз между участковым всё ещё державшим свой ПМ двумя руками, направленным туда, куда он только что стрелял, и Кистенёвым изумлённо косившимся на него. Из дверей выглянул Семелесов, тут же замерев, уставившись на лежащий на дороге чёрный труп.
Мессеир подбежал к телу, следом за ним подбежал и вышедший из оцепенения участковый, а потом и Кистенёв с Семелесовым. Труп уже начинал сжиматься, снова принимая человеческое обличье, теперь уже в последний раз. Алексей, подбежав, тут же два раза выстрелил в голову.
— Ты что творишь! — крикнул Кистенёв, отскакивая назад.
— Он был слишком живучей тварью.
— И это правда, — произнёс Крейтон, присаживаясь возле тела на корточки, правда, почти сразу встав обратно на ноги. — А ну ушли отсюда, быстро,— прокричал он, размахивая пистолетом, двум мальчишкам на велосипедах, остановившихся неподалёку и остолбенело следивших за происходящим.
— Не может быть, не может быть, да нет бред какой-то, это же ... — бормотал милиционер, смотря на труп уже почти окончательно ставший человеческим.
— Добро пожаловать в наш мир, — произнёс Крейтон, дружески похлопав его по плечу.
В этот момент проезжавшая по дороге машина, красненькая 'Chevrolet', притормозила и медленно стала объезжать место, где лежало тело и ускорившаяся снова только когда участковый, отвернувшись от трупа, замахал руками и прокричал громко, чтобы они убирались. Так что только было заметно, как на заднем сидении маленькая девочка сидела, прижимая к себе плюшевую игрушку, усталым взглядом смотря в окно на копошащихся на дороге людей.
Милиционер сцепил руки на затылке, потом провёл ими по волосам, продолжая с перекошенным лицом, повторять негромким: 'Твою мать, твою мать, твою ж ...
— Может быть, поможешь мне спрятать тело? — обратился к нему Крейтон, беря труп за ноги.
Когда трое заговорщиков возвращались домой солнце уже перевалило через высочайшую точку своего пути и полуденный зной постепенно сменялся обеденным. В это время юноши обычно возвращались домой с речки, хотя сейчас дело обстояло даже веселее. Когда они уже поднялись по дороге ведущей от реки и дом Семелесова, до которого оставалось метров сто уже был виден впереди, навстречу им вышел парень лет восемнадцати, в клетчатой рубашке с короткими рукавами и джинсах с кудрявой шевелюрой.
— Кого я вижу, Вааася, — воскликнул тот, широко раскрывая руки.
Кистенёв сначала немного растерялся, потом всё-таки наигранно улыбаясь, протянул ему руку, изображая при этом на лице радость:
— Здорово, чувак, как жизнь.
— До норм, го щас на речку, привет Алексей, — не глядя на Семелесова, парень протянул ему руку для рукопожатия, потом вдруг заметив стоявшего в паре шагов от них Крейтона, протянул руку и ему, при этом на его лице, на мгновение мелькнула слабая улыбка, вызванная похоже плащом мантийца. — Слушай, чувак, тебе не жарко?
— Терпимо, — ответил тот, хмуро посмотрев в сторону Кистенёва.
— Слушай, я не знаю, я сейчас наверно купаться не могу, — начал Василий, потом посмотрев на Крейтона и заметив его взгляд, пожал плечами. — Не, извини Семён, у нас тут одно дельце сегодня намечается.
— Пусть заходит к нам на ужин, где-то к шести, — произнёс Крейтон, уже двинувшись дальше.
— Да, мы сейчас у Семелесова, — добавил Кистенёв, и пошёл вслед за Мессеиром.
— Ну, ок, зайду.
После этого парень пошёл своей дорогой, вниз по склону к реке.
— Кто это? — спросил Крейтон, когда они втроём пошли дальше
— Нормальный парень.
— Редкостный идиот, — угрюмо проговорил Семелесов.
— Идиот говоришь? — Крейтон покосился на Алексея.
— Не понимаю, зачем ты его позвал к нам, я надеюсь, ты не собираешься его посвящать в наши планы.
— Людей не обязательно посвящать в свои планы, чтобы использовать в них, — флегматично ответил Крейтон.
— Что ты задумал? — обеспокоенно спросил у него Кистенёв.
— Ты знаешь, что я задумал, а насчёт этого, — Мессеир кивнул головой в ту сторону, куда пошёл паренёк, — я ещё ничего не решил, просто хочу знать, что за фрукт.
— Толку от него не будет, сразу говорю, — категорично заявил Семелесов. — Ну, наконец-то! — воскликнул он, когда они, наконец, подошли к дому.
— А насчёт бесполезности, — Крейтон остановился и, посмотрев куда-то в сторону, продолжил после небольшой паузы, — на войне я усвоил одну вещь, даже самый никчёмный солдат годиться на то чтобы заставить противника израсходовать пулю.
Ни Кистенёв, ни Семелесов ничего ему не ответили, возможно, оттого что устали после долгой дороги под июньским солнцем, то ли просто не хотели вступать в спор с мантийцем. Придя домой, они оба тут же рухнули кто в кресло, кто на диван в гостиной, в которую сквозь разбитое окно проникал прохладный летний ветерок, вздымая белую занавеску. Крейтон сначала поднялся на второй этаж, проведать свою жену, которая как видно последовала его совету, и заперлась наверху.
