Метаморфозы: таракан

Итак, вызвали. Причем не в первый раз. Значит не случайность, знали что делали. Ну, допустим, бывает. Кто-то бабочек ловит, кто-то тараканов сушит, а они души из параллельных миров тягают, забава у них такая. Но откуда взялся этот крепыш, который здешний я, прикрученный к колонне? Ведь не случайно прикрутили-то. Очевидно, готовились, тело подыскали. Силы тратили, а потом вот так, раз не получилось, два не получилось и пепел развеять? Бесполезен, мол? Эх, надо было колоться. Как там он сказал, повозки летающие, магия в проводах?

Дальше. Кто эти твари с серой кожей? Вертикальные зрачки это конечно круто. Кошачьи что ли? Параллельная ветвь эволюции? Страшный сон дедушки Дарвина? Ростом повыше меня будут, зубы острые, нос слишком широкий, уши... У старика с поляны, ушей вообще не было видно, но там такая копна волос, что и слон уши бы спрятал. Однозначно нечеловеки. Но, похоже, гуманоиды. Судя по тому, что мои конвоиры выполняли любые приказы этого существа, именно чужаки тут и заправляют. Хотя это я тут чужак. Кстати, вот эти то, меня волокущие, — самые обычные люди. Ну, невысокие, кряжистые какие-то, выглядят тупыми обмылками. Но это свои обмылки, человеческие. Глаза, уши, цвет кожи и волос. Европеоиды, они же жители Европы. Правда не в шкурах ходят. Кстати, насчет одежды.

Скосив взгляд на поддерживающее меня широкое плечо обнаружил, что одето это плечо было в грубую рубаху грязно-белого оттенка. Лен, что ли? На мне оказалось похожая шмотка, только поновее. Пуговиц не было, а скреплялась она поясом на манер дзюдоку. На ногах были штаны из той же грубой некрашеной ткани и кожаные тапки. Тяжелые, потрепанные. Судя по тому, что ногу не натирали — тело мне подвезли уже вместе с обувью. Родная так сказать. На заводскую работу эти вещи уж точно не походили. Умелец клепал. Старик как-то по другому выглядел. Вспомнился камзол — богатый — из дорогой ткани, отделанный золотой и серебряной вязью. Тот камзол отличался от дерюги, в которую был одет я настолько, что сразу всплывали аналогии из нашей истории. Которая уже никакая и не наша. Аристократ и слуга. Даже не челядь, а так, селянин с полей. И то, что нехитрая одежда моих конвоиров была практически схожа с моей, тоже многое говорило о распределении ролей.

Куда ж я все-таки попал? Может, есть шанс того, в смысле обратно?

Мысль пришла, поворочалась, подыскивая себе место среди моих жизненных целей, но не нашла и тихо удалилась. Исключено. Кто я для них? Что-то я не заметил благоговейного трепета в глазах своих мучителей.

Что-то было еще, что-то важное я все-таки опустил. Да, наш разговор. Этот гад меня ни разу не коснулся, что не помешало мне лицом перепахать половину поляны. Швыряло меня знатно, но как он это делал в голову не приходило. Тоже мне филиппинский хилер. Очередная загадка. Что еще? Красные одуванчики. И синие. Нонсенс, но одуванчики я все-таки узнаю, тем более что часть из них уже отцвела и нарядилась в белые парики готовых покорять мир семян. И синие. И красные.

Какие варианты объяснений обрушившихся на меня странностей? Альтернатива первая — болезнь. Вроде как я в больнице, но в результате буйного или не очень помешательства мерещится мне иной мир и все эти диковины. Ну, такая версия объясняет странности лучше других. Но больно натурально все выглядит. К тому же в дурдоме на плаху не водят, максимум на уколы, так что в таком случае переживать мне не стоит. Альтернатива вторая... перенос классический, но с аномалиями. Классический, потому как читал я книг на эту тему штук так сто. А сколько не читал? Согласно современному вектору развития фантастики перенос есть вещь рядовая и даже обыденная. С аномалиями, поскольку меня должны были встретить с почестями, нарядить в рыцарские одежды и привести десяток принцесс на выбор. А я бы поковырял в ухе и лениво уточнил, есть ли еще кто, а то эти слишком страшные. К тому же, если перенос все-таки возможен, то как об этом стало известно? Вроде как кто-то смотался туда-обратно и книгу об этом написал? Вот кстати интересно, кто первый идею переноса придумал?

Вспомнив, что интернета под рукой нет, да и обстоятельства неподходящие, пожелал килограмм горчицы в его чашку чая, как потенциальному виновнику происходящего и переключился на другие мысли. Хорошо, еще варианты? Внушение? И то, что сейчас происходит все-таки нереально? Кому это понадобилось? Или может быть вся прошлая жизнь не более чем фантом?

Поняв, что перехожу уж на совсем бредовые предположения, переключился на происходящее вокруг. Оказывается, что лес остался только по правую руку, а мы достаточно споро шли по хорошо наезженной дороге вдоль кромки деревьев. Автобаном она, конечно, не была, но и сравнивать ее с той тропкой, по которой мы шли до этого, было нельзя. Этой дорогой пользовались и пользовались часто. Впереди виднелась широкая лента реки, но дорога вела не к ней, а поворачивала, огибая лес справа.

Поворачивала дорога, повернули и мы. Тут я попытался притормозить, чтобы осмотреться, но моментально получил увесистую затрещину и пошлепал дальше. Сил трепыхаться не было, а осмотреться можно и на ходу. Дорога вела к комплексу зданий. Для замка он был слишком велик и выглядел достаточно внушительно, чтобы привлечь мое внимание и в более обычной обстановке. Больше всего он напоминал огромный храмовый комплекс где-нибудь на востоке моего мира, но был обнесен массивной монолитной стеной. Издалека стена не показалась высокой, но все равно выглядела солидно. Сделанная из светло-серого камня, с узкими бойницами и высокими воротами, к которым собственно и лежал наш путь. Ворота были открыты, возле них кипела жизнь, но взгляд, не задерживаясь надолго, убегал дальше. Высокие белые шпили четырех тонких башен, похожих на минареты, возносились в небо. Их назначение было неясным, поскольку жить в таких сложно, а на оборонительные сооружения они были непохожи. А если там еще и лифтов нет, так это вообще аттракцион для альпинистов. Минареты находились уже внутри городских стен, создавая своеобразный внутренний квадрат и давая представление о размерах поселения даже находившимся далеко. Пространство между башнями занимали разнообразные строения, крыши и верхние этажи которых хорошо просматривались из-за стены. В центре города возвышалось большое нечто. Домом это строение назвать не поворачивался язык, а на привычные мне очертания дворцов (спасибо информационной эре и нескольким познавательным каналам) оно не походило. Стояло это здание пусть и в центре, но особняком, внутри города видимо был холм, на котором оно и было расположено. По крайней мере даже на дальних подступах к городу это здание просматривалось почти целиком, от верхушек кустов перед входом до необычной крыши, покатой и зеркальной, по крайней мере казалось, что в ней отражаются солнце, небо и облака. Этакий посредник между землей и небом. Сразу под ней размещалась открытая галерея и, судя по размеру людей, стоявших на ней, само здание было действительно приличных размеров.

Возле ворот нас уже встречали. Четверка оленей впряженных в одну упряжку и везущая хвороста воз. И пусть вместо воза был добротный фургон на колесах, а хвороста не было и в помине, сути дела это принципиально не меняло. Конвоиры прямо на глазах у солдат, охраняющих ворота, затолкали меня в этот импровизированный воронок, залезли сами и дальше мы поехали с комфортом. Только вот такой я конспиролог, что задумался над двумя вопросами. Почему до ворот меня вели пешком, сбивая мои и так не слишком здоровые ноги, когда могли подать карету прямо к подъезду, точнее фургон к выходу из леса? А также почему, когда осталось совсем чуть-чуть, меня затащили в это узилище на колесах, если я бы лучше посмотрел по сторонам? И если представшие передо мной виды вряд ли были способны изгнать тоску из моего сердца, то по крайней мере добавить информацию о происходящем — вполне. В фургоне было одно маленькое окошко, расположенное в двери, занавешенное шторкой и прижатое еще и одним из моих провожатых, так что экскурсию по городу пришлось отложить до лучших времен.

...

Они были одни в комнате, стены которой были убраны кроваво-красными коврами, подсвеченными лучами заходящего солнца. Окна комнаты выходили на север, но света было достаточно — он отражался от крыши дворца, находившегося неподалеку. Шторы в этот раз были другими, сшитые из тонкой, полупрозрачной коморэнской ткани, они хорошо пропускали свет, однако скрадывали детали, превращая великолепные здания за окном в одинаково безликие громады из камня и стекла.

— Они все-таки начали обучать всех троих. Мой источник утверждает, что возникли проблемы. Женщина — больна на голову, психопатка и неврастеничка. Один из мужчин — припадочный, больной на все тело, да и вроде бы ему не смогли установить блоки. Вот такие они, надежды Энгелара. Как ты понимаешь, отступать ему некуда, Рорка на переправах, так что решением Владыки допустили к обучению всех троих. Несмотря ни на что.

— Это хорошо. Очень хорошо, — собеседник довольно потянулся, но продолжать не спешил. Спешить он вообще не любил, а сейчас и вообще смысла не видел. Если коллега не поймет — переспросит. Задать вопрос легко, но маленькое поражение все равно останется в памяти. А вот это намного полезнее спешки.

— И что же в этом хорошего?

Алифи в который раз словил себя на том, что он легко предсказывает мысли своего союзника. Полезно? Возможно, но потом. Сейчас важнее свалить всемогущего прежде Владыку, а здесь их интересы полностью совпадали.

— Это значит, что у старика больше нет времени ждать. Ему нужен результат. А о чем это говорит? О том, что, он больше не рассчитывает на другие проекты. Это хорошо, он не готовит сюрприз. Понимаешь, наша задача не дать ему получить этот результат — простая игра — кто — кого. С той лишь разницей, что мы знаем о его действиях и шагах многое, а он о наших — ничего. Смотрим дальше. Энгелар знает, что женщина для его целей непригодна. Совсем. Она больна, неуравновешенна и безнадежна. И что он делает? Ничего. Еще у одного человека отсутствуют установки, без которых нельзя позволять ему не только учиться, но даже жить. Преданность Свету. Почтение к Алифи. Неприятие слуг Тьмы. Такой человек непредсказуем. И что он делает?

— Ничего, он дает им обоим шанс, и что? Владыка здесь он, кому как ни ему решать?

— Дружище, это — нарушение протокола, несоблюдение ритуалов. А если задать вопрос зачем? Умысел? Халатность? Некомпетентность? А если этот вопрос зададим не мы, а более влиятельные персоны? Да, они не в силах ему помешать, но может быть это поможет кому-то понять, что и нам мешать не стоит. Это слишком сильно похоже на ошибку, чтобы не обращать внимания.

Союзник нахмурился. Или уже соперник? Нет, пока еще нет.

— Не будем спорить. Но раз мы решили помешать проведению эксперимента, было бы неплохо, если бы кто-то из нас поучаствовал в нем. Нужно посмотреть на этих людей поближе.

Первый задумчиво кивнул.

— И с окружением стоит поработать. Повара, посудомойки, уборщицы? В прошлый раз помогло. Нам точно не нужно их душевное спокойствие. Женщину и этого больного надо выводить из игры сразу.

— Люди болтливы. дружище.

— Естественно. Люди не только болтливы, но еще и смертны. Увы.

Глава 4. День седьмой. Неделя радости бытия.

Делаешь добро, но никто не видит? Не страшно. Сделай гадость, и все заметят.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Добрые советы".

Утром, не дожидаясь завтрака, ко мне в комнату зашел человек средних лет, в аккуратной, добротной одежде — синих брюках и синей же, но отделанной серебряной нитью куртке с воротником-стоечкой. Седина уже высветлила черные прежде волосы, стального цвета глаза, осанка и манера держаться говорили, что этот человек достаточно высокого мнения о себе. Он представился Тангиром, Старшим помощником Высших, и вежливо предложил пройти вместе с ним. Куда нужно было идти, Тангир не пояснил, но судя по его виду, отказ в качестве реальной альтернативы не рассматривался. Я не стал разочаровывать провожатого, все таки статус старшего помощника вызывал определенное доверие. Раз есть старший, значит, как минимум есть и младший, но старший всяко более значимая фигура. Мы прошли широким коридором до винтовой лестницы наверх, поднялись по ней на два уровня и таким же коридором вышли к месту назначения — небольшому открытому залу с высоким потолком и узкими окнами от пола до потолка, закрытыми витражными стеклами.

В помещении не было мебели, но лучи света, расцвеченные витражами, бросали разноцветные пятна на пол и стены, скрадывая ощущение пустоты. Пятна дрожали, смещались, в одном им понятном танце, тускнели или разгорались с новой силой. Нужно признать, что это было достаточно необычно и красиво, хотя за счет чего достигнут такой эффект вот так сразу разгадать не получалось. В зале уже находились четверо. Двое мужчин в таких же костюмах, что и мой провожатый, а так же еще один мужчина и женщина. Эти двое выглядели несколько озадаченными, крутили головами, рассматривая помещение. Учитывая, что потолок и стены зала были украшены картинами, а пятна света оживляли то одни, то другие фрагменты, их можно было понять, но самому разглядывать живопись не хотелось. Ну картины, ну красиво, но до голливудского блокбастера это действо все равно не дотягивало, а я даже к кинематографу достаточно равнодушен, поэтому я присмотрелся к этим двоим, полагая, что вот этот мужчина и есть пресловутый Первый. По крайней мере, такое предположение выглядело вполне логичным. Учитывая одинаковые костюмы, те двое тоже какие-то-там помощники, и судя по всему, сопровождали своих подопечных. Собрали нас всех вместе, значит что-то общее у нас есть. А судя по тому интересу, который проявили мужчина с женщиной к окружающей обстановке, они здесь также впервые. Коллеги по несчастью, так сказать. Что ж, нас уже трое. Кем бы они не были в прежней жизни, сейчас они представляли собой вполне заурядное зрелище. Мужчина был одет в такие же хламиду с поясом и мешковатые штаны, что и я. Униформа такая, что ли. Эконом-вариант так сказать. Откровенно здоровый, существенно выше меня со светлыми волосами. Выбирая ему тело, авторы ритуала видимо провели конкурс среди викингов и выбрали самого типичного — косая сажень в плечах, грудь колесом, волосы косами. Простоватое лицо, правда, несколько портило картину. Кем бы ни была женщина до призыва, здесь ей не слишком повезло с телом. Грудастая тетка средних лет. Красавицей видимо была максимум первые пару месяцев после рождения. Одежда похожая на нашу с Первым, только рубаха подлиннее, эдакий полухалат, и штаны в обтяжку. Присмотревшись сообразил, что штаны, скорее всего типовые, только размер для нашей девушки был маловат. Обидно ей, наверное, если на Земле была фотомоделью. И даже если не была — все равно должно быть обидно. Как, оказалось, важно понимать, что не только тебе плохо, поэтому я искренне посочувствовал даме. И пожелал ей быть в прежней жизни бабулькой лет ста десяти, таким любое тело моложе уже счастье. На этом и завершил обзор коллег. Первый в ответ взглянул на меня мельком и продолжил изучать красоты комнаты. Не восхитил я его видимо, ну кто бы сомневался. Кто я великому магу и покорителю летающих повозок. Женщина присмотрелась внимательнее и даже чуть заметно кивнула. Или мне показалось. В любом случае, кивнул в ответ и стал ждать, благо, ожидание оказалось недолгим.