Рекламный трюк

Дежурный жрец, узнав постоянного прихожанина, приветливо кивнул. Антон внес десятину за неделю и выписал счет за посещение Храма. Аккуратно указал в должных графах количество поклонов, затраченное на молитву время и тому подобное — Маммона любит скрупулезность в расчетах. Покончив с делами, вышел в просторный холл.

Антон любил бывать здесь. Строгая, деловая и вместе с тем такая уютная атмосфера храмового бизнес-центра словно дышала неторопливостью и уверенностью. Вдоль стен стояли мягкие кресла, каждое с гипношлемом и комплектом легких наркотиков для медитации — приятно провести время, пока храмовые службы определят параметры предоставляемого вам кредита, подготовят анализ вашего бизнес-плана или составят гороскоп-прогноз вашего нового предприятия. Сам Антон наркотиками не увлекался, предпочитая более активный отдых, а вот некоторые из его знакомых каждое воскресенье погружались здесь в сладкую нирвану. Потолок полностью занимал огромный экран, на котором ежесекундно менялись котировки акций на Всемирной Бирже. Полулежа в мягком кресле, можно было выйти в Сеть и успеть за время ожидания провести пару-другую трейдов. У Антона было отличное чутье и он почти всегда оставался с прибылью. Впрочем, порезвиться на Бирже можно и дома.

Справа от входа располагались в ряд семь маленьких изолированных офисов — кабинок для практических консультаций и политических доносов. Дверь третьей была приоткрыта и Антон шагнул внутрь.

Серые стены, пол и потолок. Из обстановки — простой металлический стол, перегораживающий офис пополам, пара стульев — по одному с каждой стороны стола — и старинная плазменная панель, повернутая к сидящему по ту сторону жрецу. Как и положено, жрец был в тяжелой золотой мантии, но сверкающая лысина и старомодные очки бессовестно скрадывали все величие образа. Этакий свой парень, случайно вознесенный в самую значимую иерархию мира. Тем не менее, Антон сложил руки и смиренно поздоровался.

— Приветствую вас, ведущий.

— А, ведомый Латынин, — радостно расплылся в улыбке жрец. — Давненько вы к нам не заглядывали — дела идут только в гору, и даже еще выше?

— Если бы, — криво усмехнулся Антон.

Он присел на стул, а жрец быстро сверился с цифрами на своем мониторе.

— Да-а, ведомый мой. На этой неделе твои доходы упали вдвое, — укоризненно заметил жрец. — Большому человеку, конечно, к лицу большие провалы.

— Увы, ведущий, — покаялся Антон. — Я ввязался в авантюру. Потерял и время, и деньги.

— Авантюра — это предприятие, угодное Маммоне, — довольно кивнул жрец. — Ибо только настоящая авантюра может привести человека к Максимальной Прибыли. Но... — тон жреца несколько посуровел. — Только удачная авантюра радует Золотое сердце. Надеюсь, ведомый мой, ты извлек урок из постигшей тебя неудачи?

— Да, ведущий, — Антон, вспомнив дядю Ваню с его шпионским прожектом, невольно улыбнулся. — И еще я завел новое, интересное знакомство... С вашего позволения, я пока умолчу о деталях, — поспешно одернулся он.

Жрец благосклонно склонил голову.

— Коммерческая тайна священна, ведомый мой. Да благословит Маммона твой бизнес.

Антон поблагодарил и замялся.

— Желаешь донести на кого-нибудь? — осведомился жрец, доставая голубой бланк доноса. — В этом месяце у нас особые расценки на подрывную деятельность Непонимающих. Полуторная ставка за обычный донос, тройная — в случае предоставления неопровержимых доказательств.

Антон покачал головой.

— Нет... Вчера я видел ликвидацию политического... Недоброкачественное потребление...

— Несомненно, это — знак, ведомый мой, — авторитетно заявил жрец. — Маммона благословляет успех, но сурово карает неудачников.

Антон неуверенно кивнул.

— Да, это правильно... Конечно... Но убийство...

— Неужели ты думаешь, что Маммона раздает заказы на политических, как приглашения на сезонную распродажу? — жрец улыбнулся с мягкой укоризной в глазах. — Нет, ведомый мой. Прежде, чем принять окончательно решение, личное дело взятого на заметку потребителя тщательно изучается специальной комиссией из трех жрецов. Храм предпринимает все возможные усилия, чтобы помочь человеку и вернуть его к правильной жизни. И только когда не остается никакой надежды, заказ передается Контролеру. Это вынужденная, но, увы, необходимая мера. Как хирург отсекает больную плоть, чтобы спасти жизнь больного, так и Контролеры отсекают недоброкачественных потребителей, чтобы спасти целостность нашего общества. Понимаешь?

— Да. Спасибо, что разъяснили.

— Пожалуйста. Пять кредитов.

Антон кивнул, положил на стол пятерку и попрощался.

Башня управления конгломератом, 42-й надземный этаж, кабинет Хранителя Безопасности.

— Если уровень конкурента слишком высок, то можно попробовать приспустить планку. А лучший способ понизить планку Хранителя Безопасности — устроить беспорядки накануне выборов. Скажи Морозову, чтобы ничего не предпринимал без нашего ведома. И переключи его на канал альфа... Что ж, ваш ход, Юрий Максимович.

Глава 3

"Не позволяйте никому и ничему отвлекать вас от обретения прибыли, ибо чувства проходят, а богатство в умелых руках — вечно"

Откровение Маммоны, третья заповедь стяжателя.

Утро понедельника — это утро понедельника. Серый промозглый смог сгущается над конгломератом. Мощные уличные фонари не в силах разогнать этот туман, но зато могут придать ему особое, неповторимое очарование воплощенного кошмарного сна. По улицам мчится плотный поток автомобилей, над которыми привидениями парят дельта-такси и редкие, недавно появившиеся антигравитационные платформы. И люди повсюду. Множество людей — хмурых, заспанных, буквально на ходу перестраивающихся от неспешной расслабленности выходных дней к стремительной деловитости будней. Словом, то самое время, когда в высокотехнологичном хаосе, гордо именуемом цивилизацией, просыпается вся его первозданная дикость.

Вот к платформе монорельса стремительно подлетел поезд. Двери распахнулись, и монолитная толпа спешащих на работу, покачнувшись, устремилась вперед. Первым достанутся сидячие места и укромные уголки, где их никто не будет пихать на протяжении всего пути. Всем это понятно, и на каменных лицах вырезана одна эмоция — первым буду я! Средневековые феодалы, увидев этот дружный натиск, не раздумывая променяли бы свои дружины на этих людей. То тут, то там в дверях образовывались пробки, сопровождаемые хмурым злым бурчанием. Особенной популярностью, как всегда, пользовались старушки с тележками, с утра пораньше направляющиеся на рынок.

Бабка в зеленом плаще поверх мятого комбинезона и допотопной маске — еще с хоботом! — прорвалась внутрь вагона. Объективная самооценка подсказала ей, что старушка — не конкурент стремительной, способной к моментальным решениям, молодежи. И она широко раскинула руки, стремясь задержать поток на те секунды, что нужны для оценки диспозиции и выбора посадочного места. Кто-то споткнулся о тележку и упал. По упавшему пробежали счастливчики, которые сегодня поедут с относительным комфортом. Неудачники плотно забили все оставшееся место, многие стояли на одной ноге, причем некоторые — не на своей. Упавший каким-то чудом успел подняться, и повис на поручне, злобно матерясь в адрес девицы, наступившей ему на ухо острым каблуком. Девица демонстративно отвернулась к окну, думая о несданном вовремя отчете.

— Место бабушке!

Отчаянный старушечий вопль перекрыл монотонное бурчание прочих недовольных. Выставив вперед тележку и прикрывая тылы большой хозяйственной сумкой, бабка рванула к облюбованному месту. Она опоздала буквально на четверть секунды. Место занял дородный мужчина, прорвавшийся в соседнюю дверь. На одну его ногу встал угловатый металлический ящик с лямками, на вторую — дама средних лет и выше средней комплекции, на колени села притиснутая толпой симпатичная девушка в обтягивающем кожаном комбинезоне алого цвета.

Внимание мужчины разделилось между девушкой на его коленях и дамой на его ноге. Первая не обращала на мужчину никакого внимания, жевала резинку и периодически выдувала через специальную прорезь в маске розовые пузыри. Вторая, напротив, вперилась в него суровым обвиняющим взглядом. Каждой хотелось сказать пару слов, но уж очень разных. Сформулировать мысль мешала бабка в зеленом плаще — она повисла на поручне чуть сбоку и недовольно бурчала на ухо мужчине, что он должен незамедлительно уступить место более старому и заслуженному члену социума, то есть ей. Ближайшие пассажиры, уже успевшие поделить окружающее пространство с острыми металлическими углами принадлежащего мужчине ящика, имели свою точку зрения на вопрос перемещений в переполненном вагоне и монолог старушки постепенно стал перерастать в острую социальную дискуссию. В другой половине вагона бравый ветеран Великой войны, размахивая сразу тремя удостоверениями, согнал с места неуверенного в себе юнца. Бабку его успех вдохновил, но на остальных никакого впечатления не произвел. Девушка в алом выдула огромный пузырь, который, лопнув, повис розовыми клочьями на приспущенной старушечьей маске.

— Отвали, бабка.

Но старушка оказалась не из тех, кто сдается просто так. Резкий ответ и решительное движение тележкой привлекают внимание заинтересованной общественности, и половину вагона охватил вполне будничный скандал.

Жизнь — это заезженная пластинка, которую каждую неделю всесильный Некто ставит по новой. Чуть позднее, когда на человека обрушатся дела и заботы, за суровыми окриками начальства и жалобным бормотанием подчиненных, она будет не так слышна. Но сейчас, утром понедельника — любого понедельника! — пластинка хрипит на полную громкость.

В бизнес-центр "Невский" Антон вошел без пяти девять. Предъявил охранной системе карту допуска и прошел по коридору к скоростному лифту, перед которым в хмуром нетерпении переминались с ноги на ногу сотрудники из разных офисов его этажа.

— Доброе утро, — буркнул Антон.

В ответ прозвучало: "доброе" — три раза, "привет" — два раза, "пошел ты" — четыре раза. Еще шесть человек затруднились ответить.

В офисе прием был традиционно более теплым. Не смотря на неудачи прошлой недели, многие коллеги смогли выкроить немного времени на ответное: "Привет". Девушка на ресепшине подарила ему полноценную тридцатидвузубую улыбку и выдала под роспись кристалл с прогнозами и гороскопом рынка на неделю. Антон сдержанно улыбнулся в ответ, попытался вспомнить ее имя, но не преуспел, и сказал:

— Спасибо, Рита.

Девушка, не убирая улыбки, кивнула в ответ. То ли угадал имя девушки, то ли ей было все равно. Наверно, последнее. Когда Антон добрался до своего кресла, он уже забыл о ее существовании. Кристалл с едва слышным щелчком встал в гнездо. Антон только успел начать считывание, как за спиной грозно замаячила тень босса. Как ему это удавалось, будучи столь субтильным человечком — коммерческая тайна, но факт остается фактом — он грозно маячил.

— Так, так, Латынин, — задумчиво то ли проворчал, то ли прорычал босс. — Сидим, значит? Надо полагать, украденные деньги уже возвращены в кассу фирмы, а преступник передан полиции Правосудия. Так?

— Не совсем, — уклончиво отозвался Антон.

— Тогда почему вы сидите здесь, а не ищете там?!

— Где — там? — не подумав, ляпнул Антон.

— А вот это вы мне ответьте, Латынин, — рявкнул в ответ босс. — Я, что ли, за всех тут думать должен?!

Честный ответ на этот вопрос стоил бы Антону работы, поэтому он счет целесообразным промолчать. Тихо запищал сигнал вызова. Антон, радуясь возможности хоть ненадолго прервать неприятный диалог, поспешно принял звонок. На экране появилась довольная физиономия дяди Вани.

— Привет, Антон, — заговорщицким тоном выдал он. — Ты где?

— Не поверишь — на работе, — с сарказмом ответил Антон.

— Бросай все и давай сюда, — заявил дядя Ваня. — Я нашел ее.

— Кого? — не сразу понял Антон.

— Деваху. Помнишь, в субботу говорили? Я ее все воскресенье выслеживал, — он повертел головой, словно осматривался. — Жду тебя на остановке напротив автомастерской. Адрес: Бухарестская улица, 370. Скорее.

И он отключился. Антон нахмурился. Задуматься мешал грозно маячивший босс.

— Так, так, — сказал он. — Значит, этот человек воскресенье в поисках провел, а вы тут сидите. Из вас выйдет хороший руководитель, Латынин. Так, так. А позвольте полюбопытствовать, почему вы еще здесь, а не на этой Бухарестской сколько-то-там?

Первой мыслью Антона было объяснить боссу его ошибку, но, к счастью, вторая мысль догнала первую раньше, чем та сорвалась с языка. Что он объяснит? Что где-то по окраинам конгломерата бродит высокоуровневая девушка, за которой следит местный одержимый, с которым Антон познакомился в своих поисках оригинального самогонного аппарата? Такое не так-то просто объяснить раздраженному руководству. Хотя, попробовать, конечно, можно. В разумных пределах.