Я - Риддл

— Профессор Риддл! — вскакивает растрепанная девочка. — Рон... эм... мистер Уизли не хотел ничего плохого!

Сажусь обратно, скрещиваю руки на груди и внимательно смотрю на ученицу. Та, уловив мое настроение, сбивается, но потом собирается с новыми силами...

— Сядьте, мисс...

— Грейнджер, профессор!

— Мисс Грейнджер, — повторяю. — Сядьте. И помолчите.

Мисс Грейнджер плюхается за парту, обхватывает щеки ладонями и недовольно смотрит на меня.

— Мистер Уизли высказал предположение, что в следующий раз к вам придет преподавать жена Того-Кого-Нельзя-Называть, — говорю я мягко, затем продолжаю, помолчав: — Но я искренне сожалею, что такого никогда не случится. Моя мать погибла в шестьдесят шестом от руки моего отца. Ваши сверстники из Слизерина просили рассказать об отце. Вам я расскажу о своей матери.

— Какая-нибудь страшная ведьма, — опять бурчит рыжий, и мне приходится делать усилие, чтобы не прибить его на месте.

— Ее звали Елизавета Романова, — говорю, смотря на Уизли, но тот не чувствует моего взгляда, демонстративно разглядывая царапины на парте. — Она была племянницей убитого русского царя Николая II. Вам, должно быть, известно, что в России, как и в Англии, престол занимают сквибы, и в роду нередко появляются дети с магическим даром. Мой дед был из таких. Когда случилась революция, он бежал. В эмиграции женился на французской волшебнице, у них родилось трое детей, но выжила лишь моя мать. Мама закончила Шармбатон, затем обучалась в Высшей Школе Целительства. У вас не так сильно известна война с Гриндевальдом, которая случилась в сороковых, но она была ужасна. Тогда воевали не только магглы, но и маги. Мама воевала тоже. Но она не убивала. Она спасала жизни.

— А где она познакомилась с Вольдемортом? — вскидывает руку мисс Грейнджер.

— В Святом Мунго, — пожимаю плечами. — Мама как раз работала там по обмену. Они общались полгода, затем... затем она уехала во Францию, и уже там родилась я.

— И к счастью, — опять бурчит Уизли, не догадываясь, что на него уже неприязненно косятся одноклассники. — А то я знаю, что такие могут в Мунго натворить...

В абсолютной тишине неслышно соскальзываю с парты и так же оказываюсь рядом с продолжающим свои излияния Роном Уизли. Миг, и к его шее прижимается кончик моей палочки. И я знаю, кого еще мне напоминают его рыжие волосы.

Уизли осознает опасность только через пару секунд.

— Ээм... м... я...

— Рыжие волосы — отличительная черта не только Уизли, верно? — мой голос раскатывается по классу ледяными волнами. — Кто в вашем роду Прюэтт?

— М... М... Ма... Мама...

— Молли Прюэтт?

— Ма...Мо... Да... — выдавливает из себя Уизли, не в силах поднять голову.

— Ваша мать — Молли Прюэтт, — довольно заключаю и убираю палочку.

— Причем... здесь?.. — рыжий растерян, как и все остальные.

— Поинтересуйтесь, мистер Уизли, у вашей родни, что сумела сделать русская целительница Романова тридцатого октября сорок девятого года, прежде чем оскорблять ее память.

— И... что она сделала? — тихо спрашивает мисс Грейнджер, от чего к ней направляются взгляды десяти пар глаз.

— А это уже расскажет вам мистер Уизли, когда узнает.

На рыжего жалко смотреть. В его головенке не укладывается полученная мной информация, поскольку ее не пускает жесткая установка "Вольдеморт и Ко — плохие". Он растерянно хлопает глазами, но больше ничего не комментирует.

— Рон, ты дурак, — безапелляционно заключает Грейнджер. — Профессор Риддл, вы будете снимать с него баллы?

— Нет, — качаю я головой. — Это снятием баллов не лечится...

— Простите нас, пожалуйста, — вдруг говорит Поттер. — Мы...

— Не берите на себя чужую вину, мистер Поттер, — вздыхаю. — Никогда не берите. Это... это недостойно.

— Хорошо, профессор Риддл, — послушно соглашается мальчик. — Не буду. Но простите, пожалуйста, тогда Рона. Он... не со зла.

— "Он не со зла, он просто не подумал", — киваю. — Ничего страшного. Это иногда встречается.

Грейнджер понимающе кивает, следом кивают и остальные.

А я раздаю чертежи классу и начинаю свое объяснение, как действует изобретенная мной кобура...

* * *

Первокурсники Когтеврана практически не отличаются от пуффендуйцев, "барсучат", как их ласково назвал Дамблдор. Такие же робкие взгляды, сменяющиеся восторгом.

А вот семикурсники Слизерина одаряют меня холодными презрительными взглядами. Видимо, Малфой наговорил им всякого.

Но с ними я буду работать сугубо на сдачу ТРИТОНов. Учить как следует просто нет времени.

И урок проходит без каких-либо эксцессов.

* * *

В субботу решаюсь сходить в Хогсмид. Дамблдор рассказывал, что это очень уютная деревня, единственная во всей Англии, где нет магглов. Для меня, конечно, это не что-то необычное — в Союзе таких деревень не счесть. В некоторые, как и в Хогсмид, ходит транспорт, и не только поезд. Паромы всякие, кареты-самоходки или ковры-самолеты летают — наследие, доставшееся нам от татар. Хотя я ковры не очень люблю — на них продувает сильно, особенно когда полет по нескольку часов длится.

Хогсмид оказывается прелюбопытной деревушкой. Почти каждый третий, встретившийся мне, оказывается студентом. Мелькают черные ученические мантии, разноцветные галстуки. Я решаю зайти в паб "Три метлы", название которого подслушала у каких-то когтевранцев.

— Добрый день, — у моего столика оказывается пухленькая женщина. — Вы тут впервые?

— А? — отвлекаюсь от размышлений и киваю. — Да, первый.

— Сливочного пива... или что покрепче? — улыбается работница паба.

— Сливочное пиво?

— Вы, видимо, не местная, — делает она вывод и протягивает мне кружку напитка кофейного цвета с толстой пенкой. — Вот, попробуйте. За счет заведения.

Благодарно киваю, отхлебываю. А ничего так "пиво". Неплохое. Градусов тут, конечно, нет. Скорее, не пиво, а так. Молочный коктейль.

Столики постепенно заполняются учениками. Некоторые узнают меня, и поспешно отворачиваются. Некоторые даже уходят из паба, окинув меня неприязненным взглядом.

— Вы новый преподаватель Защиты, верно? — женщина снова появляется около меня.

— Да, а... как вы догадались?

— Я, милочка, здесь уже давно. О том, что Тот-Кого-Нельзя-Называть проклял должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, знают все, кто учился или учится в Хогвартсе. Каждый год новички, каждый год с ними что-нибудь случается. В прошлом году, слышала, оборотень вел занятия. А с виду не скажешь. Приличный молодой человек. Я его еще школьником помню...

Киваю, вслушиваясь в трескотню барменши.

— Будет очень грустно, если и в этом году что-нибудь случится. Еще этот Турнир...

— Я надеюсь, что со мной ничего не случится, — улыбаюсь. — К тому же, год еще только начался.

— О, то верно, профессор, — замечает женщина. — Кстати, я мадам Розмерта. Хозяйка этого чудного местечка.

— Приятно познакомиться, мадам, — отвечаю. — Я Анна Риддл.

— Взаимно, мисс Риддл... или миссис?

— Мисс, — уточняю и ставлю на стол пустую кружку. — Спасибо вам, мадам Розмерта.

— Всегда вам рада, мисс Риддл!

Основным доходом жителей Хогсмида, похоже, является торговля. Ничего удивительного — рядом школа. Магазин книг, каких-то сувениров, одежды... Заглядываю во все лавки. Где-то покупаю безделушки или заказываю новую блузку, где-то рассматриваю старые запыленные книги, но, тем не менее, не имеющие никакой особой ценности. И сама удивляюсь тому, что нахожу вполне приличное издание "Трансфигурационного Материаловедения".

— Хорошую книгу вы выбрали, — суетится старый продавец. — Очень хорошую. Вы занимаетесь Трансфигурацией?

— Нет, но навыки терять никогда не стоит, — улыбаюсь в ответ и выкладываю на прилавок три галеона, получив четыре сикля сдачи.

Хогсмид мне, похоже, нравится.

Возвращаюсь в замок ближе к вечеру. Уже подходя к воротам, слышу сзади слаженный топот двух пар ног.

— Мистер Уизли, мистер Уизли, — приветствую запыхавшихся близнецов, которые пытаются что-то сказать. — Отдышитесь.

— Мы вас еле нашли...

— ... Профессор МакГонагалл сказала...

— ...что вы пошли в Хогсмид...

— ...мы вас искали целый день...

-... но нашли только сейчас... — тараторят рыжики.

Забавная манера говорить. Если бы у них были разные голоса, то слушать их было бы, несомненно, проблемой. Но голоса у них очень похожи, как и у любых близнецов, потому и абстрагироваться сильно не приходится.

— И чем я могу быть вам полезна?

— Мы хотим извиниться...

— ...за нашего брата Рона...

— ...мы узнали...

— ...что ваша мама помогла нашей появиться на свет...

— ...и что если бы не она...

— ...то наша мама умерла бы...

— ...и тогда не было бы ни глупого братца Рона...

— ...ни нас...

— ...ни Джинни, ни Билла, ни Чарли, ни Перси.

— А Рон вам наговорил...

— ...всякой гадости...

— ...мы слышали о Долге Жизни...

— Так, стоп! — поднимаю руки вверх. — Хватит тараторить. Никакого Долга Жизни нет и быть не может — целители не имеют права его принимать при выполнении своих обязанностей. Сами подумайте, что было бы, если все, кто в Мунго работает, Долги Жизни от своих пациентов коллекционировали. А вот то, что вы своему брату мозги вправили, это хорошо.

— Ну как вправили... — хмурится Джордж.

— ...мы не вправляли...

— ...это была мама...

— ...она как-то узнала, что он устроил на уроке...

— ...и прислала ему за обедом громовещатель...

— ...вас тогда не было...

Вспоминаю, что вчера я действительно пропустила обед, просидев в библиотеке до самого ужина. У меня как раз не было послеобеденных занятий, и я решила провести время с толком.

— ...весь Зал слушал...

— ...что Рон идиот...

— ...и все теперь знают о наших мамах...

Улыбаюсь щенячьим взглядам рыжих Уизли.

— Ничего страшного, мистер Уизли, мистер Уизли. Я рада, что все не так безнадежно.

— Эм... профессор Риддл...

— ...мы еще хотели спросить у вас...

— ...а вы можете снова открыть Дуэльный Клуб?

— Дуэльный Клуб? — переспрашиваю непонимающе.

— Когда у нас был Локхарт...

— ...то в школе был Дуэльный Клуб.

— Мы учились правильно защищаться...

— ...и нападать, — поясняют мне Уизли.

— Вы хотите дополнительные занятия по Защите? — догадываюсь.

— Да...

— ...именно, — краснеют близнецы. Сперва Джордж, затем Фред.

А почему бы и нет? Собственно, я здесь именно для того, чтобы обучать этих детишек... И если они хотят сами...

— Я спрошу у директора, — отвечаю после некоторых раздумий.

— А директор скажет "за", — раздается голос Дамблдора. — Я и сам хотел предложить вам возродить Клуб, профессор Риддл. Только в конце октября прибывают гости из Шармбатона и Дурмстранга, это может отвлечь.

— Ой, здорово! — в унисон восклицают Уизли. — Мы скажем...

— ...остальным!

Смотрю вслед убегающим рыжикам.

— Анна, я бы хотел вас попросить... — мягко говорит Дамблдор, — уделите особое внимание Гарри Поттеру. Если Вольдеморт и вправду возродится, то на этого мальчика единственная надежда. Все предыдущие годы у него не было хорошей подготовки...

— Мои методы могут показаться жесткими, — говорю через какое-то время. — Я училась в Дурмстранге, а Дурмстранг — не школа благородных девиц, знаете ли. Я следую программе на уроках, но на дополнительных занятиях я буду давать то, что считаю нужным.

— О, это хорошо, Анна, — радостно восклицает старик, удивив меня этим, и поясняет: — Защита от Темных Искусств — это не та наука, где стоит бояться шишек и синяков.

— Точно, — подтверждаю. — Если вы будете не против, я бы хотела назначить занятия на вторник и пятницу, в половину восьмого вечера.

— Вполне, — отвечает мне Дамблдор через пару секунд. — Как раз успеют поужинать.

— И утрясти съеденное, — киваю, и мы оба смеемся.

* * *

Воскресенье провожу, перебирая старые школьные записи. Когда-то давно мама отдала мне чемодан, куда влезали все мои вещи. Годы шли, вещей становилось больше, а чемодан размеры не менял. Мама говорила, что эти чары накладывались еще моей прабабкой, а та была мастерицей своего дела. Может быть, когда-то я передам этот чемодан своей дочери... или сыну, если, конечно, у меня будут дети.

"...добавление к заклятью "Радиале" придает точечному заклятию радиус поражения, центром которого является заклинающий. Так, например, "Ступефай Радиале" оглушает всех ваших противников вокруг разом, вместо одного, вами выбранного. Но сил подобное заклятие забирает соответственно. Если вы были окружены шестерыми, то вы потратите столько же сил, сколько и на шестикратный Ступефай. Если же ваших сил недостаточно, то вы немедленно получите магическое истощение. Поэтому применяйте добавление "Радиале" с умом..."

Откладываю в сторону тетрадку. Пока я не буду давать Радиале, хоть мы проходили его в шестом классе. Просто дурмстранговские воспитанники отличаются от хогвартсовских точно так же, как серьезные кадеты от солдат-срочников. Это и понятно. Дурмстранг — элитная школа. Туда принимают по конкурсу. И стоит обучение там немало. Хотя можно и бесплатно учиться, если быть круглым отличником. Таких студентов Дурмстранг приглашал специально из других школ, и отказывались единицы.

Я круглой отличницей не была, хоть и прошла по конкурсу. Мама, конечно, сокрушалась, что я не пошла в Шармбатон, но я не жалею, что отец настоял на моем прохождении отборочных испытаний. Я любила суровую школу, расположенную в местности с не менее суровым климатом, любила учителей, любила то, чему нас учили. Наш директор, Сергей Викторович Леонтьев, поддержал меня, когда умерла мама, и поддерживал все время до своей кончины. Многим из того, кем я стала, я обязана именно ему.

* * *

В понедельник во всех гостиных с утра уже висят объявления о возобновлении работы Дуэльного Клуба, а за завтраком Дамблдор отдельно делает объявление.

Реакцию это вызывает неоднозначную. Пуффендуйцы жмутся, когтевранцы недоуменно переглядываются. Гриффиндорцы тут же принимаются спорить, причем их спор все больше и больше накаляется, а вот слизеринцы хмурятся, словно им предложили на отработку пойти.

Ну что ж, вторник все решит.

Вторник и решает. В половину восьмого у входа в большой класс, который Дамблдор выделил мне для занятий, а я весь вечер понедельника доводила до ума, толпятся около семидесяти человек. Почти четверть школы. Солидно.

Оглядываю прибывших, не снимая с себя дезиллюминационные чары, потирая гладкую поверхность любимого боевого посоха. Первокурсников — человек пять, семикурсников — двое. В основном четвертый курс Гриффиндора и Слизерина. Сверстники Поттера. И, как я успела заметить, два враждующих факультета.

Слизерин и Гриффиндор. Хотя вернее было бы сказать "Поттер и Малфой". Их вражда была заметна невооруженным взглядом, причем основным заводилой был, как ни странно, Малфой. Я предполагала у наследника древней крови хоть какую-то каплю выдержки, но ею, как ни странно, больше обладал Мальчик-Который-Выжил.