— Повернись, встань на карачки, так будет легче, — прошептал он, горящими глазами глядя на раскинувшегося перед ним парня. Гарри с трудом понял, что от него требуется. Антуану пришлось даже его чуть шлепнуть по бедру, понуждая повернуться. Наконец, Гарри встал в указанную позу, опустив голову на руки, тело дрожало от удовольствия. Граф провел рукой по позвоночнику, затем похлопал по внутренней части бедра. — Раздвинь ноги пошире, — как только и этот приказ был выполнен, мужчина приставил смазанный член к разработанному входу и медленно стал вводить головку внутрь. Гарри сжал зубы, но подавить стона не смог. — Шшш, мой хороший, потерпи, потом будет так сладко и тебе, и мне. Терять девственность всегда больно.
Подождав, когда юноша привыкнет к первому вторжению, Антуан стал двигаться дальше, дюйм за дюймом, исчезая в теле юноши. Гарри всхлипнул от боли, ему казалось, что его раздирают на части, что сейчас внутри все лопнет, порвется, но терпел.
— Еще немного, малыш, потрепи, — покрывая поцелуями напряженную спину, приговаривал мужчина. Наконец, его бедра столкнулись с ягодицами юноши, а член полностью оказался внутри. Антуан замер, давая юноше время на то, чтобы свыкнуться с ощущениями. Мужчина с удовольствием почувствовал, как тело под ним начало расслабляться, он не спешил, но вот все напряжение в теле юноши пропало. Антуан выпрямился, взял Гарри за бедра и медленно стал выходить, до тех пор, пока внутри не осталась только головка, затем также медленно стал снова вводить свой член внутрь, и так несколько раз, затем он чуть сменил угол входа, надеясь на этот раз попасть в центр наслаждения юноши, и, о, удача, Гарри от быстрого толчка застонал, но не от боли, тело прошила волна восхитительной дрожи. Граф начал наращивать темп, норовя каждый раз попасть по заветной точке, что ему и удавалось. Юноша подавался навстречу каждому толчку, желая, чтобы Антуан вошел как можно глубже. С его уст только и срывалось: "Сильнее, еще, пожалуйста", а мужчине только этого и надо было. Он накрыл одно рукой член юноши и в такт своим толчкам стал дрочить юноше. Вместо стонов уже были вскрики, темп все увеличивался. Вскрик, и Гарри излился в руку графа, внутренние мышцы напряглись, сжимая напряженный член внутри, но мужчине понадобилось еще несколько движений, чтобы последовать вслед за юношей и излиться глубоко внутри него. Не выходя из Гарри, Антуан упал на него, подминая под себя. Только когда юноша под ним зашевелился, граф, наконец, вышел из его тела, откатился на бок и развернул парня к себе лицом, нежно целуя в губы и успокаивающе гладя по груди. Через минуту он понял, что снова начинает возбуждаться, ему никак не насытиться юношей, лежащим в его объятиях.
— В душ, — поднимаясь с кровати, произнес Антуан, потянув за собой и Гарри. Они вместе вошли в ванную, где граф затолкал парня в душевую, а затем туда же вошел и сам, сразу же притягивая его к своей груди спиной. Предметом его изысканий стали соски юноши, которые он теребил под теплыми струями воды. Для графа не было удивлением, что парень начал возбуждаться. Голова откинулась ему на плечо, открывая шею, которую он тут же стал покрывать поцелуями-укусами. Вдруг юноша извернулся и оказался лицом к лицу с мужчиной, улыбнулся и, скользя телом по обнаженному телу Антуана, опустился на колени. Еще мгновение и его губы накрыли головку члена, втягивая ее в рот. Мужчина привалился к стене, одна рука легла на затылок парня, понуждая его к более активным действиям. Гарри провел язычком по головке, вырывая стон из груди любовника, затем взял член поглубже и стал двигаться, каждый раз стараясь вобрать в себя как можно больше плоти, так что чуть не задохнулся.
— Не торопись, — удержал его за волосы Антуан. — Бери, сколько можешь, всему свое время, малыш.
Граф наслаждался еще не совсем умелым минетом, который ему делал юноша, но он оценил его энтузиазм и то, что тот сам решился на такое. Разрядка была бурной, хотя к ней и пришлось идти довольно долго. Антуан не настаивал на том, чтобы Гарри все проглотил, но кое-что юношу все-таки успел проглотить, прежде чем отстраниться. Мужчина помог юноше кончить, дроча его под струями воды. После этого оба забрались в кровать и уснули.
Антуан проснулся пару часов спустя. Один взгляд на часы дал ему знать, что сейчас было только два часа ночи. Доменик спал в его объятиях. Граф откинул одеяло, нежно провел рукой по обнаженной груди, затем опустил пониже и вобрал в рот сосок, заставляя горошину стать твердой и чувствительной. Второй сосок попал в плен пальцев. Юноша выгнулся и застонал, но пока еще не проснулся. Нескольких довольно простых ласк хватило, чтобы Антуан возбудился, ему тут же захотелось подмять парня под себя и войти в него, заставляя кричать от удовольствия. Продолжая терзать зубами и губами сосок, граф переместил руку на член юноши, затем рукой скользнул между ног, которые тут же раздвинулись, бедра приподнялись, позволяя сразу же добраться до вожделенного входа. Антуан поднял голову, оторвавшись от соска, и встретился взглядом с затуманенными желанием синими глазами.
Ночь была жаркой и долгой. Граф никак не мог насытиться юношей, беря его раз за разом во всех мыслимых и немыслимых позах. Не желая кончать сразу, и не давая кончить юноше, Антуан либо останавливался, либо замедлял толчки. Гарри под ним стонал, кричал, умолял, жаждал, но отдавался со всей страстью. Утомленные они уснули только в семь утра.
В одиннадцать часов в де Кресси прибыл Пьер. Антуан встретился с ним гостиной, той самой, где вчера его ждал Доменик.
— Пьер, — улыбнулся Антуан.
— Антуан, ты доволен? — Пьер с интересом рассматривал графа.
— О, да, это было бесподобно. Я еще никогда не видел, чтобы отдавались с такой страстью. Это невероятное сочетание порока и невинности. Язык не поворачивается назвать его шлюхой или хаслером, он жрец любви, — произнес Антуан, присаживаясь напротив Пьера. — Я надеюсь, ты все-таки пару раз в неделю будешь отпускать его ко мне.
— Можешь даже не сомневаться. Для тебя он всегда будет свободен, — заверил его Пьер с улыбкой на губах.
— Я сегодня переведу еще двести пятьдесят тысяч на твой счет. Доменик стоит этих денег, поверь мне. Ты продешевил, хотя о чем я говорю, — махнул рукой граф.
— Он уже уехал? — спросил Пьер.
— Нет, он спит в моей спальне. Для первой ночи я слишком сильно его уездил. Мы угомонились только в семь утра, — усмехнулся Антуан. — Думаю, сегодня он будет чувствовать дискомфорт в одном месте.
— Что ж, я рад, что смог тебе угодить, — улыбнулся Пьер.
— Более чем, мой друг, более чем, — Антуан мечтательно закатил глаза.
Гарри три дня приходил в себя после проведенной ночи с Антуаном. Пьер решил его поберечь, и только затем уже направлять к следующему клиенту. Все это время юноша просидел дома на диване в обнимку с котенком, которого назвал Фениксом, и книгой пророка. Он полностью ознакомился с ритуалом возвращения мертвых, теперь оставалось только выучить беспалочковую магию, но вот тут и была загвоздка, пока ничего не выходило, но юноша не собирался сдаваться. На исходе третьего дня появился Пьер и сказал, что завтра вечером он едет к следующему своему клиенту, который тоже, скорее всего, станет для него постоянным, а вот с утра, после этого сразу же направиться к Антуану, который хочет провести с ним день. После Антуана, на следующий день, а это будет четверг, они едут в модельное агентство на просмотр, вечером же у него будет еще один клиент, на этот раз дама. Пятница свободна до вечера, когда он снова отправиться на работу к очередному клиенту. Дни еще не были полностью расписаны, но уже сейчас представляли собой сплошные встречи.
Герхард Дермайер, финансист из Австрии, оказался приятным на вид мужчиной сорока пяти лет, который сначала устроил прекрасный ужин и легкий разговор, который позволил юноше расслабиться, и только спустя три часа от начала встречи, Гарри оказался в его постели. Немного выпитого вина раскрепостили парня. Можно было не сомневаться, что мужчина в каждый свой приезд будет требовать к себе именно Доминика, и плевать, что стоимость ночи с юношей исчислялась десятками тысяч франков. Пьер прекрасно знал, как подать товар. От Герхарда Гарри ушел с подарком, великолепным перстнем с рубином. Садясь в машину, юноша вспомнил разговор с Пьером, в котором тот сказал, что Гарри не должен гнушаться того, чтобы принимать подарки от своих клиентов, и они будут только его. Первый вклад с этой стороны был сделан.
Весь тот день Гарри провел с Антуаном. Граф устроил ему урок конной прогулки, выделил ему скакуна. Они очень неплохо провели время, и, в конце концов, оказались в постели, даря наслаждение друг другу.
Следующий день стал настоящим кошмаром для Гарри. Наружу вывели его третью личность — черноглазого Гери Ива Реттье. Черные глаза как-то сразу сменили облик, Гери выглядел совершенно иначе, чем Гарри Поттер и Доменик. Три абсолютно разных человека в одном теле. Как сказал Пьер, на теле не должно быть никаких отличительных черт, чтобы никто не мог сопоставить этих трех парней.
Директору агентства юный протеже Пьера понравился сразу. Ему тут же устроили фотосессию. Одевания и раздевания так замотали парня, что к середине дня он просто выдохся, но в четыре часа был заключен контракт с агентством, а также поступило первое предложение на фотосессию для спортивного каталога. Все договора были заключены и Гарри с чистой совестью отправился домой, готовится к встрече с очередным клиентом — женой испанского посла во Франции. Для этого рандеву Пьер предоставил одну из тайных квартир, которые держал для подобных встреч для своих элитных клиентов и друзей. Исабель Дельгадо в порыве чувств подарило Доминику платиновое колье с бриллиантами, а также длинную серьгу с алмазом, которую надела ему вместе его золотого гвоздика.
Пятничный вечер принес первый сюрприз. Месье Мишель Тюрон оказался почти шестидесятилетним мужчиной, но выглядящим очень молодо. Известный археолог и историк, профессор в Сорбонне и автор огромного количества книг, как документальных монографий, так и художественных романов. Даже автор полутора десяткой исторических любовных романов, правда, написанных под псевдонимом. Месье Тюрон оказался интересным рассказчиком. Самое смешное в этой ситуации то, что до постели у них дело в первый раз так и не дошло. Они всю ночь проговорили.
Так получилось, что эти четверо стали первыми и самыми главными клиентами Доминика, но постепенно появлялись и другие мужчины и женщины, но Пьер всегда шел навстречу этим четверым, отменяя другие встречи клиентов, вернее перенося их. Никто не соглашался на отмену рандеву с синеглазым Домеником.
Карьера Гери Ива Реттье тоже довольно быстро пошла вверх, и здесь тоже не малую долю сыграли постельные игры. Гери не раз предлагали получить контракт, если он переспит с владельцем журнала или фирмы, для которой делается каталогом, с распределителем показа и так далее и тому подобнее. Сначала по наущению Пьера Гарри поломался, но, в конце концов, ему особого труда не составило доставить определенное удовольствие всем этим женщинам и мужчинам, позарившимся на его тело. Мир моделей ничем не отличался от мира проституток высшего класса. Вскоре имя Гери Ива Реттье стояло в один ряд с лучшими мировыми моделями. Но было лишь одно исключение, против которого юноша не шел никогда — Англия. Никакие гонорары и уговоры не могли заставить его поехать туда. Он мог в поте лица работать на всех мировых показах, но как только в поле зрения появлялась Англию, Гарри вставал в позу. В конце концов, с этим смирились все.
А в это же время Гарри Поттер усиленно готовился к поступлению в Сорбонну на заочное обучение, и тут не маловажную роль сыграл месье Тюрон, встречи с которым у Доменика стали постоянными — 1 раз в неделю. Гарри выбрал себе направление — историю. Пьер поддержал его, тем более что видел его заинтересованность именно в этой области. Июль был насыщен экзаменами, которые юноша сдал превосходно, благодаря Мишелю, который оказался в приемной комиссии. Хотя месье Тюрон и разглядывал пристально Поттера, но, столкнувшись с яркими изумрудными глазами, отбросил мысль о том, что юноша может иметь какое-то отношение к Доменику. Пьер настоял, что все три личности одевались и причесывались по-разному, у каждого был свой стиль.
Пора экзаменов прошла, и Гарри Поттер оказался зачисленным на исторический факультет. Ему тут же назначили научного руководителя, с которым он, как заочник, должен был работать в течение года. Затем юноша получил документы, зачетки и был отпущен до первого сентября.
День рождения Гарри праздновал в охотничьем домике Антуана, где были только он, сам граф и Пьер. Приведя юношу в спальню, Антуан с хитрой улыбкой сказал ему раздеваться. Гарри с удивлением на него посмотрел, зная, что в столовой накрыт праздничный стол, где ожидал Пьер, который, кстати, еще несколько месяцев назад стал любовником Гарри Поттера. Юноша хмыкнул, но снял с себя всю одежду.
— Закрой глаза, — приказал Антуан. Гарри послушно закрыл глаза. Антуан подошел к нему со спины и поднял его руки, заложив их за голову. — Держи руки так и не опускай, и ноги раздвинь пошире, — прозвучало на ухо. Гарри чуть задрожал от этого голоса, понимая, что возбуждается, сцепил пальцы в замок на затылке, а затем раздвинул ноги пошире. Тут же ухо обдало жарким вдохом. — Маленький развратник.
Руки Антуана пробежали по спине, по ягодицам, бедрам и поднялись по животу к напрягшимся соскам, минуя напряженный член. Граф отошел.
— Глаза не открывай. Стой так, как сейчас, маленький развратник, — раздался смешок. Гарри замер в указанной позе, прислушиваясь к звукам в спальне. Что-то щелкнула, потом звякнуло. Антуан вернулся. Что-то легко на грудь и было застегнуто на шее, плотно ее обхватив. Граф пару раз ущипнул соски, затем что-то на них надел и чуть сжал. Напряженный член юноши дернулся. Соски побаливали, посылая разряды по всему телу, но сильной боли не было. Что-то опять звякнуло. Затем бедра обхватило что-то металлическое. Руки Антуана захватили член юноши у основания, чуть погладили, после чего что-то щелкнуло и на основании члена оказалось плотное кольцо. Еще один щелчок и Гарри почувствовал, как потянуло в сосках. Казалось, еще чуть-чуть и юноша кончит прямо сейчас. Рука графа сжала мошонку, перекатывая яички, затем Гарри почувствовал, что у основания их перетянули тонкой цепочкой, снова что-то щелкнуло. Между ног болталась какая-то цепочка, раскачиваясь, она задевало то одну ногу, то другую. В следующее мгновение Гарри понял, что Антуан присел перед ним. На щиколотках появилось какие-то металлические широкие браслеты. Пара звенящих звуков и легкий смешок графа.
— Протяни руки вперед, — приказал мужчина. Гарри подчинился, тут же на запястьях защелкнулись браслеты. Затем его повернули, юноша поежился. Соски побаливали, так же как и напряжение в паху было уже слишком сильным. Шепот на ухо. — Открой глаза.
Гарри открыл глаза и ахнул, дар речи просто пропал. На нем было одето что-то, состоящее из тонких цепочек, скорее всего, из какого-то металла, кое-где были вставлены какие-то камни. Держалось все это сооружение за счет ошейника и пояса на бедрах, скрепленных вместе в районе пупка, а также на кольцах, надетых на пуговки сосков. Одно кольцо надето на пенис, второе охватывает мошонку, вниз уходит цепочка, разделяющаяся на две, которые крепятся на браслетах на лодыжках.
