Маркус Флинт, Грегори Гойл, Монтэгю, Причард надели форму ПСов и нанесли удар в сердце Поттера. Пятизвёздочный отель "У Колина" был уничтожен Адским пламенем...

Семьдесят шесть волшебников и волшебниц.

Деннис Криви, Элизабет Криви и их сыновья: Колин и Гарри...

Марк Дурсль...

Невилл Лонгботтом...

Тедди... Мари-Виктуар Уизли...

Флер... Делакур...

- Мастер, все готово! - дрожащий от ярости голос Римуса Блека оторвал Гарри от тяжких дум. - Антиаппарационный, антипортальный щиты готовы к активации.

- Хорошо, Римус, — вздохнул Гарри и взял в руку секиру своего покойного Мастера, готовясь "прыгнуть" внутрь.

Именно так во время "экзамена"* Мадс так быстро перенесся к нему, другими словами, секира была телепортом. - На счёт три, внук, активируешь щиты и пробиваешь защиту. Как учили...

- Три! - выкрикнул Блек и вонзил палочку в землю, тотчас оттуда хлынула голубая волна, активируя щиты. Юноша быстро схватил кинжал из белоснежной кости, подарок на совершеннолетие от дедушки Гарри, и активировал руны. - Ярость Тора!

Как только синяя молния устремилась в сторону особняка, Гарри сжал древко секиры, влил море энергии и с четким намерением оказаться внутри шагнул...

Вышагнул Поттер уже в гостиной особняка.

- Accio, каминный порох! - старшая палочка отозвалась привычным ощущением мощи, и в следующую секунду перед Поттером оказалась горка порошка. - Insendio!

- Бежим к камину, отец! - послышался чей-то крик. - Они наложили Антиаппарационные щиты! Сюда, отец...

Гарри холодно смотрел на вбежавшего парня. Где-то двадцати лет от роду, то же гориллоподобное тело, как и у Флинта. Сын Маркуса смотрел на Поттера, как мышь на удава. Не в силах произнести и звука, он просто стоял, выпучив глаза и открыв рот...

- Silencio — Petrificus Totalus — Crucio! - взмах последнего движения заклинания — это начало первого движения следующего. Так учил Флитвик. Безразлично смотреть на дёргающегося от боли и связанного не в силах кричать сына врага. Безразличие...

- Эдмунд! Где ты, сын?! - голос Маркуса приближался, и наконец он ворвался в комнату.

"Прыжок" и взмах секирой, чтобы отрубить врагу руку с палочкой. Пинок в грудь сапогом — артефактом. Наложить Силенцио и Круциатус. Слабое ощущение мрачной радости пробилось через ледяную стену безразличия в душе Гарри.

- Чем ты думал, а? - спросил Гарри у Флинта, баюкающего обрубок и с ненавистью глядящего на него. - Legillemens!

Мастер Мадс вбил в подкорку навыки Легилеменции и Оклюменции. Бывало, что среди ночи он вторгался в спящее сознание Гарри. И все же он учил гораздо лучше Снейпа, давая вначале обширную теорию.

Воспоминание за воспоминанием, событие за событием. Гарри видел и слышал все то, о чем думал Флинт в последние дни.

- Вот, значит, как, — задумчиво прошептал Поттер, — сначала ваша шайка "революционеров" пошла к Нотту. Тео отказал вам, и вы убили его. Силёнок одолеть его у вас не хватило бы, и вы использовали мои артефакты, которые я сделал для Аврората. Вот, значит, как... Лицемерные ублюдки! Если вы так радели о величии Альбиона, то не стали бы убивать сильнейшего Боевого мага страны! И вы не думали, что там будут Лонгботтомы. Вашей целью был Эндрю Грейнджер. Чем вам Министр так не угодил, а? Своим законопроектом о колонизации Марса? Сраные ретрограды! Вот что сейчас будет, Флинт. Сначала я убью твоего сына. А потом тебя.

- М-м-м! - отчаянно замычал Маркус, с бессильной злостью и мольбой кивая Поттеру.

- Не в этот раз, Флинт. Око за око. Avada Kedavra! - зеленый луч сорвался со Старшей палочки, и сына Флинта не стало. Маркус завыл. - Вот... а теперь возведи то, что ты чувствуешь, в бесконечность, и ты поймешь, что чувствую я. Прощай, Флинт. Avada Kedavra!

Гарри вышел из особняка и "прыгнул" к внуку. Тот все ещё держал щиты и контролировал пространство вокруг.

- Хватит, Римус... Все кончено, — устало вздохнул Гарри. - Сожги все здесь...

Хлопок аппарации заставил обоих волшебников изготовиться к бою.

- Крестный, это я! - пророкотал огромный Фрэнк.

- И я, дедушка! - голос Арчи, сына Фрэнка, дал петуха от волнения: не каждый день на тебя с яростью смотрит сильнейший волшебник Британии.

- Ну? - спросил Гарри у покрытого сажей крестника.

- Род Монтэгю прекратил своё существование, спасибо твоим големам. Малфои и Забини сожгли Гойлов и их поместье в Адском пламени. Причарды перерезаны табором Уизли! - отчитался Лонгботтом.

- Да уж... тридцать шесть рыжих мстителей с палочками — это не шутки... Потери?

- Только у Уизли. Рональд был убит шальной Авадой...

Гарри опустил голову. Да, бывший лучший друг так и не помирился с ним. Но Поттер помнил, что тот рисковал своей жизнью, идя с ним в Запретный лес к Арагогу, опускаясь на дно озера в лесу Дин и спасая от крестража. Эх, рыжий-рыжий...

- Римус, — Гарри дал отмашку внуку, — увидимся на похоронах, крестник. Ах да, передай Малфою и Забини, что в Аврорате есть ещё один... революционер! Мне нужно побыть одному...

- Fiendfire! - Блек и Лонгботтом в два голоса выпустили Адское пламя, а Гарри аппарировал. Домой...

Пятьдесят лет спустя.

Все время клонило в сон. Наверное, это из-за старости, сто двадцать четыре года, как-никак! А может, из-за того, что он единственный, кто остался в живых. Все знакомые Гарри давно спят вечным сном. Поколение сменяется поколением. Понимания между Поттером и молодежью нет. Типичная проблема отцов и детей, как сказала перед смертью Гермиона. Он мечтает вернуться в те дни, когда друзья и близкие были рядом, когда люди обращались к нему по имени и дружески хлопали по плечу, а не дрожали от страха, не взирали алчно, не лебезили перед ним. Он же в конце-то концов не Темный лорд! Да и названные пра— и праправнуки мечтают о далеких путешествиях в космос, о новых гоночных мётлах и о переговорных артефактах, не желая ни учиться, ни работать.

Маги начали вырождаться, а магглы уже летают в соседние галактики, и нет ему места здесь, в этой эпохе. Он остался совсем один...

Седой старик с кряхтением поднялся и подошёл к зеркалу. Усовершенствованный думосбор. Работает как Зеркало Еиналеж, показывая не сокровенные желания, а глубокие воспоминания. Вот и сейчас Поттер собрался посмотреть на свое первое воспоминание о Ней...

Только собрался он погрузиться в прошлое, как с хлопком появился домовик.

- Хозяин! У ворот поместья ждут Невыразимцы! - пролепетал Добби, с обожанием смотря на мага.

- Хорошо, Добби. Скажи Кричеру, чтобы готовил чай.

- Как прикажете, Хозяин!

Двадцать лет назад в благодарность за обновление чар подпространства для железных путей Хогвартса Гарри подарили двух новорождённых домовых эльфов, ставших такой редкостью из-за потери Мест силы и сокращения численности магов. Тогда ему показалось, что дать им имена двух домовиков, сыгравших в его жизни большую роль, будет правильным. Но ни бесшабашность Добби, ни вредная преданность Кричера не передалась им... Гарри безумно скучал по двум маленьким друзьям. Говорят, к старости человек становится сверхсентиментальным. Это так...

- Мастер Поттер! - уважительно склонил голову стоящий впереди Невыразимец. Остальная троица так же с почтением поклонилась ему.

- Ксено, ну, право слово, не стоит, внучок, — улыбнулся Поттер сыну Полумны и Ральфа Саламандер.

- Деда, я при исполнении! - шепнул Ксенофилиус. Прочие работники Отдела Тайн хранили гробовое молчание.

- Я тебе пеленки менял, когда твои родители искали очередную "сенсацию", а ты "при исполнении"! - сварливо отозвался Гарри и со старческим кряхтением встал с кресла. - Что же понадобилось Отделу Тайн от скромного меня на этот раз?

- Мастер Поттер! Дело государственной важности! Более того, от этого зависит будущее всех магов! Мы просим Вас, Мастер, усовершенствовать Маховик времени...

Спустя три часа старый маг начал работу. Его лаборатория была предметом зависти многих Мастеров, готовых отдать свою руку, чтобы хотя бы одним глазком увидеть работу Мастера. Гарри не спеша обновлял рунные круги, медленно переходя из одной части лаборатории в другую.

Хорошо хоть собеседник у него понимающий...

- Вот такие вот пироги, Альбус! - закончил свой рассказ о посещении Невыразимцев, сортируя при этом ингредиенты.

- То есть сознание мага будет перенесено, а не тело, так? - заинтересованно подался вперёд на нарисованном кресле нарисованный Дамблдор.

- Точно! - перебирать Персидские песчинки было очень тяжело и очень нудно, это для детей кажется, что работа артефактора такая захватывающая, сопровождаемая различными спецэффектами. Нет, спецэффекты есть, только они в самом конце, а до этого — долгие и нудные расчеты. - И срок должен быть больше трёх часов. В идеале месяц, а на практике, скорее всего, будет неделя...

- Если ты сделаешь это, мой мальчик...

- Ты опять за своё?! Ты совсем ополоумел, Альбус! - возмутился Поттер. - Вот какой я тебе мальчик? Мне сто двадцать четыре года! Сколько тебе было лет, когда ты умер, а?

- А не помню! Склероз, знаешь ли, — хитро прищурился портрет.

- Хитрова-а-ан, — протянул с улыбкой Гарри, — Финеас где?

- В доме Блеков, учит уму-разуму новое поколение...

- Тьфу ты! Бездари и лодыри! Вырожденцы! Надо было самому их воспитанием заняться! - правнуки разочаровали Гарри. С младенчества купавшиеся в роскоши, привыкшие к тому, что им все подносят на блюдечке, они были наглядным пособием победы праздности и лени.

- Ты слишком суров с юными... - начал свою шарманку Дамблдор.

- Ой, да помолчи ты! Слишком я суров, тоже мне! Вот закончу Маховик и вобью им трудолюбие по лучшим заветам воинственной Хельги, вот тогда можешь назвать меня суровым! Кстати, а ты-то знал, что она была дочерью ярла?

- Знал, не знал, какая теперь разница? Главное, что факультет Хельги выпускает достойных молодых людей! Если ты ищешь таблицу совместимости Лорелика, то она на третьей полке второго стеллажа, — подсказал Альбус, прочно обосновавшийся в лаборатории Поттера.

- Ага! Нашёл! Спасибо! Ну, Хаффлпаф всегда был лучшим, как и Ревенкло. А вот Гриффиндор и Слизерин... Скажи, а зачем ты, зная о вражде львят и змеек, ставил нам совместные уроки? - Гарри выпустил свою сырую магию, щедро питая корень Вечного дуба, необходимого ингредиента Маховика.

- Как бы наивно ни звучали мои слова, но я надеялся, что два факультета подружатся, вместе постигая таинства магии...

- А получилось как всегда! Через жопу! - растолочь корень золотым серпом, царем металлов. Поместить получившуюся кашицу в покрытый рунами кувшин и оставить под специальным окошком, чтобы он впитал в себя лунный свет.

- Теперь, когда ты тоже стар, я надеюсь на твое понимание. Для мага тяжело идти в ногу со временем, согласись?

- Согласен... - для Гарри действительно тяжело было вникать в новые веяния, — но это не отменяет того, что ты, любезный, плохо учил мое поколение!

- И я в очередной раз прошу прощения, — виновато развел руками портрет, — но я видел становление двух Темных лордов, так что...

- Ой! Какая бяка! Ужасная Темная магия! А знаешь ли ты, Альбус, что для уничтожения дементоров мне пришлось работать с демонологами и магами крови, а? А цепи для их удержания, думаешь, были выкованы в обычной кузнице?! Девять колдунов были принесены в жертву, чтобы напитать каждое звено двухметровой цепи энергией крови и смерти! - заорал взбешенный Поттер. Тема Темной магии была для него весьма болезненна с тех пор как...

- Ты все еще не простил себя за смерть Римуса...

Поттер судорожно вздохнул. Да, он не простил и не простит. Его ученик. Внук. Сын Тедди. Он пытался объять необъятное. Сил ему не хватило, и тогда он прибегнул к запретным ритуалам. Связался в Японии с демонологом-недоучкой. Вырвавшийся демон, помимо того, что убил обоих, уничтожил весь магический квартал Окинавы. Его, конечно же, изгнали, но это не вернет душу Римуса...

- Ты не виноват, Гарри, — мягко заметил Альбус, — он ушел из-под твоего крыла, будучи уже Подмастерье...

- Всегда завидовал твоему умению находить нужные слова, Альбус, — хмыкнул Гарри, — язык у тебя, скажем так, волшебный!

- А у тебя руки! Давай, Гарри, я всегда верил в тебя! Ты сможешь! Сделай этот Маховик и получишь титул Грандмастера! - начал стимулировать бывшего ученика портрет директора.

- Да не нужна мне эта бриллиантовая цепь! - отмахнулся Гарри, открывая предоставленный Отделом Тайн Маховик времени. - Помолчи, старик! Не отвлекай больше...

Дамблдор на это только хмыкнул, выразительно посмотрев на седую бороду и длинные серебристые волосы Поттера. Гарри, высунув язык, с усердием начал вырезать Футарк. Всегда нужно начинать с руны Феху, затем...

На рассвете Альбус разбудил задремавшего Гарри. Финеас тоже был здесь, в своей ироничной манере пожелав Поттеру удачи.

- Ну, с Творцом! - зевнул Гарри и смешал пески времени из Маховика и кувшина, которые впитали в себя лунный цвет. Как же спать-то охота, а! Эх, старость — не радость... Теперь высыпать их в часы и...

- Стой! - заорали в унисон Финеас и Альбус, но было поздно...

Верхние черточки руны Хаглаз, символизирующей в данном контексте выход энергии, стерлись, тем самым превратившись в руну Уруз, руну мощи. Ярчайшая вспышка ослепила Гарри, и его затянуло в песчаный смерч...

Его будто гнали по Большому адронному коллайдеру: он несся с такой скоростью, что ничего не разглядеть, лишь смутные очертания людей и зданий. Вспышка — остановка. Гарри смотрит, как Воландеморт кидает в него Аваду. Снова мелькают люди, здания, дома... Вспышка — остановка. Квирелл падает, обугленный, а дух Реддла проходит сквозь него. И снова все проносится с бешеной скоростью, пока...

- Avada Kedavra! - холодный голос, зеленый луч... Все повторяется! Как только Гарри коснулся луч Смертельного заклинания, вокруг его тела вспыхнула золотистая пленка, и Авада полетела обратно. Дикий вой Реддла и неимоверная боль Гарри. Все смешалось. Гарри почувствовал, как нечто темное впиталось в него. В его лоб.

"Что?! Как?! Я не наблюдатель?! Я участник! Нонсенс! Нет, этого просто не может быть!" — мысли путались, сбивая друг друга. Был лишь единственный способ проверить фантастическую догадку. Младенец окинул себя Аурным зрением и ужаснулся. - "Творец! Я — участник! Я в прошлом! Черт, нейронные связи формируются слишком быстро! Мозг не выдержит, и я умру! Мое сознание слишком тяжелое для тела младенца! Блокировка! Закрыть участки памяти! Быстрей же".

Спустя три минуты малыш Гарри плакал в своей кроватке, держась за деревянные прутья и зовя на своем детском языке свою лежащую и неподвижную маму...

*Смотрите предыдущую главу. Поединок между Олафсоном и Поттером.

========== Счастливое детство у Дурслей ==========

1985 год.

Мальчик с черными волосами торжествующе улыбнулся. Он кое-что вспомнил...

1988 год.

Дурсли на этот раз относились к племяннику гораздо теплее. Помнится, тетя Петуния, еще до переноса сознания, на похоронах дяди Вернона, жаловалась на то, что первые четыре года Гарри был сущим наказанием. Тарелки с кашей летали, телевизоры — и те летали, а как-то даже Дадли парил под потолком! Неудивительно, что его особо и не любили...