Thunderstorm

— Что надо? — спросил байкер, подходя к стене.

— Щупай кирпичики.

— Понятно, — нервно хохотнул Рейнольд.

— Куда-то собираетесь?

«О черт»

Рейнольд медленно обернулся. Из тени вышел жутковатого вида боец в черно-красной броне с символом летучей мыши на груди. Черная маска вокруг глаз добавляла жути к и без того пугающему образу. Байкер понял кто это и почувствовал противный холодок. Немногие выжили, увидев эти доспели и ехидную ухмылку на молодом лице. За спиной блестела рукоять изогнутого меча.

— Ой-ей, — простонала Харлин. — Привет бэтси-младший.

— Я предупреждал, что ты попытаешься сбежать, — зло сказал Дамиан. — Кара поручилась за тебя, умоляла Супермена тебя пощадить и так ты благодаришь ее? Сбежав с очередным убийцей.

— Это ты судишь меня за убийства, засранец, — зло фыркнул Рейнальд. — Меня сделала таким нужда, а ты, золотой мальчик, убиваешь ради забавы. И кто из нас больший псих?

— Нужда? — презрительно усмехнулся Робин. — У вас на всех одно оправдание. «Не я такой, жизнь такая. Не было выбора. Родился в гетто. Заставили» — убожество. Ты сам выбрал быть бешеным псом, так что не ной, когда усыпляют. А ты, Харли, исчерпала свой лимит доверия. Я объясню Каре, почему убил тебя.

Рейнольд вдруг почувствовал, что растворяется. Точно упавший в воду кубик сахара, байкер становился частью чего-то иного.

— Я не позволю тебе причинить вред этой женщине, Дамиан Уэйн, — сказал Рейнольд, отходя от стены. — Она под моей защитой, как и все жители Земного царства.

Робин вздрогнул.

— Откуда ты знаешь мое имя?

«Откуда я знаю его имя? Чертовски хороший вопрос! И почему я веду себя как чертов джедай?! Какое, к чертовой матери «царство»?!»

— Я задал тебе вопрос!

Наваждение исчезло. Рейнольд вновь стал полностью собой.

— Черт его знает, — нервно ухмыльнулся байкер, вставая в боевую стойку. — Но, ты лучше держись подальше. Во мне тут проснулся дар надирать задницы.

Рейнольд не питал иллюзий. Вырубить этого парня шансов не было. Но Робин допустил главную ошибку охотника: загнал дичь в угол и та, ощетинившись, готовилась броситься в бой. Дамиан резко рванулся, выхватывая клинок. Сталь с резким звоном выскользнула из ножен, серебристая полоса рассекла воздух, устремляясь к горлу беглеца. Казалось, еще миг, и голова слетит с плеч на бетонные, изгаженные крысами и байкер рухнет, трепыхаясь. Иного расклада и быть не могло, Робин убедил себя в этом, потому неожиданный уворот байкера застал его врасплох.

Рейнольд едва сумел отпрянуть. Острие посвистело в миллиметре от горла, разрезав воротник тюремной куртки. Робин отскочил и вновь бросился в атаку. Меч рассекал воздух с немыслимой скоростью, угрожая порубить байкера в капусту меньше чем за пару мгновений. Дамиан Уэйн торжествующе вскрикнул, понимая, что от такой серии не увернулся бы и Флеш.

— Нашла! — зарычала Харли. Кирпичная кладка разъехалась, обнажая старый, опутанный паутиной тоннель.

Клинок рассек воздух и… остановился.

Все застыли, Харли удивленно раскрыла рот, Дамиан округлили взгляд, не веря происходящему. Но больше всех поразился Рейнольд. Все-таки, не каждый день удается остановить лезвие меча ладонями. Тишина казалась абсолютной. Робин дернул, но зажатый клинок не шелохнулся.

— Кто ты такой?!

— Гром заберет тебя*, — холодно сказал байкер. Вспышка света хлестанула по глазам, раздался звенящий треск, в носу засвербило от запаха озона. Дуги голубых молний вырвались из тела, пробежали по клинку и впились в тело Дамиана. Тот закричал и, через мгновение, отлетел в сторону, с громким стуком падая на пол. Клинок звякнул об пол, лезвие раскалилось до бела.

— Вау, — вздохнула Харли.

— Бежим отсюда, — прошептал Рейнольд, глядя на руки. Меж пальцев скакали дуги молний. — Валим!

— Как ты это сделал, пирожок?

— Я сказал валим, Харлин! — крикнул байкер, бросаясь в тоннель. Харли последовала за ним. — Шевели задницей, пока Бэтмен не добрался до… нас.

— Ой, плохо дело, — протянула Харли Квин, прижимаясь к байкеру.

Дело действительно было плохо. В тоннеле их ждала засада. Стоило, конечно, сразу догадаться, что Бэтмен знает обо всех тайных ходах из Аркхэма, но надежда — живучая зараза. Рейнольд болезненно хохотнул, глядя на ослепительные прожектора, на черные маски с алыми линзами, на дула пулеметов, направленных на него.

— Вот и все, пирожок. Нам крышка.

Среди солдат стоял зловещий демон в черном плаще. Лицо скрыто за шлемом, но Рейнольд чувствовал, что тот улыбается.

«Конечно, есть повод для радости. Прикончить двоих опасных преступников одним махом. Наверное, торт испечет по такому делу, вынюхает пару трасс кокаина с задницы стриптизерши, или как там эти богачи празднуют?»

— Открыть огонь.

Харлин взвизгнула и прижалась к нему, Рейнольд зажмурился, готовясь к грохоту пулеметов и адской боли. К смерти. Но, вместо залпов послышались странные голоса на незнакомом языке. Тьма стала светом. Запах пыльного погреба — дорожной пылью и жаренной соей. Рейнольд раскрыл глаза и замер.

— Святая мать Иософата… Какого хрена?

— Мы уже мертвы? Было не больно.

— Да, похоже мы мертвы, детка. Если ад похож на чайнатаун.

Харли Квин открыла глаза и уставилась на сидящего в нескольких метрах китайца. Тот торговал какой-то экзотической, условно съедобной дрянью и смотрел на нее без выражения. Они стояли посреди пыльного переулка, в луже ни то воды, ни то мочи. Где-то надрывалась дворняга, доносился звон металла о металл. На выходе из переулка сновали толпы бедно одетых азиатов, по разбитой дороге неслись уродливые машины, игнорируя правила дорожного движения. Рейнольд поднял взгляд на большую вывеску с надписью на китайском.

— Где мы, черт подери?

Примечание к части

"Гром заберет тебя" — это коронная фраза Рейдена. По английски звучит как "Thunder take you!".

>

"Пятно" и рисовые шляпы

Она не могла спать. Стоило закрыть глаза — приходили они. Лица, шепоты, холодные взгляды. Одни кричали в ужасе, другие проклинали, третьи — самые пугающие, просто молчали. Она ворочалась, зарывалась в подушку, пыталась уснуть с наушниками или под хороший фильм, но все тщетно. Ночь стала такой же невыносимо долгой, как и день.

«Пятно» мчалась среди облаков, бросая усталый взгляд на мрачный Готем. Ветер хлестал в лицо, пьянящее чувство полета прогоняло удушающие кошмары, хоть и временно. Рядом пролетел стриж, испугавшись «летающего человека». Она не надела сине-красный костюм с гербом Зор-элов — не могла справиться с чувством глубокого отвращения к себе. Все нутро кричало: недостойна. Она и Кларк Кент — позор исчезнувшего рода. И прозвище она взяла соответствующее.

«Пятно» на репутации семьи. На лице черной тушью намазана маска, как у Дамиана.

«Незачем гневить призраков погибших криптонцев, надевая их одежды на таких жалких тварей как я»

Вместо костюма она предпочла длинное закрытое черное пальто с капюшоном. Нестиранное, с дырами и пятнами после случайного взрыва автомобиля. Черные полувоенные штаны, сапоги с высоким берцем, черную водолазку и перчатки с открытыми пальцами. В городе опять шли облавы и, даже с высоты птичьего полета, криптонский слух улавливал крики ужаса и стрекот автоматных очередей. Кара «Пятно» спикировала на крышу высотного здания и, сев на краю, опустила взгляд на огни ночного города. Над всем цветастым великолепием сверкало черное стекло небоскреба «Уэйн Интерпрайзерс», огромный, горящий синим неоном символ летучей мыши. Кара вспомнила, как полгода назад стояла там, в кабинете Брюса и пыталась получить ответы. Те, что отказывался дать Кларк. Почему он не освободил криптонцев и других пленников Брейниака? Почему все реже покидает корабль? Почему не стал искать пропавших без вести Киборга и Бейна? Почему вместо обещанного им порядка, на земле царит кровавый террор? Почему передал в руки нового Уэйна почти всю экономику мира? Почему? Почему? Почему? Она задавала много вопросов, но он ответил только на один.

«Зачем это все? — спросила она Брюса Уэйна, глядя на город из панорамного окна. Пылающий ад заката окрасил Готем в черную бронзу — красиво, но меж тем обреченно догорающую последние мгновения, приветствуя наступление тьмы. — Эти казни? Вы ведь уже захватили власть. Неужели вам мало крови?

— Это дрессировка, Кара, — отвечал Бэтмен с зловещей полуулыбкой на лице. — Прежде, чем отправить раба в шахты, его нужно сломать. В народе всегда будут зреть зачатки мятежа, если не искоренить его в сердцах. Просто уничтожить врагов Супермена недостаточно. Мы должны воспитать из американцев, европейцев, русских верных слуг Режима. Выдрессировать жителей Земли так, чтобы они стали достойны нашего правления. Чтобы каждое следующее поколение не допускало и мысли о мире без власти Супермена. А всех, кто не поддается дрессировке — стереть.

— Ты говоришь, как нацисты, — ужаснулась Кара.

— Боже мой, девочка, — изумился Брюс. — Какие нацисты? Ты ведь очень плохо знаешь историю Земли, верно? Гитлер хотел возвысить нацию. Супермен желает создать мир, достойный космического сообщества. Земля — это прекрасный сад, Кара. Здесь есть яблони, груши, розы, тюльпаны — множество цветов и благородных пород, — Уэйн развернулся в кресле и указал на город. — Но есть и сорняки. Есть ядовитый плющ и крапива. Если садовник хочет, чтобы его сад процветал: плохие культуры надо своевременно выпалывать.

От этих слов кровь стыла в жилах. Кара отвела взгляд и прошептала:

— А кому судить, кто яблоня, а кто сорняк? Тебе?

Уэйн улыбнулся.

— Разумеется. Суд — инструмент подавления, рычаг, принуждающий диких лысых обезьян исполнять законы. Написанные теми, у кого власть. Мы — власть, Кара. Власть порождает ответственность за наш «сад». Нам судить. Скоро мы закончим эти войны, скоро наш сад избавится от сорных народов и сорных идей. И тогда, только тогда мы будем готовы подняться выше. Кларк хочет, чтобы до тебя это, наконец, дошло. Он хочет, чтобы и ты прилагала большие усилия для создания нашего общего сада. Ты — богиня для них. А бог должен быть суров и справедлив. Если это не греческий бог, там достаточно совокупляться со всеми подряд и кидаться проклятиями без разбора.

Кара проигнорировала шутку и бросила на Бэтмена тяжелый взгляд.

— Я знаю, чего хочет Кларк Кент. А чего хочет злой брат близнец Брюса Уэйна?

Брюс Уэйн засмеялся, откидываясь в кресле и складывая пальцы домиком.

— Скорбишь о Брюсе Уэйне до «промывки мозгов»? — Уэйн пальцами изобразил кавычки. — О, я много всего о нем узнал. Мой кретин отец выперся в бандитский переулок. Без охраны, решил прогуляться, сверкая Ролексом за миллион долларов среди бомжей. Прошлый «я» думал, что Томас Уэйн видел в нищих и простых горожанах своих, таких же как он. Но это неверный вывод, Кара. Мой отец хотел показать, в какой грязи копошатся эти… люди. Чтобы я видел пропасть между нами и не делал лишних шагов, — Брюс Уэйн грустно улыбнулся и встав с кресла, подошел к Каре, присоединяясь к созерцанию умирающего дня. — Жаль он был слишком метафоричен, и пуля бандита не дала довести мысль до конца. Целая трагедия. Не уловивший смысл мальчик нацепил маску и начал бегать по крышам домов, отлавливая по одному-двум преступникам раз в неделю. В городе с населением в восемь миллионов человек, где треть живет за чертой бедности. Тупой идиот. Он мог потратить одну сотую долю своего состояния и протолкнуть закон о введении смертной казни за преступления высокой тяжести. И превратить уличную месть в справедливое возмездие закона. И это первое, что Я сделал. Я сделал законным то, от чего так воротило кретина в маске. Я сделал судебную систему такой, что она больше не дает рецидивистам шанса начать кровавую жатву, снова.

— Разве это справедливость?

— Для меня, для тебя, для честного слуги Режима — несомненно. А для преступника и легкий пинок под зад уже беспредел и верх человеконенавистничества.

— Ну конечно, — зло прошептала Кара. — А с Киборгом тоже поступили справедливо?

— Он пропал, мы ничего с ним не делали, — удивился Уэйн.

— Ты лжешь. Лжешь как он. Как Диана, как Дамиан, как Черный Адам. Они все лгут, потому что верят в белую ложь. Я знаю, почему Кларк Кент тебе доверяет. Подобное к подобному тянется. Но я — нет. Я думала, нет никого хуже генерала Зода. Я была глупа.

— Ты и сейчас глупа, — фыркнул Уэйн, опускаясь в кресло. — И почему я трачу время на философские беседы с пубертатным тинэйджером? Жаль, тебе не передался выдающийся интеллект Кэл-эла.

Кара уловила ядовитый сарказм в его голосе.

— Вот уж действительно, жаль.

— Возвращайся к съёмкам. Я назначил тебе встречу с актрисой Алитой Хемингтон на завтра, она будет играть тебя в фильме.

— «Супергерл; Ангел справедливости»? — болезненно спросила Кара. — Это ты придумал название, или Кент?

— Режиссер. Встреча ровно в семь часов вечера в ресторане «Восход Супермена». Будешь вести себя с ней как паинька, улыбаться, искромётно шутить и махать ручкой репортерам и папараци. Свободна»

«Тот фильм собрал кассу. Его чуть ли не силком толкали в эфиры по всему миру, рекламировали где только можно. Теперь будут снимать еще и сериал, с новой актрисой. Еще более мерзкой и визгливой, зато с большой грудью. Назовут…»

«Пятно» услышала звуки погони. Совсем рядом, в переулках. Рентгеновский взгляд вырвал из тени молодого парня, бегущего со всех ног от солдат Режима. Лаяли собаки, гремели предупредительные выстрелы. Ему точно конец. Кара горько ухмыльнулась и спрыгнула с крыши. Падение будто длилось вечность. За мгновение до удара она резко взмыла ввысь, обруливая линии электропередач. Солдаты заметили ее, горожане пялились из окон, испуганно погасив свет. Кара бросила взгляд на беглеца и поспешила на помощь. Одна жизнь не искупит ее злодеяний, но, может, позволит хоть немного поспать. Хотя бы этой ночью.

Он бежал как в последний раз, боясь обернуться. Переулки походили на смертельный лабиринт, готовый в любой момент сожрать незадачливого прохожего. Парень перепрыгнул лужу и резко свернул за угол, моля Бога, чтобы преследователи сбились с курса. Голоса удалялись, чернокожий беглец, было, обрадовался, но тут его надежды разбились вдребезги о высокий забор, отсекающий кварталы.