Третья сила

В офисе она каждый день оставалась последней, и только потому услышала барабанный стук по двери. Открыла её и недружелюбно уставилась на девушку снаружи.

— Чего тебе, Конго Мицуки?

Длинноволосая брюнетка попыталась приосаниться и принять горделивую позу — чему мешали выступивший на лбу пот и тяжёлое дыхание.

— Запиши меня в Правосудие! — выпалила она. — Я уже выздоровела! Могу даже шрам показать!

— За прилюдный стриптиз скорее посажу. — мрачно заметила Куроко. — Чего тебе надо в Правосудии?

— Помогать. У вас же с людьми нехватка.

— А ты умеешь заполнять бумаги или патрулировать?

— Нет. — хотя бы честно призналась. — Но вы ведь меня научите?

Куроко мысленно простонала. Вот вроде и хорошо, когда в обескровленное Правосудие валят люди работать. С другой стороны, столько желторотых новичков, не понимающих, куда именно они приходят...

— Приходи завтра. Сейчас уже все ушли.

— Но ты ведь...

— Я этим не занимаюсь, это требует время, дело не одного человека, вали домой. — выпалила Куроко разом. Конго захлопала глазами, затем надулась, вынула веер и пошла восвояси, обмахиваясь так, словно ей было невероятно жарко.

Кокетка. Что толку от такой в Правосудии? На каких-нибудь рекламных плакатах выгибать грудь, зазывая, вот только если.

Хотя от людей, которых только грудью и зазовёшь, толку ещё меньше.

Если бы только сестрица была тут... но Куроко сама её прогнала. Врубила полицейскую сирену, когда поняла, что та убила Четвёртую. Пригрозила посадить в тюрьму. А потом они выбрались на поверхность, узрели ураган, помчались спасать людей... и сестрица под шумок пропала. О ней не беспокоились, предполагая, что Мисака Микото опять занимается своими делами, и даже Куроко была уверена в этом, но...

Сестрица больше не доверяет своей Куроко. Не позволит шагать с собой рядом и мыть под душем. Не сделает своим верным сообщником. И из-за чего?

Сама Куроко пыталась убить Второго после того, что он сделал с сестрицей... и ведь та не виновата, её мама прямо сказала Куроко, что у сестрицы сдала нервная система и она не контролировала себя полностью. Куроко должна была помочь, но вместо этого надела на сестрицу наручники.

И когда теперь ещё сможет вернуть её расположение.

Из офиса она вышла, когда уже совсем стемнело.

Комендантша, строгая леди в не менее строгих очках и зелёной пижаме, ждала её в вестибюле общежития. Куроко знала о ней чуть больше обычных учениц Токивадай, но послаблений это нисколько не делало.

— Доброй ночи, комендантша-сан. — улыбнулась она максимально ярко. — Простите, меня задержали на работе. Дела ведь, понимаете...

— Ты нарушила комендантский час, Ширай. — голос комендантши был холоден.

— Даааа, но я всё отработаю, комендантша-сан. А сейчас простите меня, пожалуйста. — Куроко умоляюще сложила руки и поклонилась. Женщина посмотрела на неё, но потом всё же решила простить.

— Отправляйся к себе, Ширай. И помни — продолжишь так, и список твоих дел вырастет до потолка. — резко сказала она. — И ещё, чтобы никаких разборок с твоей новой соседкой.

— Соседкой, комендантша-сан? — вежливо спросила Куроко.

— Комнаты ещё восстанавливают после урагана, так что многих временно переселяют. Дошла очередь и до твоей, раз она временно пустует. Так что никаких возражений, понятно? Ночи, Ширай.

Девушке осталось лишь улыбаться, кланяться и быстро идти к себе. Вот ведь... соседка. Вместо сестрицы. Хорошо бы нормальная.

Но когда Куроко открыла дверь, то сразу поняла, что не стоило надеяться. Посреди комнаты стояла и вытиралась — полотенцем сестрицы! — платиновая блондинка с загнутыми спиралью длинными волосами.

— Ах, Ширай-сан, здравствуйте! — она оглянулась на шум закрываемой двери, улыбнулась и поклонилась. — Меня зовут Хоказе Джунко. Надеюсь, вы меня помните?

Интересно, как можно умещать на одной части стола учебники, а на второй кучу сопливых любовных романов, уже обложками демонстрирующих свою суть? Акселератор не знал. И после нескольких секунд рассматривания каменной громады решил не выяснять, а лучше сходить вниз и посмотреть, как там с едой.

К счастью, спальня Эстер была совсем рядом с прихожей-столовой, а не где-нибудь на третьем этаже лабиринта лестниц замка. И сама хозяйка, избавившаяся от белого халата, уже сидела за столом и что-то черпала из глиняной миски, словно бы игнорируя жуткий холод во всём помещении.

— Садитесь, учитель, поешьте! — замахала она ложкой, когда увидела Акселератора. — Суп горячий, я только минут пять назад вновь разогрела!

— Благодарствую. — Акселератор сел на длинную деревянную скамью напротив девушки и притянул к себе другую миску, полную до краёв.

— Как вообще живёте, учитель? — сияющее спросила Эстер. — Всё хорошо? Ничего не беспокоит?

— Ты ещё спроси, не болит ли что, целительница. — суп вкусный, добавить нечего. — Нормально живу, всё как всегда. Правда, столкнулся с одной увёртливой мразью. Вот он словно бы что-то знает о ней, знает, чем прищемить хвост. — Акселератор мотнул головой в сторону трупа, всё ещё лежащего неподалёку на стуле-грибе вопреки всем правилам гигиены. — Однако догадался умереть до шанса допросить. Я попробовал было сам поискать, но в итоге пришёл к выводу, что лучше будет к тебе явиться этот труп оживить.

— Простите, учитель. — понурилась Эстер. — Если бы я знала заранее, то, может, что-нибудь придумала...

— Меня там мёртвым считают, и не хотел бы переубеждать. Так что решил не звонить и не писать.

— Понятно... — Эстер всосала в себя суп. — Я завтра же поговорю с мистером Иззардом, он очень известный маг и алхимик, хоть отошёл от дел после неудачного эксперимента. Не скажу ничего про вас, просто... что-нибудь придумаю.

— У тебя что, вообще ничего не сохранилось? Записи, салфетки, своя собственная память?

— Нет, учитель. Я уж раз решила избавиться от некромантии, то полностью, тем более что не хочу иметь проблем с Церковью. Даже провела ритуал по изгнанию из памяти таких злобных заклинаний. — Эстер сокрушённо развела руками, едва не запачкав супом платье. — Только нож сохранила. Он слишком ценный, да и не только для некромантии годится...

— Хоть что-то. — проворчал Акселератор, хотя обвинять девушку было не в чем. Её предок, сам по себе та ещё гнида, поубивал кучу людей, надумал вернуться с того света, бессовестно манипулировал своим последним потомком и рискнул бросить вызов Акселератору. Порвать после этого все связи — единственный нормальный вариант.

Телефон внутри замка ловил — и показал, что время уже позднее. Скоро опять баиньки, пусть Акселератору и не хотелось спать. Пошататься по замку, что ли, когда ещё выпадет возможность его изучить...

— Эээ, учитель... — несколько осторожно начала Эстер. — А... как у вас на личном фронте? В плане что, вы ведь со своим героизмом и красотой должны были уже привлечь кого-нибудь. — она стрельнула глазами в Акселератора, но тут же отвела взгляд. — Так ведь?

Чёртово девичье любопытство, прямо по больному месту. Хотя... он и так собирался спросить Эстер. Больше ни к кому не обратишься.

— Слушай... вот представь ситуацию. Парень и девушка встречаются, там, ходят на свидания, разговаривают, звонят друг другу каждый вечер, у обоих нет партнёра. Напрямую, что это именно роман, не говорят. Однако когда дело доходит, то девушка заявляет, что с её стороны это была всего лишь дружба и что парень должен был понять это с самого начала. — Акселератор мрачно посмотрел на Эстер. — Насколько вот это вообще нормально?

Девушка задержала на нём взгляд на несколько мгновений, затем задумчиво отвернулась, взяла последнюю ложку супа и тихо спросила:

— То есть вообще не говорят? Даже когда приходят на свидания и весь день проводят вместе?

— Да.

— Понимаете, учитель... простите, что я отвечаю такой фразой, но... сердце девушки трудно понять. — Эстер отставила миску. — Потому что без её взгляда не сказать, насколько это нормально. Возможно, она хотела с вами сначала подружиться, а потом уже рассматривать со стороны отношений. Или просто подружиться, без рассматривания. Или ей страшно, и она хочет привыкнуть. Или... просто вертихвостка, у которой вы не единственный вариант или не рассматриваетесь как вариант, однако терять жалко, вдруг пригодится.

— Не я. Просто парень.

— Ой... простите, учитель. — однако Эстер явно ему не поверила. — Я думаю, что она вертихвостка, потому что не рассматривать вас как вариант... то есть не вас, а парня это, ну... неприемлемо. Но... не могу сказать, не зная девушки. Простите.

— Ничего. — ну вот и пища для ума на ближайшие часы. Бояться... если Мизуру поняла, что к ней подбивает клинья сильнейший из эсперов, то вполне могла забояться и психануть. Особенно когда этот эспер ввалился к ней с трупом на плечах и попросил подержать у себя.

Вернётся — поговорит с ней. Объяснится. Они слишком хорошо общались для того, чтобы просто разбежаться, и он хотел бы вновь увидеть её, может даже вновь ощутить теплоту объятья...

— Учитель, вам подобрать комнату? Потому что в моей мы вдвоём спать это... как бы...

— Я сам найду. Хочу прогуляться по твоему замку и подумать.

— Не заблудитесь?

— Нет. — сориентироваться по векторам не составит никакого труда. — Есть какие комнаты, куда нельзя заходить под страхом смерти? Или призраки, завывающие цепями в коридорах?

— Призраков я вывела. А комнаты если найдёте что, то пожалуйста, скажите мне, учитель. Я по магическим следам вроде всю погань предка убрала, но мало ли...

— Хорошо, присмотрю за всем. Спокойной ночи, Эстер.

Клона отправили к Майке вслед за Индекс. И за сохранность обеих можно было поручиться тем, что к себе домой явился и Цучимикадо, голодной собачкой вцепившийся в шанс поговорить с клоном. О них он узнал совсем недавно и успел пожаловаться, что от него скрывали такую важную инфу и милых девочек. Тома с Шокухо дали ему шанс поразвлекаться, а сами, едва только остались одни, тут же бросились заниматься своими развлечениями.

А затем сели на кровати, закутавшись в халаты, и начали разговор. Тома пересказал Шокухо беседу с Кумокавой — та же не запретила — и девушка облегчённо вздохнула.

— Я с этими мыслями о том, что одномоментно вышла на шестой уровень, боялась преследований. — призналась она, и Тома сразу же её обнял. — Всё гадала, почему ко мне не лезут с предложениями. Оказывается, лезть некому, вот в чём дело.

— Получается, мы теперь задолжали Интри. — вздохнул Тома.

— Не будем об этом. Генсей мёртв... надеюсь, Терестина не сбежит теперь. Она ведь может, если только не решит, что добрый дедушка вновь подстроил свою смерть.

— Похоже, ты знаешь о Генсее больше положенного.

— Мы враги... были врагами. Именно он заведовал тем проектом, что тренировал меня, и от которого потом еле спасла Джунко. Да и ты, Тома, знаешь. — Шокухо привалилась к плечу парня. — Проект по шестому уровню Акселератора, требующий убийства клонов, целиком и полностью курировал Генсей.

— Кумокава мне сказала.

— Ну вот. — Шокухо взглянула на тёмное небо за окном. — Значит, она попытается столкнуть лбом Кихар и Интри?

— Честно говоря, мне это почему-то не нравится.

— Неудивительно. Когда ты натравливаешь одну гадину на другую, то всегда есть шанс, что они договорятся. И хотя Генсея любили и за его смерть отомстят, а Нокан, получается, теперь главный... семейка, тоже, самый адекватный и договороспособный — собака.

— Интри же хочет разрушить Академия-сити, а Кихарам это невыгодно. — посмотрел туда же Тома. — Так?

— Так. Для Кихар нет лучше места. Но и проживание здесь не вопрос жизни и смерти. Если город падёт, то они просто разбредутся по свету, а то и создадут свой, уже по их собственным правилам.

— Как тараканы, выживут всегда и при любых условиях. — пробормотал Тома.

— Да. — Шокухо повернула к нему голову и уткнулась в плечо. — Но честно, Тома, лучше Кихары, чем Интри. С ними мы уже знакомы и практически в союзе, а сейчас они ещё и ослабеют. Он же не остановится, пока не добьётся успеха.

— Есть хоть какие-то новости?

— Никаких. Опять затаился, опять что-то готовит.

— Как ты думаешь, что именно?

— Я бы предположила, что массированную хакерскую атаку. Полностью вырубить не только Интернет, но и даже суперкомпьютеры. Скорее всего, именно поэтому убил Уихару, а не потому, что надо было союзника наказать. Она могла стать важным звеном цепи в защите и восстановлении от подобной атаки.

— Но не единственным.

— Да, и потому я подселила к каждому крупному хакеру по девочке. — улыбнулась Шокухо. — Осчастливила кучу затворников, но зато теперь если с кем из них что случится — сразу узнаю.

— Мисаки, иногда я понимаю, почему Кумокава на тебя фыркает.

— Я плачу им деньги за это, Тома. И вообще. — голос Шокухо подбавил властной стали. — Королева не обязана носиться с каждым из своих подданных, выясняя, насколько её приказ вредит их расписанию, завтраку и досугу.

— Я ведь тоже твой подданный, да? — только усмехнулся парень.

— Нет, Тома. — Шокухо вернулась к ласковому тону. — Если я будущая королева Академия-сити, то ты мой будущий король. Потому что ни одному подданному я бы не позволила такое.

Тома улыбнулся потянувшейся к нему девушке, запустил руку в глубины халата — но мысли пошли о другом.

Мисаки даже не скрывает, что уже считает официально пропавшую Уихару убитой. Как, по всей видимости, и Етцу. Тома же продолжал надеяться, что произошло чудо и те выжили. Например, Интри решил воспользоваться их хакерскими и шпионскими талантами, а им всем внушить, что девушки погибли. Думать так намного лучше, чем смиряться с тем, что добрая и милая девушка вместе с его извращённым другом детства так просто взяли и умерли.

Он не должен был такого допустить.

И потому продолжал надеяться, что Уихару и Етцу живы.

От мыслей об обратном даже голова заболела.

Уихару нестерпимо хотелось и пить, и есть.

Чего угодно.

О торте она уже и не мечтала. Чего угодно, хоть воды из лужи и пучка водорослей. Уже день, как она сидит в полной мгле и больше не пытается звать на помощь. Нет смысла.

Её не убили там, в подземелье, но зато убьют тут, измотают голодом и жаждой. И что толку, что она сидит в офисном кресле и не связана? Уихару не могла встать, не могла пошевелиться, словно была приклеена всем телом.

А затем оставлена умирать.

Хоть какой-то шум раздался лишь на третий день заточения, девушка даже решила, что у неё начались галлюцинации. Голову она тоже не могла повернуть, и потому о том, что люди действительно пришли, узнала лишь когда яркий свет едва не ослепил её.

Он бил даже сквозь глаза, Уихару не пыталась их открыть — а затем её губ коснулся пластик, из которого полилась вода. Поящий её не пытался поддерживать за голову, и половина воды выплеснулась на саму девушку, но жадно проглоченного остатка хватило, чтобы Уихару задышала, слегка пришла в сознание — и всё-таки осторожно приоткрыла глаза.

Свет электрических ламп — яркий, жёлтый. Небесного цвета плитка, словно бы девушка в ванной, вот только ни ванны, ни чего-то ещё не заметно. Человек, напоивший её, зашёл за спину, и там раздался странный, наполнивший сердце Уихару страхом лязг открывающегося люка. А затем вернулся и встал перед ней так, чтобы она могла внимательно его рассмотреть.