Кипение внутри трансформировалось в жгучий холод. Она шла и подбирала нужные слова, мысленно отбрасывая слишком горячие, не нужные сейчас эмоции. Мальчишки следовали за нею спокойные, но напряжённые. Она знала, что в драку они не полезут. Они на своей территории, они сильней. Но они надеются, что их сестра по крови сумеет найти такой выход из положения, при котором обойдётся и без кровопролития, и без ущемления их гордости, а главное — как ни странно, гостеприимства.
А она шла, зациклившись только на одной мысли: Белостенным, спрятанным здесь из милости, из жалости, хватило часа после ужина, чтобы натворить такое! Часа!
Завидев во дворе гостевого дома ту же парочку, которая первой встретилась им на улице, Селена бесстрастно сказала:
— Вы, двое, зайдите в дом!
Парочка переглянулась и с гордо поднятыми головами прошла мимо Селены и посторонившихся мальчишек.
В доме она поняла, почему ЕЁ взрослые эльфы не вмешались в ситуацию. Они просто не знали о ней. Они сидели в гостиной учебки и внимательно слушали стража Белостенного, который, видимо, рассказывал о том, что делается в городе. Не было лишь Трисмегиста. Тут же, в креслах и на диванчиках, сидели остальные ученики Белостенные.
При виде Селены страж встал.
— Я сразу не представился, — с приветливой улыбкой сказал он. — Меня зовут Седум, и мне хотелось бы поблагодарить вас, леди Селена...
Подняв руку, хозяйка дома прервала его речь.
— Вы и ваши ученики сейчас возьмёте постельные принадлежности, которые вам выделили, и я провожу вас к Лесной изгороди, — ледяным тоном сказала она. — Постарайтесь побыстрей взять всё необходимое, я не хочу возиться с вами долго.
В гостиной стало тихо-тихо...
Ошеломлённая Хоста встал с кресла и негромко сказала:
— Селена?
Хозяйка места окинула цепким взглядом учеников Белостенных. Никто из них не опустил взгляда. Смотрели если не нагло, то упрямо, даже горделиво — с полным осознанием своей правоты. У Селены дёрнулся уголок рта. Сдержалась.
— В городе сейчас беспорядки — и я не могу выгнать вас. Поэтому вы соорудите палаточный городок у изгороди, на опушке, и переждёте смуту там. Еду я тоже буду носить вам сама. Ведь это я виновата, не подумав о том, как могут себя вести те обездоленные, которым я же и предложила кров. — Перевела дух и с отчётливой горечью и презрением сказала: — Мы, все жители этой деревни, видели одичавших оборотней — и дрались с ними. Но я впервые сталкиваюсь с одичавшими — эльфами! Озверевшими до такой степени, что они попрали законы гостеприимства! Которые ходят по моей деревне подобно озверевшим вампирам! Пока вы здесь мило беседовали, эти паршивцы наср... в душу каждого из жителей моей деревни! Не плюнули — заметьте, а именно наср... !.. Я не хочу дерьма там, где всегда были свет и уют. Здесь всегда была радость, были счастье и тепло! А эти пришли — и всё обмазали грязью! Прав был Коннор, когда сказал, что за белыми одеждами не всегда бывают чистые помыслы! Уходите вон из моей деревни! — Она обернулась к ошарашенному её гневом Бернару, сказала саркастически: — Надеюсь, из солидарности с этими гостями вы не откажете в помощи Анитре, Бернар? Нужно исцелить раны и кровоподтёки моих ребят!
— Что-о? — ахнул старый эльф-целитель, быстро вставая с кресла и хватая сумку.
— Корунд, — обратилась Селена к "своему" эльфу. — Поговорите с Александритом. Эти паршивцы унизили его до такой степени, что он может опять замкнуться в себе. Хоста, помоги Гардену — он снова держится за плечо Орвара, избитого, между прочим.
Всплеснув руками, Хоста протиснулась между посторонившимися мальчишками и пропала в коридоре. Азалия — за нею. Словно прикрывая их, за ними быстро прошёл Корунд. Он побледнел, услышав об Александрите, и Селена втихомолку выдохнула: слава Богу, мужчина-эльф не забыл, как когда-то унижали его самого... И последним вышел Бернар, собрав свои перевязочные материалы.
— Жаль, что детские души нельзя излечить вашими травами! — закончила Селена и прикрикнула на учеников Белостенных: — Быстро встали! Взяли свои постели и на выход! Пока я здесь хозяйка, засранцев в моей деревне не будет!
— Леди Селена, — помявшись, обеспокоенно обратился Седум к хозяйке места, — я понимаю, что такое трудно простить, но мы можем пересидеть это время здесь, в доме. Никто из учеников не выйдет за его стены! А учеников, нарушивших законы гостеприимства, я заставлю попросить прощения у обиженных! Они подчинятся мне!
— Вы это гарантируете? — бросила Селена.
— Там были всего лишь вампиры и оборотни, — пробурчал один из учеников Белостенных, и Седум рассерженно взглянул на них.
Внезапно мимо Селены шагнул Хельми. Одним движением он сбросил свою рубашку. Он был спокоен, если не замечать, как ноздри его носа раздуваются в бешенстве. Запоздав на секунду, рядом встал Мирт. Его рубаха упала у ног. Одновременно вперёд шагнули Эрно и Коннор, швыряя в стороны свои рубахи. Мика с Колином быстро подобрали одежду.
— Один из вампиров, которого вы обидели, — мой с-собрат по крови, — медлительно сказал Хельми. — С-считаю, что обидчик должен с-смыть с-свой прос-ступок кровью. Один из оборотней, которого вы обидели, — с-сестрёнка моего с-собрата по крови. Её с-слёзы тоже будут отмщены.
Белостенные в панике переглянулись. Драться с драконом?! Селена легко прочитала их мысли. Победить невозможно, потому что оскорбить дракона — значит...
— И попробуйте только ещё раз назвать Мику вампирчиком, — так же медлительно добавил Коннор. — И можете не смотреть в его глаза, пытаясь унизить его. Глядя ему в глаза, вы будете смотреть в глаза наши. Он наш собрат по крови!
— Площадка перед окнами учебки — боевая, — безучастно сказал Мирт. — Выходите. Мы бросили вам вызов и будем драться.
— Ты эльф! — осмелилась напомнить ему одна девушка Белостенная. — Ты не должен защищать этих!..
Мирт положил ладонь на плечо Коннора.
— Когда магическая машина готовилась сожрать меня, Коннор меня спас. У нас была группа ребят, которая выжила только потому, что рядом был Коннор. И я выжил только потому, что люди и оборотни не думали о том, кого спасают. И спасали всех. А сейчас... пришли вы и просто так избили Орвара, благодаря которому в пригороде, полном одичавших оборотней, выжил мой младший брат. Пришли и напугали мою сестрёнку, которой до сих пор снятся кошмары о пригороде. Напугали малыша-эльфа, беженца, который только-только начал понимать, что здесь, в деревне, он в безопасности. Теперь он этой безопасности не чувствует... Ненавижу вас! Или выходите драться, или уходите к Лесной изгороди!
В тягостной тишине ученики Белостенные вопросительно взглянули на стража. Седум откашлялся и, раздражённо и виновато морщась, сказал:
— Мы уходим к изгороди.
— Но Седум! — возмутился один из Белостенных. — Мы старшие ученики Белостенных!
Коннор неожиданно для всех ухмыльнулся.
— Этот — мой! — заявил он. — Эрно, скольких ты возьмёшь?
— Троих. Пусть Мирт берёт двоих — из уважения, что они одной расы! — насмешливо откликнулся старший сын Колра. — Так понимаю, ты берёшь тоже троих?
— Да. Хельми, думаю, тебя спрашивать не надо!
— Нет.
— Мальчик Коннор, — осторожно сказал страж Седум, — я знаю ваши возможности, но против нескольких Белостенных...
— Откуда вам знать мои возможности? — риторически и спокойно уточнил Коннор. — Тот давний бой был всего лишь игрой.
— Я согласна, — ровно сказала Селена. — Если подерётесь, Белостенные останутся в деревне — и будут спать... в мягких постелях, — не удержалась она. — Коннор, прошу тебя: не забывай, что перед тобой не одичавшие, а всего лишь эльфы.
— Вы с ума сошли... — пробормотал тот Белостенный, который возмутился, а сейчас дёрнулся от её "всего лишь эльфы".
— Сумасшедший — тот, кто согласится встать против Коннора, — как бы мимоходом заметил Мирт. — Или те!..
А Селена вздохнула: её мальчишки научились не только драться, но и устраивать психические атаки. Небольшая толика неуверенности — тоже решающая особенность любого дела. Правда, всё сказанное о Конноре — абсолютная истина.
Именно мальчишка-некромант нанёс решающий удар по самолюбию Белостенных.
— Интересно, а к вам спиной поворачиваться можно? — бесстрастно спросил он и первым повернулся к входной двери.
Селена пропустила братство и Эрно мимо себя, после чего бросила Седуму:
— Я постараюсь сделать всё, чтобы Коннор не убил никого из ваших старших учеников.
Злая, но довольная, она вышла следом за ребятами к боевой площадке.
Когда Белостенные во главе со стражем вышли из дома всей толпой, на площадке стоял только Коннор, остальные ребята вместе с Селеной расположились с краю. Парень, возмутившийся, недовольно морщась: с малолеткой драться приходится — подошёл к нему и сбросил рубаху на руки шедшей за ним девушке.
Коннор церемонно поклонился ему — узнал про такой ритуал у Селены, а затем встал, дожидаясь действий противника. Эльф пожал плечами на его поклон и попытался ударить мальчишку. И — вылетел за пределы площадки под испуганный недружный крик остальных Белостенных. Он упал на спину, прокатился пару раз, болезненно охая, и еле поднялся, держа руку у закровоточившего рта. А когда отнял ладонь, пока ещё удивлённо глядя на неё, все и без слов поняли, что парень-эльф остался без парочки зубов.
— Следующий! — сухо скомандовал мальчишка-некромант. — Кто обидел Берилла и Александрита?
Сразу двое кинулись на площадку. Им Коннор поклониться не успел. Зато оба немедленно шарахнулись от него — от его метнувшихся им навстречу рук с вылетевшими из ладоней "шестыми пальцами", длинней других пальцев — тонкими ножами.
— Ох, простите, — "ласково" улыбаясь-скалясь, сквозь зубы сказал мальчишка, раскрутив с ладоней бинты, обесцвеченные под его кожу, и отдал ножи подошедшему невозмутимому Мирту. — Я и правда забыл, что хочу подраться с эльфами, а не с одичавшими.
Седум приблизился к Селене, встревоженный донельзя.
— Что происходит? Это не бой, а...
— Это показательное выступление на тему "Не трожь наших!" — процедила Селена.
— Но мальчик и в самом деле так опасен, как вы его аттестуете? — допытывался тот.
— Любопытно, скажет ли вам что-нибудь о Конноре следующий факт: однажды он оказался в центре стаи одичавших и дрался до тех пор, пока к нему не подоспела помощь? — сказала Селена, следя, как двое теперь очень опасливо подходят к Коннору. — Правда, оружия тогда с ним было гораздо больше, чем какие-то два маленьких ножичка сейчас.
Оба ученика Белостенных рухнули у ног Коннора. Селене даже совестно немного стало. Но совсем иначе восприняли ситуацию её мальчишки.
— Эй, Коннор, мы договорились, что на каждого по трое-двое! — закричал Мирт. — Нам оставь хоть одного!
— Ещё чего, — отозвался тот. — Вы лучше идите сюда, будем драться спина к спине, а они пусть попробуют достать. Эй, беленькие! СлабО вам всем против нас четверых?
Восемь Белостенных, в том числе и три девушки, обозлённые, теперь даже не посчитали нужным замечать, что им предложили не спарринг, когда один на один. Они бросились на спортивную площадку, где мальчишки и в самом деле встали спина к спине.
— Оторвёмся, пока Колра нет! — засмеялся Коннор.
Насколько поняла Селена, начатый как тренировочный, бой превратился в банальную бойню, в которой "мальчиками для битья" стали Белостенные. Те дрались так, как их учили. Её мальчишки дрались, как привыкли драться против врага.
Трое ранее сбитых с ног Белостенных оклемались и тоже полезли на площадку.
Постепенно вокруг площадки начали появляться зрители. Сначала вездесущая Ирма со своей малолетней бандой прокралась и устроилась позади Селены, но не выдержала и выдала себя победным воплем, когда очередной Белостенный надолго выбыл из группы противников, потеряв сознание. Потом появились насторожённые мальчишки-оборотни и маги, привлечённые знакомыми звуками с любимой площадки. Они тоже устроились за хозяйкой места и начали, постепенно смелея, криками подбадривать своих бойцов. Под конец площадку облепили все обитатели Тёплой Норы — и не только дети, но и взрослые. Даже Джарри со Стеном на руках сумел протиснуться к своей семейной.
Извиняться Белостенным не понадобилось. Они позорно продули весь бой. И их поражение теплом легло на сердце всех обитателей Тёплой Норы. И даже то, что девушки Белостенные только под конец боя обнаружили, что четверо мальчишек старательно не бьют их в лицо, понравилось зрителям, потому что одна девушка-эльф от безнадёги и досады разревелась прямо на площадке!
Поверженным Белостенным даже помогли вернуться в дом.
Селена радовалась вместе со всеми, упорно игнорируя испытующий взгляд Коннора на её руку с блокирующим браслетом. Больше всего её радовало, что мальчишки с этой дракой успокоились наконец, расслабились после поездки в город. А ещё то, что дети, кажется, сумели простить Белостенным то, что они устроили в Тёплой Норе, внеся смятение в сердца многих.
— Вы довольны? — спросил её Седум, безучастно наблюдая за возвращением своих подопечных в учебно-гостевой дом.
— Тем, что мальчишки переломили ситуацию, созданную вашими учениками, и оставили их в доме? — вопросом на вопрос ответила хозяйка места.
Он только вздохнул и ушёл следом за учениками Белостенными.
А Селена, направляясь к Тёплой Норе, окружённая толпой своих ребят, продолжала тяжело размышлять.
Робкая надежда, что эльфы наконец одумаются, сдохла.
Только таким грубым словом Селена смогла охарактеризовать то, что чувствовала. И почему она напрямую не попросила Вальгарда перенастроить Рунный Смарагд на эльфийскую... человечность? В конце концов, это они нашли камень-артефакт. Хоть попросить-то можно было попытаться... Эх...
Глава двадцать пятая
Посидеть на скамье рядом с домом, как привыкла по вечерам, на пару с Джарри и Стеном, не удалось. Возбуждённая толпа детей, особенно ясельников, не отходила ни на шаг, а потом упросила рассказать сказку на сон грядущий.
Привычно устроившись на скамье — Ирма на одном колене, Берилл — на другом, Селена принялась за сказку. Слушали, как всегда, затаив дыхание. Потревожили только раз: ребята из братства побежали к изгороди, расслышав звон серебряного диска. Селена не стала обрывать удовольствие детям, логично решив, что потом ей Коннор все новости перескажет.
А пока... Может, связано с событиями дня, может — с событиями вечера, но рассказывала Селена сказку "Самый-самый", известную ей по мультику своего мира.
— И сказал Львёнку Орёл: "Никогда не говори, что ты самый смелый. Встретишь более смелого. Никогда не говори, что ты самый сильный. Встретишь более сильного!"
В сгущающихся сумерках Селена заметила, как чуть поодаль шевельнулось что-то светлое. Не стала всматриваться, лишь потом, когда глаза привыкли к сумеречной дали, поняла, что под ветвями крепчуга стоит Белостенный страж, Седум.
Когда сказка закончилась и дети посмеялись над Львицей, которая влюбилась в выросшего Львёнка и тому пришлось изменить свои правила для любимой, Вильма непререкаемым тоном велела ясельникам шагать в дом. Следом неохотно потянулись и ребята постарше. А рядом с Селеной наконец уселся Джарри.
