Светлейший лорд Тьмы

— Мы только зачерпнем, только на ранку польем... Слышишь? — Рысюня друга от падения удержала, посадила его у самой кромки, к воде потянулась, нежно пальчиками к ней прикоснулась.

— Озеро милое, озеро доброе, пожалей. Позволь от стеклышек избавиться. Помоги Бэну. — шепнула тихо и в ладони живительной-то влаги зачерпнула. Капает вода, трава начинает расти. Капает вода, земля начинает цвести. Донесла до груди мальчишки и прямо на пятно пролила.

А котенок, что вот только глаза закрыл и в синеве утонул, очнулся, сел. Смотрит на внучку черного колдуна и наглядеться не может. Нет ее на свете ближе. Платье красное, розочка алая на груди горит. А глаза — такие голубые.

— Боль ушла, — пробормотал удивленно. И вправду, не давит, не страшит, вопросов не задает проклятие зеркальное, а уж какой мир вокруг разноцветный стал. Глядь вниз, лежат осколочки на ладони у Арыси. А она улыбается:

-Если бы я раньше знала, то тебя бы давно выручила. Эх, а вы воевать собирались! Глупенькие. А видишь, как оказывается просто.

Руки к подростку протянула, к озеру поманила. Светит оно глазом неземным. Странное такое... Ой, так ведь льдом покрылось. Как такое бывает? Вокруг зелень, теплынь, а вода замерзла.

— Так и сердце бы твое заледенело, — улыбнулась девочка. — Пойдем кататься?

— Пойдем, — в ответ засмеялся Бэн, про все горести враз забывая и в танец подругу увлекая.

Закружились они, заскользили... Обратилась обувь коньками быстроходными, ветерок северный повеял... А коли двоим хорошо, то им так жарко. Катаются, по сторонам не смотрят. А только с друг друга глаз не сводят.

— Значит, не нужен поцелуй? — мальчишка спросил, с Рысюней в танце крутясь.

— Почему не нужен? — вопросом на вопрос ответила девочка.

— Да я... Да мне... — засмущался Бэн, и щеки его алым загорелись, а внутри, ну, прям, как на платье роза расцвела. — А ты в гости ко мне пойдешь? У тебя такой деда грозный!

— Пойду... Конечно! — они промчались мимо берега, где в кустах темная феечка сидела и за всем происходящим наблюдала. Ой, какое колдовство творится! Ой, странно, что стеклышки выпали... Подлетела к ним поближе, хотела в отражения заглянуть, чтобы все понять и поцелуй, ежели что, остановить. Но в этот миг скрутила крылунью ниточка очарованная, а над ухом голос раздался знакомый, Горыныча:

— Попалась! Теперь уж вы мне не помешаете.

Оглянулась наша феечка темная, вздрогнула. Ах! Вот ты какой теперь... Вот обманул... Нечестно...

— Честно-честно, — закивал Огонек синим пламенем.— У каждого проклятия свои бывают странности. Смотри, феечка, что произойдет.

— Не целуй его, Рысю... — хотела закричать темная наша махонькая волшебница, но Горыныч одним махом огненным губы запечатал.

— Не встревай! — настоятельно потребовал он. И одним взмахом парализовал было вывалившийся из-за деревьев шкаф, спешащий на подмогу. — Ну что, Морена Мореновна, — это уже Огонек обратился к невидимой богине смерти. — Значит, говоришь, дружба, равенство возможностей, радость для всех... Ну-ну!

А двое детей все продолжали кружиться, все не могли наглядеться. Они слушали песни ветра, разметавшего одежды и волосы. Они радовались пению птиц. Рисовали коньками узор на тонком льду.

— Можно я тебе одну вещицу подарю, — девочка холодом коснулась пальца Бэна. — Возьми! Раньше я думала, это амулет. Но на самом деле колечко. Оно нашу судьбу в одну свяжет... Оно навсегда оставит позади все прошлое...

— Красивое... А мне нечего тебе дать взамен, — образ подростка, неустойчивый, меняющийся то на медведя, то на котенка, то на человека начал мигать все быстрее. И девочка поняла, что нужно поцеловать милого друга. Чтобы наконец закончить злую сказку и начать новую, добрую. Кем он станет, неважно. Бэн добрый, Бэна нет на свете лучше.

Арысь обняла белыми ладошками лицо мальчика, потянулась навстречу и... почти невесомо поцеловала. Ой, как же хорошо! Голубые киты в небе плавают, жар-птицы крылья раскрывают, цветы расцветают.

— Если только чувство... Вот я люблю тебя, — сказать успела, а тут лед треснул под ногами Бэна, и пальцы их разжались.

Жар небывалый! Жар все захватывающий! Уже не мальчишка, а молодой медведь с головой ушел под воду, забил лапами, с рыком на поверхность вынырнул, закричал что есть мочи:

— Арысь! Арысь!

— Нету ее больше, — усмехнулся синий огонь сверху. — Собой она пожертвовала и на мои условия согласилась, чтобы светлейшим лордом тебя сделать, повелителем лесов и земли-матушки. Камень любви великой ты получил, но все зло, которым он от других владельцев пропитался, утащило невесту твою за край мира... В мой дворец, в который теперь прохода нет. — засмеялся гудящей трубой полыхающий собеседник. — А ведь какие дела могли с тобой творить, Бэн! А ведь еще разобраться и людям, и неЛюдям треба, что такое на самом деле зло! А мне — Арысь сберечь, пока вы леса пожгете, городов настроите и про богов древних забудете. — сказал, вознесся вверх и был таков.

Уж тогда заревел медведь, закричал медведь и призвал камни волшебные медведь... Потому что ни на секунду на месте оставаться не собирался, а в путь за невестой нареченной собирался.

Ну, что затихли? Сами-то как думаете, спасет он Арысь? А люди и неЛюди изменятся? Не знаете? Тогда думайте и размышляйте. А светлейшему лорду тьмы некогда. Вон ему на подмогу уже великие армии спешат...

168