Ругару

Они заняли позицию, перекрыв выход со двора. Прямо перед ними — деревянный дом, стены потемнели, кажется, их никогда не красили. Простое, чуть покосившееся крыльцо с облупленной дверью. В таких домах обычно живут одинокие старики. Он бы никогда не предположил, что баггейн может быть настолько нечестолюбив. Зато у него большой двор — около сотки. Слева длинный сарай — наверно, машину туда ставил. Справа — соседский забор. И все такое же — старое, некрашеное, покосившееся. Во дворе идеально чисто, ни одного сорняка. Не иначе какой-то химией полил, чтобы этого добиться. Они стоят напротив дома, а спецназ окружил его со всех сторон. Но теперь, когда преступник их заметил, приходилось ждать ответного хода. Что предпримет баггейн? Начнет угрожать и торговаться. Как будто мало ему того, что он уже сделал с ребенком. Но он будет драться до последнего, будет пытаться уйти. Не уйдет. Не тот случай. Но как ребенка спасти?

Словно в ответ на его мысли Ника сморщилась, потом произнесла вслух:

— Баггейн говорит со мной. Терять ему нечего, свернет шею мальчишке, если мы его не выпустим. Что передать? — она повернулась к Егору.

— Какие у него условия? У него наверняка есть план.

Ника шевельнула губами. Затем перевела:

— Спецназ уходит, остается только один человек. Проводит его с мальчиком до места перехода. Там он уходит, ребенка оставляет. Если что-то пойдет не так, Елисея он убьет.

— Странно, что он о золоте не упомянул, — недобро усмехнулся Кобалия.

— Золото останется на его счетах, — тут же добавила Ника.

— Ясно.

Он быстро соображал. В спецназе точно есть пара магов, но не очень сильных, а то не бегали бы по крышам. Насколько сильна Ника?

— Я так понял, у него защитных амулетов гора?

— Гора, — подтвердила Лавдовская. — Я их отсюда чувствую. Магией его не зацепишь.

— А спецназ прикрыть?

Женщина заинтересовалась.

— Чтобы он его не учуял? Можно, но сомнительно. Он ведь с амулетами пойдет, значит, они предупредят.

— Но амулеты ведь не всесильные? Есть предел действия. Сколько?

— Самый лучший — метров сто.

— Накинем еще полтинник для верности. Рацию баггейн услышит?

— Заглушу, — отмахнулась Лавдовская.

Он распорядился негромко.

— Первый, всем отойти на сто пятьдесят метров. Седьмой пусть держит дверь под прицелом.

— Пусть переместится так, чтобы сарай был под прицелом, — встряла Ника. — Он пойдет вдоль сарая.

Кобалия передал и эти указания. Седьмой — это эльф Рибиэл, которого здесь зовут Радислав, хотя больше знают как Куклу. Лучше него снайпера нет.

Егор повернулся к Нике:

— Ну что... Скажи, что его требования мы выполним. Я провожу его до места перехода, оно тут, через две улицы. Потом отходи и прикрой спецназ, особенно, Куклу. Глядишь и вывернемся. Постарайся, чтобы он поверил, что мальчик для нас настолько ценен, что рисковать им мы не будем.

Ника сосредоточилась.

— Баггейн поверил. Ты должен встать перед дверями с поднятыми руками, чтобы он проверил, нет ли на тебе оружия. Если все будет нормально, он выйдет. Удачи!

Кобалия отдал оружие Семену. Они уходили не прячась, демонстративно, чтобы баггейн мог видеть из окна. Егор вышел, встал в центре двора так, как велели. Хрен его опознает этот баггейн издалека. Не поймет, что оружие всегда с ним. А если поймет, то будет уже поздно. Приходилось им с Куклой в паре работать. И в этот раз справятся.

Он прождал добрых пятнадцать минут, прежде чем дверь снова приоткрылась, и на порог, озираясь, вышел Пихлер. Одну ладонь он держал у шеи мальчика: чуть сильнее надавит — и Елисей уснет навсегда. Другой подхватил его под ребра повыше, так что закрывал ребенком голову и туловище. Малыш был в полубессознательном состоянии — глаза вроде открыты, но ничего не соображает. Наверняка чем-то напоил, чтобы не мешал идти.

— Тут недалеко, — Кобалия старался угасить прущую из него энергию. Баггейн не должен ничего почувствовать. Не сейчас. — Я провожу вас. Только мальчика не трогайте.

Пихлер как-то гнусно хихикнул и невнятно буркнул из-за спины ребенка:

— Провожайте.

Егор пошел вперед, сразу начав считать шаги баггейна. "Один..." С неудовольствием заметил, что Пихлер хитер: старается идти так, чтобы с одной стороны его закрывал Елисей, а со спины — дом, забор или сарай. "...два, три..." И еще он очень осторожен. Но Ника предвидела его путь, поэтому все шло так, как надо. Следователь считал. Это их правило с Куклой. Седьмой — семь шагов.

— Мы не станем рисковать жизнью ребенка, — "...четыре, пять..." Кобалия разговаривал, потому что знал: его молчание, так же как и настойчивые уговоры отпустить шею Елисея, заставят преступника насторожиться. Во всем надо соблюдать меру.

— Да уж, не рискуйте. Мне и одной секунды хватит, чтобы его убить.

"Семь". Пихлер открылся на долю секунды, и Кобалия обрушил на баггейна ментальный удар. Сокрушительный, способный выжечь мозги напрочь и самому живучему существу. Но защитные амулеты сделали свое дело — баггейн даже сознание не потерял, только на пять сантиметров сдвинул мальчишку. И этого хватило Кукле. Беззвучный выстрел напомнил Егору пролетевшего мимо шмеля. Но когда Пихлер дернулся, следователь понял, что Седьмой на этот раз промахнулся. Преступник ранен, но не убит. А ведь ему нужна всего одна секунда. И Егор прыгнул вперед, освобождая всю сдерживаемую до сих пор энергию...

...Он очнулся в машине, когда его облили ледяной водой. И кубики льда не вынули, собаки. Один из них больно ударил веко. Не хватало еще ходить с синяком. Егор смачно выругался, ему тут же подали полотенце.

— Выложился, да? — издевательски поинтересовались над ухом. Были бы силы, он бы в морду дал водиле. Только он таким образом приводил его в сознание и потом ехидничал. Знает прекрасно, что ему еще минут пять в себя приходить, вот и издевается. А затем слиняет, ожидая, когда гнев начальства пройдет. Он после такого всегда злой.

— А что делать? — прохрипел Кобалия. — Еле успел. Расскажи.

Будто сквозь туман он наблюдал, как баггейна под ручки увели в машину. Лицо ему уже перебинтовали — пуля снайпера пробила щеки навылет. Культя на левой руке тоже перемотана, но на белом уже выступили кровавые пятна. Мальчика рядом не было, наверно, увезли в больницу. Надо надеяться, что увезли.

— Что тебе рассказать? — бубнил над ухом Терентич. — Все как всегда: допрыгнул, ударил по запястью и на фиг отсек ему кисть. Как лазером. Кровищи было! Некоторые предлагали не перевязывать, чтобы и сдох тут же. А другие "добрые", сказали: "Перевяжем, пусть малек еще помучается". Ну а ты свалился без чувств. Как всегда.

— Мальчик? — пальцы на руках уже шевелились.

— Живой. Почти не соображает, но живой.

Такое состояние — потеря сознания и памяти после того как выложишься на все сто, случалась не только у его народа. Ругару вон тоже после изменения болели неделю. Это все равно как из аккумуляторов всю энергию забрать в один миг. Нужно время, чтобы зарядился, никуда не уедешь без этого. Ругару память не теряли, зато он восстанавливался быстрее. Везде есть плюсы.

У Кобалии уже обрели чувствительность и ноги. А водитель не торопился уходить подальше, и вскоре Егор понял, почему.

— Вон снайпер твой, — указал он на высокую фигуру в маске, прислонившуюся к забору. Спецназовец небрежно покусывал травинку. — Не хочешь с ним потолковать?

— Хочу! — от ярости аж скулы свело.

— Ну я так и знал, что захочешь. Сказал, чтобы подождал, пока ты оклемаешься.

Несколько мгновений — и Кобалия выскочил из машины, бросился к Радиславу, схватил его за грудки, хотя тот был намного выше.

— Ты что творишь, с...? Это что было такое? Почему не пристрелил его?

Тот равнодушно выплюнул травинку и пояснил:

— Не хотел Борика без обеда оставлять. Борик его с удовольствием пожует.

— Ах так? А если бы я не успел, то тобой бы закусил?

— Ты успел, — пожал плечами Кукла. — И я видел, что успеешь.

Егор не выдержал и с силой приложил его об забор. Только что эльфу сделается? Это для него так, легкий массаж спины.

— Я напишу рапорт! — пообещал он зло и отпустил мерзавца.

Но никаких эмоций от него так и не добился.

— Я скажу, что случайно промахнулся, — сообщили ему в спину. — Любой эксперт докажет, что с моего места точно не попадешь.

— С...! — снова процедил Кобалия и снова сел в машину. — Почему он такая с...? — поинтересовался он у Терентича.

— Потому что Кукла, — деловито пояснил водила. — Куда едем?

— Черт! Что там у Регины-то творится? Совсем из головы вылетело.

— Ну звони и поедем. Из Министерства-то, тоже твоей отмашки ждут, — он махнул в сторону "Солдат удачи".

— Да уж, нам еще сегодня придется поработать, — вздохнул Егор.

Дом на отшибе

Они нашли место перехода примерно через полчаса. Захар позвонил Регине и со смесью азарта и вины доложил:

— Есть место перехода, Регина Юрьевна! Очень сильное место. В поселке дом стоит самый последний, земли вокруг него чуть не двадцать соток — все куплено, так что никто рядом и не построится. И воронка там расширяется, к полуночи трехполосное шоссе будет. Но это не все. Там и сейчас что-то происходит. Я так полагаю, Псы там. А может, и не только Псы.

— Вызывай подкрепление, Зак, я еду к вам.

— Регина Юрьевна...

— Да, Зак, я человек, и там очень опасно, но я все равно еду туда. К тому же ты тоже человек, хоть и с магическими способностями. Машину пусть подгонят. Вы же меня видите?

— Есть, Регина Юрьевна.

Она помчалась к трассе. В душе царила легкость — она оказалась права, и смятение — успеют ли? Должны успеть, не зря же она на след вышла. Куда Кобалия провалился?

Егор позвонил, когда она садилась в машину.

— Вы где?

— Обнаружили место перехода, — коротко отчиталась она. — Частный дом на Горной поляне. ОМНС вызвали, но, если эйнхерии на месте, этого будет мало.

— Окружите дом, ничего не предпринимайте, мы скоро будем.

Федор вел машину аккуратно и остановил задолго до нужного места.

— Что такое? — поинтересовалась она.

— Здесь наши все. Близко пока не светимся. Не ясно же, что там и как...

Она вылезла из машины. Тут же заметила фигуру заросшего медведя — подполковника Борика. Он тут же направился к ней.

— Здравствуйте, еще раз, — сегодня в нем не было и половины того шарма, что она обнаружила при первой встрече. Кажется, несчастье в семье друга здорово по нему стукнуло.

— Какими судьбами? — поинтересовалась она.

— Неизвестно же, цомтту сумеем захватить или нет, так что людей, даже магов отсюда отправляют подальше, а вызывают всех, кто есть рядом третьего уровня.

— Больно поможет ваш третий уровень, — скептически скривилась она. — Надо идти туда и как можно скорее.

— Ну, вы один раз удачно посамовольничали, второй раз уж потерпите, — она недоуменно подняла брови, и Борик охотно пояснил. — Захар уже нажаловался, просил заступиться. Регина только плечом повела. — Вон наши едут, — завершил подполковник.

Она обернулась — по дороге ехала вереница машин. Запоздало подумала: "Разговариваешь с исполнителем наказания, подполковником, а чего-то выеживаешься. Тоже мне шишка на ровном месте. Скромнее надо быть и люди к тебе потянутся..."

— Передайте, пожалуйста, Заку, я не мстительная, — и отправилась навстречу Кобалии.

Надо снова отчитаться и встать в сторонке, чтобы серьезным людям не мешать ликвидировать угрозу. "Лишь бы вообще не отправили отсюда", — запоздало испугалась она.

Егор вышел из машины бледный, с темными кругами под глазами. Как будто они не виделись несколько недель, а не полтора часа, и все это время он тяжело болел. Что у них там приключилось?

— Что с Елисеем? — спросила она, забыв обо всем.

— Нормально, — вяло успокоил он. — Наверно. Жив. Пока все тихо?

— Что-то там творится. Но если эйнхерии там, не похоже, что они забрали цомтту. Так что нам пока везет.

— Ладно, все по местам. Вы, Регина, войдете не раньше, чем я вам позволю. Это понятно?

— Да, — она была рада, что позволили остаться. — Предупреждать будем?

— На кой? — иронично удивился он. — Возьмите бинокль. Начинаем штурм.

Регина отыскала удобное дерево и быстро туда залезла, спиной чувствуя восхищенные взгляды. Однако когда оглянулась мельком, все, кто не участвовал в штурме, уставились в бинокли. "От самомнения избавляться надо", — хмыкнула она и прилипла к окулярам. Черные фигурки скользили вокруг дома. Она издалека узнала Куклу. Куда же без него.

Подъехала еще одна машина. Все оживились: из такси вышел генерал Нарутов — седой, представительный. Не скажешь, что ему на пенсию скоро. Открыл дверцу, подал руку и — сначала стройные ножки на высоченных каблуках, а потом и вся вытянулась рядом его жена — высокая, молоденькая совсем, чем-то похожая на березку в белом мини-платье. Спасибо волосы в прическу убрала, обычно ходит с гривой роскошных волос едва не до пояса. Регина сердито отвернулась. Сказал, что приедет, и приехал. У него личный самолет, что ли? Как он успел? Меньше всего ей хотелось сейчас сталкиваться с отцом. Впрочем, он тоже не торопился ее беспокоить. А что он, собственно, вообще тут делает? Даже оперов из людей отправили отсюда, а он...

Она заставила себя сосредоточиться на подозрительном доме. Ребята в темных костюмах скользнули в дом почти одновременно: в окно, в дверь. Регине показалось, что мир погрузился в тишину. Сердце отстукивало секунды.

Ну что там у них? Почему ничего не сообщают? Регина зашипела от злости, быстро надавила пальцами в уголки глаз, проморгалась и снова стала следить.

Сделка

Лекс спустился по лестнице, держа руку с цомттой в кармане. Сначала он увидел Олесю. Она стояла посередине комнаты, обнаженная, кожу во многих местах будто соскоблили, она сочилась сукровицей. Родители сидели за столом. Харитон Маркович обнял себя, Ульяна Владимировна сложила ладони на коленях словно школьница. Леша снова взглянул на девушку, но она не заметила его присутствия. И тогда он понял, что она уже не здесь. И там, где она сейчас, тоже кошмар, потому что она мелко дрожала.

— Добрый вечер. Я Дэлглайш.

Лампочки вспыхнули и погасли, погрузив комнату в призрачный лунный свет. Ненастоящий. Это эйнхерий создал такой антураж для последней беседы с проигравшим. Эстет гребаный.

Он сидел в кресле напротив входа в комнату родителей. Совсем непохожий на Рыцаря, которого Лекс только что убил: более спокойный и опасный. Удобно устроился, чтобы держать под контролем всех, кто войдет в комнату, и поигрывает мечом, ловя лунные лучи на лезвие.

— Мой брат мертв, я полагаю? — он быстро взглянул на Лекса. — Неудивительно. Он был до крайности недалек, как и его Пес. Цомтта у тебя?

— Да, — хрипло откликнулся Леша и снова ощутил рану на спине.

Он ожидал, что Леся хоть как-то отреагирует на его голос, но девушка так же смотрела в пустоту и тряслась.

— Отдай, — потребовал он.

— Нет, — мотнул головой Лекс. — Заключим сделку. Отпусти их. А я отдам цомтту.