Так, еще осмотреться.
Вещи, какие-то коробочки, пыльные полки, потолок где-то высоко, теряется в темноте. Кладовка, переделанная под склад? Подождать, пока кто-то зайдет? И что тогда? Оглушить и прорываться? С таким же успехом можно прямо сейчас выбить дверь и свалить, попробовать свалить под шумок. Нет, ждать нельзя, там Луна и Гарри, и какой-то зловещий план против всех остальных!
Нужен другой выход.
Выход.
В темном-темном помещении, на грязном-грязном полу стоит трехногая выдра и принюхивается. Запахи, конечно, те еще, но вон из того угла тянет слегка воздухом, тянет. Подбежать... мелкая нора, даже не нора, а просто потягивает, никто тут специально для меня магистраль не прокладывал. Так, превратиться обратно, и Трансфигурацию в этот кусок пола и стены, в стык их, проложить себе тоннель!
Превращение обратно.
Нырнуть и осмотреться, ага, дальше расширяется, можно, можно протиснуться, особенно если живот втянуть.
Грохот за спиной.
— Ступефай!
— Люмос Максима!
— Эй, а здесь никого нет, — бормочет первый.
— Но кто-то здесь колдовал! — возражает второй.
— Сюда постоянно валят магическое барахло, оно могло и само сработать!
— Порядок есть порядок, ты же не хочешь, чтобы Лестрейндж тебе опять яйца в кулаке сжимала?
— Нет! — страх и испуг в первом голосе. — Давай все осмотрим!
Сейчас меня найдут! Нора широкая! Стоит им нагнуться, и найдут, но мне везет. Трансфигурация недолговечна, и стена снова прикидывается целой, пыльной и грязной, громкость голосов резко падает, доносятся, словно издалека.
— Возможно, и вправду магическое барахло сработало.
— Поставь сигнализацию заново! Легко отделались, что Лестрейндж занята, иначе нас бы обоих...
— Ладно, ладно, — ворчит первый.
Вот так-так. Легко обделался, повезло, что не стоял на месте и не стал ждать.
Шанс избежать их внимания был, конечно, взлететь под потолок, накинуть дезчары, но толку? Сигналка сразу бы показала, что колдуют и все. Вряд ли такая же сигнализация стоит на всем этом месте, где бы я ни оказался, но все равно как-то странно.
Ловушка, которой удалось избежать? Наверное.
Так, теперь нужно пробраться куда-нибудь, и продолжить розыски. Шататься по норам и ходам местных крыс и кротов что-то совершенно не тянет. Проще уж летать под потолком, чем по этому дерьма шариться.
— Столько шума из-за маленькой каморки, — продолжает ворчать первый.
Проклятье, а я ведь дальше не пролезу, даже если отрублю себе ноги и сяду на диету. Крысы, вашу мать, ну кто так узко роет? Тут нужно колдовать, а как это сделать в аниформе? Хорошо хоть тут полость, в которой помещаюсь, но вот дальше уйти не удастся.
— Вслух такое не ляпни! — рычит второй голос. — И ничего не трогай! И без того придется отчитываться, что мы тут делали, и знаешь...
Голос стихает, доносится шум захлопнувшейся двери.
Кое-как выбираюсь обратно, упираясь лапками и надавливая телом, обдирая шкуру. Превратиться бы обратно, да разломать все телом, а ну как стены окажутся крепче? Будет экзотический вид самоубийства. Нет уж, не надо мне такого счастья!
Снова грохочет дверь.
— Ничего не нашли? — женский голос.
— Нет, мадам!
— Ладно, сейчас мне некогда, но потом я все перепроверю! Пошли вон!
С этого ракурса Беллатриса выглядит не так соблазнительно, как тогда в Хогвартсе, но все равно выдр делает стойку. Лестрейндж шарит по полкам, что-то бурчит под нос, потом вскидывает палочку и колдует.
— Вот так, посмотрим, как эта сучка Нимфадора устоит, — ухмыляется она, водружая на голову диадему Рэйвенкло.
Меня пробивает пониманием и одновременно ужасом. Так они еще и Нимфадору успели захватить после моего отбытия? Проклятье, да что там проклятье, настоящая пизда! Сигнализация и заколдовка становятся понятны, раз уж Беллатриса использует каморку как магический сейф, но все равно, получается, даже своим не доверяет, хранит крестражи под отдельной защитой.
Везение или самоубийство? Или самоубийственное везение?
— Лорд будет доволен, — напевает под нос Беллатриса, выходя из каморки.
Грохает дверь.
Это хорошо, что у меня была практика с МакГонагалл, так бы и половины слов не распознал из разговоров людей. Так, надо обдумать. Где один крестраж, там и два, но наверняка в другой шкатулке. Начни колдовать — сработает сигнализация. Не начни колдовать — хрен достанешь. Калечной выдрой даже по полкам не поскачешь, так что это отпадает. Нужно выбираться, помочь остальным, а вот потом метнуться сюда шустрым кабанчиком и жахнуть Адским Пламенем наотмашь.
Либо взорвать тут все.
Колдовать, чтобы выбраться, все равно придется, так что надо выбираться не в крысиные норы, а сразу в коридор, и там уже уходить в сторону. Здесь можно оставить ожерелье с медленно-медленно запущенной трансфигурацией... или быстро запущенной. Не объемное детонирование, там спусковой крючок — заклинание. Что можно?
Нитроглицерин.
От сотрясения двери детонирует и разнесет тут все нахрен. Шум, гам, трупы, беготня, да, повышенная бдительность и настороженность у всех, но одновременно с этим и паника, и дым, и прочие факторы, с помощью которых будет легче скрыться, легче найти и легче освободить остальных. Так, надо все обдумать, быстро, и потом не менее быстро сделать, потому что второго шанса у меня не будет.
И колдовать быстро, чтобы бдительные два товарища списали все это на магию Беллатрисы!
Нет, у меня нет формулы на нитроглицерин, значит, придется работать с тем, что есть.
Превращение обратно. Шкатулка, из которой Лестрейндж вытаскивала диадему, заперта, ну и ладно. Так, ожерелье по центру и так, чтобы от входа не было видно, и запустить трансфигурацию. Быстро превратится и быстро распылится, заполнив объем помещения. Часть утечет в нижние норы, ну и хрен с ним, не жалко. Детонатором выступит открытие двери, так, привязать веревку, ага, вот так, как в фильмах.
Кто дернет дверь — вызовет искру.
Может его спасет толстая — толстая, оббитая металлом дверь, а может и не спасет. Может быть, взрыв уничтожит крестраж, а может, и нет, это уже вопрос будущего. Главное, что будет взрыв, будет уничтожение, ну а я... я буду далеко. Так, закрепить, еще превратить и некогда останавливаться и задумываться, эти два лба — наблюдателя, возможно, уже бегут отсюда. Возможно, что и не бегут, если спишут магию на Беллатрису, но лучше действовать так, как действовал бы Аластор.
Поэтому палочка указывает на нижний угол двери и там появляется аккуратная дырочка.
Как раз протиснуться одной не слишком жирной выдре.
Вещи при мне, вторая половина портключа и палочка Гарри — тоже.
Погнали! Главное быстро скакать на трех лапах и успеть скрыться из коридора.
— С прибытием, мой Лорд, — поклонился Нотт-старший. — Мой особняк в полном вашем распоряжении.
— Где пленница? — тут же спросил Волдеморт.
— Она внизу, в одном из специальных подвалов, с ней сейчас мадам Лестрейндж. Прошу следовать за мной, мой Лорд.
Нотт — старший сделал приглашающий жест и пошел вперед, указывая дорогу Волдеморту. В целях конспирации, Нотты всячески скрывали свою связь с возродившимся Лордом, и вполне успешно. Неоднократные проверки особняка, проводившиеся ранее, ничего не дали Министерству, и поэтому Беллатриса оперировала именно отсюда, и поэтому же Волдеморт никогда здесь ранее не появлялся.
Во всяком случае, после своего чудесного возвращения и воскрешения.
Глава 21
Беллатриса, вызвав обожаемого Лорда и уверив его, что Нимфадора Тонкс под надежной охраной, поспешила обратно. Надела диадему из хранилища на голову, попутно отметив, что надо наказать двух нерасторопных магов. Расслабились тут у Нотта, распустились, словно война уже выиграна! Но сейчас важнее было обработать Нимфадору, сломить ее до прихода Волдеморта, насладиться местью и угодить Лорду одновременно. Он, конечно, приказал спрятать вещи — крестражи как можно дальше от него, но Беллатриса так и не рискнула убрать кольцо и диадему куда-то далеко, куда-то, где залог жизни Лорда останется без присмотра. Да и кто может ей угрожать, когда на голове Беллы эта чудесная диадема, дарующая мощь и голос Темного Лорда?
— Так и висела в облике Поттера, — сообщил Долохов.
— Что-то говорила?
— Говорила, что придет Аластор и всех накажет, — пожал плечами Антонин.
— Хорошо. Выйди и закрой дверь, и стой снаружи. Когда прибудет Лорд, сразу его впусти.
— Сюда прибудет Лорд? — вяло удивился Долохов, потом посмотрел на пленницу. — Понятно.
С этими словами он вышел и закрыл дверь.
— Ну что, теперь можно и позабавиться, — рука Беллатрисы сжала яйца Поттера. — Тебе значит, нравится превращаться в мужчин, маленькая извращенка? Смотри мне в глаза! Легилименс!
И тут же она отшатнулась, потому что ей продемонстрировали сцену с Турнира, сцену, в которой Снейп убил Нарциссу, а она сама убила и Сириуса, и Северуса.
— Вот значит как, — рука Беллатрисы ухватила Поттера за горло.
Она дождалась, пока тот начнет широко открывать рот, задыхаясь от нехватки воздуха, и влила в него... в нее зелье, сыворотку правды. Сама по себе сыворотка не являлась чем-то непреодолимым — иначе ее постоянно использовали бы в суде, да и многим, отвертевшимся от тюрьмы после первой войны, повезло бы гораздо меньше. Но, сыворотка, подталкивающая к правдивым ответам, ослабляла волю, защиту разума изнутри. Ответ на заданный вопрос сам рвался наружу, и тому, кто вознамерился читать чужой разум, было легче сломить сопротивление.
Не говоря уже о диадеме на голове, наполнявшей Беллатрису легкостью и упоением мощи.
— Отвечай! Кто ты?
— Я — Гарри Поттер, — прохрипела Нимфадора.
Беллатриса гневно засопела. Мелкая паршивка еще сопротивляется! Наверное, этот ублюдочный одноглазый мудак Аластор постоянно поил ее контрзельями! Ну, ничего, надо просто добавить еще боли! Палочка Беллатрисы, слегка изогнутая, потертая, крутнулась.
— Круцио!! — и Беллатриса опять ощутила эту блаженную волну причинения боли.
Поттер бился в цепях, словно собираясь сам сломать себе руки — ноги, орал, рвался вперед, выпучив глаза, и удушаясь об ошейник. Беллатриса с наслаждением еще раз врезала ему по сломанному носу, услышав хруст. Кровь веером разлетелась во все стороны, снова закапала на пол.
— Нет уж, так легко ты от меня не отделаешься, — хохотнула она, и тут же прыгнула вперед, охватывая голову Гарри руками, вонзаясь ногтями в виски. — Кто ты?! Легилименс!
— Я — Гарри Поттер, — прохрипел тот.
В этот раз его защита не устояла, черно-белая стена разлетелась осколками, и Беллатриса ворвалась в сознание, пролетев через ряд эпизодов из жизни Гарри. Некоторые люди из воспоминаний были знакомы Беллатрисе, например мелкий рыжий пиздюк, то и дело мелькавший там и сям, и попавшийся в руки Пожирателей год назад.
— Так ты и в самом деле Гарри Поттер! — захохотала она. — Вот это подарок для Лорда!
Она облизнулась плотоядно, приподняла рукой, обвисшую было голову Гарри и сказала, глядя тому прямо в глаза.
— Твой друг, Рон Уизли, да, он попался нам. Он визжал, как маленькая сучка, валялся у меня в ногах, умоляя оставить ему жизнь. Он был согласен жрать наше дерьмо и вылизывать нашу обувь, лишь бы его не трогали. И конечно, он рассказал все-все про тебя Гарри, и про всех остальных, все выдал, захлебываясь слезами и соплями, заходясь в крике, когда я делала ему вот так!
Рука ее еще раз крутанула яйца Гарри, и Поттер, прохрипев что-то невнятное, плюнул в лицо Беллатрисе.
— Ты врешь! — крикнул он.
— А вы и вправду лучшие друзья, — медленно сказала Беллатриса, вытирая кроваво-желтый плевок со щеки. — Были, конечно же, потому что я его убила!
Гарри опять забился в цепях, а Беллатриса расхохоталась, от души, громко и со вкусом.
— Я сам убью тебя! — крикнул Поттер.
— Это вряд ли, — ухмыльнулась Беллатриса. — Сюда прибудет Лорд и обратит тебя в прах! Я бы и сама это сделала, с огромным удовольствием изрезала тебя на кусочки, кусочек за кусочком, без всякой магии, и посмотрела бы, как на это отреагирует пророчество, как оно сумеет справиться со мной!
— Я сам справлюсь с тобой, хоть и обещал Невиллу!
— Что, маленький Лонгботтомчик до сих пор жаждет мести? — засюсюкала Беллатриса. — Ну, пускай приходит, будет визжать, как его родители под Круциатусом!
— Он справится с тобой!
— Только в своих эротических фантазиях, если у него, конечно, пиписька до них доросла, — сюсюкающе-зло рассмеялась Беллатриса. — Ах да, он же дрочит на твою одноногую подружку, Поттер, как же я могла забыть! Твой рыжий дружок так забавно обо всем этом рассказывал!
Дверь открылась, и Гарри на долю секунды ощутил надежду, что это друзья, но тут же надежда увяла и погасла. В комнату вошел Волдеморт, и дверь тут же захлопнулась.
— Хватит, Беллатриса, — спокойно сказал он.
— Мой Лорд, это ваш злейший враг, а значит и мой, прошу простить мне эту минутную слабость.
— Это... Поттер? — уточнил Темный Лорд.
— Он зачем-то выдавал себя за Нимфадору Тонкс, и успешно, ввел даже меня в заблуждение. Прошу простить меня, мой Лорд, я приму любое наказание, — склонилась Беллатриса.
Гарри, широко раскрыв глаза, смотрел на Волдеморта.
— Я накажу тебя после рождения ребенка, — небрежно бросил Темный Лорд Беллатрисе.
Гарри даже не осознал сначала, потом посмотрел растеряно на Лестрейндж. Ребенок?
— Что же, все случилось немного не так, как я себе представлял, но в целом, условия подходящие, — в руке Волдеморта, высунувшейся из темно-зеленой мантии, уже лежала палочка.
Сам он не отходил далеко от двери, как отметил Гарри с горькой усмешкой. Нечего было, и мечтать рвануть вперед, достать Волдеморта хоть краешком пальца. Что же, удача привела его сюда совсем за другим, не так ли?
— Мой Лорд? — спросила Беллатриса.
— Сейчас мы развеем это глупое заблуждение, что Гарри Поттер неуязвим... это точно Гарри Поттер?
— Я проникла в его разум, это Поттер.
— Отлично, — и Волдеморт легко, непринужденно вскинул палочку. — И одному из них суждено пасть от руки другого. Авада Кедавра!
Гарри не испугался, вскинул гордо голову навстречу зеленому лучу, даже успел подумать с облегчением о том, что больно не будет — ведь Авада убивает мгновенно.
Грохот и огромный огненный феникс рухнули на Гарри, унося с собой в тьму забытья.
Какой мудак так строит особняки? Обширно, много, без табличек и указателей, с какими-то переходами, комнатами, залами, хреналами, и повсюду снуют разные темные личности. Конечно, если беспристрастно смотреть, то вроде люди, но так как я в Логове Зла, то лица окружающих кажутся отмеченными печатью тьмы и пороков. К счастью, инерция мышления и взглядов велика — никто особо по сторонам и под ноги не смотрит, успеваю спрятаться и затаиться.
