Тем временем, пикси успели перетаскать всех пленных, которых набралось уже заметно больше сотни. Весь сад ими завалили. Более родовитых (богато одетых) свалили поближе к фонтану, остальных — как получится. Пикси тоже собрались здесь всем полком и рассредоточились над садом, полностью его контролируя.
Наконец, двери "крыла императрицы" распахнулись, выскочившие миньоны образовали расширяющийся живой коридор, и появилась Императрица. Боня почувствовал себя обманутым. Алехея оказалась вовсе не юной девой, а теткой лет тридцати пяти, невысокого роста и изрядно толстой. Глаза, правда, были большими и черными, но под ними был отнюдь не маленький нос, а пухлые губы в обрамлении не менее пухлых щек смотрелись не аппетитно, а плотоядно. Зато вся в белом и с багряной полосой по подолу, из под которого можно было заметить столь же багряные сапожки.
Первым делом Императрица решительными шагами направилась к фонтану, отыскала среди лежащих фигур герцога Бульманского и с явным удовольствием пару раз пнула его сапожком по ребрам. Тот взвыл и принялся ругаться. Но Алехея, вся сияя довольной улыбкой, уже шла к Боне.
— Я рада приветствовать моего героя, спасшего Империю от захватчиков, а ее Императрицу от горького заточения, — почти пропела она мощным, но неожиданно приятным голосом. Настоящее сопрано!
Услыхав о "горьком заточении" Боня с подозрением покосился на целую толпу миньонов, все продолжавших выходить вслед за Алехеей, но ничего не сказал, а только слегка поклонился.
Императрица в свою очередь внимательно оглядела Боню, задержалась взглядом на его абсолютно лысой голове, даже сощурилась при этом. Но потом кивнула сама себе, видимо, удовлетворенная осмотром. Боня с некоторым беспокойством вдруг осознал, что если не считать полного отсутствия волос, не позволявшее ему быть блондином, то в остальном он вполне соответствует стандарту внешности здешних миньонов: весьма молодо выглядит и даже выше и худее большинства. Свету, кажется, посетили те же мысли, так как она пододвинулась к нему поближе и закинула голову ему на плечо, выжидательно глядя на Императрицу.
Боня решил, что пауза затягивается, и пора брать инициативу в свои руки.
— Багрянородная, — сказал он. — Алы разбиты, деморализованы, а их руководители взяты в плен. Но нужно закрепить успех. У меня просто нет солдат, чтобы контролировать весь город. Да и пленных нужно куда-то девать.
— Казнить бы всех гадов, — мечтательно произнесла Императрица. — Но ты прав, лучше с них выкуп получить. Весь город разрушили и загадили. А тут еще и Хумы того и гляди нагрянут...
— Давай решать задачи по порядку. С Хумами еще успеем разобраться. Пока Алов куда-то девать надо. У тебя стражники в городе какие-нибудь есть? Где, вообще, имперские войска? Дворяне, наконец? Хотя, дворян, я вроде, вокруг немало вижу, — Боня покосился на миньонов. — Ну так приспособь их к делу. Я с ними своих гвардейцев для силовой поддержки послать могу, но собирать силы и восстанавливать порядок в Визе — твоя задача. В конце концов, это — твой город!
— Да, ты абсолютно прав. Сейчас, возьму себя в руки. Все-таки столько переживаний было. Прямо выть хотелось от бессилия.
Алехея неожиданно развернулась, быстро подошла к герцогу Бульманскому и еще раз со всего маха поддала его ногой. На сей раз — по копчику. После чего столь же быстро вернулась и перешла на деловой тон:
— Патрисий Клодий! Возьмите десять человек и немедленно проверьте состояние арсенала. Вооружитесь сами и вооружите всех дворян, которых найдете во дворце! Патрисий Дециус! Немедленно соберите всех слуг, которые здесь остались!
Команды так и сыпались. Боня даже заслушался. А вот Иситай возник рядом и иногда стал подсказывать Алехее. Та сначала не обратила на него внимания, но к советам прислушалась и соответствующие распоряжения дала. Потом подняла глаза на советчика, но ограничилась только тем, что на несколько секунд застыла и пару раз моргнула. Затем медленно перевела взгляд на Боню, увидела, что тот улыбается, и продолжила распоряжаться дальше в прежнем темпе.
Когда дело дошло до размещения пленных, Боня, вспомнив опыт Пиночета, решил вмешаться:
— Алехея, у вас тут ипподром есть?
— Есть, конечно. Только зачем он тебе понадобился? Хочешь поднять дух у народа, игры устроив?
— Да нет. Тут пленных Алов, даже с учетом всех их потерь больше пяти тысяч будет. Ни в одну тюрьму не влезут. Я вот и думаю их на ипподроме пока запереть. И места много, и охранять легко.
Возражать никто не стал. Порученцы побежали готовить арену и трибуны. Заодно обсудили "приятную тему" (как отметила Императрица) — как от пленных получить максимальную выгоду. Боня подкинул еще пару идей.
— Выкуп реально только с богатых требовать можно, — сказал он. -Но ты и простых солдат как-нибудь к делу приспособь. Пусть, как минимум, отработают. А если кто в веру по вашему обряду перейти захочет, так можно будет и в качестве поселенцев принять. А то народу у вас в Империи почти не осталось, одно название.
— Какое же это поселение из одних мужиков? — удивилась Алехея.
— Ничего, с бабами, в случае чего хифчаки помогут, я договорюсь. Они давно в набеги на соседей собираются, а в качестве полона у них все больше женщины получаются, мужчин, как правило, просто режут. Могут и нам продать по дешевке. А у тебя как раз деньги от выкупа пленных аристократов появятся.
Идея Императрице не то, чтобы очень понравилась, но к сведению она ее приняла.
— Не забудь квартал Алов в порту вместе с причалом в свою пользу конфисковать и тоже включи в качестве части выкупа, — продолжил Боня. — А то потом выкуп разово заплатят и будут имущество назад требовать, ибо мир между вами. А вы тут конкурентам такие преимущества раздаете. У самой, небось, по городам Алов своих кварталов нет? Понятно, что нет. Так и к себе пускать незачем. Они у вас всю торговлю перехватят. А на Внутреннем море основным торговым флотом должен быть флот Империи.
— Все ты правильно говоришь, — вздохнула Алехея, — только нет у нас флота. Когда-то был, а потом все меньше и меньше делался. А теперь Гальбади и все остатки сжег.
— Дело поправимое, — стал утешать ее Боня. — Тридцать галер у вас, считай, уже есть.
— Каких галер? — спросила Императрица дрогнувшим голосом.
— Тех, на которых твой Гальбади удрать пытался. С награбленным. Мы их пока вместе с людьми и грузом на берегу сложили, мои гвардейцы стерегут. Немного, конечно, поцарапали мы эти галеры, но починить можно.
Императрица открыла рот и забыла его закрыть.
— А потом, — продолжил добивать ее Боня. — Ты же говорила, что на вас Хумы с большим флотом идут. Кораблей двести. Если хотя бы половину из них захватить, то у вас вполне приличный флот получится...
Глава 26. Император?
День завершился в организационных хлопотах. Миньоны вооружились и носились туда-сюда, как угорелые. Императрица гоняла их по всему городу с поручениями, решительно, но с улыбкой, строя глазки, а некоторых даже целуя. К Бониному удивлению, как правило, с поручениями миньоны справлялись. Может, этому и не надо было удивляться, нормальные молодые аристократы, которых крашеными блондинами сделали только введенные Алехеей "правила игры" при дворе.
А вот с вооруженными силами Империи дела шли туго. Ни одного стражника до конца дня так и не нашли. С трудом наскребли пару сотен военных, и то за счет личных знакомств миньонов с офицерами. Остальные все, как сквозь землю провалились. Даже простые солдаты. Видимо, от Алов где-то по домам попрятались, а то и вовсе из города драпанули. Но на охрану ипподрома все-таки наскребли. Расставили часовых, и Боня полк пикси выделил. Те, правда, похулиганить норовили, периодически постреливая по каменным трибунам (пленных в центр, на скаковую дорожку согнали), но зато никто ни бунтовать, ни бежать не пытался.
Переправка пленных с галер на ипподром заняла всю ночь. Из миньонов и пикси сформировали двадцать "досмотровых бригад". Пикси вытаскивали моряков по одному и тащили к миньонам, те пленных быстро осматривали, отбирали оружие и сортировали по уровню возможного получения выкупа. "Сосчитанных" сгоняли в колонну и под конвоем уже других пикси и миньонов отводили на ипподром. Человек по пятьсот за раз. Ну а наиболее ценных пленных Императрица отправила даже не в городскую тюрьму, а в казематы в подвалах дворца. Оказалось, что там и такие помещения имелись.
При извлечении с галеры дожа Гальбади Императрица лично присутствовала. В отличие от герцога Бульманского ногами его пинать не пыталась, но очень долго молча рассматривала с презрительной улыбкой и пытаясь смотреть на него "сверху вниз". При ее росте это было не просто, но как-то все-таки получилось. Боня к ней даже невольно некоторым уважением проникся за это.
Попытки прорыва Алов через городские ворота несколько раз имели место, но легко пикси и горгульями пресекались. Правда, одному довольно большому отряду удалось-таки спуститься со стены по веревкам вдалеке от ворот. Даже добычу с собой кое-какую прихватили, но не очень много, так как уходили пешком. Перекинуть через стену еще и лошадей они толи не смогли, толи и не пытались. Поскольку узнали об их бегстве не сразу, посылать погоню Боня не стал. Ищи их потом по округе. Вот если мародерствовать по дороге начнут, и сведения об этом в столицу доставят... А пока — не до них.
Следующий день ушел на отлавливание по городу оставшихся на свободе Алов. Но дела пошли уже лучше. Местные жители на иноземцев охотно стучали, да и в задержании помогали. Все-таки Алы были оккупантами, и симпатий не вызывали. К тому же до горожан дошло, что власть полностью переменилась, и Императрица снова правит. В результате за пол дня нашлись и все стражники, и оба гвардейских полка. Сами прибежали, горя рвением служить любимой государыне. Так что удалось и патрули по всему городу отправить, и "зачистка" пошла бешеными темпами. Заодно и всех купцов из Алов "зачистили". Вместе с товарами. Бывает...
Чиновников и придворных тоже набежало полный дворец. Столь же рьяных и жаждущих служить, как и военные. Боня им "субботник" устроил, порядок в своих департаментах наводить (во дворце, как ни странно, все слуги на месте остались, так что своими силами справлялись, и такие помощники им бы только мешали). Ну а из старших чинов Императрица сформировала комиссию по разбору награбленного в городе Аллами и возвращения имущества владельцам. Рвались в комиссию все, чуть до драки дело не дошло. Боня настоял, чтобы ее председателем стал Иоанимус, все-таки свой человек и, вроде, не вор. Алехея не возражала. Оказывается, Иоанимус за успехи в Денае в Визе был в митрополиты произведен и в Синод вошел, так что чин имел достойный.
Вообще, разбор имущества, оставшегося на галерах, стал чуть ли не главным занятием в городе. Охрану выставили, чиновников набежало, Императрица лично ходила дважды проверять в течение дня.
Боня сначала ходил вместе с Алехеей, но потом перестал. Видит, тетка и без него справляется, так зачем лезть с советами. Оставил ей на всякий случай Иситая, а сам пошел себе временный лагерь обустраивать. А то команда его уже вторые сутки без сна и еды, непорядок. Занимать какие-либо комнаты он счел излишним. Свете в драконьей форме неудобно будет, а в человеческом виде ей быть пока рано. Шатер поставили прямо в том же садике перед "крылом императрицы", где свой военный совет проводили. Вроде, и во дворце, а над головой — небо, если что, взлетать удобно. Там и организовал для своих посменный отдых.
С едой оказалось сложнее. Точнее, не с едой, а со слугами. Статус у Бони так и остался неопределенным, никого к нему персонально не приставили, а из приписанных к месту в саду — только садовники. Они к кухне никакого отношения не имеют. Попытки поймать того, кто эту проблему может решить, успехом не увенчались. Иерархии слуг Боня не знал, где какие управляющие сидят — тем более. Просто ловить пробегающих мимо за полу оказалось бесполезно. Во-первых, вырываются — дальше по своим делам бежать, а, во-вторых, над каждым такая цепочка начальников имеется, что пока ее пройдешь, вся команда с голоду помереть успеет. В общем, послал Боня горгулий и эскадрон пикси самим искать кухню и забрать оттуда все, что найдут съедобного. А местные бюрократы потом сами разберутся. Наверняка к Императрице жаловаться прибегут, там все и разрешится.
Налет на кухню превзошел все Бонины ожидания. Вроде, город подвергся оккупации и разграблению, а во дворце припасов полно, и на тысячу человек готовят, не меньше. Безо всякого торжественного обеда. Неплохо живут, и едят вкусно! Правда, усилиями горгулий и пикси у придворных сегодня постный день образовался. Почти все мясо в садик уволокли. Аж шесть туш. Две говяжьих и четыре свиных. Там и оприходовали все со Светиной помощью.
До конца дня Боня Императрицу так и не видел. Хотя, вроде, рядом, в соседнем крыле живет. Ну да не больно то и хотелось. Иситай все равно периодически Юлиуса присылал — о делах отчитаться и в курсе держать. Ночь тоже спокойно прошла. Света, правда, так в драконьей форме и осталась, так что ложиться смысла не было. Просидел ночь за усовершенствованием своего лекарского артефакта. Сделал вариант с кнопкой запуска и автономным запасом твердой маны, чтобы и не маги могли пользоваться. Собрал пять штук, на всякий случай. Времени это заняло не очень много, так что сделал еще копию своего "телеграфа". Затем слетал с помощью пикси на крышу дворца (сам не решился) и залил ее изрядную часть твердой маной. Раз уж он весь этот мир по новой магией наделяет, то пусть и здесь независимый источник и запас маны будут. А утром уже просто золотые пластины штамповать начал. И у самого заготовок под артефакты мало осталось, и для пополнения Имперской казны пригодится. Как и в Улуг Улусе, сделал пластин килограмм на двести.
Пока делал — думал, а что он, собственно, так с Императрицей и ее Империей носится? Вроде, он сюда с конкретной целью приехал: закрепить за собой права на пиратский остров. Причем все бумаги, согласно взятому среди документов покойного Мазиуса в Денае распоряжению Императрицы, оформить ему должны автоматически. И пусть только попробуют не оформить! А вместо этого он Алов повязал, а завтра, может быть, пойдет Хумам морду бить. Хотя Алехея ему не очень и понравилась, а местные войны к нему отношения не имеют. Или все-таки имеют? Хотя, скорее, он, как всегда, чужие проблемы решает. Надо будет о своих не забыть и завтра напомнить.
Пока думал, Императрица прибежала сама. Реально бегом. Но, увидев, что у Бони под ногами валяются золотые слитки, запнулась и не сразу нашлась, что сказать. Потом все-таки спросила:
— О-от-ткуда?
— Магия, — лаконично ответил Боня.
— Настоящее?
— Настоящее химически чистое золото.
— Ладно, потом. Боня, там Хумы подходят. Паруса все море до горизонта закрыли. Справишься? — завершила она проникновенным голосом. Боня молча кивнул. Алехея просияла. — А золото? Патрисий Лукулус! Проследи, дорогой, чтобы ничего не пропало, пока деус будет Хумов к порядку призывать. Наверное, пусть лучше пока в дворцовой сокровищнице полежит...
