— Конечно! Кто как не мудрый царь, совершающий променад по берегам альма-матер в компании королевской четы Кагифэ на ушах, сможет поддержать и воодушевить дуотов на подвиги?
— Царь умен, он ведь всему голова! Как же ему после вчерашнего не одобрить поступок гимов и гитов, решивших защитить и позаботиться о своем доме? Как гаранту стабильности лично не закалить подорванную веру в старших и боевой дух юной поросли? — тараторил на слегка коверканном элоре Пинг.
— Логично ведь? Вот и мы так подумали, — нагло стригая ушами и делая вопрос риторическим. — Значит, он в любой миг может спуститься в лагуну Рупикарпа, а мы тут прохлаждаемся и можем опозориться! Вы ведь не хотите оставить грустную память своим благодетелям?
— Отпустите друзей Енго и Эёуха, пожалуйста!.. — Сделайте добро — вернется сторицей...
— Гхм-гхм, — кашлянул в кулак эльф. — Да, идите, друзья... — разрешающе махнув рукой и ни на кого прямо не смотря засверкавшими от проступившей влаги глазами.
Долго упрашивать не надо было. Пинг и Понг, к финалу держащие друзей за руки, задали направление и скорость, не давая им прийти в себя. Обернувшийся Хуан и Ноег увидили лишь пустую Набережную...
...— Аве, Реджис Ориентали, — за поставленным пологом смещенного пространства совершили приветственный реверанс феи, когда хохот эльфа пошел на спад.
— Аве, Реджис Кагифэ, — оставив смешинки в глазах, ответил царственный муж. — Простите меня, кор Аэнли и кор Иэру, перед... совершением променада я отвлекусь на свои листья.
— Мы не спешим садиться на уши, кор Оратиеэль, — в тон ответила королева, совершив с мужем пируэт над головой властвующего, осыпая оного звездной пыльцой. Тот поперхнулся, вдохнув ее.
— Князь Ор`Маммилляриэль! — сперва прокашлявшись и сделав десяток ровных вдохов-выдохов, властно призвал подчиненного златокудрый эльф с мерцающим златом глаз и желваками, предвестниками шторма, окрашивающего взор в темные тона. — Явись Лист перед Корнем!
— Реджис... — появился Лиефтандэр, сразу же побледневший. Казалось бы, куда сильнее? Не удержал он и трепещущих кончиков ушей, ожидающих не какой-нибудь там нагоняй... Князь припал на одно колено и склонил голову, уперев подушечки расставленных пальцев в шероховатую мостовую, всю прелесть которой даже не заметил.
Высокорожденный, в котором не осталось и тени от плебея, прожигал взглядом затылок склонившегося. Дождавшись, когда по требованию протокольной фразы подтянется занимающийся где-то на континенте своими делами квинтет, сразу сосредоточивший второй фокус внимания на странных летающих объектах, рожденный править державный продолжил изрекать истину в последней инстанции:
— Мы однозначно установили Вашу вину. Мы лишаем Вас княжеского титула. Мы возлагаем на Вас все понесенные казной траты за последние сто делений, — рубил Реджис волей. — За неподражаемого дуота обожаю тебя, светлость! — залихватски передернув ушами, мальчишка встал на колено перед глупо поднявшим лицо другом и, подражая дуоту Эёуху, на свой манер исполнил Поцелуй Сияющей Воды(*).
— Встаньте, Светлейший Князь Ор`Маммилляриэль, — вновь заговорил Реджис, сурово глядя на очухивающегося новоиспеченного мерцающего, игнорируя изумленные взгляды свиты, в которую в этот момент входила и ректор гим-каэлеса. — За катастрофический провал задачи, князей Ор`Комаэль и Ор`Ариокарэль данной мне властью лишаю всех званий, титулов и гражданства. Повелеваю прекратить переговоры с сиятельным Сипаугри об их возвращении и согласиться с его предложением о возвращении всех прочих листьев Древа Ориентали. Светлейший Князь Ор`Маммилляриэль, за неумение общаться и обращаться с женщинами получает штраф в размере женитьбы, — не меняя повелительных интонаций и не делая акцентов, — на вдовствующих княжнах Ор`Комаэль и Ор`Ариокарэль в праздник Равноденствия и запрета на выход из родового поместья без обязательного сопровождения одной из супружниц, а так же Мы запрещаем семье Ор`Маммилляриэль появление при Нашем дворе и в стольном эолосе неполным составом, родство и свойство первых степеней. Мы назначаем Вас, Светлейший Князь Ор`Маммилляриэль, претором Гидандраго. Мы с Реджис Кагифэ, — протягивая руки, на которые встали лишь ему видимые в своей полной красе феи, — отправляемся совершать, — оставляя из обуви и одежды только скромную белую флофоли из тончайшего паутииного шелка с золотым тиснением, — променад, — давая феям усесться на своих тут же обвисших ушах, — по берегам Моей альма-матер, — щелкая по носам фениксов и небрежным жестом ударяя по воздушным шарикам, отлетевшим к свитским. — Сопровождение не нужно...
... — Что это было, Панг?! — нервно вопросил шепотом Неол, когда три дуота вплавь перебрались на другой берег и Панг помог просохнуть флофоли не умеющего Енго и обнуленного Эёуха. Встал он так, что без ответа не сдвинуть, того и гляди в порошок сотрет.
— Не дрейфь, прорвемся! — ободрил их Понг хлопками по лопаткам.
— Мы ни в чем не солгали, Енго, — согласно ответил Пинг. — Мы не злоупотребляем верой и дружбой.
Пинг покривил душой, лукавя. Панг на самотек ничего не отпустил, влияя через цепочку: Сержи; Нотж и Нутж, Иубекруп и Уибекруп; Хоан и Хуан, Неол и Ноег. В будущем накопится опыт и умение выделять свое, в будущем. Зло в своем понимании не чинил.
— Просто поверьте в еще одно чудо, братцы.
— Чудо?! Да ты выставил нас йейльскими невеждами и дураками! — не унимался Неол.
— Сочные у него губы, — закатил тем временем глаза Хуан, облизнувшись.
— Хе-хе! — хихикнул брат.
— А вы!..
— И вообще!..
— Да ладно вам, перформанс отличный получился!
— Вот увидите, точно! Чего вы возмущаетесь, а? — вступился Хуан.
— Неол, мы тут всем мозолим глаза. Идем, присоединимся к эллорашэ, вреда не будет.
— Они всегда так, да? — обреченно сдувшись и заглянув в глаза Хоану.
— Это еще цвето-о-очки, — протянул он. — Ягодка вчера была... Мы вам потом такоме расскажем, — намекнув прямо в ухо. Панг едва не набросился и не расцеловал друзей за такое отношение к себе. Панг смело признался себе в пересмотре своих взглядов в отношении секса и дружбы — решение проблемы крылось на соседнем материке, осталось все тщательно протестировать.
Енго угрожающе громко засопел, когда его взяли за руки и повели в обход всей дуги к левой ее оконечности. Дуоты упорно занимались манипуляциями с доступной ки под руководством цео с сахарно-сизыми волосами, уложенными в вычурно сложный узел на уровне лопаток. Часть занималась из рук вон плохо, часть усердно, ощущая разницу между собой позавчерашним и сегодняшним. Все лица обращены на юг — пышные цветочные кусты и друзы скрыли сцену с участием маленькой троицы и старшего.
Хуан дружелюбно пихнул закипающего Неола в бок и приложил палец к губам. Трепеща ушами и ноздрями, эльфик ударил в ответ, попав в блок. Цео всегда могли сделать взор пронзающим с макушки до пят — Неол присмирел, начав выполнять элементы эллорашэ. Бывший Арупцео начал другой комплекс, более подвижный и шумный — как обычно сморщившиеся чресла не болтались во все стороны во время прыжков. Зашедшие по колено, а далее и по пояс в воду поднимали волны брызг или рубили воду ребрами ладоней, стараясь резать бесшумно. Пинг через оши попросил в канал цео изменить запланированную программу — феи вроде как хотели бы успеть до обеда без взрослых поплескаться с купающимися.
Без горбинки, не ширящаяся челюсть, волевой подбородок, точеные скулы — ни следа серой личины. Треугольник корпуса держался на узких бедрах — все изгибы оных отяжеленная тиснением юбка подчеркивала, тонко намекая на сексапильность идеального совершенства фигуры. Три волосика, три прядки из косы из трех волосиков — плетеный каскад ниспадал ниже икр, где толстая коса зажималась лучом Ра, свернутым в кольцо. Солнечное золото волос осыпали звездные блески. На тронных ушах восседали королева Аэнли и король Иэру. Жизнерадостная походка удальца — нет, жизнеутверждающая поступь молодца-богатыря. Владыка на прогулке — картина маслом.
— Аве, маджестас! — повторил на мгновенно застывшей водной глади давешнюю позу Лиефиля цео, чьи гаджеты "прозевали" приближение этой персоны.
— Аве... — спохватились стоящие по пояс в воде дети, мямля что-то и не зная, как двигаться. Царь принимает листья на соответствующей церемонии, иногда появляется во время посвящения в гиты. Инс-этикет будет рвать на себе волосы.
— Аве, Самый Старший! — бойко воскликнули окруженные истуканами Пинг и Понг, с брызгами отдав земной поклон.
Гладь воды изошлась рябью. Цео поперхнулся, когда за Пангом все-все повторили неподобающее приветствие. А какое правильное? Дуоты не знали. Где застали, там и ... . Все повторили за самоуверенным Пангом. Царь, ступающий по воде аки посуху, лучезарно улыбнулся.
— Аве, Рупикарпа. Встаньте, цео, — мягко произнес он, возвысив сконфуженного эльфа обращением. Царь внешне выглядел столь же молодо — пышущий здоровьем мужчина в самом расцвете сил.
В ментале лагуны разнеслись слова о соблюдении молчания о его визите. За спинами прилипших к песку детей все пять свободных цео, совершив чудеса скорости, молча поприветствовали царя согласно этикету, и застыли выпрямившись, как и довольный оказанной почестью тренер — царь занял его водяную площадку.
— Выражаю благодарность Санитарам Леса, — градусов на двадцать трижды наклонив тело. Малиновый звон поддержал его. — Стремление оздоровить и защитить священные мэллорны достойно высшей похвалы. С вами я спокоен за наше будущее. Юная поросль показала пример всему Древу Ориентали.
— Так это вы там!.. — задохнулся догадливый Хуан, с всплеском дернув правой рукой в сторону другого берега, чем испортил течение речи, и тут же ею испуганно запечатавший рот.
— Да, Эёух. И я высоко оценил твое умение целоваться, — бедный дуот радикальным образом вспыхнул алым. — Отточишь мастерство с друзьями-сверстниками и тебе равных не будет, — подмигнув. Пинг вовремя поддержал братьев. — Енго, Итриаурэль достойный ориентир. Ты дважды вытерпел жгучую боль и не озлобился. Люби их.
На раскрытой ладони преломили лучи света два крохотных огненных кристаллика. Царь подбросил два свечных пламени, разгоревшихся кострами — два маленьких феникса развернули крылья и неуверенно взмахнули раз, второй, пугливо заискрив у близкой воды.
— Ладони протяните, балбесы! — шепотом ругнулся Понг, брызнув на братьев.
Какие мысли об ожоге? Какой страх живого огня? Прослезившиеся Неол и Ноег приласкали вожделенных фениксов, успокаивая. Потрескивающие младенцы просто не могли не повестись на блестящие капельки — личики эльфов обзавелись над губами двумя симпатичными родинками, как класс отсутствующими у эльфов.
— Доенкутупиростакдр?!.. — Деикльпипироцакдр?!.. — воскликнули не убоявшиеся уколов.
Мгновенно успокоившиеся и признавшие старшинство фениксы довольно пыхнули. Запечатление состоялось. Умилившийся царь воскресил их своей техникой — идеальный подарок.
— Панг, над тобою горько плачут три сестрицы: Дисциплина, Этика и Смиренность. Обрадуй их, — иносказательно озвучил Реджис повеление. — Звено Рупикарпа! Познавай науки прилежно и живи в дружбе! До встречи, — помахав всем царской рукой и обведя блестящие глазами статуи мудрым взором.
— Отличные дети, кор Оратиеэль, — таинственно улыбнулась принцесса фей, когда эльф проходил мимо.
— Да, кор Аэнли, всем подают большие надежды, — дипломатично в ответ.
— И каково быть для гимов Самым Старшим, кор? — лукаво спросил маленький принц фей, качнувшись.
— Жашно, кор! — зная о взглядах и навостренных ушах. — Кстати, а почему я один надрываюсь? Одной прически мало для катания на ушах, — веско.
— Фи! Принять чистосердечный подарок как плату за проезд!.. — обидчиво звякнув.
— Каюсь, прекрасная кор. Примите мои чистосердечные извинения, — делая вращательное движение кулаком и поднося что-то сверкающее на ладони к уху.
— Ах, какая прелесть! Вы просто душка, кор! — восторженно рассматривая в руках антикварный гарнитур(!!!) из глубокой древности, специально для фей.
Прогулочной походкой удаляющийся царь рассмеялся, капнув бальзамом в торчащие уши Рупикарпа.
Глава 24. Спуск пара
Что-что, а обед по расписанию. Ранее заставивший Дисциплину реветь — бодро занырнув, когда царь перевалил верхушку бугра — Панг попросил бывшего Икарцео треть половника. Около двух дуодеков набралось тех, кто засунул нос во все шесть котлов и остался чрезвычайно доволен результатом. Наваристая каша-суп с лимоном — что может быть лучше? За неимением четырех цео их котлы заменили сервским трудом — подносы с ярко красными помидорами, одинаково фаршированными козьим сыром, на манер адыгейского, с вишнево-крыжовниковым жмыхом, ушли влет.
Пока объевшиеся с трудом отправились мыть посуду, не забыв о котлах — три самых чистых источали аромат компота с листьями малины, — Понг свернул в лесок у молодки-липы, отдав плошку с ложкой Пингу. На вопросы ответил прямо: "За травой". Действительно он собрал два пучка трав и веточек, связав в двух местах. Детей разморило и разбросало по циновкам, растащенным по теням. От общения с Уэлю Панг старательно уклонялся. Компанию на пляже ему не составил и Енго, чьи фениксы сидели на углях десятого кострового камня, не умея контролировать свой огонь, вредящий растениям и оставивший подпалины на циновках, и нуждаясь в согревающем пламени. Цео предлагал окольцевать их, но Неол отверг предложение.
Не обращавший внимания на подтрунивания Пинг мучился выбором, расхаживая вокруг не переводящихся свежих ягод, фруктов и овощей, в разы увеличивающих численность ко времени приема пищи согласно привычному для организмов созвенцев расписанию. Понг с двумя вениками тоже стоически терпел шутки. Благо к Пелцокшес никто не поднялся, а шутников оказалось не много — священная сиеста на сей раз не превратилась в лекцию, вымотавшиеся еле дотащились до тени.
Центр пляжа. Две ароматные пальмочки из папоротника, ветки малины, липы и нескольких соцветий бросали тени на лица двух блаженно прикурнувших, чьи тела от шеи пропекались в песке. Между ними чуть выше голов лежала гроздь бананов, четыре кокоса и все найденные кисточки белой, желтой, синей, красной и черной смородины — жалкие остатки, которые прикрывали одинокие зеленые опахала, до вечера точно сыграющие роли солнечных зонтиков. Откровенное варварство для западников и веяние новой моды для восточников.
Блаженствующий в неге Панг смаковал недавнее прошлое.
— Обед в полдень, купайтесь, — следом за нырком озвучил румяный цео, ушедший лесным шагом за остальными пятью.
Паралич снял рой фей без восьми: корни с кором, а тридцать первые, тридцатые и двадцать пятые со своими. Оказывается, феи порхают в воде не менее шустро, чем в воздухе, да еще и брызгаться умеют! Следом за догадливыми каждый купальщик сбегал к цео за чарами Подводного Дыхания и Взора — шаловливые феи, оказывается, еще умели изгибать, перекрашивать и перекручивать рыбок, завязывая корабельными узлами по две-четыре штуки в одну связку. Вскоре, правда, отделились одиннадцатые и шестые, а так же Иурэ и Эирн с женами, чтобы развернуть в свои лагуны соседских шалопаев.
