— Тише, птички, — обращаясь к ним. — Давайте дождемся всех и после встречи заката мы ответим на ваши вопросы, а вы расскажите о своем общем сне. Договорились?
— Да, цео! — опередил открывших рот девочек один из мальчишек, удостоившийся колючих взглядов и надутых губ.
— Отлично! — поспешил и цео закрепить успех. — Расступитесь, пожалуйста.
Дойдя до кромки заводи-купальни, цео секунд пятнадцать инкантил, выстроив водяную дорожку до возникшей на центральной оси симметрии водяной же площадки где-то три на три метра. Алсы рассосредоточились дугой. Ноги широко разведены, стопы на самой линии берега по пятки в воде. Камыши, колыхаемые ветром — плавные движения корпусом и руками строго в такт дыханию от живота или от груди, в зависимости от упражнения.
— Подружитесь с феями и поверьте в себя... — послал Пинг Шепот Ветра(!!!) в сторону хмурых ложноцветных и ободряюще подмигнул обернувшимся.
— Енго, — окликнула жена бывшего Икарцео братьев, вознамерившихся последовать за остальными. — Вам нужен иной комплекс, пойдете?
— Да, цео! — бодро и без тени сомнения.
— Эёух, Панг? Присоединитесь? — взяв Неола и Ноега за руки.
— Да, искупаемся и подойдем, — пошевелил ушами Пинг, отвернувшись от начинающего слепить диска и убрав очки.
Цео тоже дернула ушами, после чего согласно кивнула устремленным на нее серым глазам и задала вопрос дуоту Енго про самочувствие, посчитав ответ общим. Эёух скривился, уши понуро обвисли, братья первыми заковыляли к воде, но первыми рыбкой нырнули Пинг и Понг.
Панг думал утащить на дно, дернув Эёуха за ноги, поцеловать, одновременно либо обоих омывая от чужого эмомусора, либо одного, а второму транслировать восприятие. Сдержался.
— Извини, Пинг. Это... это не мое, — произнес в озмеке Хоан. — Было... — неловко повесив еще одно слово.
Эльфик у самой поверхности плыл лягушкой против течения, задержав дыхание. Инкантинг Подводного Зрения(*) прошел успешно — он пристально следил за Пингом, в окружении вполне себе обычных мальков трогающим донные окатыши.
— Сделаете правильный общий вывод и назовете свой следующий шаг — получите подсказку, — сумеречно ответил катающийся держась за усы большого сома Понг за место все еще эманирующего обидой Пинга.
— Остальным хуже, им надо помочь. Один соболь в соседнем... — поспешил озвучить Хоан, когда Пинг и Понг по пояс вышли из воды.
— Тридцать первом, — подал мысленный голос Хуан вместо запнувшегося брата. — Нам туда... да?
— Ага, — прощая и прыгая спиной назад. — Заодно с опытными партнерами... того, — подмигивая. Эёух смутился.
— Первый совет для них, — деловито начал Понг, лежа спиной на дне и глядя на удерживающихся вверху. — Для привыкания и приспособления им надо отыскать комья своей боли, которую Эхнессе вытянул из них самих. Пусть ищут, роются, но выуживают из общей массы только свое. Прислушаются — появится чувство чего-то близкого. Только заново пережив весь свой негатив и отпустив его, они смогут эффективнее помогать, не будут подвергаться серьезному заражению — иначе свалятся в эмошок и надолго попадут в лазарет. Пусть в листе придумают себе сханнки до паха и перчатки до самых плечевых суставов. Про содалисов вы верно им рассказали.
— Второе для вас, если позволите слияние разумов. Вам знакомо название Ауабасиуам(*)?
— Нет. В смысле позволим, а название не знакомо, — поправился Хоан.
— Поцелуй чистой воды. Лечит эфирное тело. Можно и на расстоянии инкантить, однако, проще, эффективнее и приятнее сделать через физический поцелуй. В реке, под водой — здесь сама стихия поможет.
— Эм, ныряйте целоваться-то! — нетерпеливо поводил трубочкой губ Пинг.
Легкие наполняются голубовато-зеленой маэной, выдыхаемой непосредственно в рот. Братьям Эёух Панг показывал внутренний настрой и образ пациента в виде измазанного яйца, которое ласково обнимает и омывает подвижная вода, уносимая течением реки. Обнявшись в толще воды и целуясь без языка, две пары сносились течением.
— А почему цео так не помогли? — задал резонный вопрос посвежевший Хоан, сидевший рядом по грудь в реке.
— С Ауабасиуам важен настрой вот здесь, — приложив ладошку к груди в области сердца, — как с Цветодаром. Вина за состояние на чем-то или ком-то в реале — кантио выручит. А так оно смыло бы верхний слой вместе с пыльцой, глубинный след проявился бы в Венечье противной слизью, раздражением кожи, гематомой и тому подобным — опасно больным лезть лечить. Так и сами пострадают, и вклад окажется мизерным.
— А вы применили, э, инфэо? — А у нас пыльцу не смыло? — по-разному обеспокоились оба.
— Да, созданное мысленно через образы заклинание кантио не назовешь. И у вас, кстати, все рассосалось — мы просто смыли отпадающую шелуху.
— Упреждая вопрос — если сможете воспроизвести, то ваше инфэо Ауабасиуам будет именно глубоким поцелуем, а не поверхностным напильником. А если добавите в образ проникающие внутрь и памятные для вас самих искры, высвобождающиеся из грязных пятен, то пыльца фей гарантированно дойдет до адресата.
— Верьте в себя и все получится. Ну, ныряйте за приличиями и дальше по берегу, мы вас перед цео прикроем до обеда, — похлопав по спинам.
— Спасибо, Панг!
— Вы лучшие друзья! — заныривая, дабы не шуметь и не мешать другим, соблазняя купанием.
Намеренная извилистость реки и бугристость открытого берега создавали мнимую уединенность звеньевой лагуны. Коз окружали даровитые соседи — у их цео не имелось стимула всех построить. Когда просушившийся Эёух деловито засверкал пятками на запад, с обоих бугров уже торчали не просто ушастые головы, а целые бюсты чрезмерно любопытных. Правда, стоило одному из молодчиков перевалить через вершину, как того и дожидавшиеся бывшие Арупцео и Арпацео прибыли размытыми полосами и попросили не отвлекать их звено до сиесты ни сегодня, ни завтра. Их жены, кстати, занимались ликвидацией коварных ловушек и неприятного амбре, повисшего над поляной. Енго с бывшей Икарцео упражнялся на опушке под сенью толстого дуба с весьма скромной шапкой не менее старой кроны — семья белок тоже без дела не болталась, трудолюбиво отбирая упавшие желуди у мышей. Неолу и Ноего индивидуальное внимание льстило — выкладывались на полную.
— А где Эёух? — сложив бровки домиком и дернув разными ушами. Братья Енго почувствовали чье-то приближение и обернулись — цео ничем не выдала приближение дуота Панга.
— Они решили проведать помогавшего им лечить Эхнессе дуота-друида, оказавшегося соседом слева.
— Вы же видели их состояние, Енго, а у тех ребят дар существенно слабее. К обеду вернутся.
— Ааа, — приуныл Неол.
— Не надо печалиться и ревновать, Неол и Ноег, — взяв их за руки и присев, едва не вставая на колени. Заглянув каждому в глаза, она продолжила, губя зачатки негатива:
— Радуйтесь за таких славных друзей, гордитесь ими. И сами будьте достойны их! — ласково проведя ладошками по щекам. — Больше не отвлекайтесь, хорошо?
— Да, цео, — сконфуженно улыбнулись мальчишки.
— Панг, вставайте сюда, — приглашающе поведя рукой.
— Эм, извините, — начал Пинг. — Енго, вы полностью рассказали цео, как ваш дар пробуждался вчера?
— Нуу, в общих чертах, — покраснели кончиками ушей оба.
— Золотая нить появилась много раньше серебряной, да?
— Да, — Неол кивнул словам брата. Понг преувеличенно печально вздохнул, настораживая всех трех.
— Пропустив ее, вы поздно спохватились и потом все дальше и дальше мчались верхом на амикусах, превозмогая усиливающуюся боль в надежде на появление серебряной, так? — продолжал Пинг.
— Угум, — при этом носик так забавно покраснел, сигнализируя о серьезности чувств.
— Ну что ж, у вас глобальный попадос, — траурно сгустил тучи Понг.
— Есть три новости. Плохая, не очень и хорошая. С какой начать, Неол?
— С плохой... — опущенно шмыгнул тот, глянув на цео.
— У вас большой и тяжелый цветок на маленькой и тонкой ножке. Укрывательство от цео любой связанной с даром мелочи — стебель обломится, и вы превратитесь в овощи.
— Не пугай так, Пинг, — укоризненно. — Пропажа дара отнюдь не... Успокойтесь, Енго! — положив со спины им на плечи руки и крепко сжав. — Еще не все сказано.
— Мы, хлюп, всёо, хлюп, расажим! — выговорил Ноег.
— Не очень плохая заключается в следующем: если вы дотащите золотую нить до серебряной, то кроме кособокости из-за сокрытия вам ничего не грозит. Стебель не обломится.
— Промедление усиливает боль, — вставил Понг. — Кстати, попытка всего одна...
— Мы готовы, хлюп! А Эёух, хлюп...
— А ты Панг, хлюп...
— Мужское начало вас уже поднимало, осталось женское. Доверитесь цео?
— Да-да! Хлюп, вы поможете нам, хлюп, да? — одновременно повернувшись.
— Ну конечно! — притянула она их к себе, обняв и поглаживая по спинам. На Пинга и Понга она посмотрела задумчиво, не злобно. — Раскрутить маэну для вас двоих я точно смогу!
— Есть нюансы. Енго... Неол, Ноег, послушайте... Теперь вы должны вместе взлетать, вместе подхватить амикусов, вместе зацепить золотые нити руками, вместе вытерпеть до серебряной...
— Кстати, если на каком-то этапе пути вы забудете про свои причиндалы между ног или не увидите их у брата, то... женское начало вас переделает, и по возвращении окажетесь девочками... — сгустил краски Понг.
У братьев отвисли челюсти, а руки сами схватились за самое-самое.
— Эм, передумали?
— Неээ, — замотали они головами, после секунд пяти вглядывания в братские глаза.
— Вот и ладушки. Цео, попросите, пожалуйста, кого-нибудь заменить вашего мужа, — произнес Пинг, у которого вдруг вместе с Понгом зачесался затылок.
Намек она восприняла, на несколько мгновений прикрыв глаза. Затем Пинг приглашающе повел рукой за дерево — ради укрытия от любопытных глаз созвенцев и удобного расположения корней на поверхности.
— Цео, сядьте вон там как я, пожалуйста, — указав на отличный пятачок. — Енго, не тупи!
— Эээ...
— Бе! Садитесь, — пошевелив верх-вниз своими ладонями и кивнув на цео. Ничего не подозревая, те сели, не споря.
— Хорошо. Руки на плечи, ноги вот так. Цео, сколько на весу их продержите?
— Сколько потребуется, круговороту маэны это не помешает.
— Енго, запомни позу и пока стой в ней самостоятельно. Хорошо.
— Чтобы вам было легче помнить о своем мужском естестве, цео начнет руками ласкать ваш пах. Енго, жмых! Закройте оба глаза и сосредоточьтесь! — Вот ж! Голышом так сверкают и беззастенчиво трогают, однако ж сразу схватывают, когда интимом пахнуть начинает.
— Неол, Ноег. Ваши ноги соприкасаются — думайте друг о друге и о больших писях. Цео доведет вас до кондиции и скачком увеличит силу ветра, который вас вытряхнет к облакам. Помните, когда у ветра уже не получится вас поднимать, вы сможете в случае чего дождаться или дозваться брата, убедиться в наличии гениталий и вместе двинуться дальше на амикусах. Вначале золотые нити пойдут внатяжку или наоборот — сильно просядут. Дайте им приноровиться к вашей скорости и манере движения, дальше они станут свободно раскручиваться вслед за вами. Золотая нить у обоих появится одновременно, серебряные с терпимой разницей, учтите. Все понятно, Енго?
— Да, — с придыханием.
Ручки цео действовали умело и пока никуда не торопились. Все слышавший муж уже приготовил ваджру, неслышно подойдя к ним со спины, и принялся настраивать подключение к доппельвита.
— А, э, третья-то новость? — сглотнув большой ком, застриг ушами Неол.
— В порядке очереди. Со второй еще не разобрались. Все, не отвлекайтесь.
Оба цео полнились вопросами. Сдерживались. Правильно интерпретировали слова для Енго. Через гаджет или ее как обратиться не пытались — предпринимаемое чем-то экстраординарным не являлось. Еще две цео зорко наблюдали издалека, отгоняя прочь птиц, животных и насекомых.
Бывшая Икарцео согласно кивнула, когда Панг послюнявил указательные пальцы и показал жестами задумку. Аккуратно приблизившись к блаженно частящим близнецам, Пинг и Понг прошлись по головкам пенисов — подействовало. Стоящий позади цео сразу же придержал начавших заваливаться — ваджра надежно висела в воздухе сама по себе, через нее и передался на доппельвита соответствующий пакет приказов для нужных групп мышц. Енго перестали клониться. Оба любящих цео, прекрасно друг друга чувствующих, слаженно вошли в транс, действуя на первом этапе сообща. Согласованность действий приятный, но не обязательный фактор. О чем Панг вслух и сообщил, зная, что услышат. Добавил и о началах: все это ради четкой ассоциации себя с определенным внешним видом, дающим точку опоры и разделяющим личности, что вызывать беспокойство не должно. Панг улыбнулся цветам аур — верная догадка не обошла взрослых стороной, с чем и поздравил их дуот. Так же была озвучена необходимость половинной поправки для южнобережных из расчетных для Енго — чародеями тем не стать, но сильными Магами обязательно, с большой буквы, с заделом роста при половом созревании. Так что пусть придумают что-нибудь к тому времени — все отмеченные приходом фей во время Плетения Венца Орбисгратия при получении статуса гит сразу же получат и приставку "чародей", если взрослые не напортачат.
Как и предполагал Панг, загвоздка случилась еще на подъеме — не увидели брата. Однако цео не зря ели свой хлеб — совместными усилиями ветру удалось передвинуть их в, гм, горизонтальной плоскости астрала, соединяя. До паники у дуота, судя по ауре контролирующего, не дошло — наоборот, их радость отразилась и на нем. А вот дальше мужчина только мрачнел, топорща уши и начав играть желваками. Волнительное напряжение спало резко, круто обернувшись на противоположность.
— А третье... — начал Понг, когда братья очнулись, обнялись с цео и маково красными с неожиданно рядом оказавшимся ее мужем. Взгляд Понг мужчина понял правильно, подтолкнув Ноега так, чтобы дуоты стояли напротив друг друга. — Поздравляем, в звене Рупикарпа появился третий дуот-чародей! — протягивая руки.
— Вы не рады, что стали чародейками? — обидчиво и вопросительно сморщил лицо Пинг.
— Эээ... — синхронно протянули они, расширив зрачки до предела.
Несмело протянутые руки Панг пожал от души, до хруста, пока не ответили. Шутку оценили с запозданием, зато счастливо и немного нервно рассмеялись, продемонстрировав чисто мужские объятья. Объяснил все бывший Икарцео — дескать, их моральный дух окреп, серебряная связь души и тела удлинилась, а оши не ведают пределов устремлений, посему их записали в могучих, но магов. А теперь оши настроено, стебель не обломится, и они после обеда должны со всеми поделиться своим рассказом, все без утайки, дабы другие вызвавшие фей приготовились все проделать за один раз — вдруг и они смогут дотянуться до чародейской ступеньки? А вот прямо сей момент медитация и потом индивидуальное эллорашэ до самого обеда! И Панг тоже.
Мило улыбнувшись, Пинг движением головы и глаз намекнул бывшему Икарцео, оставшемуся сидеть рядом, что лучше бы оставить их. Час полета Енго пролетел за миг, а вот полчаса медитации тянулись резиной. Панга все сильнее одолевали неясные предчувствия. Что-то такое витало в поле умозрения, постоянно ускользая. Пасовать и склеивать Гаера Панг твердо отказался.
