— Нет, меня это не смущает. Просто я не привык.
— Для каждого человека я бы выглядела по-разному и говорила по-разному. Это не зависит от моего желания, хотя могло бы, имей это для меня какое-то значение.
— Твой вид — проекция твоей сущности на моё понимание.
— На привычки твоей души, если можно так сказать. На приятие твоим духом, — поправила Эра и, чуть помолчав, добавила. — Спрашивай. Что бы ты хотел знать сейчас?
— Зачем ты здесь?
Она кивнула головой:
— Верный вопрос. Отвечу: вы нашли меня, вы заинтересовали меня. Первым увидел Саша, ещё тогда, когда попал в этот мир. Меня ощущали ваши приборы, чувствовали некоторые люди в катакомбах. Я влияла через сон на Сашу, хотя это было не специально. Его душа почему-то легко ловила моё настроение и мои мысли, когда разум спал. И ты видел меня. Однажды, когда уходил из этого мира.
— Синегрудая птица, — догадался он.
— Именно!
— Но ведь он видел сны до вашей встречи.
— Да, есть места, где не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Мы привязаны к ним невидимыми ниточками, оттуда мы берём своё начало и там мы все пересекаемся.
— Да, Кэтти говорила об этом. А почему птица? — спросил Андрей.
— Этот образ я выбрала за любовь к свободе. Это моя физическая проекция в этом мире. Разумеется, я могу обойтись и без неё, но для чего нам дано физическое? Оно даёт нам множество тех впечатлений, которое потом формирует наше духовное. Я знаю, ты всегда был идеалистом, — сказала она, и Андрей поймал себя на мысли, что действительно хотел возразить. — Мои слова не отменяют твоих убеждений.
— Молодой дух должен окрепнуть и для этого ему даруется физическое.
— Верно. Итак, вернёмся ко мне. Я здесь для того, чтобы реализовать мои убеждения. Точнее, не я их буду реализовывать, а ты.
— Я?! — опешил Андрей.
— Да, я хочу дать вам оружие, которое поможет остановить вашу гибель.
— Фэви через Великих говорил, что наши миры должны исчезнуть. Он говорил, что будущее предопределено.
— А ты как считаешь?
— Я не хочу верить в это. Если всё предопределёно, то какой смысл во всех наших действиях?
— Он прав и не прав. Заметь, он уже ошибался в своих прогнозах. Ты же сам недавно думал об этом. Ты сказал себе: "Проглядел ты что-то, Фэви". Существует, так называемая, Генеральная Линия Истории. Мы все движемся по ней. Вам суждено было увидеть прошлое человечества.
— Тень Земли?
— Да, Тень Земли... и почувствовать его. Вы не замечали, что нравы этого мира уже отжили в вашем? Замечали. Вы боретесь с прошлым, со своим прошлым.
— Значит, если исчезнет прошлое, исчезнем и мы, настоящее.
— Не стоит понимать всё так буквально. Это отдельный мир, который развивается по законам отличным от ваших. Здесь нет права выбора. И ты уже успел в этом убедиться. Теперь вам предстоит сделать выбор: идти или остановиться.
— Но выбор сделан за меня, он предрешён, как и ваш вопрос? — Андрею сделалось печально от своих слов.
— Ты прослушал меня. Многое предопределено, но многое в наших руках.
— Как такое возможно? Разве могут изменяться законы в зависимости от объекта или ситуации? Общий принцип должен оставаться неизменным.
— Тебе нужна физика процесса? Она слишком сложна, да и не к чему. Разве тебе нужно знать законы гравитации, чтобы ходить по земле? Разве тебе нужно знать ноты, чтобы слышать красоту пения? Многое вы уже поняли, но ещё больше впереди. Я лишь могу сказать, что это связанно с искривлением информационной матрицы мира. Искривляя информационную матрицу мира, вы "искривляете" законы, поэтому то, что вне вас — предопределено, это законы механики, статики, квантовые законы и так далее, что внутри вас — нет, это ваш внутренний мир, который выстраивается по вашему разумению и велению вашей воли, поэтому предопределённость не властна там, где властвуете вы.
— Искривление информационной матрицы мира... звучит странно, — признал Андрей, пытаясь себе представить, чтобы незыблемые законы природы менялись под действием воли.
— Скорее, парадоксально, так же как и искривление пространства-времени, но парадокс лишь кажущееся противоречие. Прислушайся к себе, и ты поймёшь.
— Да, я понимаю. Ты говорила об этом оружии?
— Да, ваша воля — вот ваше оружие против неизбежности. Самое сильное оружие — вы сами. Вы непобедимы пока верите в это.
— Но я могу умереть, сражаясь и свято веря. Или это только физическая смерть?
— Разве я и Фэви тому не пример? — улыбнулась она.
— Откуда вы пришли? — этот вопрос Андрей задал с таким жаром, что сам удивился, хотя тут же понял, почему. Он желал знать основы мироустройства, нет, не просто знать, понимать всю их суть.
— Когда-то я тоже была обыкновенным существом, таким же как и ты, и каждый из вас... — начала Эра, но остановилась и улыбнулась. — Если вы это захотите узнать, вы узнаете.
— О, нет, не уклоняйся от ответа. Мне очень интересно.
— Всему своё время и время всякой вещи под небом...
— ...Время рождаться и время умирать, — закончил Андрей. — Екклесиаст.
— Верно. Позволила себе маленькую хитрость, ты не против?
— Нет, отчёго же. Я понимаю, что ты видишь все мои мысли. Кстати, а почему ты пришла именно ко мне, а не к Саше?
— Он слишком занят. Ты приспособлен больше к встрече, чем Саша, и ты рухнул спать, а когда ты ослаблен, мне было легче всего встретиться с тобой. Да и что сказал бы Саша? Как думаешь?
— Он сомневался бы.
— Именно, сомневался. Недавно я была у Кэтти.
— С ней что-то случилось? — встревожился Андрей
— Нет. Фэви показал себя.
— Значит, он всё время прятался...
— И да и нет. Он сказал ей, что прятался, а на самом деле...
— Что?
— Догадайся. Почему я всегда тебя должна подталкивать?
— Ну, хотя бы потому, что ты старше меня на... я даже не знаю насколько... на тысячу? Миллион лет? — ответил Булдаков и сам удивился, с какой непринужденностью он это сказал. Подумать только: перед ним стоит существо, опережающее в своём развитии на целые циклы истории и разговаривает с ним, как с равным. Андрей понял: да, действительно, он подготовлен к встрече лучше: его почти ничего не удивляет.
— Не настолько я стара, — усмехнулась Эра. — Не надо делать из меня старую рухлядь. Итак?
— Он не мог выбраться.
— Именно. Кэтрин подсознательно не хотела, чтобы он появился. Она сама заточила его в ловушку. Ты хочешь спросить, почему этого не произошло здесь?
— Да, — ответил он и развёл руками: мысли не являлись секретом для Эры.
— Не забывай. Это его мир и всё здесь подчинено Богу этого мира, то есть ему, а на Земле...
— ...действуют другие законы, — снова закончил Андрей.
— Да, именно. Недаром Фэви сказал, что вы быстро учитесь. Вы, люди, носители разума и воли, помните об этом.
— Ты собираешься уходить?
— Нет, но мне кажется, я сказала всё, что нужно знать.
— Ты поступаешь как Фэви...
— Мы идейные противники, если можно так сказать. Я сделала всё, что от меня зависит. Пойми, даже то, что я делаю, уже противоречит моему желанию не вмешиваться в ваши дела.
— У меня складывается впечатление, что мы становимся орудиями.
— Вы не орудие. У орудия нет воли. Я не толкала тебя ни на один из путей, я лишь дала тебе оружие в твоей битве.
— Моей?
— Да, именно твоей.
— Так говорит Генеральная Линия Истории?
— Да. Если не вмешается чья-либо воля, конечно. Ты поймёшь, когда придёт время.
— Ты же знаешь, что эти вопросы будут мучить меня, — сказал Андрей. — Почему же не утолить мой голод сейчас?
— А что ты будешь делать дальше? — в ответ спросила она и пристально посмотрела. — Что? Ты найдёшь все ответы. Их поиск для тебя не будет стоить ровным счётом ничего. Истина недостижима, ни для тебя, ни для кого бы то ни было в отдельности. Именно её поиск наполняет нашу жизнь смыслом. Вспомни, какая радость одолела вас, когда вы нашли Великих, что вы чувствовали в предвкушении открытий. Сколько вы ждали этих открытий, через что вы прошли...
— Я понял тебя, — кивнул Андрей. — И... спасибо. Мы ещё увидимся.
— Искренне надеюсь.
Эра улыбнулась и помахала рукой. Он помахал в ответ, и девушка исчезла.
— Что ж... пора возвращаться в себя, любимого, — произнёс Булдаков, бросил последний взгляд на снежные вершины и проснулся.
Андрей заметил, что уже рассвело. Он оглядел комнату: Саша уже ушёл и тут его взгляд наткнулся на синегрудую пташку, сидящую на подоконнике. Она дважды чирикнула, наклонила голову и взмыла в небо, так стремительно, что он даже не успел заметить взмахов крыльев.
"Ничто над тобою здесь не властно. Ты даже игнорируешь законы физики, и Фэви ничего не может с тобой поделать", — подумал он. — "Вот так бы и мне... Взмахнуть руками и... ввысь!"
Дверь открылась. На пороге стоял Саша.
— Доброе утро, ты сегодня спал как убитый. Я уж не стал тебя беспокоить, — сказал друг.
— И тебе утро доброе.
— Что такой весёлый? Случилось что-то хорошее, пока меня не было?
— Случилось, случилось очень интересное событие, — бодро сказал Андрей. — Садись. Буду рассказывать всё по порядку...
Глава 3
Сообщение от резидентов на острове Эртикноу поступило к генералу Рисону с большим запозданием. Неизвестно, что стало тому причиной: случайность или действия врага. В телеграмме говорилось, что с официальными властями Симирии на связь хочет выйти некая организация, называющая себя Кланом.
Рисон лишь пренебрежительно хмыкнул: "Какая ещё организация в этой глуши, да ещё с таким жутким названием? Седьмой флот разберётся".
Руководитель Внешней Разведки хотел отмахнуться, но подумал, что это будет неверно: пренебрежение сигналом может дорого обойтись. В любом случае стоит проверить, даже если это игра Долераса, и они решили потянуть время.
Рисон снял трубку.
— Председателя, — коротко сказал он и стал ждать. Генерал обдумывал, откуда могла взяться эта организация. В голове крутились только два варианта: Долерас и аристократия бывшей Империи.
— Я слушаю вас, Рисон, — донеслось из трубки.
— Доброе утро, Председатель. У меня появилась новая информация о наших сотрудниках, пропавших на острове Эртикноу. Наши люди заявили о себе.
— Что докладывают?
— Они утверждают, что с нами на связь хочет выйти некая организация, называющая себя Кланом.
— Странное название... продолжай.
— ...Эта организация доступ к древним знаниям и могущественным технологиям. Ждут ответа. Больше никакой информации.
— Странно... — произнёс Председатель.
— Мы можем прочесать остров.
— Да, это следует сделать. Пускай установят контакт с этой организацией. И поставь это дело под личный контроль. Если что появится новое, сообщайте мне. Если это Долерас, уничтожайте немедленно, если нет — разберёмся.
— Так и сделаю.
— Это всё?
— Да.
— Ну, тогда до встречи.
— До встречи, — ответил Рисон и понял, что Председатель уже положил трубку. Руководитель Внешней Разведки нажал на звонок, и через секунду в кабинет вошёл секретарь. Молодой человек браво отсалютовал и застыл. — Отправь ответ на Эртикноу: контакт разрешаю. Пускай наши парни попытаются выследить, где на острове находится база Клана. И ещё: сообщение седьмому флоту. Пускай подойдут к острову, обоснуются в порту и держат десант в готовности. Высадка только по моему личному приказу...
-
Андрей постоянно находился в курсе работы учёных. Спектр звёзд продолжал своё движение. На политическом фронте работ тоже были свои подвижки: Долерас ответил согласием, но одновременно зонд со сканером, который висел над островом в пятнадцати километрах над землёй, заметил девять кораблей различного тоннажа вблизи острова. Сканер классифицировал их как "парусные суда неизвестной конструкции", что в переводе на человеческий язык звучало довольно просто: Долерас готовит высадку на остров.
Андрей отошёл в сторону от работающих астрономов, которые в очередной раз пытались перепроверить данные о спектре светил и найти хоть малейшее отклонение. Рядом стоял раскладной стульчик. Булдаков воспринял его как прямое указание к действию и сел. Его опять клонило в сон. Он посмотрел на часы. На табло отображались цифры "5:26". Каждые двадцать один час с хвостиком Андрей сбрасывал значение на "0:00". Лиловое солнце обычно поднималось около семи часов, ещё минут двадцать, и горизонт окрасится в тона рассвета.
Булдаков потянулся и чуть не упал: стул явно не предназначался для таких упражнений. Андрей закрыл глаза и почувствовал, что разговоры учёных внезапно смолкли. Он подумал, что уснул, но, открыв глаза, понял, что люди смотрят куда-то вверх. Недолго думая, он посмотрел на небо и понял, что так сильно удивило учёных: звёзды закрыло полярное сияние. Оно было столь красиво, что Андрей на некоторое время потерял дар речи и только смотрел на переливы света. Небо походило на шёлковый невесомый флаг, цвета которого перетекают из одного в другой.
— Потрясающе, — сказал кто-то из учёных, — никогда не видел полярного сияния.
— Как бы это ни было недобрым знаком, — проворчал кто-то другой.
— Думаешь, что-то с магнитосферой?
— Нужно проверить.
Андрей с интересом ждал результатов и наблюдал за редким явлением. Они были получены, когда первые лучи солнца показались над горизонтом, и сияние стало менее различимым на фоне светлеющего неба. Измерения показали, что магнитное поле планеты действительно ослабло.
Андрей снова вспомнил слова Великих. Неужели мир вот так возьмёт и рухнет у них на глазах? И нет никого, кто бы ответил на его вопрос.
"Но почему же нет?!" — сказал себе Андрей. — "Эра, мне нужно поговорить с ней".
Он подумал, что есть реальный шанс вызвать это существо на диалог. Во всяком случае, попытаться стоит.
Ещё с вечера его ждала тёплая кровать, которую он променял на возможность побыть рядом с людьми, проводящими научные изыскания. Александр спокойно спал, и Андрей, чтобы не будить друга, прошёл мимо на цыпочках и осторожно лёг. И как только голова коснулась подушки, он почувствовал, как тело расслабилось и порадовалось предстоящему отдыху. Перед тем как сознание заволокла мягкая дымка сна, Андрей мысленно позвал: "Эра!"
Он снова стоял на вершине горы. Погода была ясная, солнце светило неистовым светом, но воздух всё равно был морозным.
"Как же я сразу не догадался. Я был здесь когда-то с родителями", — подумал он, и тяжёлые воспоминания снова закрались в его душу. Андрей помнил, как отец предложил всем съездить в горы, как тогда он учил его держаться на лыжах, и они всей семьёй бегали наперегонки от дерева к дереву. Тот день рождения запомнился ему отчётливо, он был самым светлым и весёлым из всех, что у него были. А через месяц случилась авария... и никого не стало....
"Хватит!" — привычно приказал он себе и силой воли подавил воспоминания и боль. Эта способность выработалась ещё в детстве, когда ему пришлось доказывать себе и окружающим свою значимость. — "Пусть будет вершина горы, хотя можно и пляж соорудить", — подумал Андрей и услышал позади себя шаги. Он уже знал, кто это: попытка удалась.
