Говорившим оказался мужчина с волосами орехового цвета, немного потрепанными ветром, с аккуратно ухоженной бородкой, уходившей в бакенбарды, одетый в достаточно архаичный камзол, в руках которого покоилась книга. И хотя Мордред так лично и не встречалась с этим Слугой — до этого момента — без особых проблем и исходя лишь из одного устного описания та смогла определить говорившего,— Шекспир.
-Слава обо мне разносится во все уголки этого мира, преодолевая не расстояние, но даже время,— Шекспир улыбнулся,— Какая честь, что даже легендарнейший Рыцарь Предательства способен определить меня с одного взгляда!
-Заткнись,— Мордред бросила коротко, не желая вступать в перепалку со Слугой,— Ты вроде как наш союзник тут, так что я дам тебе возможность объясниться. Одну.
-А после — закончишь мой бренный путь в этом мире?— Шекспир улыбнулся Мордред.
-Если ты не заткнешься — то я закончу его до того, как ты объяснишься,— Мордред выдохнула. Ей требовалось надеть обратно шлем и вернуться к отцу — и кривляющийся идиот, даже если он вроде как был на их стороне, не придавал Мордред никакой радости.
-Но как я смогу объяснить себя, если мне необходимо молчать?— Шекспир задал, в целом, весьма логичный вопрос.
-Мое терпение истекает,— на что Мордред дала, для своего разума, столь же логичный ответ.
-Признаться, я прибыл сюда с одной и лишь одной целью,— Шекспир улыбнулся Мордред, глядя в глаза раздраженной девушке,— Писать историю, конечно же.
-Тогда заткнись и пиши,— Мордред отмахнулась, после чего нахмурилась,— Все или еще что-то?
-Ох, я не сказал, какую именно историю я желаю написать придя сюда,— Шекспир улыбнулся.
Инстинкт Мордред сработал мгновенно, выбросив ту вперед, за секунду превращая ту из, пусть и раздраженной, но относительно спокойной девушки в машину убийства.
Мордред не видела объективной причины атаковать Шекспира — однако Инстинкт звался так потому, что он не давал объективных причин. И потому Мордред не была нужна она.
Шекспир, будучи Кастером, был беспомощен в бою с Мордред. Клинок взметнулся в руках девушки, вонзаясь в тело Кастера... Лишь для того, чтобы бессильно пройтись по воздуху, там, где Шекспир находился.
В конце концов, как великий автор многие могли сказать, что Шекспир прекрасно умел создавать иллюзии в глазах и разуме читателя. Так почему же Слуга-Шекспир не мог создать иллюзию в глазах смотрящего?
-Первое фолио,— разнесшийся совершенно с иного места, нежели раньше, голос Шекспира донес до Мордред понимание, что Кинтоки и Тамамо-но-Мае не были главными опасностями подготовленной ловушки,— История эта начинается в момент, когда великий маг обманом заставил несчастную девушку вытащить клинок из камня...
* * *
Никола Тесла, гений человечества и уничтожитель божественных мистерий был несколько взбудоражен открывшимися перед ним перспективами.
Сражение со Слугами не было ни любимым занятием Теслы, ни даже достойным, в его понимании, времяпрепровождением. В первую очередь, безусловно, это было связано с его личными предпочтениями — гений электричества предпочитал тратить свои невероятные мыслительные резервы на разрешение невероятных загадок — и создание потрясающих механизмов, что могли бы помочь его любимому человечеству продвинуться далее, сбросив с себя оковы жестоких и мелочных богов и устаревших легенд, тянувших человечество в век безалаберной глупости подобно якорю, уцепившемуся за дно, не позволяя свободному кораблю отправиться в дальний путь к новым, неизведанным берегам.
Во вторую очередь потому, что Никола Тесла был катастрофически силен.
Конечно, он был ребенком Эпохи Людей, чья связь с легендами была, скорее, антагонистической, нежели любой иной — однако Никола Тесла действительно был потрясающе силен.
На стороне его, кхм, "союзников" в данной ситуации, помимо него самого, находился лишь его Мастер, двое сравнимых с ним по силам, и, может быть, двое способных досадить ему в сражении Слуг. Шекспир, Кинтоки, Тамамо-но-Мае были достойными Слугами, но несравнимыми в своей силе с Николой Теслой.
Тем более восхищен был Никола Тесла тем, что Медуза Горгона, девушка значительной мифологический важности, но, предположительно, не самой выдающейся силы смогла не только сражаться с ним на равных, не только удивить его, но и заставить того впервые за долгое время отнестись к своему противнику серьезно.
Навыки Николы Теслы изменялись ежесекундно, обращаясь в десятки атак, в десятки усилений и в десятки движение, сбивая с толку любого возможного наблюдателя, отчаянно выискивая в махине Крисаора слабости — и, к сожалению, обращаясь в ничто.
Электричество против металлического голема? Абсолютно бесполезно.
Выдающаяся ловкость против неповоротливого гиганта? Бессмысленно.
Точная атака уязвимых креплений, ох, столь ненадежного каркаса? Даже не ранило Крисаора.
Атака, атака, еще атака — после чего отступление.
Крисаор, дитя парадокса, оправдывало свое имя. Против того не действовал огонь, электричество, кислоты, атаки по уязвимым частям тела и скорость. Крисор был практически неуязвим для каждой атаки, что, согласно любому здравомыслящему человеку, должна была принести результат. Он был феноменально быстр для столь гигантской махины, потрясающе точен и отвратительно ловок, уклоняясь от атак Теслы, нанося удар за ударом, вынуждая Теслу раз за разом сверкать вспышками электричества здесь и там, изменяя движение своего тела в окружающем пространстве, все ближе и ближе подбираясь к телу того своим огромным клинком.
Мелькнувший клинок Крисаора неожиданно оказался на пути нового перемещения Теслы, заставив того выдохнуть немного раздраженно — прежде чем несколько новоподобранных навыков Слуги изменились, обращаясь в новые — и врезавшийся в него клинок Крисаора заставил тело Николы Теслы вылететь подобно ядру из пушки, выбросив того в ближайший из домов. Конечно, благодаря мгновенно изменившемуся набору навыков его отчаянный полет спустя мгновение обратился в легкое планирование, окончившееся спокойным приземлением на крышу ближайшего здания, однако сложившаяся ситуация заставила того нахмуриться.
Благодаря мгновенно возникшему сочетанию навыков атака Крисаора должна была не просто оказаться неудачной, а обратиться против своего создателя. Первый навык должен был мгновенно заморозить металл существа до состояния необычайной хрупкости, второй должен был изменить вектор приложенной силы для того, чтобы мгновенно раздробить заледеневший остов гиганта — и еще пара была нужна именно для того, чтобы предостеречь Теслу от случившегося, то есть от атаки самого Крисаора. И, к сожалению, только эти навыки и сыграли на руку Тесле, в то время как его мгновенно исполненный план оказался тут же с треском провален, его навыки буквально отказались перенаправить силу Крисаора, как и заморозить того.
Тесла выдохнул, после чего взглянул на Медузу, что с легкой заинтересованностью продолжал наблюдать за сражением Теслы. В иных условиях Тесла был бы отвращен привычкой некоторых Слуг болтать во время сражения, однако именно сейчас тот осознал, что некоторые особенности личности различных Слуг иногда бывали полезны в определенных ситуациях. К сожалению, судя по тому, с какой легкой и, что немаловажно, молчаливой, заинтересованностью Медуза наблюдала за сражением Николы Теслы — в данный момент надеяться Тесле на то, что Медуза окажется любительной поведать о своих силах, не приходилось.
Тесла нахмурился, глядя на Медузу, после чего спустя мгновение уклонился от атаки Крисаора — после чего, совершенно по-джентльменски подавив порыв ругнуться, уклонился от следующей атаки, мгновенно оказавшись на почтительном расстоянии от Крисаора, глядя как на молчаливого гиганта, так и на его молчаливую призывательницу.
Именно за это он и не любил мифы и легенды. Всегда столь хаотичны и глупы, строясь не на предельно известной логике, а на суеверных понятиях людей прошлого те игнорировали законы физики и здравого смысла в пропорциях совершенно непозволительных для его разума. Крисаор, хм... Даже его разум не сразу мог найти упоминание о подобном казусе — и даже если разум мог найти воспоминания о том, то Крисаор все равно оставался проблемой. Малозначимая записка истории и помарка в мифологии давала ничтожно малое количество информации, настолько незначительное, что Тесла был уверен, что оригинальное упоминание того даже не содержало информации о том, как его можно было победить.
Тесла неожиданно замер — после чего все же не выдержал и тихо произнес ругательное слово, когда мелькнувший рядом с ним клинок врезался в здание, на крыше которого тот стоял, заставляя почтенного джентльмена броситься в сторону, на ходу создавая десяток атак, весьма бесполезных в текущих условиях, прежде чем воззриться на Медузу.
Попытка разобраться с Медузой была первым действием, что предпринял Тесла — однако бронзовый гигант оказался настолько ловок, что Тесла лишь чудом на данный момент не был лишен жизни, а лишь своего ровного дыхания, ухоженной прически и красивого наряда.
Тесла выдохнул, после чего направил всю свою мысль на решение загадки перед ним. В конце концов, как истинный гений человечества он не мог позволить малозначимой детали суеверий прошлого восторжествовать над его разумом!
Существо. Незначимое и в то же время значительное. Неуязвимое для всех атак и в то же время без указанного пути его победить...
Потому, что когда-то создавший его по мановению руки автор не пожелал закончить его историю. Однако легенды Земли имели весьма дрянное свойство заканчиваться самостоятельно, самыми неожиданными образами.
Значит, существо, неуязвимое для всего... Потому, что...
"Потому, что о нем забыли" — Тесла неожиданно понял — "У Крисаора нет способа его победить потому... Что его историю забыли. Его историю не довели до логического конца и не окончили финалом, историей его гибели. Крисаор просто исчез со страниц истории."
И это значило лишь то, что Крисаор так и остался. Без возможности его победить.
Тесла нахмурился, прежде чем выдохнуть через нос.
Проклятый создатель истории об этом механическом создании просто не написал о том, что Крисаор был убит и это значило, что он не был убит. Потому, что не существовало конечной точки, конечного состояния, в котором его легенда оканчивалась его смертью, заточением или даже проигрышем.
По сути Крисаор был неуязвим потому, что не существовало такого понятия, как "проигрыш Крисаора". Деталь настолько значительная и незначительная, как и само создание обратилась в его великую силу... И в главную слабость.
Ведь не существовало и такого понятия, как "выигрыш Крисаора". Иными словами...
-Ты просто тянешь время,— Тесла поднял взгляд на Медузу. Защита от ее взгляда действовала на него все это время,— Я не могу победить тебя... И ты не можешь победить меня.
Медуза медленно перевела взгляд на Крисаора, что замер, прежде чем улыбнуться,— Да.
Тесла выдохнул.
Прародитель прародителя и вместе с тем не более, чем однажды упомянутое имя. Великий монстр и вместе с тем даже не обозначенный в легендах. Легендарный настолько, чтобы стать Благородным Фантазмом Медузы... И незначительный настолько, чтобы не обладать никакими силами... Кроме тех, что требовались для продолжения своего существования.
Если бы Аинз в данный момент услышал мысли Теслы, то поразившая его разум мысль заставила бы того понять, что его мысль о прокачке как в Иггдрасиле была не лишена логики.
Ведь, по сути, парадоксальность Крисаора была столь велика, что невероятный монстр оказался... Тренировочным болванчиком.
Поскольку в его легенде не было ни единого упоминания о его проигрыше или гибели — Крисаор был практически неуязвим. Поскольку в его легенде не было ни единого триумфа или победы — Крисаор не мог никого убить. Ранить, измотать... Но не убить.
Анз бы смог подобрать наиболее подходящую параллель — тренировочный манекен, созданный таким образом, чтобы не убивать своего оппонента и фактически неуничтожимый, созданный для того, чтобы позволить игроку отработать свои новые навыки и придуманные планы на нем.
Иными словами это был фактически неуничтожимый парадоксальный монстр, от которого было невозможно избавиться — и который не мог убить своего противника. Измотать, ранить, но, как и полагается тренировочному болванчику — или тому, в легенде которого не было ни его проигрыша, ни его победы — не убить.
Однако, на плече Крисаора была Медуза. И Медуза могла позволить себе дать ее противнику измотать себя. Проявить каждую свою способность. Высказать каждую свою мысль. После чего убить его.
Как мог бы сказать Аинз — "абьюз игромеха".
Однако для Медузы — и даже Теслы — это имело значительно более философское значение, неоконченной легенды парадоксального существа... Или нечто вроде.
Тесла мгновенно отступил, осознав, в какую ловушку он попал. Противник, с которым он сражался не мог его убить... Но и не мог быть побежден, превращая сражение с ним в бессмысленную войну, в которой тот должен был истратить все свои ресурсы, прежде чем Медуза спокойно воспользовалась бы своим преимуществом.
Однако...
Тесла ухмыльнулся... Прежде чем между его пальцев пробежала молния.
Это был непобедимый противник для любого Слуги... Но не для гения человечества. Не для современного громовержца. И не для Пионера Звезд, что привыкли совершать невозможное.
Тесла улыбнулся, глядя на Медузу, прежде чем мелькнувший меж его пальцев заряд электричества ударил в землю, вызвав огромный столп искр, мгновенно скрывший Теслу.
Спустя мгновение фигура Теслы бросилась прочь с такой скоростью, что ни Медуза, ни Крисаор не успели отреагировать на это, наблюдая за тем, как Тесла отступает.
Тесла мог победить Крисаора здесь и сейчас. Мог окончить его историю раз и навсегда.
Однако способ, которым бы он это сделал не оставил бы от Лондона даже дымящихся развалин.
И хотя Тесла был бы рад уничтожить еще одну легенду, показав превосходство своего разума над глупыми суевериями прошлого — он предпочел бы сделать это не уничтожая само человечество.
Ведь все же, Никола Тесла был джентльменом, а уничтожение человечества не входило в список джентльменских занятий.
* * *
"Мамочка, мы просто хотим обратно. Мамочка, нам плохо и больно. Мамочка, пусти нас обратно."
Джек Потрошитель был одной из главных загадок своего времени — и до сих пор не потерял актуальности.
Кто он, безликий маньяк Лондона? Был ли он врачом, был ли он разгневанным клиентом, был ли он холодным социопатом, был ли он вообще?
"Мамочка, почему ты ненавидишь нас? Мамочка, почему ты делаешь нам больно? Мамочка, почему ты не пускаешь нас обратно?"
Его личность не была раскрыта. Его способности не были определены. Его знания не были обозначены. Даже количество его жертв до сих оставалось под сомнением.
Проститутки, обслуга, падшие люди. Одинокие, несчастные, брошенные.
"Мамочка, мы любим тебя. Мамочка, почему ты не любишь нас? Мамочка, мы страдаем."
