| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Николай Фёдорович, нечего тут обговаривать. В смерти Гаврилова и Иванова нет ничего мистического.
Я не успел договорить, словно тузы из рукава на столе появились сканы с предсмертных записок повешенных. Догматов тыкал в них пальцем.
— Это совпадение, такое бывает, история знает много таких примеров!
Догматов истерически хихикнул.
— Нет Ромка, таких совпадений не бывает, — он говорил тихо, залпом выпив пятьдесят грамм и даже не поморщился.
— Так! И как часто пьёте? Уже даже не закусываете, — я скрестил руки на груди. Кажется, я действительно начинал понимать, кому и какая тут нужна помощь.
— Со мной все нормально, это моя норма, — отмахнулся Догматов. Он сверился с серебряными часами на цепочке. — Что-то долго несут салаты.
— Какие салаты? — я легонько хлопнул рукой по столу. Почему-то все желание есть у меня пропало. — Николай Фёдорович, вы меня слышите? Все, отбой, вам ничего не угрожает, вы можете жить спокойно, я разобрался в этом деле.
— Ну и раздолбай ты Ромка, — Догматов говорил спокойно, высматривал официанта и даже не смотрел в мою сторону. — Как был раздолбаем, так и остался. Записки одинаковые у них.
Я обречённо застонал.
— Да, это дикое совпадение, но это совпадение. В записках нет чего-то заковыристого, обычные, предсмертные.
Мой голос сел, и все веские аргументы теперь выглядели жалкими попытками воззвать к разуму Догматова. Я как ребенок толкал спящего отца в надежде, что он пробудится от пьяного сна. Но сон был слишком глубокий.
— Что ты нашел в квартире Иванова?
— Ничего, там помойка, я сделал фотографии, как и договаривались. Сами посмотрите, — я поставил фотоаппарат Догматову перед самым носом.
— Обязательно проверю, — он спрятал его в сумку под столом, убрал туда же и корочку корреспондента. — А у Гаврилова? Какие-нибудь документы? Записи?
— Документы? — вопрос поставил меня в откровенный тупик. Ни о каких документах мы не договаривались. Мои поиски носили исключительно ментальный характер.
— Да, находил что-то похожее? — Догматов показал мне из-под стола старый блокнот. Очень знакомый. На потрёпанной обложке выцветшие бабочки.
— Может быть, — я нахмурился. Вот это мне уже совершенно не понравилось. — Что там? Какие-то секретные записи?
— Типа того, — откашлялся Фёдорович. — Где находил?
— Я видел похожий блокнот в квартире Иванова, в шкафу, в коробке из-под обуви. Я сделал фото, посмотрите сами. Но там были какие-то цифры, фамилии, мне показалось, это какой-то мусор.
— Ты не взял блокнот? — Догматов стрельнул в меня резким взглядом.
— Ну об этом мы не договаривались! — уровень моей злости, наконец превысил лимит. Я ударил кулаком по столу. — Что вы от меня скрываете? Я устал от недомолвок!
— Где же этот чертов официант? — Догматов сделал вид, что не услышал меня, ещё раз щёлкнул крышкой часов.
— Николай Фёдорович, — я заглянул следователю в глаза. — Мне кажется, вам нужна помощь и не моя, а психолога. В этом нет ничего зазорного. Вы человек, который повидал много чего нехорошего, это оставило свой отпечаток. Будет правильно, если вы покажитесь специалисту.
Догматов качал головой в такт моим словам, не произнося ни звука. Он отреагировал только на подошедшего официанта. В этот раз на подносе помимо салатов стояли тарелки с жареной картошкой и маринованные грибы.
— Наконец-то, — Догматов потирал руки. — Долго ходите, молодой человек.
Официант рассыпался в извинениях и поспешно ретировался от греха.
— Ешь, Ромка, силы нам ещё потребуются, — Фёдорович подмигнул мне и пригубил ещё одну стопку.
Я не выдержал:
— Какие силы?! Для чего?
— Как для чего, надо смотреть ещё квартиру Кондратьева, наверняка там и лежат все ответы, — он озорно подмигнул мне, а я завыл.
Громко и обречённо. Я не знал, как ещё объяснить ему очевидное. Я закрыл лицо руками и помассировал виски. Это был самый невыносимый обед в моей жизни. Я не притронулся ни к одному блюду.
— Что в блокнотах? Зачем они вам нужны? — моя последняя попытка призвать Догматова к ответу столкнулась с неприятным откликом.
— Посмотришь квартиру Кондратьева, скажу, — Догматов игриво толкнул меня плечом.
Но мои глаза лишь полезли на лоб от возмущения. Так открыто меня ещё не шантажировали.
— Тогда мне не интересно, — грубо подытожил я наш разговор.
Догматов продолжал глупо улыбаться, когда я встал и засобирался домой. Он внимательно следил за каждым моим движением, не спеша пережевывая листья салата.
— Я сказал всё и сделал всё, что было в моих силах. В смертях ваших друзей нет мистики. До свидания, Николай Фёдорович.
Я действовал решительно, не желая задерживаться здесь ни на мгновение и глубоко сожалея, что нам приходилось расставаться при таких обстоятельствах.
— Ты бросаешь меня, Ромка? — Догматов говорил спокойно, и мне становилось от этого не по себе.
— Нет, но я буду разговаривать с вами только по-трезвому. Надоело, — я с отвращением смотрел, как Фёдорович закидывает в себя очередной стакан горячительного.
— Тогда созвонимся, — он потупил взор и больше не смотрел на меня, сосредоточившись на поедании салата.
Я покинул ресторан, но на душе моей скреблись кошки. Я в упор не видел очевидных вещей. Не продумывая обратный маршрут и погрузившись в собственные мысли, я сел в первый попавшийся поезд на МЦК и поехал по кругу. Это был очередной ведьмин круг в моей жизни. И казалось, им не будет конца.
* * *
Из ступора меня вывел Яр. Он не появлялся долго, великодушно оставив меня наедине с самим собой.
— Ну и что решил? — призрак появился из воздуха и встал прямо надо мной.
— Не знаю, — я оторвался от окна и только сейчас заметил, что московское солнце уже клонится к закату.
Я бездарно прокатал целый выходной, так ничего и не добившись. Догматов остался недоволен моим расследованием, Жанны не было дома. А утром так мне вообще перерезали горло. Может, я действительно умер и это теперь мой ад?
— Тот следователь все равно не поверил бы тебе, — Яр начал осторожно и издалека.
— Ты всё-таки подслушивал наш разговор?
— Да, вполуха. Он хотел, чтобы ты всего лишь подтвердил его страхи, напитал их. Как правило, люди не хотят слушать альтернативные мнения. Никто не любит ошибаться.
— Ты видел его? Мне кажется, у него нервный срыв и его надо везти к врачу. И чем быстрее, тем лучше.
— Дельная мысль, — Яр хотел материализоваться в кресле рядом со мной, но место заняла женщина средних лет.
Она углубленно изучала свой телефон и навряд ли бы обратила внимания на разговаривающего самим с собой человека, но поезд наполнялся людьми в вечерний час пик, поэтому, быстро сориентировавшись в остановках, я обозначил станцию, на которой сойду. От Владыкино я в два счета добирался до одноименной станции метро Серпуховско-Тимирязевской линии. А в местных ларьках предлагалась вполне приличная выпечка. Чем я сразу и воспользовался.
За столиком кафе под открытым небом я упивался дешёвым растворимым кофе и двумя слойками с непонятными содержимым, отдаленно напоминающим колбасное изделие категории Б, тип: сосиска. Человеческий поток двигался размеренно, но на безопасном от меня расстоянии. В общем, полная идиллия. Даже Прокл, выскочивший на плече черной кляксой, ловко съехал по предплечью и спрыгнул на столик в хорошем расположении духа. Зверёк обошел его по кругу и, не найдя ничего враждебного, прицепился к моей руке.
— Поел сам, дай поесть другому? — Яр с издевающейся ухмылкой смотрел, как я скорчил рожу.
И в этот раз малыш впился в меня зубами без предварительных ласк.
— Я обязан за ним приглядывать, — еле проговорил я, давясь выпечкой. Надеюсь, потом она не выйдет мне боком.
— Надо было тебе всё-таки поесть на халяву, пока угощали, — Яр скептически отнёсся к моей трапезе.
Он тоже предпочитал дорогие залы и навязчивое обслуживание, но как по мне вольная пища гораздо естественней для организма и приятнее для глаза. Я выплюнул кусок непрожаренного теста: вольная пища имела много особенностей.
— Догматов хочет, чтобы я посмотрел и третью квартиру.
— Так посмотри, в чем проблема?
— Проблема в том, что на это надо время, а у меня его совершенно нет.
— Как так? А кто рвался впереди всех со жгучим желанием помочь старому другу? А как же твой диплом по курсам психологии? Кто тебе поможет его достать к понедельнику?
Яр напомнил мне о самом больном и напрочь отбил желание доедать свой скудный ужин. Я допил лишь кофе, который оставил в горле нехорошее послевкусие и терпкий осадок.
— Придется выкручиваться самому, — угрюмо подытожил я. — И с Фадеевой тоже. Ты больше ничего не узнавал о тех Инферналах с особой отметкой?
Яр молча покачал головой.
— Как думаешь, с чего начать поиски Жанны?
— Зачем её искать? В понедельник придет на работу как миленькая, там ее и сцапаешь.
Я собрал вещи, и мы неспешно побрели с Яром по тротуару к зданию метрополитена.
— Меня больше заботит твое проклятие, я запрещаю тебе ходить с ним всю оставшуюся жизнь!
Предок заявил это так властно, что я невольно взглянул на него с благоговейным испугом.
— Ты это серьезно?
— Ещё как! Ты последний из рода Ярцевых, поэтому я должен во что бы то ни стало обеспечить твою безопасность. Стоп!
Он вдруг зашипел и указал рукой в прохожих у входа на станцию. Толпа расступилась, словно по команде. Наша знакомая старушка сгорбилась перед ступеньками. За её спиной появился гигантский Инфернал. Он недолго думая вытянул руку и откусил от блеклой ауры колдуньи кусочек пожирнее. Старушка взвыла и, расталкивая прохожих, исчезла во чреве станции. Она не заметила меня.
— Похоже, ей конец, — Яр сурово смотрел незадачливой ведьме вслед.
— Пойдем посмотрим, может, ещё что-то успеем? — я заспешил в погоню, на ходу доставая карту оплаты проезда.
Яр исчез не ответив, но я знал, что он пойдет за мной куда угодно. Краем глаза я увидел ещё несколько инфернальных тварей, все они стягивались к станции за своим долгом. Лишь бы успеть и мне.
* * *
Бабулька прыгнула в поезд к центру, наверное, по привычке. Её работа все время проходила на кольцевой. Вот и сейчас она мчала на всех парах. Я успел заскочить в поезд в последний момент. Выбрал место, с которого видел колдунью, а она меня нет. Хотя судя по выражению ее лица, она не узнала бы меня даже если бы мы столкнулись с ней лбами. Отрешенный взгляд мутных глаз, который никуда не смотрел. Инферналы почему-то не нападали на нее здесь. Вряд ли они испугались скорости состава или меня. У меня скользнула мысль спасти ее от атак, но надолго ли это отсрочит неизбежный конец? В борьбе с Лимбом побеждал тот, кто меньше всех ему должен. А колдунья, судя по ее состоянию, должна была Инферналам как минимум две жизни.
Прокл взволнованно прыгал у меня на руке. Малыш смотрел напряжённо и с любопытством. Что мне сделать? Кинуть его на неё? А если старуха скинет проклятие на попутчика? Мне опять бегать за кляксой по всему метро? Нет уж, увольте. Яр появился у меня перед лицом и напугал:
— Ну? И чего ты ждёшь, етить тебя колотить? Подойди, отдай ей подарок обратно и выйди на ближайшей станции.
Призрак смерил Прокла брезгливым взглядом. Малыш не остался в долгу. Я задумчиво гладил его пальцем по холке. Шкура Инфернала была холодной и похожей на желе. Вместо мягкой шерсти — колючки, как рыбья чешуя. Если разобраться, ничего умиленного в Прокле не было, но этот чертяка спас меня. В морге больницы ни Яр, ни кто-то другой не помог мне выжить. Только Инфернальный малыш, с взрослыми особями, которых я вел непримиримую борьбу, да тьма, которая так и норовила попасть под руку. Тяжёлый выбор. Тяжёлый и невыносимый. Яр ждал ответа, его глаза превратились в щелочки. Женский голос с расстановкой объявил:
"Станция Менделеевская, переход на Новослободскую".
Старушка засуетилась: это её остановка. Мы на кольцевой линии. Интересно, что на этот раз она задумала? Я не видел в ее руках ни посоха, ни других магических игрушек, хотя безмерная и аляповатая сумка оставалась при ней, как и могильный цветок в волосах. Колдунья морщилась от боли, но встала и заняла очередь у дверей. Поезд сбавлял ход. Я притаился у соседней двери, ни на мгновение не выпуская колдунью из поля зрения. Пассажирский поток выплеснулся на платформу Менделеевской и вынес меня вслед за собой, как волны прибоя выносят на берег техногенный мусор.
— Не тяни, Рома! — силуэт Яра проскочил слева.
Старушка не задержалась здесь, она подозрительно огляделась по сторонам. Почувствовала их приближение. Инферналы материализовались из воздуха, колонны перехода блекли под аурой разрывов между мирами. Мои руки чесались закрыть их, но снова встретившись с Яром лицом к лицу, я передумал выдавать себя. Его глаза молили не создавать очередную шумиху. Инферналы заполняли переход на Новослободскую, куда направилась колдунья. Их было едва ли не больше, чем обычных людей. Хвост за ней разрастался. Твари скворчали и тянули руки. Я сбавлял шаг, чтобы не попасть под их удар. Старушка скорчилась и едва не рухнула на колени. Инферналы вытягивали из нее последние соки.
— Они действительно убьют её? — я смотрел на это действо завороженным взглядом.
Яр появился в поле моего зрения справа. Предок высмотрел жертву Инферналов в толпе и, оценив ситуацию, удручённо кивнул.
— Они буду брать её досуха. Это последний фрахт.
— Мы не сможем ничего сделать?
— Мы? Даже не думай влезать не в свое дело, а я уж и подавно не подставлюсь. Отдай ей проклятие, пока старуха ещё жива, пусть заберёт с собой.
На платформу Новослободской станции колдунья влетела, расталкивая прохожих и едва не рухнув на пол. Она схватилась за голову и тихо застонала. Её смерть не будет безболезненной. Мне стало жутко и нехорошо. Отчасти в этом итоге виноват и я, ведь посох колдуньи рассыпался в моих руках. А без него ее возможности были весьма ограничены. Вопреки моим предположениям старуха не прыгнула в подошедший к платформе поезд. Высыпавшие из вагонов люди быстро заполняли пространство. Это дало колдунье фору. Пока я подбирался к ней, стараясь остаться незамеченным, ведьма сгруппировалась и бросилась в сторону эскалатора, что вел к выходу на улицу. На поверхности я мог потерять ее раз и навсегда.
— Рома, бегом за ней, не упусти!
Яр не стал преследовать беглянку, отдал эту инициативу мне. Так же стихло и инфернальное скворчание. Твари уходили в лимб и теперь будут ждать колдунью на поверхности. Старушка еле держалась на ногах. Она вцепилась в ускользающий поручень обоими руками и, стиснув зубы, шептала молитвы. Слишком поздно. Мне удалось подступиться к ней на расстояние вытянутой руки, отстать на четыре ступеньки и спрятаться за девушкой в синей блузке. Эскалатор слишком медленный, колдунья охала и хваталась за сердце. Если она умрет прямо здесь, проклятие останется у меня навсегда. Кинуть его сейчас? Может быть, колдунья не заметит подвох?
Прокл смотрел на меня с мольбой в единственном глазе. Он поджал несуществующий хвост. Нет, слишком рискованно, на эскалаторе много людей. Старуха рвалась в город, на Сущевку. Вот там, в какой-нибудь подворотне, я ее и настигну. Я стиснул зубы, приняв окончательное решение.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
