— Нет, Алехея, извини. Долго думал, но идея с нашей женитьбой мне не нравится. Мне обман с фиктивным браком претит. Потом сам себя уважать не буду. К тому же переводить Свету из жен в любовницы я не хочу. Стать твоим формальным соправителем я бы еще мог выдержать, но ведь мужем для этого делаться вовсе не обязательно. Как говорится: "Я вас люблю любовью брата...", впрочем, в вашем мире эту оперу вряд ли знают.
— То есть ты мне предлагаешь стать не женой, а сестрой?
— Вообще-то я просто классику процитировал...
— Я согласна! Быть любимой сестрой деуса в нашем случае даже лучше, чем женой при наличии у мужа любовниц, с которыми он не собирается расставаться.
Боня хотел было возмутиться, "это у тебя куча любовников, а у меня — жена", но промолчал. Вместо этого как бы пробовал на вкус сочетание "сестра Алехея". На Земле у него сестры остались. Даже две, от отца и от матери в их новых браках. Он с ними даже иногда встречался. По отдельности. Не чаще, чем раз в год. Родственных чувств никаких не испытывал. Так что Алехея — не хуже будет. Возможно.
— А ты не боишься, — спросил он Алехею, — что с появлением брата-Императора все, кому ты в чем-либо откажешь, кинутся ко мне?
— Боюсь, — честно призналась она, — но все-таки думаю, что плюсы перевесят минусы. Я немного разбираюсь в людях и не верю, что ты будешь со мной бороться за власть или делать мне гадости. К тому же Большая Императорская Печать останется у меня в Визе, тебе личную Малую Печать сделают. Для небольших пожалований или заключения торговых договоров этого достаточно, но я уверена, что все, что ты сделаешь, будет во благо Империи. Ну а назначения губернаторов областей, министров и других крупных чинов надо Большой Печатью заверять. Так что никуда они от меня не денутся.
До Бони дошло, что он уже, фактически, согласился. В некоторой растерянности взглянул на Свету. Та только улыбнулась:
— Ладно уж, соглашайся. И в правду, так лучше будет. Император ты мой...
Алехея быстро повернулась к своим придворным:
— Так! Патриарха ко мне, живо! И специалиста по церемониям. Надо как-то обряд коронации со вступлением в родство объединить. Ура Императору!
Все дружно закричали "ура!" и кинулись с поздравлениями, но Императрица остановила их жестом руки. Придворные замерли.
— И еще два повеления! Первое. Коронация состоится завтра в главном городском храме. Второе. Отныне титул "деус" делается официальным титулом Императоров Виза. Понимать, как "богоизбранный". Все!
Все снова ожили и стали подскакивать к "деусам" с поздравлениями.
— Слушай, а почему завтра? — с кислой улыбкой спросил Боня свою "сестру". — Ведь никакой серьезной церемонии подготовить не успеют.
— Ничего, у нас только война закончилась, можно и по-простому, в рамках празднования победы, — ответила та. — А завтра, чтобы ты передумать не успел!
* * *
Следующий день у Бони выдался очень длинным. Ночь он, естественно, не спал, половину провел со Светой, которая, наконец-то, осталась в человеческом облике, а вторую половину — медальки доделывал. На душе было смутно. Хотя доля тщеславия есть у каждого, так что сделаться Императором было даже забавно с элементом приятности. Хотя и обязанностей прибавится. А вот напрягло спокойное отношение Светы к его женитьбе на ком-то еще. Сам он бы точно подругу ни с кем делить бы не стал.
— Бонь, как ты думаешь, сколько у богатого и сильного главы клана жен быть могло? — удивилась она. — Никогда по одной не бывало. К тому же жена-человек совсем не так серьезно.
— Почему? — не понял Боня.
— Сколько лет люди живут? А у нас впереди вечность или хотя бы тысячелетия. Я тебе столько раз надоесть успею.
— А ты уверена? Может, я и неправильный какой, но мне с тобой хорошо, и никаких новых ощущений искать не хочется. Вместе с приключениями. На наиболее тупые части тела. Перефразируя заповедь программиста, в смысле мага-конструктора, если все хорошо, не надо ничего менять. Или это ты так намекаешь, что я сам тебе надоесть успел? — спросил он подозрительно.
Света забормотала что-то протестующее, и от дальнейшего развития темы сразу же отказалась.
С первыми лучами солнца начал процедуру награждения. Построил пикси, благодарил за службу и верность. Искренне сказал, что ими восхищается, а их помощь неоценима. Потом вручил каждому гвардейцу по медальке и, в связи с трудностями из-за их размера с пожиманием рук и обниманием, каждого поцеловал (чмокнул губами). Успех был полный. Прослезились все поголовно, включая подошедших к концу награждения горгулий и Свету. Им тоже по медали досталось. И по поцелую. С горгульями это далось Боне с трудом, но он справился. А затем на него налетели слуги и придворные Алехеи, а чуть позже и она сама.
Боня потребовал, чтобы на службу в храм пустили всю его команду. Возникло некоторое замешательство. Горгульи вместе с призраками посреди храма... Согласились выделить место на хорах. Света тогда сказала, что пойдет вместе со своими. Так и быть, в человеческой форме.
Неожиданно возникли проблемы с праздничным одеянием. Шить на Боню новое уже не было времени. В императорских запасах хранилась драгоценная одежда всех размеров, но, как выяснилось, Алы ее всю поперли. В основном, на корабли. Увезти ничего не смогли, но найти в куче отобранного назад то, что нужно, было совсем непросто. Так что нарядили Боню по древнему обычаю в шелковую тунику с длинными рукавами (далматик) и короткие штаны. Все пурпурного цвета, расшитое золотом. Костюм дополнили бархатным плащом, золотыми оплечьем и поясом и алыми сапогами. Алехея оделась примерно также, только туника была до щиколоток.
В храм шли торжественной процессией, но пешком. Оказалось — недалеко, только площадь перейти. Как Боня сумел не заметить храм, когда дворец освобождали, он сам не понял. Видимо, невоенные объекты просто не замечал.
Храм был громадным, метров пятьдесят высотой с большим куполом (метров тридцать в диаметре), к которому с четырех сторон примыкали купола чуть поменьше. Где-то чуть дальше, чем на середине, они упирались в барабан главного купола и как бы в нем растворялись. В общем, ничего общего с маленьким храмом в Денае. Скорее, Айя София или ее тезка из Киева, что монголы разрушили.
В самом центре храма был ступенчатый постамент, на котором стояли три кресла. Боню посадили в левое кресло, в правое — Алехею, а посредине сел Патриарх Мин. В отличие от Иоанимуса, Патриарх был весьма дородным и крупным мужчиной с окладистой черной бородой. Как выяснилось, голос у него тоже был, "как из бочки". По бокам от постамента стояли две скамьи, на которые уселись нарядно одетые жрецы. Иоанимус среди них тоже был. Боня поискал глазами своих спутников. Все были на хорах. Пикси весело щебетали, горгульи молча смотрели во все глаза. Все-таки столько лет стояли в храме в виде статуй, и ничего не видели. Теперь восполняли пробел. Свету на подобные мероприятия тоже раньше не приглашали. Там же в полутьме Боня сумел заметить и призраков, но в дыму ладана их почти не видно было.
Совместить венчание на царство с "вступлением в родство" оказалось не так просто. Протокол, судя по всему, на ходу сочиняли, взяв за основу обычное венчание. Патриарх лично вручил Боне и Алехее зажженные свечи, помахал вокруг кадилом и возложил им на головы венцы. Патриарх запел, явно любуясь своим голосом:
— Раба Божия, Алехея! Раб Божий, Бонифаций! (Боня прибалдел.) Да будете вы едины в помыслах своих, да живете вы одной душой! Нарекаю вас мужем и жен-ОЙ! (Боня пнул его по щиколотке) благочестивыми! И да будете вы семьей единой аки брат и сестра!
Получилось как-то двусмысленно. Хорошо, хоть обручальных колец не надевали и целоваться не просили. Сразу же подали для распития чашу с вином. Вино оказалось вкусным, густым, сладким, но не крепленым (из изюма что ли делали). Боне понравилось. Затем их трижды обвели вокруг какой-то подставки для книг (кажется, она "аналоем" называется, вспоминал Боня) и еще раз провозгласили единой семьей, братом и сестрой. Вся процедура, естественно, проходила под аккомпанемент хорового пения, в котором солировал густой бас Патриарха.
Первая часть мероприятия завершилась, и их вернули на свои кресла. Венцы сняли и унесли. Начался обряд венчания на царство, точнее, "императорство". Тут уже Патриарх смог развернуться по всем канонам и обставил все максимально торжественно. По одной выносили церковные регалии и складывали их на все том же аналое. Затем, под громкое пение стали возлагать на императоров символы власти, сначала на Алехею, потом на Боню. Повесили им на грудь по амулету, видимо, заменявшему здесь крест (круг с многоконечной звездой внутри). Затем — по медальону с эмалевым "тянитолкаем" и по толстой золотой цепи. На плечи возложили бармы (это их Боня так определил, а было это что-то вроде золотого воротника, инкрустированного драгоценными камнями). Затем дали в руки по золотой булаве (скипетру?), а на головы надели усыпанные по всей поверхности рубинами короны. После чего Патриарх взял в руки кисточку (из золота, естественно) и, макая ее в очень красивый, но небольшой (со стакан) сосуд с откинутой крышкой, нарисовал (елеем?) по кружку с точкой посредине у них на лбу и кистях рук. Потом мазнул по ушам и подбородку, поставил по точке на одежде в районе сердца и даже, наклонившись, пометил им носки сапог.
Затем началась торжественная служба. Многоголосное пение, хождение нарядных жрецов по храму, помахивание кадилами и т.д. Очень торжественно и при этом с радостными интонациями. Если бы не так долго, Боне бы даже понравилось. А так он только покорно дотерпел до конца.
Вывели их еще более торжественно, чем вводили в храм. Все встречные (не только придворные, простой народ тоже сумел пролезть, все-таки храм был очень большим) кланялись, а некоторые даже падали на колени.
— Алехея, тебя же уже один раз Императрицей помазали. Сегодня повторили за компанию, что ли? — спросил Боня.
— Ну, если бы помазали на царство одного тебя, мой статус Императрицы делался бы очень сомнительным. И так прошлое помазание признали не все. Все-таки Император, как правило, мужчина. Теперь же никто ничего возразить не сможет!
Затем был торжественный обед во дворце. Скучно, но и больших проблем не было. Поначалу Боня боялся, как бы не пришлось есть лежа (древнюю Грецию вспомнил). Но — обошлось. Сидели на нормальных стульях. Ножи и вилки (трехзубые) тоже были. Тарелки — тем более (из серебра, кажется). Еда была вполне съедобной и разнообразной. Только слишком все долго тянулось. Столько не съешь.
Света тоже была за центральным столом, но Алехея посадила ее не рядом с Боней, а справа от себя, вроде "подружки" (или "фрейлины"?). Так что поговорить с ней за столом было нельзя, только улыбками обмениваться.
Слева от Бони сидел Патриарх. Но интересной беседы с ним вести не удалось. Видимо, жрецы слишком "заточены" под то, чтобы выпрашивать у власть имущих что-нибудь ценное на "украшение храмов". Боня теперь стал Императором, вот Мин все время и сводил речь к тому, что надо бы купол заново позолотить, да и утварь обновить не мешало бы. Сначала это напрягло, все-таки купол у храма громадный, но, оказалось, при золочении сусальным золотом требуется не больше 20 грамм на квадратный метр. То есть на весь купол меньше тридцати килограмм. Боня обещал дать пятьдесят, и сразу стал чуть ли не лучшим другом.
Оказалось, что у Патриарха есть еще одна проблема. Город Виз, хоть и был построен давно, но с Денаем по древности сравниться не мог. И Камня Силы в нем не было. Соответственно, не откуда было взяться и чудодейственному Алтарю. Вот Патриарх и мучился: не следует ли перенести свою резиденцию в Денай поближе к святому чуду, или все-таки лучше остаться поближе к Императрице? Боня что-то расщедрился и пообещал пожертвовать свои лекарские артефакты на превращение пары икон Главного храма в чудотворные. Тогда и уезжать не надо будет. Патриарх весь расцвел.
Заодно Боня спросил Мина, за что же его в Денае "блаженным" обозвали. На что тот его утешил, что "блаженный Император Боня" звучит много лучше, чем просто "блаженный Боня". Боня подумал и согласился.
Алехея в его беседе с Патриархом участия не принимала. Она разговаривала с гостями, кого-то подзывала к себе, иногда с кем-нибудь чокалась или просто передавала здравницу. В общем, вела мероприятие, как заправский тамада. Боня ей для этого был почти и не нужен, что его вполне устраивало. Правда, часа через два он совсем заскучал, и появилось желание уйти по-английски, но он его в себе подавил. Если уж согласился стать Императором, то денек можно и потерпеть. Вот и терпел...
* * *
Утро следующего дня Боня встретил в своем шатре, в постели, обнимая Свету. Так что день начинался, можно сказать, хорошо. Поцеловав подругу, Боня с некоторым сожалением выбрался из кровати, оставив Свету досыпать. Это только его божественный апгрейд потребности во сне лишил, остальным членам его команды сон был нужен. Стал вспоминать о планах на сегодня, и с изумлением обнаружил, что оказался всем должен. Пошел отрабатывать. И понеслось!
Сделал десяток килограммов золота Алехее на памятные медальки. Сам совет дал, не подумав. Вручил ей мановые медали для отличившихся в боях и вспомнил, что русские цари по случаю коронации памятные медальки чеканили. С одной стороны портрет короновавшегося (в данном случае — двойной), а с другой надпись типа "Коронованы в Визе такого-то числа". Боевых заслуг для получения этой награды не требовалось, только благоволение государя. Алехее идея очень понравилась, но она настаивала, чтобы медали были золотыми (солиднее, а золото все равно Боне делать). Тот, в принципе не возражал, торговать наградами никто не станет, так что в оборот лишнее золото не попадет и на экономику не повлияет. Но делать еще центнер, как хотела Императрица, отказался. Медалька граммов двадцать весит, из десяти килограмм штук пятьсот начеканить можно. Гостей на коронации явно меньше было, а весь Виз награждать, это уж чересчур. Разве как сувениры продавать? Сама медных для этих целей наделает...
С Патриархом вышло сложнее. Золото-то наделал без проблем, а вот чтобы сделать икону чудодейственной пришлось повозиться. Пару лечебных артефактов отдал, объяснив, куда нажимать и как держать, но в икону их просто так не вмонтируешь. Пришлось для назначенной в чудотворные иконе новый оклад заказывать (опять золото давай!), а в него уже магемы внедрять. Выбрал икону канонизированного основателя города и Империи святого равноапостольного Виза. В качестве сенсора на запуск приспособил выступающий на окладе барельеф его руки. Остальные магемы программы в верхнюю часть оклада внедрил, чтобы рьяные верующие не повредили ненароком. Залил весь рельеф изнутри твердой маной. Хватить должно надолго. В общем, неплохо получилось. Возможностей, конечно, меньше, чем у Камня Силы, совсем сложные случаи не лечит, да и пропускная способность невелика, но все-таки... Главной задачей было чудодейственность проявить, а не бесплатную лечебницу открыть. А со сложными случаями, пожалуйте, в Денай!
