Весна веры

Все шесть пуль Яна положила практически в одну точку. И теперь перезаряжала револьвер. Сопровождающие держались в отдалении.

— Бывает, — решил не заострять внимания Валежный. — Вы думаете, этого будет достаточно?

Яна хмыкнула.

— О некоторых моментах знаем только я и он. — О гражданской войне, к примеру. Они говорили о ней в постели. Так что дискуссия получилась весьма легкомысленной. — Писать нечто большее попросту рано.

Валежный медленно кивнул.

— Я написал Изюмскому. К моменту нашего прибытия, у него все будет уже готово. И репортеры, и прочее...

Даешь пропаганду! Два раза и посильнее!

Яна кивнула. Она слушала, руки занимались своим делом, привычно перезаряжали револьвер... по нынешнему времени незаряженное оружие — почти самоубийство.

— Кандидаты на роль моего супруга определены?

— Тора Яна, это немного сложно...

— Сразу хочу оговорить — Мишеля не предлагайте. Прибью.

Валежный печально улыбнулся.

— Как прикажете, тора Яна. — Но думаю, у жома нет никакой возможности подчинить себе торов.

Яна едва не фыркнула. Тут дело не в жомах, не в торах, а в том, у кого 'колокольчики' крепче. Знавала она такие примеры из отечественной истории.

— Тор генерал, я понимаю, что это сложная задача. Но ее надо решить уже сейчас. И быстро. Чтобы объединить две половины Русины. Я бы за Пламенного замуж вышла — он под себя кого только не подмял! Так ведь женат, подлец!

Валежный рассмеялся.

Получилось как-то невесело, неприятно.

— Повешу я Пламенного! Творец видит, повешу! Если войдем в Звенигород... за все!

Яна не стала заострять внимание на этом вопросе. Хочешь?

Вешай! Хоть два раза! Хоть у себя на воротах приколоти, она и слова не скажет, и по вполне уважительной причине. Она к тому времени уже помрет...

— Ваше величество...

Яна хотела было рявкнуть, чтобы ее так не называли, но поняла, что Валежный не оговорился. Ему хотелось подчеркнуть серьезность вопроса.

— Да, тор генерал? — таким же официальным тоном отозвалась она.

— Мне докладывали, что тор Алексеев женат. Возможно, у вас есть кто-то... кандидат... — Валежный запнулся, вздохнул — и рубанул сплеча, — за кого вы сами хотите замуж выйти? Чтобы потом возражений не было?!

Яна пожала плечами.

— У меня много требований, тор генерал.

Валежный закатил глаза.

Ну, так он и знал, вечно эти бабы... сначала — кто угодно, лишь бы делу помогло, а потом... глаза не того цвета, нос не той формы, а фигура... начинается...

— Я вас слушаю, ваше императорское величество.

— Первое — это должен быть человек образованный. Другой не справится. Он должен быть достаточно жестоким, не бояться лить кровь, обязан найти с вами общий язык. Если он не будет благородного происхождения — это тоже не страшно, Пламенный кажется, не тор?

— Его деду было даровано личное дворянство. Но отцу уже нет...

— Я уже говорила, Пламенный подошел бы, — Яна подумала, что такую сволочь ей не жалко, можно и замуж выйти, пусть плачет. — И есть еще один вопрос. Возраст.

— Возраст, ваше величество?

— Престолонаследие. Будет некрасиво выйти замуж за одного и заводить детей от другого.

А еще хорошо бы, чтобы из выбранного кандидата песок не сыпался. Потому как ему править.

Яна даже усмехнулась, подумав о размере подложенной свиньи. Она-то скоро умрет (Хелла, кажется, с меня причитается?) а Валежному оставаться здесь и расхлебывать все это варево. Поэтому для кого она выбирает мужа — еще большой вопрос.

— А... остальное?

— Что — остальное?

— Внешность... может быть, какие-то навыки...

Яна прикусила язык чуть не до крови. Интересно, если она ляпнет про знание Камасутры, Валежный лично каждого экзаменовать будет?

Яна представила себе это собеседование, почему-то воображение подкинуло ей Илью, который сидит за столом напротив Валежного и отчитывается: 'прочитал до сорок пятой страницы, решил попробовать, когда распутали, решил больше не рисковать'... тьфу! Сгинь, зараза!

Не надо так издеваться над собой, это вредно для здоровья. Психического. Потому что следующим воображение подкинуло Тигра.

Который не читатель. А писатель и исследователь...

Так!

Цыц!!!

— Тор генерал, — голос Яны звучал устало. — Что меня интересует, я вам перечислила. Жены, дети, любовницы — безразлично, лишь бы сейчас кандидат был свободен. Да, насчет образования... оно должно быть получено в Русине. Не за границей.

— Почему, тора Яна?

— Потому что за границей человеку прививают любовь к загранице, — в своем времени насмотрелась. Приехала одна Сережкина подружка, из Англии, как начала губы кривить... ах, вот тут плохо, тут ужасно... а вот у нас в Англии...

Яна тогда не выдержала и влепила ей поперек силикона. В Англии? Да, но у НИХ! А ты там навсегда останешься суматранской макакой! И прапраправнукам твоим попомнят!

Валежный остановился. Взял Яну за плечи, пристально вгляделся ей в глаза, нарушая при этом все установления и этикеты разом. Отпустил.

— Простите, ваше... тора Яна.

— Творец простит, а Хелла не осудит.

— Я не ожидал. Скажу вам честно, я не ожидал...

— А чего вы ждали? Что я буду капризничать в таком вопросе?

Валежный отвел глаза в сторону. И после некоторых внутренних колебаний выдавил из себя всего два слова.

— Ваш отец...

Яна только что глаза закатила. Да, знала она эту историю. С безумной любовью Петера к девочке-эльфу, такой очаровательной, возвышенной и неземной...

Влюбился он в Аделину еще в щенячьем возрасте. И родители, вместо того, чтобы разрешить — запретили! Встречаться, переписываться... им бы проявить либеральность и подсунуть Петеру бордель-мадам поопытнее. Глядишь, и вырос бы нормальный мужик, в меру циничный, в меру приличный. Так нет! Развели на пустом месте романтику...

— Тор генерал! Мой отец позволил себе поддаться чувствам. И в результате погубил все. Себя. Семью. Страну. Человеческое доверие. Достижения Русины за последние пятьсот лет... а сколько людей по его милости уже в землю легло? За такое убивать надо. Вы мне предлагаете повторить за ним?

Валежный замотал головой.

Нет, не предлагал, и был откровенно рад.

— Я не ожидал, тора Яна.

Яна огляделась вокруг.

— Смотрите, генерал. Сон-трава...

И верно, на проплешине упрямо пробивались, тянулись вверх, к солнцу, лиловые цветы. Девушка подошла, медленно опустилась перед ними на колени...

— Красивые, правда?

— Да.

— А если я их сорву, простоят всего сутки. Может, чуть больше, — Яна обнаружила, что в левой руке у нее так и зажаты гильзы, и медленно раскрыла пальцы. Гильзы посыпались рядом с цветами. Красивые, золотистые...

Сочетание — хоть ты сейчас бери и картину пиши... символизма будет — не отгрести лопатой. И весенние цветы, и оружие, и кровь...

Валежный тоже смотрел на это. Молча смотрел.

— Понимаете меня, тор генерал?

— Понимаю, ваше императорское величество.

— Тогда помогите мне. Помогите правильно выбрать человека, который сможет повести за собой Русину.

— Я его уже выбрал, ваше величество. Ее...

Яна качнула головой.

— Нет, тор генерал. Я не смогу. Не сумею. Не хватит сил, знаний, жестокости... я просто не справлюсь. Я это точно знаю.

Яна знала историю, и не так уж плохо. Но знать, где страна ошибалась — и править самой? Это не фентези, где каждый баран, попадая в другой мир, становится бароном и начинает чем-то управлять! И ведь неплохо управляет!

Яна не обольщалась.

Ее потолок — Индиана Джонс. Одинокий рейнджер, наконец. А чтобы править страной, нужны другие навыки, умения, знания...

Нет, она не справится.

— Давайте поторопимся, тор генерал. Уже весна. Я хочу летнюю свадьбу. В Звенигороде.

— Я приложу все усилия, чтобы выполнить ваше пожелание, ваше величество.

Яна взяла его под локоть.

— Приложите, тор генерал. Я настаиваю.

Только вот и настаивать не надо. Валежный доволен, Яна довольна...

Успеют ли они? Определенно, успеют. Обойдется Русина без революции... авось, у них тут лучше получится?

Пусть хотя бы попробуют...

Жом Зарайский. Беркут.

Алоиз Зарайский прибыл в Беркут поздно вечером.

Как же он устал!

Безумно, безудержно, это какая-то гонка на выживание... особенно через Хормель. Кошмар какой-то! Алоиз напоминал себе крысу в лабиринте.

Он мечется, носится, а добраться до цели не может и не может... да что ж такое?!

Может, и догнал бы он всю эту купеческую компанию, но в Кареве свалился малым не на две недели. Простуда никого не щадит! Тем более, зима... а кашель трепал мужчину с невероятной жестокостью.

Какие уж тут поездки?

Какие преследования?

До нужника бы доползти! И в дырку не свалиться...

Хорошо еще, деньги были, но и так, спал Алоиз только с пистолетом под подушкой, и нападения ожидал ежечасно. А это никак не способствует выздоровлению.

Ладно, кое-как оправился. Нашел попутчиков, уехал... не одному же по этим дорогам путешествовать? Так и до могилы-то не доедешь!

Добрался до Беркута.

И что он слышит?

Был здесь такой Меньшиков, был! Уехал вместе с Валежным, благодетелем нашим.

Куда?

Так в Ирольск! А оттуда, наверное, в Зараево...

Не сволочь, а!? Слов у Алоиза не было, даже нецензурных!

Вот как, ну как так можно!?

Кто был с Меньшиковым? Дети, внуки... дочь? Да, дочь была... такая, красивая, кареглазая. Яной звали.

Вот, кстати говоря, к ней тор генерал особое внимание проявлял...

Монеты, отданные в нужные руки, творят чудеса. И Алоиз уже знал, что для купца выделили два купе, что ради него... так-то вроде как ради Валежного, но ведь с ним в бронепоезде и купец с семьей поехал! Хотя такой поступок для Валежного нехарактерен, не уважал генерал торгашей...

Нет, не понять...

Знает генерал — или не знает?

И если знает, то что будет делать?

Надо это выяснить...

Алоиз отчетливо понимал, что это безумие, что он может просто... да убьют его, вот и вся недолга! Но — вдруг повезет?

И он уже столько проехал? И все бросить?

И конечно же... из Ирольска ближе до Герцогств... а уезжать лучше туда.

Решено!

Едем в Ирольск! А дальше будет видно!