Вспоминать полетные заклинания было некогда. Ошалевшая от обилия впечатлений, оглушенная, захлебывающаяся ледяным воздухом, я вцепилась в нити, не останавливая, нет — всего лишь замедляя падение. Щиты активировались, кажется, сами собой. По крайней мере, этот момент в памяти не отложился. И только благодаря им сосновые ветки не пропороли меня насквозь, а только мазанули по контуру щита.
Рыхлый снег, какие-то гнилые палки и хвоя взметнулись фонтаном. Кажется, место своего падения я отметила воронкой, и не самой маленькой. Стоило представить, что случилось, если бы щиты сработали чуть жестче, и накатила противная слабость. Боги, вот попала...
Куртка на спине медленно промокала. Сердце колотилось, кажется, прямо в горле. Где-то высоко-высоко раскачивались верхушки сосен, щекоча ясное, без единого облачка, голубое небо. До меня постепенно доходило, что ударила своей силой я не кого-то, а союзника. Боги, только бы не слишком сильно!
— Чудесно, — произнесла я вслух, потому что тишина слишком давила. — Кажется, Ириано досталось. И порядочно, раз он отпустил меня... Стоп, — у меня по спине прокатился мерзкий холодок. — Он же еще и Феникс нес!
Меня буквально подбросило на месте — будто невидимая пружина развернулась. Раскисшая земля разъезжалась под ногами. Оскальзываясь на мешанине из снега и грязи и цепляясь за низко склоненные ветки лещины, я попыталась выбраться из ямы. Не получилось. Сугробы вокруг были на редкость глубокие — даром, что в лесу. Пришлось подыскивать поближе прочную ветку, заколдовывать ее и взлетать, как сказочной ведьме.
Одно хорошо — стоило мне только подняться над лесом, как сразу отыскалась Феникс. Трудно было не заметить еще одно солнце в небе.
— Свихнулась?! — оглушила меня воплем огненная мастерица, стоило подлететь ближе к ней. Я сощурилась, прикрывая глаза — Феникс в потоках пламени была ослепительна в самом прямом смысле. — Ты чего сделала?!
— А ты чего сделала? — заорала я в ответ, закипая от злости. — Значит, меня можно усыпить и нести, как мешок с картошкой?
— Картошка лучше! Она не брыкается!
— Я от тебя поддержки ждала, а ты...
— Я? Я? Ну, что я?
Краем глаза я заметила движение слева и снизу, а через мгновение Ириано оказался рядом со мной. Все обиды на Феникс тут же вылетели из головы.
— Где Максимилиан? — развернулась я к желтоглазому кланнику.
— Там, где надо, — по-волчьи оскалился Ириано.
Мне безумно захотелось врезать ему так, чтоб зубы повыпадали. Как можно было оставить князя отдуваться одного, как? Даже если ни Феникс, ни Ириано не знали о пророчестве, все равно должны были понимать, что идти против инквизиции без поддержки, без прикрытия — это самоубийство.
— Я возвращаюсь, — при этих словах лицо у огненной мастерицы вытянулось, а оскал кланника стал еще шире. — И это не обсуждается.
— Найта, — жалобно протянула Феникс. Картинка перед глазами у меня начала отчего-то расплываться.
— Возвращаюсь, — зло и отчаянно повторила я, смаргивая слезы. Бездна, как не вовремя! — А вы — как хотите.
— Найта, послушай... — Ириано двинулся ко мне медленно, неуловимо угрожающе.
Я не стала отвечать — молча коснулась нитей и пустила по ним свою силу. Ириано отшатнулся, и невидимая смерть застыла в шаге от него.
— Не надо меня останавливать, — тихо сказала я. Слезы по-прежнему катились градом, мороз прижигал мокрые дорожки на щеках. — Все равно ведь я за ним уйду, вы же знаете.
Наверное, что-то жутковатое было в моем голосе. Иначе отчего бы Феникс опустила глаза и закусила губу... а потом произнесла:
— Вместе пойдем. Ну, не отпускать же тебя... э-э... одну. Ага.
— Ага, — эхом повторила я, чувствуя, как накатывает облегчение. Вдвоем с Феникс мы уже штурмовали когда-то базу. И ведь справились же! А ведь тогда опыта у нас было куда меньше.
Крылья Ириано полыхнули, как костер, в который плеснули бензина.
— Максимилиан меня потом убьет. А если выживу — то Акери, за неподчинение ему, — поделился с нами глубокой мыслью кланник.
Я только хмыкнула. Пусть сапоги у меня промокли, куртка на спине пропиталась влагой, и завтра наверняка подскочит температура, но сейчас все было хорошо. Как-то верилось, что мы вернемся с победой, никто не умрет... Ведь не умрет же?
Тонкая, но прочная нить уходила за лес, за невидимое отсюда поле, дальше и дальше — туда, где, возможно, уже началось сражение.
Ближе к дачному поселку мы остановились ненадолго. Ириано отправился дальше, на разведку, оставив меня и Феникс обновлять маскировочные и защитные заклинания. Вообще неплохо было бы переодеться в сухое и чистое. Но времени категорически не хватало, да и не хотелось соваться в дом, где смотрители могли уже устроить засаду... Вот и пришлось импровизировать, приводя в порядок одежду. В итоге куртка у меня пропахла гарью, но зато я больше не замерзала.
— Волнуешься за него, да? — как бы между прочим спросила Феникс, скрывая за густыми ресницами серьезный взгляд.
— Волнуюсь, — легко согласилась я, еще не понимая, к чему она клонит.
— Ну... а это из-за чего-то или просто так? — последовал осторожный вопрос. Я напряглась: о пророчестве говорить было нельзя. "Вот что чувствует каждый раз Айне!", — мелькнула неприятная мысль. Но тут Феникс уточнила: — Это потому, что ты его любишь, ага? — и я с облегчением вздохнула:
— Да, и поэтому тоже. А ты до сих пор не веришь, что у нас все серьезно? Даже после того, как сама помогала мне спасти Максимилиана?
— Ну, я же тебе помогала, а не ему, — разумно ответила Феникс и, помявшись, добавила: — Найта, а что потом будет?
Я застыла. Недоплетенный узор мгновенно рассыпался на ниточки. Морозный воздух стал вдруг слишком уж колким и царапал теперь горло при каждом вдохе.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно переспросила я. — После войны? Так до этого времени еще и дожить надо.
Феникс качнула головой.
— Нет. Совсем потом. Ну, когда уже можно будет просто жить. Ксиль и Дэриэлл... это... Ты с ними уже?..
— Что? — лицу стало жарко. Огненная мастерица тоже отводила глаза и пояснять что-то не спешила.
В конце концов я не выдержала и отступила к обочине. Несколько метров прошла по сугробам, пока снег не показался мне достаточно чистым, а потом разбила кулаком наст и зачерпнула полные горсти белого, жгуче-холодного, успокаивающего...
Щеки по-прежнему пылали. Но теперь — только от умывания снегом. Глаза резало — слишком много белизны вокруг, света, пространства, слишком высокое небо...
— Без разницы, что будет потом. Может, у Ксиля крыша поедет из-за того, что он старейшиной стал. Может, найдет себе другую "точку опоры". Может, Дэриэлл решит, что наука для него важнее или ему станет со мной скучно. Не знаю. Но я хочу быть рядом с ними так долго, как это возможно.
Стоило мне это сказать — и сразу полегчало. Вдруг оказалось, что я и сама не понимала, насколько меня угнетало будущее. С одной стороны, хотелось отдохнуть от войны. С другой — страшно было. Это как ехать на велосипеде на большой скорости: все время думаешь, что если сейчас остановишься, то обязательно упадешь. Но ведь все-таки тормозишь, оставляешь дурацкий велосипед под деревом и идешь — домой к себе, или на речку, или просто садишься рядышком, в тенек, и отдыхаешь...
Жизнь — штука непредсказуемая. И главное, чтобы она просто продолжалась. А как — мы уж решим в процессе.
От необходимости продолжать этот тягостный диалог меня избавил Ириано. Он приземлился мягко, как будто не весил ничего, сложил крылья и направился к нам. От него дохнуло силой, и я скривилась, словно учуяв неприятный запах.
Ириано охотился.
Это было совершенно логично и правильно — ведь нам предстояла серьезная стычка с инквизицией. Возможно, от степени готовности каждого из нас зависела жизнь Максимилиана. Вот Ириано и готовился... основательно.
Значит, и мы должны были сделать все возможное. Подведет один — пострадают все.
— Вы закончили? — поинтересовался он с хищным весельем. А ведь боялся гнева Ксиля, Акери... Вот бы и мне так научиться выкидывать сомнения из головы, когда решение уже принято! — Поторапливайтесь. Я нашел князя.
— Где? — я развернулась на пятках, едва не поскользнувшись, и рывком завершила заклинание, с которым до того не могла разделаться почти десять минут. — Как он?
— У реки. В драку ввязался, — хмыкнул Ириано. — Кто-то другого ожидал? Вряд ли. Так вы готовы?
— Ага, — солнечно улыбнулась Феникс, и пламя ее силы померкло, сжимаясь в еле заметную точку, как у обычного человека. Я восхищенно качнула головой — вот это маскировка! — Найта, а ты?
Если бы можно было остановить ход часов и потратить на подготовку несколько суток, я бы так и сделала, не прерываясь ни на сон, ни на еду. Но времени отчаянно не хватало, поэтому мне оставалось только кивнуть:
— Готова. Итак, наш план?..
Ириано расхохотался:
— Какой там план? Падаем им на головы, убиваем всех, до кого можем дотянуться, пока враги не очухались, а потом просто пытаемся выжить! Планы — для военных операций, а у нас так, безумство какое-то.
И снова пришлось взбираться на дурацкую ветку, а потом — лететь вперед как можно быстрее, игнорируя просачивающийся через щиты жгуче-ледяной ветер. Где-то далеко-далеко внизу мелькали заснеженные поля, грязновато-зеленые заплатки сосновых лесов, дороги... Мне было не до страха перед высотой или скоростью. Главное — успеть.
А солнечные лучи били в спину, словно надувая невидимые паруса и подгоняя вперед.
Я успею.
Успею.
Успею!
ГЛАВА 20: САМОЕ ВАЖНОЕ
Все шакаи-ар отчасти дети. Все они без исключения эгоистичны и любят играть. Ксиль же не только любил, но и умел.
Даже если ставкой была его жизнь.
Салочки на поле — водят Древние, а он убегает. А потом — прятки по тем же правилам в сосновом лесу. Нашли? Значит, снова салочки.
Мы же пока не опускались до игры, в прямом смысле — парили высоко, надежно укрытые сетью заклинаний. Выжидали удобный момент, как сказала Феникс. Ириано, чтобы не светиться и не тратить силу на крылья, сидел на ветке за моей спиной, то и дело норовя соскользнуть — неудобно было. И только он, сейчас до странного расчетливый и спокойный, непохожий на себя прежнего, удерживал меня от опрометчивого шага. А так хотелось оказаться рядом с Максимилианом, и...
— Тише, — свистяще прошептал Ириано на ухо мне, сдавливая плечо до синяков. — Не дергайся. Он знает, что делает.
Я только крепче вцепилась в злосчастную ветку. Уследить за перемещениями Ксиля и его противников было под силу разве что шакаи-ар. Мне же оставалось лишь полагаться на трепетание нитей, подсказывающих, что князь снова сумел ускользнуть, вывернуться, убежать...
— Что делает? — спросила я только для того, чтобы сдержаться и не броситься вниз.
— Уводит Древних подальше от магов, — Ириано ослабил хватку, но зато пристроил подбородок на плечо так, что горячее дыхание щекотало мне шею. Это порядком нервировало, было даже немного противно оттого, что он чужой и что близко. — Видишь? Там, на опушке осталась группа людей. Они не успевают за князем и своими Древними.
— Ксиль хочет разделить их и перебить поодиночке? — с сомнением предположила я. — А у него получится?
— Нет, — Ириано оскалился, и я невольно втянула голову в плечи — инстинкт. Стоит только представить шакарские клыки... — Ни единого шанса. Против двоих Древних-то?
— Тогда зачем... — я осеклась. В лесу затрещало, словно кто-то ломал деревья, как спички. Впрочем, может, так оно и было.
— Зачем? Потому что хочет потянуть время. Дождаться помощи, счастливого шанса или хотя бы прожить на час подольше, — хмыкнул Ириано и вдруг застыл.
По нитям прокатился высокий звон. Между деревьями вспух черный туман. Крылья?
— Бездна! — Ириано подался вперед, едва не спихивая меня с ветки. — Все-таки решился!
— На что решился? — от волнения у меня даже голос сел. Я обернулась к Ириано.
— Воспользоваться возможностями старейшины, — он облизнул губы то ли в предвкушении, то ли нервно. — Долго не продержится. Две-три минуты — и все, потом он просто не может вернуться в прежнее состояние. Придется вмешаться, хотя рановато еще. Вы вдвоем справитесь с магами? — он кивнул в сторону опушки.
— А как же! — возмущенно откликнулась Феникс. — Мы со всеми справимся!
— Тогда я к Максимилиану, — Ириано отпустил мое плечо. И — спрыгнул вниз, без предупреждения.
На секунду я растерялась, но Феникс, не раздумывая, устремилась к краю леса, и стало не до сомнений — не потерять бы шуструю подругу из виду. Под ногами стелился сизо-зеленый сосновый ковер. Кажется, еще немного — и хвоя защекочет пятки. Во рту пересохло, хоть спускайся вниз и глотай снег.
— Эй, слушай, — я поравнялась с Феникс. Лицо у нее было отрешенное. Наверное, не одной мне страшновато. — А что мы будем делать?
— Ну, — Феникс отвела глаза. Костяшки пальцев, сжимающих ветку, побелели. — Попробуем сначала хоть что-нибудь сделать. А потом, ну... как пойдет.
Я с трудом удержала Ксилево "шатт даккар", так и рвущееся с языка. Сколько там этих магов, трое, четверо? Какой они силы? Есть ли у них пиргит? До меня постепенно доходило, что мы ввязываемся в бой, не зная совершенно ничего о своих противниках.
Утешало только то, что и они находились в положении немногим лучше нашего.
— Я подожгу воздух. Ну, вокруг них, — Феникс сосредоточенно ковырнула ногтем кору, и ветка нырнула вниз. Выровнялась, конечно, сразу, но сердце у меня все равно кульбит сделало. — Может, сразу помрут. Если повезет.
— Если, если, — глубокий вдох — и морозный воздух обжег легкие. Солнце слепило глаза, и по щекам текли слезы, ничего общие с эмоциональным состоянием не имеющие. На меня накатывало ощущение дежавю. Где-то все это уже было, но вот где... Никак не вспоминалось. — Не получится — тогда я что-нибудь попробую. Справимся.
Стоило набраться решимости — и мир вокруг начал выцветать, медленно, но неумолимо. Посерела хвоя, небо стало прозрачным, и только снег внизу остался таким же, каким и был. Я с любопытством следила за тем, как исчезают оттенки, зато линии становятся четче. Вскоре мои глаза уже могли различить каждую сосновую иголочку внизу, хотя скорость только возрастала. Глянцевый блеск водяных капель на тех ветках, что грелись под солнцем, и геометрически правильной формы кристаллики льда в тени... Все сильнее становилось ощущение, что я сплю и вижу сон — донельзя реалистичный, но все-таки сон.
А потом лес вдруг закончился, и оказалось, что мы парим в тридцати метрах над группкой из четырех человек. Воздух вокруг них был слегка мутным, как будто озеро, на дне которого потревожили черный ил.
— Щиты? — я сощурилась. Близящаяся схватка уже не казалась чем-то страшным. Уж не знаю, что сейчас текло по моим жилам, но оно определенно было холодным. Нити послушно прогибались под пальцами, и еле заметное трепетание я читала, как книгу.
— Пробью, — уверенно сказала Феникс. И улыбнулась — по-шакарски, показывая слишком много зубов.
