| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Прости. — Голос Руслана звучит глухо. — Идём, посмотрим всё-таки что-нибудь...
...Облокотившись на подоконник, наблюдаю за тем, как лучи заходящего солнца золотят окна соседней высотки — ярко-рыжие, с алыми прожилками, блики пляшут на стёклах, напоминая игру языков пламени костра. Красиво...
— Алис! — Вздрагиваю, когда его голос раздаётся буквально у меня над ухом: опять не заметила, как он подошёл. — Ты так и не ответила, какой фильм...
Разворачиваюсь к нему лицом.
— А можно задать один... вопрос? — Мне кажется, что даже его поза становится... напряжённее, собраннее.
— Конечно. Спрашивай. — Настороженный взгляд.
Да не переживай ты так, у меня всё в порядке с чувством такта...
— Так, а... чем тёмные кардинально отличаются от светлых? — Одно могу сказать с уверенностью: этим вопросом мне явно удалось его удивить.
— А ничем. — Даже выражение его лица стало мягче. — Деление, на самом деле, чисто номинальное. И дело тут не только в заимствовании чужой силы. Те же самые дарители вообще не могут забирать у кого-либо энергию... и в то же время могут стать тёмными.
Я удивлённо моргаю.
— Не понимаю...
— В погоне за силой, могуществом, они не гнушаются ни чем. Идут на всё, лишь бы получить желаемое. Не задумываясь о последствиях своих поступков. И — хуже того — многие при этом осознают, какими могут оказаться эти самые последствия... но это их не останавливает... Пока понятно?
Киваю.
— Любые манипуляции с энергией — это риск. Законы физики ведь никто не отменял — они действительны для всех... Поэтому часть из этих манипуляций нарушает общее равновесие. Что, в свою очередь, бьёт по граням...
Снова киваю, но уже не так уверенно.
— То, что ты сегодня видела во сне... Возможно, нечто подобное могло когда-то происходить на самом деле... Если где-то рвётся грань, то через образовавшуюся прореху в наш мир могут проникать порождения той стороны...
Поёживаюсь. На мгновение становится очень неуютно...
— А... неужели тёмные не понимают, что может случиться и такое?
— Отчего же? Обычно все всё прекрасно понимают... Вот только почувствовав себя Вершителем, очень трудно остановиться...
Вздохнув, он продолжает:
— Именно поэтому те, кто преступал черту, уже никогда не становятся прежними. Ощущение вседозволенности и иллюзию безграничного могущества уже никогда не забыть...
Слушаю молча, не перебивая... А он преподносит всё это так, будто намеренно старается запугать меня.
— Можно обуздать жажду, взять её под контроль... Но это превращается в постоянную и непрекращающуюся борьбу с искушением. Некоторые сходят с ума и снова срываются...
Теперь он смотрит мне в глаза, будто бросает вызов... Оценивает мою реакцию. Да, именно оценивает.
И да, я помню, на что он способен... Но почему он не пытается как-то сгладить всё это, показаться лучше, чем есть... Почему? Неужели ему всё равно?
Я выдерживаю его взгляд, прекрасно понимая, что нахожусь в одном помещении с человеком, который — если хорошо подумать — и не совсем человек. Как, в общем-то, и я. И сейчас это ощущается как никогда остро.
— Тогда, на занятиях, вы говорили, что вернуться практически невозможно...
— Да. Так и есть. Но... тут тоже бывают нюансы.
— Например?
— Например — человек оступается. Раз, другой... В этом случае он ещё может относительно безболезненно свернуть с кривой дорожки. Но чем глубже он погружается во тьму, чем ближе подходит к точке невозврата — тем меньше у него на это шансов.
— Точка невозврата — это как? — Что-то такое слышала, но точно сформулировать значение не могу...
— В данном случае — когда жажда могущества становится одержимостью и вытесняет всё человеческое.
Бросаю взгляд на окно. Не самая приятная из наших бесед, конечно...
— Хочешь, можем выйти, подышать свежим воздухом... — Он замечает мой взгляд. Он всё всегда подмечает...
— Хочу. Вот, только... идти далеко неохота.
— Тогда, может, на крышу? Полюбоваться на закат?..
...Солнце величественно скатывается за горизонт, окрашивая кромку бархатно-синего неба в багряные тона. Редкие кучевые облака снизу кажутся пепельно-серыми, а их верхушки подсвечиваются целой гаммой оттенков золотого и розового... Необыкновенно красиво...
...Восхищение и сожаление. Навязчиво кажущаяся иллюзорность...
Грусть.
А на глаза отчего-то наворачиваются слёзы...
Я стою посреди крыши, а Руслан разгуливает по ней. Каждый раз, когда он подходит к самому краю, мне становится не по себе — я понимаю, что ничего с ним не случится, но необъяснимая тревога всё равно заставляет сердце биться быстрее.
Когда он в очередной раз проходит мимо меня, я неожиданно для самой себя спрашиваю, как выглядят ауры тёмных...
Сама я до сих пор так и не научилась видеть энергетические "оболочки" людей, а Леся рассказывала, что это — очень красивое зрелище. Вот только так и не смогла толком ничего описать — с её слов аура выглядит, как нечто подвижное, текучее... будто облегающее тело.
К счастью, ей ещё не приходилось сталкиваться с тёмными. И очень хотелось бы, чтобы и не пришлось...
...Он стоит вполоборота ко мне, заложив руки за спину, и задумчиво смотрит куда-то вдаль.
Потом неожиданно хмыкает.
— Даже не знаю, как объяснить... Обычно аура имеет чистый цвет... а у тёмных они словно припорошены пеплом — из-под тёмно-серого проступает основной оттенок... В общем, представь себе тонкую плёнку... тот же мыльный пузырь. По сути — он прозрачен, но ты всё равно видишь игру цветных бликов на его поверхности.
Вот загнул.
— Представила. — Вопросительно смотрю на него.
— Умница. А теперь представь, что такой тонкой плёнкой окутано всё человеческое тело — только блики на ней не цветные, а почти чёрные... и сквозь эту плёнку просвечивает всё, что под ней.
Представить-то я представила... Вот только насколько картинка, нарисованная моей неуёмной фантазией, соответствует действительности?..
Он какое-то время молчит, а потом продолжает будничным тоном.
— А при взгляде на таких как я создаётся впечатление, что в ауру вплетены седые нити... — Он на какое-то время замолкает, а потом продолжает с какой-то ожесточённой решимостью. — Не знаю, как далеко я зашёл. Просто не помню многого из того... Но, судя по виду ауры... наверное, если бы не помощь Александра, я бы не справился.
Отворачивается.
— А кто это такой? — Нужно срочно менять тему.
— Притча во языцех. Демиург. Бродяга. Последние полвека обретается где-то в наших краях.
Эээ... Ёмкое описание.
— А лет ему сколько?
— Не знаю. — Руслан пожимает плечами и снова поворачивается ко мне. — Думаю, он и сам не помнит. Тем более что точная дата рождения не известна. Поэтому, для него ошибиться на сотню-другую лет — это запросто.
Он решил меня разыграть?! Смешно.
— Не надо так на меня смотреть. — Он разводит руки в примирительном жесте, демонстрируя раскрытые ладони.
— А я-то думала, что старение можно замедлить... ну, чтобы лет до ста хотя бы прожить... А оно вон как.
— Ну... Александр — исключение. Так долго на самом деле мало кто способен продержаться — по разным причинам. И, кстати, такой преклонный возраст имеет и свои недостатки. Иногда такие старожилы... скажем так... ведут себя не совсем адекватно.
— А их, таких, много? Старожилов?
Он кивает. — Встречаются.
— А... их... особенности поведения?..
Наставник лишь снова пожимает плечами.
— Сама поймёшь при встрече... — Произнося эту фразу, он невесело усмехается. — Странно, что он до сих пор не изъявил желания познакомиться с тобой поближе...
— А если я не захочу с ним знакомиться?
— Ты мне доверяешь? — Пристальный взгляд.
— Да.
— Помнишь, что я тебе обещал?
Нет... Он же не обещал сдыхать меня какому-нибудь чужому дядьке? Вроде бы...
Внутри всё похолодело... Промелькнула мысль о предательстве... Видимо, что-то отразилось на моём лице, потому что Руслан неожиданно улыбнулся. Тепло. По-настоящему. А не как тогда, в коридоре больницы...
— Глупенькая... Не переживай. Я всего лишь пообещал защищать тебя. — Немного помолчав, он нарочито тяжело вздохнул. — В том числе и от страшных незнакомых дядек.
Чувствую, что краснею. И... не помню ничего такого... Ладно, потом разберёмся — сейчас нужно сохранять лицо. В прямом и переносном смыслах...
Встряхиваю головой и пытаюсь сосредоточиться на созерцании заката: солнце уже почти скрылось за горизонтом, оставив лишь тлеющую алую искорку. А над ней по пастельно-розовому небу растекаются мазки сиреневого... оранжевого... малинового...
Спустя какое-то время от искорки остаётся лишь затухающее зарево. Небо на нами постепенно темнеет, приобретая насыщенный сине-лиловый оттенок, а далёкие облака, степенно плывущие где-то у самого горизонта, всё ещё подсвечиваются лучами уже невидимого нам светила...
...Удаётся поймать отрешённо-лирическое настроение... Вот оно — то, что доктор прописал...
Отсюда, сверху, открывается замечательный вид — весь город как на ладони — сияющий, полный жизни. Сверкающими нитями бус тянутся улицы. Медленно моргают разноцветными огнями светофоры. Плотные и не очень потоки огоньков автомобильных фар: тёплого жёлтого, холодного белого, голубого... Красные стоп-сигналы... Дома уютно отсвечивают пёстрыми прямоугольниками окон...
Столько людей, столько жизней...
Порыв холодного ветра растрепал мне волосы. Руки зябнут, и я пытаюсь глубже спрятать их в рукава — днём-то уже очень тепло, даже жарко... но сейчас, когда солнце село, ощутимо тянет прохладой. Ещё и ветер поднялся...
— Замёрзла? — Опять подкрался незаметно...
— Ну... — Нерешительно начинаю я, не зная, как продолжить фразу. Замёрзла, есть немного. Но уходить отсюда категорически не хочется...
— Понятно. Иди сюда. — Он обнимает меня сзади, притягивая к себе и укутывая полами пальто.
От неожиданности я на пару секунд замираю, вдыхая его запах — прежде, чем сердце заходится в бешеном ритме...
Дрожу — но уже не от холода... А он сжимает меня так крепко, что дыхание перехватывает — но мгновение спустя его руки немного расслабляются, устраиваясь у меня на животе...
Я — в его объятьях... Мы — одни...
Новая волна дрожи... А что я потеряю, если плотнее прижмусь к нему спиной?..
Приятное, разомлевающее тепло медленно растекается по телу. Постепенно расслабляясь, начинаю вдыхать полной грудью. И чувствую себя совершенно счастливой. Так хорошо. И правильно...
Далёкие гудки автомобилей...
Вздрагиваю, когда где-то рядом начинает возмущённо кричать потревоженная сонная птица.
— Ничего не бойся. Я — с тобой. — Тихо говорит Руслан, плотнее укутывая меня. А потом устраивает подбородок мне на макушку...
Я теряю счёт времени, растворяясь в ощущениях тепла и защищённости. Сейчас мне не хочется ни о чём думать. Только наслаждаться моментом.
Он говорил о доверии?.. Да, я доверяю ему. Так, как не доверяла ещё никому — и даже себе.
А он?..
Я запрокидываю голову, устраиваясь у его на плече и глядя в глубокое, исчерна-синее небо, напоминающее бархат, устланный россыпью мерцающих драгоценных камней — звёзд...
...Во мне однозначно погиб поэт...
Краем глаза улавливаю движение — он склоняет ко мне голову. Что?.. Неужели поцелует?..
Сердце сбивается с ритма, замирает, пропустив удар — и тут же пускается вскачь. Голова идёт кругом...
А он... замирает буквально в сантиметре от моей щеки — кожу щекочет его дыхание. Если я сейчас поверну к нему лицо — наши губы встретятся. Это же так просто — одно элементарное движение и...
И я медлю. Проснувшаяся вдруг нерешительность останавливает меня.
Предельно чётко осознаю, что не могу пошевелиться. И... жду.
Не знаю, сколько мы так стоим... А потом он, легонько потеревшись кончиком носа о мою щёку, шепчет:
— Спать идём?
Уважаемые читатели, окончание этой истории высылается по запросу на условиях нераспространения третьим лицам. От вас требуется всего лишь любым способом оповестить автора о своём желании прочесть концовку :)
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
