— Нет дружище, — слегка усмехнулся я. — У меня есть одно дело, которое нужно закончить как можно раньше. Так что отправляйтесь без меня.
— Ясно. Э-э-э-м, Алекс, и ещё вопрос… Для чего ты это сделал? Привёл нас всех на кладбище, потом в разрушенный дом.
— А ты хотел бы быть там один? — усмехаюсь я, разглядывая друга.
— Нет. Конечно нет. Просто ты в последнее время стал каким-то отчуждённым. Таким же как и в первые дни когда мы познакомились. Поэтому я и не ожидал такого.
Я развернулся к Гарри. Парень стоял в проходе двери, слегка поёживаясь от холода.
— У меня есть свои причины, быть сейчас таким. На кладбище я тебя привёл, потому что обещал это тебе. Помнишь тот разговор, в конце первого курса? А насчёт того, зачем я всех привёл на кладбище… Я просто решил, что ты не должен быть один в этот день. Чтобы тебя было кому поддержать.
Гарри подошёл ко мне, протягивая руку.
— Спасибо тебе, Алекс. За всё, что ты делаешь.
— Не за что друг мой, — пожал я ему руку. — Я рад, что смог сдержать это обещание.
Глава 31. Первая смерть.
Примечание к части
Предупреждая все тапки, которые могут в меня полететь, говорю сразу — это глава экспериментальная. Здесь я слегка поиграл с временными датами. Если глава не пойдёт, то переделаю её.
Первое ноября, 3:15 утра. Хогвартс. Мужской туалет.
Монолог на двоих.
— Как же так произошло? Я же… Я же…
— Успокойся. Тебе вообще повезло, что ты оттуда живым вернулся, правда не совсем цел.
— Как я допустил это?
— Он сам виноват. Сидел бы на стуле и не выёживался. Так что хватит причитать.
— Я не хотел, чтобы так произошло.
— Тогда объясни, зачем ты вообще решил его связать?
* * *
Первое ноября, 0:07 утра. Дом специалиста Джейка. Испания.
— И долго мы ещё тут будем? Уже третий час торчим в его доме, лазим в его бумагах, а толку нет.
— Не ной, Адриан. Рано или поздно, что-нибудь найдём.
— Раз ничего интересного пока не нашли, ответь мне на один вопрос. Каким ты представлял своё будущее?
— В смысле?
— В прямом. Каким ты представлял себя через десять-пятнадцать лет?
— С чего это тебя потянуло на такие размышления?
— Не знаю. Просто с тех пор, как я осознал себя отдельно от тебя, мне стала очень любопытна эта мысль.
Шуршание бумаг прекратилось. Света в комнате не было, но видимость для нас была отличная.
— Если честно, то никогда толком не задумывался. Я поставил себе цель, остановить войну, но о том что я буду делать потом… Наверно, я просто не думал что выживу, всё-таки Волан-де-Морт и Пожиратели — это опасные люди, плюс ещё и маги. Не хотелось влюбляться, жениться, заводить семью и друзей.
— Однако несмотря на это, ты всё же влюбился в эту девушку.
— Я сам не знаю как это получилось. Вначале относился к Гермионе как к другу, которого можно иногда позлить. И незаметно для себя, я влюбился в неё.
— И что будешь делать с этим? Алекс, пойми, ты хоть и человек, но у тебя душа волка из-за связи с Дрейком.
— Буду терпеть и не лезть. Если повезёт и я останусь живым, может быть тогда и заведу семью. Влюблюсь в другую.
— Не получится. Волки — существа моногамные, они влюбляются раз, и на всю жизнь, так что полюбить другую ты уже не сможешь.
— Тебе то какое дело? Сам же говорил, что мне это не нужно.
— Я любопытный. Ты не ответил на вопрос.
По комнате пронесся жалобный стон.
— Я не знаю Адриан. Мне будет тяжело видеть, как она будет с другим, но рядом со мной ей опасно. Пойми, то что я пытаюсь сделать, имеет высокий шанс на смертельный исход.
— Раньше надо было думать… Тихо! Слышишь?
Чуткие уши уловили слабый скрип входной двери внизу. Хозяин дома вернулся.
— Чёрт. Доигрались. И как нам теперь убраться?
— Зачем убираться? У меня есть идея получше.
— Какая? Нет, постой! Я тебе запрещаю! Это же самоубийство!
— Нет. Если мы поймаем его раньше.
* * *
Первое ноября, 3:18 утра. Хогвартс.
— Адриан. Мне плохо.
— Я уже разбираюсь с твоим состоянием. Но пока ты не поспишь, я не смогу что-либо ещё сделать.
— Мне плохо морально. Адриан, я никогда не делал ничего противозаконного. Сама мысль об этом вызывала ужас.
— И как же ты хотел остановить надвигающуюся войну, без этого?
— Одно дело сделать это в бою, а другое дело в доме человека, пусть и работающего на Реддла.
— О-о-о-о. Вижу тебе сильно по мозгам досталось. Кенори, ты едва не погиб там. Не знаю как для других, а для нас с тобой война началась с того момента, как мы пришли в дом этого урода.
* * *
1:39 утра. Испания.
— Кажется, ты слегка перестарался.
— Да будет тебе. Всего лишь стукнул его вазой по голове и вырубил заклинанием Остолбеней. Ну и связал ещё.
— А ногами зачем ты его бил?
— Для профилактики.
На стуле, прямо передо мной, привязанный к стулу при помощи Инкарцеро, сидел мужчина, лет примерно тридцати пяти. Телосложение у него было обычное, из оружия было два меча, один из которых он ещё при входе в дом бросил на кровать, находящуюся недалеко от него, а второй лежал на столе.
— Поосторожнее с ним. От него веет опасностью.
— Думаешь он маг?
— Нет. Что-то знакомое есть, но это не связанно с магией.
— Эй! Алло, проснитесь! — слегка пнул хозяина дома по ноге.
Мужчина слегка застонал, дернув руками, пытаясь, наверно, взяться за больную голову. Поморгав, он сфокусировал на мне взгляд, в глазах плескался гнев.
— Неужто маги так измельчали, что посылают школьников сражаться?
— Откуда вы знаете что я маг?
— Чувствую этот противный запах магии. Вы, маги, провоняли им на сквозь, ничтожества, — со злобой в голосе произнёс он, пытаясь встать со стула.
Перестав, наконец, офигевать от такого заявления, я подошёл к пленённому:
— Послушайте, мне нужно только кое-что узнать, и я сразу уйду отсюда.
— Он же потом всем расскажет, что к нему приходили.
— Заклинание изменение памяти Обливиэйт, и он обо всём забудет. Пусть думает, что напился с друзьями и поэтому тут такой погром.
— Я хочу узнать, где сейчас Волан-де-Морт? — это я уже обратился снова к мужчине.
При произношении этого имени, на лице мужчины появилась злобная ухмылка. Он сейчас был похож на сумасшедшего маньяка.
— Ха-ха. Воооот оно что. Ты не понимаешь с каким огнём играешь, сынок. Думаешь ваш лидер, очень светлый волшебник? Уж поверь, и Волан-де-Морт и Альбус Дамблдор, почти одного поля ягодки.
— Да мне на это глубоко по фигу. Я на своей стороне нахожусь, и лидер мне не нужен.
Мужчина громко рассмеялся, и от такого смеха мне стало не по себе.
— Вы, маги, даже не понимаете, что близится закат вашего существования. Волан-де-Морт, лишь наша пешка, благодаря ему, мы сможем уничтожить вас всех. Ты даже не представляешь…как долго МЫ, этого ждали.
— Кто это мы?
Не знаю почему, но мне показалось, будто в комнате резко понизилась температура, нервы натянулись до предела, призывая убегать.
— Кенори! Скорее уходим!
— Что случилось? Почему мне так не уютно?
— Придурок! Он такой же как…
Я однажды видел, как были уничтожены верёвки от Инкарцеро, его тогда разорвал оборотень, но чтобы обычный человек? Даже первокурсник наколдовывает это заклинание достаточно сильным, чтобы без ножа от него нельзя было избавиться обычному человеку.
Верёвки сами по себе спали с мужчины, а в следующую секунду, мой лоб и левый глаз обожгло жгучей болью, заставляя отшатнуться. Уши уловили звук, поэтому я скорее на рефлексах, чем осознано, подставил по удар меча, свой клинок.
— Вульф!
— Я знаю! Глаз повреждён, точнее сказать пока не могу. Надо уходить!
Легко сказать, чем делать. Я не настолько сильным оказался, чем этот взрослый человек, но славу Богу, тренировки Снейпа и Фламеля дали свои результаты, раз я мог хотя бы защищаться.
— Страшно? — со каким-то маниакальным блеском в глазах сказал противник, смотря прямо на меня. Я смотрел на него с одним открытым глазом, уже не на шутку перепугавшись. — Это только начало, сынок. Только вот продолжения ты, не увидишь.
С этими словами, специалист разорвал блок. Вначале была жуткая боль в районе горла, а потом холод на пальцах левой руки. Упав на пол, я пополз в сторону, тут же получив по рёбрам с ноги.
— Влево!
Повинуясь Вульфу, я откатился в сторону, избежав удара мечом по шее. Попытавшись использовать волчью палочку левой рукой (в правой был меч), я внезапно понял, что не могу держать её. Стук палочки об пол, услышал и этот урод, продолжая скалиться, но когда он хотел уже меня добить, Вульф смог временно перехватить контроль и сбил его с ног телекинезом, выбросив из моей правой руки меч.
— Я хочу уйти отсюда, Вульф.
— Убей его, пока он не встал.
— Я не могу.
— Бей! Скорее!
— НЕТ!
Увидев встающего на ноги человека, волчья натура взяла верх. Волки всегда дерутся до последнего вздоха, даже если этот бой заранее обречён на смертельный исход.
— АВАДА КЕДАВРА!
Крик, в который я вложил всю свою боль, ярость и желание выжить, раздался по всей комнате. Из второй палочки, которая мгновенно оказалась в руке, сорвался зелёный луч, ударив специалиста в грудь. Он слегка покачнулся, и рухнул назад, ломая спиной деревянный поручень лестницы, и остатки от неё пробили ему грудь.
А закончилось всё тем, что меня стошнило.
* * *
3:30 утра. Хогвартс.
Монолог на двоих.
— Вульф, давай вернёмся? Если найдём пальцы, и пойдём в больницу, может их пришьют обратно?
— Никаких шансов Алекс. Даже если мы сейчас пойдём с пальцами в больницу, некроз уже полностью разовьётся.
Я сел прямо там, где был, в мужском туалете, и прижал раненую руку к груди. Когда адреналин после боя отступил, я понял что специалист Джейк отсёк мне четыре пальца на левой руке, кроме большого, почти полностью. Остались только части проксимальных (1) фаланг, вместо пальцев. И только сейчас, до меня дошло, что я теперь стал калекой. К горлу подступили слёзы.
— Значит, нам надо уходить из Хогвартса.
— Почему?
— А что мы скажем? Что я подскользнулся и упал в туалете, и поэтому у меня нет на руке пальцев, нет левого глаза и повреждено горло?
— Насчёт своего глаза, не беспокойся. Он цел, просто повреждено веко. С горлом всё нормально, не знаю что за обряд он провёл, но твоя инквизиторская кровь смягчила удар. Голос вернётся, только будет, наверно, хрипловат. А пальцы мы себе новые отрастим.
Я помолчал, прежде чем ответить.
— Новые пальцы?
— Конечно! В человеческом организме имеется добрый запас всемогущих мезенхимных клеток (2). А в силу твоего возраста, у тебя их ещё больше чем у более взрослых людей. Когда ты уснёшь, я направлю их в твою руку, так что скоро пальцы снова отрастут.
— Как скоро?
— Нам отрубили только пальцы, так что думаю, месяц-полтора, если ты позволишь мне чаще управлять телом. Очень жалко, что люди лишены возможности сознательно контролировать физиологию своего тела. При надлежащем управлении человеческий организм способен почти на всё.
— Значит, у меня будут новые и здоровые пальцы?
— Да. Новые и здоровые. А теперь, лучше иди спать, чтобы я мог заняться нашими ранами.
— Чувствую, что под твоим присмотром я доживу до глубокой старости.
— Если будешь продолжать так попадаться, то не доживёшь.
С закрытым глазом я пошёл в гостиную, едва передвигаясь от слабости. Идти, не используя оба глаза, очень тяжело, как оказалось.
— Закрой второй глаз.
— Что? А как же я тогда идти буду?
— О Тьма. Забыл уже? У тебя есть есть слух, обоняние и инстинкты волка. С ними ты можешь идти и с закрытыми глазами, только если не будешь бегать. При беге ты просто не успеешь увернуться от препятствия.
Вульф как обычно оказался прав. Мне удалось дойти до своей комнаты с закрытыми глазами, минуя Филча и привидений. Никак, сама судьба мне благоволила в этот момент. В гостиной никого не было, чему был рад, и я повалился в кресло. Подниматься наверх, у меня нет сил.
— Вульф. Ты говорил про какой-то обряд. Что за обряд мог быть, если он не был магом?
— А, это. Я не успел тебе сказать, но этот специалист оказался инквизитором.
По идее, я должен сейчас офигеть от такого расклада, но я был слишком слаб, морально и физически. Чувство от убийства человека, тяжелым грузом лежало на душе.
— Теперь понятно, почему он смог так легко снять заклинание Инкарцеро. Но что это был за обряд?
— Я не знаю дружище, не хватает данных. Но с учётом воздействия, оно должно было либо полностью лишить тебя магической защиты на определённом участке тела, либо уничтожить всё, что связанно с магией. Чтобы ты понял точнее, объясню подробнее. Представь, что твоё тело — цементная стена, а этот обряд — кувалда. Так вот, эта кувалда должна была или ослабить стену в месте удара, или просто напросто её сломать.
— И почему же я тогда ещё жив?
— Я же говорил. Тебя спасла инквизиторская кровь твоих предков. Если бы ты был полностью магом, то сейчас здесь не сидел. Обряд сломал бы твою шею, вместе с гортанью и позвоночником. А так, всего лишь повредил горло.
Как обычно, лекции Вульфа очень интересны, но слушать дальше я не мог. Постепенно я начал проваливаться в темноту, но на этот раз, темнота не была спасительной. Она была голодной.
* * *
Девятое ноября. 8:00. Хогвартс.
— Проснись и пой Кенори!
Я уже восьмой день находился в состоянии, похожее на кому. Моё тело двигалось, мозг принимал информацию, но моя личность не реагировала. Управлял мной Вульф, на полной основе. Управлял моей целой рукой, смотрел моими глазами (когда ненадолго приподнимал капюшон), слушал моими ушами. Когда гортань восстановилась, Вульф говорил моим голосом, а я всё это время, был пассажиром.
Все восемь дней, перед моим взором стоял тот человек, которого я убил, и каждый раз мне становилось плохо от этого. Мне всегда была неприятна мысль, что я могу что-то украсть, нарушить как-нибудь закон, но особенно противна была мысль — это убийство. Блин, да я животное не смог бы убить, не говоря уже о человеке. А тут…
— Проснись и пой! Пора бы хоть немного самому подвигаться.
Ужасное утро. Левая рука и глаз болели, но уже не так, когда я вернулся от инквизитора.
