На мой субъективный взгляд, большинство членов Ордена Феникса Дамблдора были отщепенцами: изгои древних родов, сироты, оборотень, не нашедший себя ни в мире магов, ни в мире оборотней, ни в мире людей. Нечто среднее между боевой группировкой с пацифистскими, как это ни странно, взглядами и диссидентским кружком по интересам. Но ромашками они не были точно. На их совести точно такие же, как и у Пожирателей смерти, акции устрашения, теракты и убийства. В качестве слабого оправдания и им, и себе, могу только сказать, что мы были очень молоды. Безмозглые идиоты, решившие изменить мир и сыграть по-крупному во взрослые игры. Вот только большие дяди играли краплеными.
Какое-то время они сидели молча, обдумывая все сказанное и услышанное, а потом Снейп поднял глаза на Мелиссу и спросил:
— Вопросы?
Девочка отвлеклась от созерцания узоров на ковре.
— Два, — ответила она, внимательно глядя на Северуса. — С какого перепуга Темный Лорд решил истребить всех Поттеров, включая годовалого ребенка? И почему ты перешел на сторону Дамблдора?
* * *
С лица Снейпа словно схлынули все краски. Он выглядел так, будто постарел разом лет на двадцать.
— Почему, — голос его сорвался, он прокашлялся и продолжил, — ты решила, что я менял стороны?
— Ты называешь его Темный Лорд, а не Тот-кого-нельзя-называть. В основном разделяешь его позицию и явно жалеешь, что он изменил свой первоначальный план: с мирных реформ на вооруженное противостояние. Кроме того, ты непроизвольно трешь левое предплечье, когда я называю его Волдемортом. Вот как сейчас... Полагаю, там метка? — спросила Мелисса.
— Очень умная девочка, — тихо констатировал он. — Да, я был ПСом.
— Почему ушел?
— Темный Лорд собирался убить самого дорогого для меня человека и ее семью. Я просил его о пощаде. Он обещал постараться. А поскольку под ударом оказались люди из Ордена Феникса, я отправился к Дамблдору, полагая, что он-то своих действительно бережет, а не только 'старается'. Я валялся у него в ногах, а он лишь скривился и спросил, на что я готов пойти...
— Стоп-стоп-стоп! — Мелисса вскочила с кресла и взволнованно прошлась по комнате. — У меня! Нет! Слов! Его люди? Его орден? Но за их защиту он еще требует какие-то услуги? К нему приходит человек с деловым предложением, выгодным обеим сторонам, смертельно рискует при этом. А этот старый хрен с горы ведет себя так, словно это предложение — выгодное и безопасное для него лично — ему глубоко противно?!
— А ему и было. Во всяком случае, он так и сказал: вы мне противны, — выдавил из себя Снейп.
— Все равно, почему ты пошел к Дамблдору? Лорд часто обманывал?
— Лорд обещал мне только одну жизнь, а речь шла о трех.
Выдохнув несколько раз, девочка снова села в кресло и пробормотала:
— Извини. И что было дальше?
— Дальше? — горько усмехнулся Снейп. — Я поклялся сделать все — полной формулой! — и он обещал... 'постараться'. Оба постарались и оба не смогли. А я стал двойным агентом. И отрабатываю до сих пор.
— И кого же... убил... Лорд? — дрогнувшим голосом спросила Мелисса.
— Лили... — помертвевшими губами выдохнул Снейп.
Девочка резко закусила губу, а потом поинтересовалась.
— Лили была в ордене? Она участвовала в силовых операциях 'светлых'?
— Причем с одержимостью. Будто у нее к Лорду был персональный счет.
'Как ни быть, был. Даже знаю, какой', — подумала Мелисса и спросила:
— А что тебя связывало с Лили?
Северус молчал, словно собираясь с мыслями, а потом, тяжело вздохнув, словно бросаясь с головой в ледяную воду, начал рассказывать:
— Знаешь, я всегда был один. Мать сделала огромную глупость, выйдя за отца. Она искренне пыталась приспособиться к магловской жизни. Но не смогла. Нищета, пьющий муж, поколачивающий ее и меня и громко сожалеющий, что времена Инквизиции прошли, а костры потухли. Сейчас мне его даже жаль: боялся магии, как огня, а жил с двумя колдунами. Иногда думаю, как бы сложилось, если бы они расстались? Лучшее воспоминание детства — соседская девчонка оказалась ведьмой. Друг, с которым можно поговорить, не таясь. У Лили был такой легкий характер. В школе мы попали на разные факультеты, но все равно дружили. Она даже заступалась за меня перед Мародерами.
— Перед кем? — пораженная Мелисса перебила Снейпа.
— Мародеры — компашка Джеймса Поттера и Сириуса Блэка. Золотая четверка гриффиндорцев.
— Но мародеры — это же грабители, насильники!
— Знаю. Но им название нравилось. Они меня травили как зайца. С первого дня прилепили кличку. Спокойно мимо пройти не могли. Вот мешал я им. Одним своим существованием мешал.
— Четверо на одного? А Дамблдор что?
— Они же дети! Это шутка! Дадим им еще один хрен-знает-какой по счету шанс! Мальчик мог их спровоцировать! Я тогда начал учиться как бешеный. Экспериментировал с зельями, изучал руны, пытался сам конструировать заклинания. Успешно, кстати. Даже спортом тайком занимался. Пытался давать отпор, мстить. Но это все были ответные меры, а подобные планы срабатывают как надо, только если нападаешь первым. Но без повода... это как-то...
— Первыми без повода нападают только бешеные собаки, — резонно сказала Мелисса. — Ты был нормальным. Уверена, что если бы они вдруг обидели Лили, ты бы разобрал их на составляющие, несмотря на количество.
— Я сам ее обидел. Сам растоптал нашу дружбу.
Он взглянул на девочку, которая внимательно его слушала, и продолжил:
— Это было в конце пятого курса. У меня мама умерла, а отец допился до смерти еще раньше. Я после пасхальных каникул вернулся в Хогвартс, так вообще жить не хотелось: единственный близкий человек умер, денег ни копейки, что дальше — непонятно. В общем, ушел с головой в учебу, на себя рукой махнул. Этакое чудище по школе ходило, полностью соответствующее своему прозвищу 'Сальноволосый Нюниус', — он горько усмехнулся, словно приглашая посмеяться вместе. — А эти как с цепи сорвались, просто себя превзошли. Подкараулили меня после экзамена, разоружили, подвесили вниз головой на глазах у половины школы. На глазах у Лили... Смешно, наверное? Она меня тогда опять защитила. А я... Я заорал, что мне не нужна ее помощь и обозвал грязнокровкой. И она меня не простила. Никогда.
— Ну, что Джеймс и Ко — подонки, сомнений нет. А вот почему ты так странно отреагировал на заступничество? Если Лили часто за тебя вступалась, чем этот последний раз отличался от других?
— Потому что идиот. Решил, что она меня подставила.
— Ты, может, язвительный и мрачный тип, но не идиот. И сомневаюсь, что когда-то им был. Почему ты так подумал?
— Против меня использовали мое же заклинание, экспериментальное и невербальное. Я делал записи на полях учебника по зельеварению и никому не показывал. А с Лили мы всегда вместе готовились к занятиям в библиотеке. Вот мне и подумалось... — говорил Снейп, непроизвольно качая головой из стороны в сторону, словно отрицая подобную возможность.
— А почему она тебя не простила? Ты извинялся?
— Всю ночь простоял у портрета перед гостиной Гриффиндора. Она вышла только утром. Сказала... — он запнулся, снова переживая тот день, — что раз мне так нужно ее прощение, то я прощен, но мы больше не друзья.
Мелисса с сочувствием смотрела на него: ведь понимает, что его банально продали, но ищет оправдание.
— Друзья ведь иногда нужны и для того, чтобы было кому сказать: 'Дурак!'. А в ответ услышать: 'Сам дурак!' Нет здесь никакого конца света. Одно слово, сказанное в состоянии аффекта, не повод, чтобы рушить дружбу. Но может быть поводом, чтобы найти такой повод. А значит, дружил ты один.
— В любом случае, я косвенно виновен в ее смерти!
— А с этого места можно поподробнее?
— Это было в январе 1980 года. После окончания школы я уже три года не мог устроиться на работу, несмотря на мастерство в зельях. Перебивался редкими заказами. Услышал, что Слизнорт собрался бросить должность преподавателя зельеварения, и подумал, может, попробовать? Тогда в Хогвартсе были огромные проблемы с преподавательским составом. Стал окольными путями наводить справки, узнал, что Дамблдор будет проводить собеседование с Трелони в 'Кабаньей голове', трактире своего братца Аберфорта. Решил подождать его там и предложиться. Весь день просидел в этом притоне, последние кнаты на сливочное пиво спустил, чтобы у Аберфорта даже малейшего повода не было меня выкинуть.
Появились Дамблдор с Трелони, поднялись на второй этаж. Я еще какое-то время посидел, а потом потихоньку, пока никто не видел, пробрался наверх. Темнота была, хоть глаз выколи, лишь в конце коридора пробивалась полоска света: дверь была чуть приоткрыта. Подошел поближе, заглянул и только увидел сидящих за столом Дамблдора и Трелони, как вдруг эта бесноватая стрекоза заговорила замогильным голосом: 'Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца...' В этот момент вдруг появился Аберфорт и разорался: 'Подслушиваешь?' Пришлось аппарировать.
Снейп какое-то время молчал. Мелисса ждала продолжения рассказа.
— Я доложил об услышанном Лорду. К моему величайшему удивлению, он дал указание собрать сведения о беременных волшебницах, у которых срок должен был быть в конце июля. По описанию подошли две: Алиса Лонгботтом и, к моему ужасу, Лили. Но поскольку Дамблдор стал скрывать Поттеров, все пришли к выводу, что именно их еще не рожденный сын — ребенок пророчества. Дамблдор спрятал Поттеров под Фиделиусом, а пожиратели начали охоту. Именно тогда я просил Лорда о милости, а потом и Дамблдора.
Девочка хмуро смотрела перед собой, размышляя: 'Кстати, когда Поттеры забрали меня у тети с дядей? Зимой. Январь? Я вдруг резко им понадобилась. Потом ритуал и приют. Значит, из-за пророчества. Кстати, тут все важные вопросы решаются в пивнухе? Собеседование за открытыми дверями, без защитного купола. А если спектакль? Тогда... все наоборот? Не ритуал из-за пророчества. А пророчество для ритуала? А Северуса просто развели. Он так ее любил, что даже просил за жизнь Джеймса. А чертов Дамблдор стал торговаться, что тот гоблин, и раскрутил его на обет'.
Мелисса взглянула на Снейпа, а потом спросила:
— А должность ты когда получил?
— Летом, после экзаменов. Я тогда уже стал двойным агентом.
— А у тебя было собеседование?
— Естественно. Это же разные вещи.
— Тоже в 'Кабаньей голове'?
— Нет, конечно, в кабинете Дамблдо... — Снейп осекся, поднял глаза и какое-то время неверяще смотрел на девочку.
Его лицо постепенно принимало привычное выражение, а плечи расправлялись. Мелисса облегченно выдохнула.
— Аллилуйя!
А Северус поднялся с кресла и прошелся по комнате.
— Лорд идиотом не был. Никто в такую неоднозначную чушь не поверит. А вот если противная сторона демонстрирует, что она верит: прятки, Фиделиусы и так далее — можно и засомневаться. Подстава? С другой стороны, если бы я не донес Лорду, то... — он вернулся на свое место и снова нахмурился.
— Да, черт побери! — чуть ли не заорала на него девочка. — Кто-нибудь другой бы донес! И погибли Поттеры потому, что участвовали в военных действиях, а не в исторической реконструкции. И, судя по всему, активно участвовали. А на войне, знаешь ли, постреливают.
— Не надо меня оправдывать! — вспылил Снейп.
— А что надо? Уйти, хлопнув дверью и завопив на прощанье: 'Иуда!' Ну, извини! Вряд ли рассказ о твоих политических метаниях в юности может на что-то повлиять. Желаешь мучиться чувством вины? Твое право! Не способен здраво рассуждать, когда думаешь об этой истории? Твоя проблема. А мое право — иметь собственное мнение по данному вопросу. И моя проблема — заставить тебя включить свой гениальный мозг. Нет, — она вдруг сбавила обороты, — если ты сам хочешь, я, конечно, могу хлопнуть дверью...
— Дурочка! — возмутился Снейп.
— Сам дурак!
Лицо профессора светлело на глазах. Мелисса подошла к нему и погладила ладонью по щеке.
— Ты понимаешь, что я был слугой Темного Лорда? — спросил он. — Да, в силу своих способностей я в основном варил зелья, но я далеко не ангел.
— Назови ангелов! Лили была ангелом? Или, может, Джеймс?
— Я один из его ПСов, черт возьми!
Мелисса пристально посмотрела на него и медленно произнесла:
— А я — его истинный первенец.
Северус поперхнулся воздухом на вдохе.
— Информация точная? — хриплым голосом спросил он.
— Гоблинская. И Фенрир подтвердил. Да и Боргин, косвенно.
* * *
Снейп уже десять минут сидел неподвижно, пытаясь осознать услышанное. Кусочки мозаики с тихим звоном вставали на свои места. М-да, а ведь ему казалось, что ничто в этой жизни уже не способно его шокировать. Но, как говорится, не зарекайся!
Итак, он, возомнивший себя, если не ферзем, то хотя бы ладьей, оказался пешкой. Его использовали втемную для устранения Темного Лорда, который, судя по имеющейся в наличии активной метке и перманентному квохтанию Дамблдора о скором возвращении вселенского зла, собрался, напрягся и не устранился. Но многоходовка красивая!
Ход первый, подготовительный. Лорд обожает старинные легенды и помешан на поисках способов по усилению магии. Под него подкладывают Лили, якобы Обретенную. Появляется Мелисса — истинный первенец.
Ход второй, театральный. Лили или сама беременеет вторым ребенком, или ей активно помогают. После, в спешном порядке в 'Кабаньей голове' организуется спектакль двух актеров для одного зрителя, для него. Зритель не то чтобы клюет, но полагает, что, если доведет пророчество до сведения Лорда, ценить его станут больше. Да, банально хотелось выслужиться. Законное, понятное желание.
Ход третий, таинственный. Поттеров начинают энергично прятать. Лорд психует, полагая, что Дамблдор убедился в истинности пророчества.
Ход четвертый, гениальный. Мелиссу используют в ритуале. Мало того, что это ритуал кровной защиты, так и предполагаемый убийца — ее родной отец. Покушаясь на жизнь младшего Поттера, он фактически поднял руку на собственное малолетнее дитя. А это преступление против магии. В этом случае, вообще не важно, каким боевым заклинанием он запустил в Избранного: к трагическому финалу мог привести и банальный Ступефай.
Северус потряс головой, словно отгоняя наваждение, и посмотрел на девочку, которая сидела в привычном кресле и напряженно ждала, словно приговора.
— И почему такое лицо, будто умер любимый попугайчик? Вряд ли рассказ о твоей семье может на что-то повлиять, — сказал он и, увидев, что она заметно расслабилась, добавил. — Знаешь, директор убежден, что Лорд вернется.
Мелисса усмехнулась, достала из медальона пергамент с выписками из Герпия и протянула Снейпу. Подозрительно взглянув на нее, он пробежал глазами текст, откинулся на спинку кресла, протер глаза и уставился на девочку.
— А я-то, наивная незабудка, подозревал лишь магическую кому. А он, значит, душу разделил. Это многое объясняет.
— Например?
— У него изменился характер. Он стал раздражительным, жестким, даже жестоким, и очень подозрительным. Теперь понятно, почему его политические взгляды вдруг резко стали правыми, — несколько секунд он молчал, потирая указательным пальцем нижнюю губу. — Я полагал, что Дамблдор хотел, чтобы ты определилась со стороной. Мне казалось, ты нужна ему на правильной, по его мнению, стороне истории — на стороне Мальчика-который-выжил. Что именно поэтому он и закинул удочку насчет семьи: планировал теплое слезливое воссоединение. Но при таком раскладе, это вряд ли!
