При встрече на платформе девять и три четверти, Гермиона отметила, как он вырос за лето, как его пронзительные тёмно-синие глаза стали темнее, но от этого они ещё сильнее притягивали её взгляд. Гермионе даже пришлось отвернуться от Кенори, когда после объятий, которые длились чуть дольше, чем у друзей, она посмотрела в его глаза так близко. Правда потом, она почувствовала, что Алекс на неё смотрит, но когда обернулась, его глаза как обычно ничего не выдавали.
После встречи с дементором, Гермионе было очень стыдно, она так испугалась, что не могла сдержать слёзы, всё что ей хотелось, это вернуться домой и никогда здесь больше не появляться. Она бы, наверно, так и сделала, если бы её не успокоил всё тот же Кенори, который укрыл её своим плащом и приобнял. Гермиона никому не сказала, что в этот момент, она незаметно смотрела на своего друга, и во второй раз за всё время их знакомства, она увидела в его глазах страх за других людей. Первый раз был, когда они встретились с Василиском. В этом он похож на Гарри, они оба беспокоятся за других, но совершенно не думают о себе.
Да и вёл себя Кенори, в начале года, очень странно, складывалось ощущение, что энергия из него просто бьёт ключом. На каждом уроке он сидел как на иголках, а после, всегда куда-то убегал. С прорицаний Кенори вообще ушёл, заявив, что больше сюда не придёт, чем вызвал у всего класса удивление. Особенно у самой девушки, которая никогда бы так не поступила. Хотя после нескольких уроков у профессора Трелони, Гермиона и ещё половина класса, в том числе Невилл и Гарри, ушли с её уроков, кто на нумерологию, кто на древние руны, только Рон решил остаться.
В первую субботу сентября, Кенори перешёл все границы своим поведением. Утром, он просто забросил девушку себе на плечо и понёс в их штаб, как какой-то мешок с картошкой. И даже не реагировал, когда она колотила по спине и обещала заколдовать. Алекс просто смеялся, и нёс Гермиону дальше. Но нельзя не признать, что всё-таки эта посиделка в Выручай-Комнате, девушке очень понравилась.
Днём, этот хитрый и раздражающий волшебник, отобрал у Гермионы книгу. Можно было не обращать на это внимание, всё-таки Грейнджер умная и серьёзная девушка и у неё всегда есть несколько книг для обычного чтения, но он отобрал редкий экземпляр книги ≪Древнейшая магия≫, написанная в 909 году. В магическом мире осталось всего четыре таких экземпляра. Поэтому, поддавшись на эту провокацию, Гермиона побежала следом, кидая в него заклятия Инкарцеро. Но всё-таки, Грейнджер догнала его на улице, уже мысленно представляя, как сейчас порвёт этого несносного мага на сотню маленьких гриффиндорцев.
Но и тут, Кенори, снова преподнёс сюрприз. Он, оказывается, специально выманил её на пикник возле озера, и нахально улыбался говоря об этом. Тут Гермиона снова поняла, что не может оторвать от него взгляд. От пронзительных темно-синих глаз, как вода в Тихом океане, и слегка рычащего голоса, до домашнего, слегка небрежного вида, одежды. Гермиона уже знала, что Алекс может надевать одежду, в которой он больше похож на молодого аристократа, но в школе на выходных, он предпочитал именно небрежный вид. Слегка седые волосы, в сочетании с цветом глаз, наводили Гермиону на мысли о пляже на берегу моря.
И именно во время этого пикника, за разговорами и тихим смехом от анекдотов и рассказов Алекса, Гермиона поняла, что влюбилась в этого несносного, хитрого, и раздражающего парня. И что же она в нём нашла?
Алекс достаточно умён, что на первом курсе её злило, особенно когда он отвечал на вопросы раньше неё, но в то же время, Кенори относится к некоторым урокам с пренебрежением. Гермиона вспоминала, как на уроке Астрономии получив высший балл, с победной ухмылкой посмотрела на своего соседа, едва набравшего средний балл. И тут же едва не упала со стула от удивления. Этот нахальный ученик, сидел и зевал, будто ему глубоко всё равно на этот урок. Сейчас она вспоминает об этом с лёгкой улыбкой, но как же она тогда злилась на него, особенно после его слов:
≪Не переживай Лохматая, в Астрономии я всегда был профаном, да и не нравится мне этот урок. Так что серьёзно к нему относиться, я не намерен≫.
Лохматая?! Все эти намёки на её растрёпанный вид, иногда выводили Гермиону из себя. Ну не может она справиться с волосами, как не пыталась, на это уходит слишком много времени. Всё дошло до того, что Гермионе пришлось начать тратить лишние полчаса на свои волосы, а не на чтение, чтобы хоть немного приводить их в порядок, и больше не слышать в свою сторону слово Лохматая.
И всё же, в какой момент Гермиона влюбилась в Алекса? Немного подумав, Грейнджер решила, что скорее всего, это случилось ещё до этого пикника, на втором курсе, когда они едва не попались Василиску, просто она не могла себе в этом признаться. Гермиона до сих пор помнит как Алекс обнял её одной рукой, пряча от огромной змеи, помнит то тепло, которое он излучал, и то, как он назвал её Мионой.
Но теперь, Алекс перестал быть тем парнем, в которого она влюбилась. От него стало веять холодом, он перестал интересоваться окружающими его людьми, но хуже всего для Гермионы это то, что Алекс стал называть её по фамилии. Не по имени, не даже пушистиком, к чему она уже привыкла, а именно по фамилии. После Хэллоуина, Гермиона стала слегка бояться своего друга (или уже не совсем друга?), который изменился не в лучшую сторону. Он постоянно прячет взгляд под капюшоном, даже от друзей, куда-то пропадает. По выходным его просто не возможно найти в Хогвартсе, даже при помощи Карты Мародёров, которую близнецы подарили Гарри. Алекс стал больше похож на зомби или робота, а в его слегка рычащем голосе появился малозаметный хрип.
Больше так продолжаться не могло, Гермионе срочно требовались ответы, но добиться этого самой, она увы не могла. Алекс избегает её, а на все попытки поговорить, холодно отвечает:
≪Отстань, Грейнджер≫.
Но Гермиона не из тех, кто так легко сдаётся. Если Алекс не хочет говорить с ней по хорошему, будем действовать по плохому и прямо в лоб.
— Гарри, Рон. Мне нужна ваша помощь, — обратилась к своим друзьям Гермиона, после того, как закончились Рождественские каникулы.
— Гермиона?! Э-э-э-м. Что случилось? — спросил Рон, сильно удивившись такой просьбе. Всё-таки, обычно это они просят у неё помощи, а не наоборот.
— Мне нужно, чтобы вы помогли мне расспросить Алекса. Он меня избегает, так что одна я не могу ничего сделать.
— Но зачем тебе это нужно?
— Разве ты не видишь, Рон, с ним что-то произошло! Я не могу объяснить, но чувствую, здесь что-то не так и я хочу знать, что именно! Вы мне поможете?!
Друзья переглянулись, раздумывая над её вопросом, но Алекс был и их другом, а значит они должны помочь.
— И как мы его заставим говорить? — серьёзным тоном спросил Гарри.
Гермиона быстро рассказала план, надеясь, что остальные тоже помогут, и скоро они все, получат ответы.
Глава 33. Очная ставка.
— Я удивлён настырностью твоих друзей.
— Сам в шоке. Я то наделся что больше с вопросами лезть не будут. Ладно, придумаем, что им сказать.
— ТЫ СДУРЕЛ?! ЧТО ТЫ ИМ СКАЖЕШЬ?!
— Узнаешь.
* * *
Медленно наступил февраль. Погода стала ещё холоднее, уроки ещё напряжённее, а мои друзья странно активизировались. В том плане, что они начали что-то обсуждать, явно не относящееся к учёбе. Хотя мне на это по фиг.
После того, как я разобрался с крестражем-диадемой, меня перестал беспокоить тот самый сон где меня разрывали на части двое монстров. После того дня, где меня сожрал чёрный монстр, мне это больше не снилось.
Сегодня мы праздновали победу Гриффиндора против Рэйвенкло, хотя по ощущениям, праздник был такой, будто мы уже кубок школы получили. Я в празднике участия не принимал, ну, если не считать того, что вместе с близнецами сбегал в ≪Сладкое Королевство≫ и принёс с ними сладости, сливочное пиво, немного яблочного сока, и как бы я не сопротивлялся, но близнецы прихватили с собой дурацкий тыквенный сок. Фу, ненавижу этот напиток.
Ближе к девяти вечера нашу гостиную посетили два человека, Блейз и Драко. Видеть второго слизеринца были готовы явно не все, так как празднование сразу же остановилось. Как они смогли сюда попасть, спросите вы? Ну, гриффиндорцы уже давно знают, что Блейз часто зависает в нашей гостиной, так что не удивлялись уже, когда в принципе не зная пароля, он появлялся здесь. Не будут же друзья, скрывать пароль от своего друга, верно?
— Поттер. Поздравляю тебя с победой, — протянул руку Малфой, и Гарри с радостью её пожал. — Только учти, в следующий раз, когда мы встретимся на поле, я буду играть во всю силу.
— Главное, чтобы в следующий раз при нашей игре, тебя не сбил бладжер, а то опять спускать тебя на землю, мне как-то не комильфо, — с улыбкой ответил Гарри. Вот засранец, он же мою фразу украл!
— Ты сам то, со своей метлы новой не упади, вдруг не успею тебя магией затормозить.
Оба парня смотрели друг на друга, и спустя несколько секунд засмеялись. Можно было бы, конечно, немного возмутиться, что Малфой теперь как бы вместо меня, но я сам от друзей отдалился, так что ничего страшного. Спустя несколько минут, с другой стороны стола где я сидел, кто-то уселся:
— Привет, Алекс! — раздался звонкий голосок.
— Привет Луна. Как твои дела?
— У меня всё хорошо. Ты не будешь против, если я спрошу, что ты сейчас делаешь?
Я поднял взгляд от стола, на котором лежало несколько бумаг. Луна сидела со слегка задумчивым взглядом, но смотрела она не на документы, а именно на меня. Вот за что мне нравится Луна, она никогда не будет лезть в личное пространство другого человека.
— Да так, неважным делом, — собрав документы, и оставив только домашнюю работу, ответил я.
— Ага, неважным. Документы инквизитора Натана, это по твоему неважно?
— Заткнись Вульф. Это не её дело, а наше.
— Ты хотела о чём то поговорить?
— Ну, есть один интересующий меня вопрос, — туманно и тихо, чтобы нас не услышали, произнесла студентка Рэйвенкло.
Я напрягся. Неужели она, как и Люпин, будет интересоваться тем что я отдалился от друзей? Как же не хочется ей грубить.
— Что произошло между тобой и Гермионой?
О как! Я едва со стула не грохнулся, от неожиданного вопроса.
— А почему ты решила, что у нас что-то произошло?
— Ты стал называть её по фамилии, и постоянно избегаешь нахождения рядом с ней. Скажи, ты в неё влюбился, да?
Я едва не завыл. Ну за что же мне это?
— С чего ты решила? — спросил я, у девушки. Она же, в ответ, широко улыбнулась.
— Я видела, как ты себя вёл в начале года рядом с ней. Не обижайся, но когда ты находился на небольшом расстоянии от Гермионы, ты начинал вести себя как маленький, и становился слишком активным. Так я права?
— Нет Луна. Ты не права, это не правда.
— Чего это ты вдруг отказываешься о своих чувств к ней? Мне ты, помнится, говорил другое.
— Одно дело, если это знаешь ты. Ты то никому не расскажешь. А Луна, она же девушка! Плюс ко всему, она подруга Гермионы, а во мне ещё живёт стереотип, что девушки умеют хранить секреты только небольшими группами по сорок человек. Так что лучше я буду врать.
Луна продолжала улыбаться, смотря на меня. Между нами на столе появились по упаковке сока:
— Чего сидим, отдельно от всех? — спросил Гарри, усаживаясь рядом с Луной. Какая же из них всё-таки, красивая пара получается.
— Я готовлюсь к завтрашнему уроку древних рун.
— И что тут у тебя написано? — пододвинул к себе мой пергамент с записями, Поттер.
— Если бы я сам знал. Сколько не пытаюсь понять уроки профессора Бабблинг, но даётся мне это, с большим трудом.
— Так попросил бы Гермиону, она наверняка уже прочитала гораздо больше чем вам задают.
Я тихонько зарычал, ударившись лбом об стол. Сначала Блейз с Невиллом, а теперь ещё и Луна с Гарри пытаются заставить меня с ней поговорить, или что-то спрашивают про нас. Что-то здесь не так.
— Я сам разберусь. Мне не обязательно спрашивать об этом ещё кого-то, особенно Грейнджер.
Не смотря на них, я собрал все свои документы и работы и ушёл в комнату, спать. Ну не хочу я о ней говорить, на хрена они пристают?
* * *
Утро. Как много в этом слове злости. А всё из-за того, что у меня жутко горят глаза.
— ВУЛЬФ?! — раздался мой громкий мысленный возглас. — Ты снова всю ночь в документах лазил, а?!
— Чего разорался?! Не только для себя ведь стараюсь. За эту ночь я изучил несколько книг по древним магическим обрядам. Или тебе захотелось уничтожить не только осколок души Реддла, но и самого Гарри?
— А чего тут изучать? С диадемой всё получилось, получится и с ним.
— Человек, это тебе не диадема, тут нужен другой подход. И не думаю, что если будет тот же кровавый пар, твой друг выживет. Сам же помнишь, он въедался в осколок души, а значит, не будет разбирать, уничтожать ему душу Поттера или Реддла.
Из моих рук выпали книги, которые я взял с тумбочки. О тьма, об этом я не подумал. Как хорошо, что у меня есть такой сторожевой пёс как Вульф.
— Что будем делать тогда?
— Есть пару идей. Как только определюсь с самым безопасным способом, сразу тебе расскажу.
Собравшись, я пошёл на завтрак, а оттуда на урок древние руны. Я, собственно, почему вообще пошёл на эти уроки. Во-первых — это хороший способ узнать о свойствах и создании рун, в будущем это мне поможет. А во-вторых — я хочу узнать, что означают руны на моём мече. Из дневника я это так и не узнал, так что пришлось искать обходной путь.
Сегодняшний урок был очень плодотворным. Помимо того, что мы изучили руны, которые использовали маги прошлого, профессор Бабблинг обратилась ко мне, после того как закончился урок, и она собрала наши работы:
— Мистер Кенори. Разрешите узнать, откуда вы узнали об этих рунах, написанные в вашей работе?
— Кое-где увидел, а что, что-то не так?
— Просто такие руны последний раз использовались только в древние время, когда маги боролись с различными демоническими отродьями. Их не используют свыше восьмисот лет, и известны они, только древним магическим семьям.
Ничего себе. Настолько они старые? Хотя не удивительно, если тот старец Блэк, с которым контактировал мой прапрапрадед, это на самом деле предок Сириуса, значит он был выходцем из одной из самых древних и чистокровных семей. Они явно могли о них знать. Улыбнувшись (точнее сказать у меня уже не улыбка, а оскал получается), я достал из-под плаща фальшион с ножнами и положил его на стол, повергнув в шок весь класс и преподавателя.
Женщина осторожно взяла в руки мой клинок, убрав ножны, и с глазами как у коллекционера, который увидел редкую вещь, стала осматривать руны на нём.
